Отражения страха

Скайхолд веселился. Огромные пестрые штандарты Инквизиции и ее союзников гордо демонстрировали себя обитателям и гостям крепости. Вычурные щиты орлейских знатных домов расползлись по замку словно муравьи, всерьез угрожая испортить жителям зрение или вкус. Над зубцами защитных стен сонно мигали разноцветные магические светильники, отражаясь яркими бликами на лентах и флагах. За двор Скайхолда в ожесточенной борьбе сражались длинные деревянные столы с угощениями, огромные вазы с цветами и участники празднования. Как сказала бы Сэра: «тьмущая прорва всяких навалила». Помимо половины двора Орлея на торжество прибыли многочисленные союзники Инквизиции, король Ферелдена со свитой и даже несколько Серых Стражей приехали из Башни Бдения, чтобы засвидетельствовать свое почтение и уважение организации, спасшей Тедас от великого зла. Корифей, могущественный древний магистр, мечтавший стать богом и обрушить армию демонов на земли людей, был побежден. Уничтожен силами Инквизитора в тяжелой и величественной схватке. Барды наперебой соревновались в приукрашивании правды, и к вечеру о Корифее рассказывали не иначе как об громадном (не меньше 20 метров ростом!) инфернальном монстре с клыками и перепончатыми крыльями. Гости перешептывались о косматом рыжем гноме, который одолел бочонок эля на спор и требовал «продолжения честного поединка» несмотря полную капитуляцию противников. Соратники Инквизитора не отставали. На импровизированной площадке для танцев Железный Бык ловко выписывал пируэты под внимательным взглядом мадам де Фер. Вивьен едва заметно улыбалась, довольная успехами ученика, но иногда останавливала Быка тихим хлопком и укоризненно поджимала губы. Огромный кунари послушно начинал движения заново, неукоснительно следуя каждому указанию: «дорогуша, три шага вперед, как я вас учила». Рядом, игнорируя ритм, такт и ноги зрителей, отплясывали наемники Быки во главе с Крэмом. Задорную музыку заглушали смех, восторженные крики и одобрительный свист зрителей. Сэра решила, что будет очень смешно выпустить из стойла всю инквизиторскую кавалерию в разгар веселья, но главный объездчик не согласился. И теперь Инквизиция и ее гости наблюдали, как суровый Деннет, ловко схватив эльфийку за ухо, тащил проказницу через весь двор. Сэра лягалась хуже озабоченного пса мабари и щедро сыпала ругательствами («пусти меня, лошадиный говнюк!») под всеобщий смех. Дагна, жизнерадостная гномка-ученый, веселилась вместе со всеми. Танцевала с Быками, слушала бардов и любовалась магическими светильниками. Она прекрасно знала, как их создают колдуны. В теории. Гномы не имеют связи с загадочной Тенью, миром снов и воспоминаний, откуда маги черпают силы для заклинаний. - Как тебе праздник, чаровница? Варрик Тетрас, глава гномьего рода наземников и торгового дома, приветливо улыбался. Один из соратников Инквизитора, герой и знаменитый писатель. Дагна как-то читала его «Историю Защитницы» и искренне жалела, что нет продолжения. - Замечательно! Ты слышал новую песню Мариден? Она чудесная! Варрик улыбнулся шире. Сегодня гном не носил за плечом великолепную Бьянку, уникальный арбалет, названный в честь таинственной женщины, но в остальном мастер Тетрас оставался верен себе: ярко-красная рубаха с золотистой окантовкой поверх простых штанов, массивная цепь на шее и несколько сережек в ушах. Среди остальных гномов Варрика выделяли не только отсутствие бороды и открытая грудь, щедро усеянная темно-рыжим жестким волосом. Обаятельная улыбка и взгляд умных глаз преображали широкое лицо с перебитым носом, мастер Тетрас умел несколькими словами и одной шуткой расположить к себе. - Как-нибудь в другой раз, чаровница. Меня ждут слушатели. - Ох, и какую историю ты будешь рассказывать сегодня? Варрик заговорщицки прищурился: - Много историй. Приходи послушать, тебе обязательно понравится. Тетрас оставил Дагну восхищаться волшебными узорами, которые маги сплетали из света прямо в воздухе, и медленно побрел к тронному залу, рассеянно здороваясь и улыбаясь проходящим мимо. Сегодня и последующие дни люди, эльфы, гномы и даже некоторые кунари празднуют окончание тяжелой борьбы. Наполненные страхом и неопределенностью дни, казалось, остались позади и в государствах южного Тедаса наступил мир. Завершилась изматывающая гражданская война в Орлее. Сошло на нет разрушительное противостояние магов и храмовников: одни восстали против заточения и жестких порядков Кругов, другие, следуя долгу Ордена, охотились и убивали чародеев, опасных для обычных людей. Опасных вдвойне, если разумом мага овладеет демон. Восстановлена Завеса, мистическая преграда между физическим миром и Тенью. А Инквизиция, могущественная организация Тедаса, уничтожает оставшиеся очаги беспокойства. Сегодня Варрик Тетрас не будет рассказывать истории о тех, кто не увидел праздника. Тех, кто не услышит песен Мариден Приветливой, не попробует изысканных вин, которые специально из Антивы заказала леди-посол, не станцует меригольд. Тех, кто боролся, но оказался менее удачлив или ловок, чем остальные. Тех, кто пожертвовал собой, чтобы другие могли жить и победить врага. Тех, кто больше не вернется к друзьям с шутками и новой безумной авантюрой. Последняя ступенька перед входом в тронный зал. «Хоук, я надеюсь, что твоя душа обрела покой у ног Создателя». *** Мариан Хоук вспоминала все известные ругательства, уворачиваясь от ударов лап гигантского паука. Нет, слово «гигантский» было форменным оскорблением – известные ей монстры размером с медведя, прятавшиеся в глубоких пещерах, не шли ни в какое сравнение с тварью, что возвышалась над магессой на добрые метров… цать, закрывая собой подобие хмурого неба, каменистую землю и даже висящий где-то у горизонта Черный Город. Лапы-отростки, усеянные зоркими глазами, были повсюду, и каждая норовила вонзиться Хоук куда-нибудь. Или хотя бы свалить. - Да чтоб тебе в Бездну провалиться, Кошмар! Вспомнив, что Бездна вполне может оказаться где-то неподалеку, Защитница Киркволла рассмеялась. Когда отряд Инквизитора застрял в Тени, Мариан испугалась. Чуждый, искаженный мир мало походил на сны и реальность. Тягучие темные тучи заволокли небо, оставив один-единственный просвет для солнца, которое больным красным глазом смотрело на неожиданных гостей Тени. В выси лениво вращалась ядовито-зеленая воронка Бреши, каменистую землю разрывали трещины и когтистые скалы, старые, полустертые плиты складывались в дороги сквозь причудливую мозаику развалин, загадочных статуй нечеловеческих фигур, брошенных случайных вещей и редкого шепота на грани слышимости. Едкий зеленый туман опутывал ноги и скрадывал звуки. Порой раздавался гулкий, звучавший будто отовсюду голос хозяина этого места – демона Кошмара. Порождение Тени спрашивало, обещало, смеялось, угрожало. И наблюдало за отрядом, предвкушая долгое веселье. Обратившись в гигантского паука, демон отрезал неожиданным гостям путь к разрыву в Завесе – единственному способу вернуться в реальный мир. Удача, воинские умения и магические таланты помогли сдержать Кошмара, пока соратники покидали Тень, но тварь улучила момент и перекрыла дорогу к разрыву Инквизитору, Серому Стражу и Хоук. Защитница не сомневалась ни минуты: - Вперед, я прикрою. Выбор был прост: Инквизитору необходимо выжить любой ценой и восстановить порядок. Серым Стражам нужен здравомыслящий лидер. Лишь после того, как разрыв, единственный выход в реальный мир, закрылся, Хоук осознала безнадежную глупость своей затеи. Против паучищи размером с целый замок у нее были лишь колдовской посох и неуместное чувство юмора. Женщина на мгновение зажмурилась, вызывая в памяти наполненные смехом и грустью карие глаза, теплое дыхание на щеке, долгий бережный поцелуй и тихое «возвращайся скорее». «Прости». Мариан резко раскинула руки в стороны, высвобождая из пальцев волну обжигающего огня. Языки пламени сплелись в величественный ослепляющий шар и с оглушительным треском врезались в ближайшую пару лап, едкий запах паленой шерсти и горелого мяса ударил в ноздри. Сжав кулак, магесса сконцентрировала энергию в комок сильнейшего давления, сминая до предела кусок пространства Тени. Напряжение заставляло дрожать пальцы, но Хоук терпеливо ждала, пока к ней тянулись новые глазастые отростки. В момент, когда она ощутила на плече прикосновение полуобгоревшей плоти, женщина с яростным криком раскрыла ладонь, мощный невидимый толчок отбросил опаленные и целые лапы на несколько метров от Защитницы. От души пнув ногой ближайший отросток, Мариан откатилась в сторону. Маслянистая жижа, покрывавшая истертые каменные плиты, неприятной прохладой прошлась по спине. Заряд энергии пробежал через посох, озарив яркой вспышкой крохотный отвоеванный пятачок. Чародей черпает силу для сотворения заклинания из Тени, призывая сквозь Завесу магию и духов. Но сейчас Защитницу окружала сама Тень, не отделенная привычным барьером. Мощь заклинаний ограничивалась лишь воображением, концентрацией и усталостью женщины. А Хоук порядком вымоталась. Теплая волна энергии пронеслась через тело, задержалась, скапливаясь, собираясь в крутящиеся вихри вокруг ладони и посоха. Огненная стихия напитывалась Тенью и энергией Мариан, нехотя подчиняясь ее воле. Магесса зачерпнула еще силы из пространства и ощутила жар, прокатившийся от стоп до пальцев, замерший в сгустках опасного пламени. Хоук рывком подняла руки, и освобожденный огонь устремился вверх. Разделенный на десятки испепеляющих шаров, он ударил в брюхо Кошмара, опаляя и сжигая отвратительные наросты. Тварь оглушительно заверещала и попыталась унять пламя лапами. Мариан измученно улыбнулась и перевела дух. Огненная буря – опасное заклинание в физическом мире, в Тени становилось потрясающе убийственным. Ближайший клыкастый утес с грохотом разлетелся на части, накрывая Хоук обломками. Краем глаза женщина успела уловить движение лапы паука, со скрежетом опрокидывавшую остатки скалы. Прыжок Мариан вышел красивым, но коротким – правую ногу придавило неожиданной тяжестью, мышцы скрутила острая боль. Магесса упала на плиты, прижатая крупным обломком. Кошмар неторопливо переставлял изуродованные лапы между скал. На брюхе проступали черные подпалины, несколько отростков безвольно повисли, часть глаз усиленно моргала в попытке освободиться от сажи. С каждым шагом чудовища запах горелого мяса становился невыносимее. Чародейский посох, верный помощник, застрял между каменными плитами в каком-то метре от Хоук, но женщина не могла дотянуться, не освободив придавленную ногу. Кошмар приближался. В голове все четче звучал насмешливый шепот, отростки с брюха зазмеились по земле, нащупали и оплели посох. Почти ласково погладив навершие, сжались и с хрустом сломали оружие магессы. - Ублюдок! Неожиданно в голове будто что-то взорвалось, низ и верх рывком поменялись местами, порыв ветра хлестнул лицо. Хоук со стоном попыталась пошевелиться, но щетинистые лапы только сильнее сдавили ее. Боль яркой молнией прошлась по спине и рукам. Сотни заинтересованных глаз уставились на Защитницу. Это было неправильно – земля и Кошмар вверху, а красное солнце с перевернутым Черным Городом оказались снизу. Гулкий, издевательски мягкий голос шептал прямо в голове: «Что ты теперь скажешь, Защитница? Кого может спасти такое жалкое существо?» Тварь разинула пасть. Мариан могла поклясться, что глазастое чудовище глумливо улыбается, кожей ощущала торжество могучего демона. Обездвиженная женщина зависла на несколько мгновений над раскрытым ротовым отверстием. Воображение дорисовывало тысячи жевал, жадно шевелящихся в предчувствии добычи. Лапы резко разжались, и Мариан беспомощно взглянула в стремительно приближающуюся пасть. В голове некстати всплыло давнее пророчество легендарной ведьмы: «Только падая, можно понять, умеешь ли ты летать». «Разумеется, дракону легко говорить!» - успела подумать Хоук. *** Клайд спешил в «Веселую русалку» - кабак с дурной репутацией и лучшим жарким на юге Лломерина. Темное, слегка покосившееся от времени и погромов здание на отшибе Красной набережной, украшенное аляповатым изображением морской девы с внушительной грудью, привлекало моряков, пиратов и бандитов со всего порта. Сегодня, как и в любой вечер, кабак был забит до отказа. У стойки сновал Шутник Крис, смазливый мальчишка с дурным характером, отлично помнивший вкусы посетителей и обиды. Поначалу парня не задирал только пьяный в стельку и ленивый, но после нескольких несчастных случаев (остряки скончались от ударов кинжалом в спину и живот) поток угроз быстро иссяк. Клайд долго осматривался и, приметив нужного человека, с трудом пробрался сквозь компании подвыпивших моряков и контрабандистов к столику у стены. Немолодой мужчина, назвавшийся Мипом (что за глупое имя!), гипнотизировал свою кружку. Вояка в отставке, почти седой с редкими каштановыми прядями, левую бровь зигзагом пересекал шрам, серо-зеленые глаза почти всегда затуманены хмелем и не упускают ни одной юбки. Клайд невольно задавался вопросом, сколько лет у Мипа не было нормальной женщины (маркитантки и шлюхи не в счет), мужик впивался жадным взглядом в любую, кто имел грудь и задницу. Обычная, печальная история – всю жизнь рисковать собой в войнах ради кого-то-там-на-троне только затем, чтобы оказаться вышвырнутым на улицу без денег и надежд. Мип урвал чуть-чуть удачи: обчистил особняк какого-то богатея, сбежал в Лломерин и постепенно распродавал награбленное. Эту историю бывший вояка рассказал Клайду в первую встречу. Не то чтобы это было очень интересно. Но Клайд, потомственный торговец нелегальными товарами, предпочитал выслушивать излияния своих поставщиков хотя бы из вежливости. Мип так нуждался в дружеском участии, что соглашался на любые гроши за свои добычу. Вырученные деньги быстро исчезали в обмен на дешевую выпивку. Поэтому Клайд получал неплохую прибыль от собственного сочувствия. - Вот и я, партнер! Мип поднял на торговца мутный взгляд и растянул губы в радушной, пьяной улыбке. - К-клайд, вот и ты, старина. Около входа раздался шум, нетрезвые посетители медленно пятились, наступая на пятки соседям. Звонкий женский голос сопровождал неразбериху: - Мальчики, пропустите даму, где же ваши манеры? Смуглая женщина, заливисто смеясь, пробралась сквозь толпу к стойке и окинула кабак озорным, вызывающим взглядом. Клайд мысленно присвистнул: зрелище действительно того стоило (да и обзор оказался отличным – Мип выбрал удивительно удобный столик). Незнакомка двигалась плавно, грациозно, покачиваясь из стороны в сторону, как моряки после долгого плавания. Легкая светлая туника не скрывала впечатляющей груди и едва прикрывала стройные бедра, на длинных ногах - высокие сапоги. Из-под широкополой бордовой шляпы с белыми перьями выбивались пышные темные волосы, перехваченные синим платком. Женщина, как и многие ривейнки, любила украшения: крупные серьги, многочисленные браслеты на руках. На шее, привлекая внимание глубокому вырезу, красовалось массивное ожерелье. За обнаженными плечами виднелись рукояти парных кинжалов. Веселые карие глаза и насмешливая, соблазнительная улыбка вкупе с сережкой под нижней губой… Хороша, как демон желания. Судя по притихшим посетителям и взглядам, обращенным к женщине, не только Клайд так думал. Мип ошалело уставился на приметную гостью, сглотнул: - К-кто это? Тем временем незнакомка повернулась к Шутнику Крису: - Налей чего покрепче, красавчик. Толпа около входа снова зашевелилась, низкий, разъяренный голос проревел: - Изабела! Незнакомка, принимая кружку со спиртным из рук Криса, легкомысленно поправила: - Капитан Изабела. Женщину обступили четверо мужчин. Клайд навидался таких – неопытные грабители-наемники, считающие, что достаточно только умения держать кинжал в руках и смелости нападать втроем на одну жертву. Они быстро заканчивали карьеру в канавах со свернутой шеей. Предводитель этой ватаги и обладатель громового голоса, казалось, вот-вот лопнет от злости. - Ты украла нашу добычу! Прямо из-под носа! Изабела не торопясь сделала глоток и, по-прежнему не оборачиваясь, с легким смешком ответила: - Бедняжка, и теперь ты сообщаешь это всем, чтобы пожалели? - Никто не смеет отбирать у Красных Клинков добро, слышишь?! Изабела со вздохом сняла с головы шляпу, любовно провела пальцами по пушистым перьям и передала Шутнику Крису: - Подержи ненадолго. Женщина, неожиданно обернувшись, с силой ударила по голове ближайшего наемника кружкой, тот, оглушенный и облитый спиртным, удивленно уставился в пространство. Второй не успел выхватить кинжал у пояса, получив изящным коленом между ног, тонким голосом пискнул «ой!» и медленно осел на пол. Третий оказался достаточно быстрым, чтобы приготовить меч. Но недостаточно умным, чтобы увернуться от меткого удара кулаком в ухо. Предводитель, хмуро наблюдавший за поражением своей банды, быстро зашел за спину Изабеле с обнаженными кинжалами. Лезвия со свистом разрезали воздух, едва не пропоров светлую тунику, но женщина успела нырнуть под удар и бросила под ноги наемнику какую-то небольшую емкость. Воздух наполнился пахучим дымом, предводитель шайки закашлялся, отступая от источника запаха, и натолкнулся спиной на нож. Второй кинжал Изабела приставила к его горлу и вкрадчиво, отчетливо произнесла: - А теперь, бедняжка, ты заплатишь за переполох и мою выпивку. И уберешься отсюда. Даже орлесианские аристократы дерутся лучше, сладкий. На стойку со звоном упало несколько монет, а хмурые грабители поспешили ретироваться подальше от насмешливой улыбки Изабелы. Женщина хмыкнула, убрала клинки в заплечные ножны и взяла шляпу у Шутника Криса: - Спасибо, - внимательный, оценивающий взгляд и озорное подмигивание, - красавчик. Мальчики, идем! Несколько матросов послушно встали из-за столов и направились к женщине. Клайд долго смотрел вслед уходящей Изабеле. Она шла неторопливо, грациозно покачивая бедрами в такт морским волнам, к которым так привыкла на корабле. Легко представить ее без одежды, гибкую, смеющуюся… - Т-ты ее знаешь? – спотыкающийся голос Мипа вывел торговца из приятной задумчивости. - Я слышал о ней. Пиратка, обожает добрые драки, плавает на собственном корабле и крутит темные делишки с контрабандистами. Долгое время ее никто не видел, но последние три года часто заплывает в Лломерин. «Хороша, как демон желания». - Ух, я бы ее… Ты в-видел ее… Ну эти… Я бы… На ночку… Клайд с трудом сдержал хохот: - Партнер, эта девка не про тебя, сними лучше шлюху. Кстати, что ты сегодня принес на продажу? - С-старина, я теперь на мели. Все, все продал… Н-ничего не осталось – старый вояка смотрел с отчаянием и затаенной мольбой. Клайду на мгновение стало жаль. Только на мгновение. - Тогда мне пора, партнер. Ты знаешь, я всегда рад помочь парой монет, когда ты при товаре. Человек, назвавший себя Мипом, выбрался из «Веселой русалки» под утро. Шаткая, неровная походка, осоловевший взгляд – один из многих пьянчуг, ошивающихся ночами в доках Лломерина. Мужчина, хватаясь за каждую стенку или ящик, миновал несколько улиц и удивительно ловко скрылся в тупике, облюбованном нищими. Вскарабкался по нагроможденным ящикам и веревкам с бельем на крышу непримечательной лачуги. - Ты опоздал, дядя. Приглушенный тонкий голосок принадлежал чумазой девочке-подростку. Спутанные волосы были неопределенного серого цвета даже днем, в предрассветном сумраке напоминали свалявшиеся комки шерсти. Порванное тряпье, отдаленно похожее на платье да колючий, недоверчивый взгляд – одна из многих бродяжек Лломерина. - Хорошо, что ты такая терпеливая, девочка. Что ты видела? - Дамочка в шляпе и золотом ожерелье ходила по Красной набережной, разговаривала с торгашами и бездельниками. Спрашивала про новых скупщиков краденного и тех, кто толкает незаконное добро мимо портовых крыс. Работу искала, короче. Потом к ней подошел какой-то высокий хлыщ в плаще. Сразу говорю, дядя, лица не видела, под капюшоном ни хрена не разглядишь. Неместный, говорит по-чудному, но добрый. Решил, короче, что я деньги клянчу, и дал лепешку. А эта дамочка такая: «эй, не ведись на жалостливый взгляд, а то без кошелька останешься». И смеется. Стерва, у хлыща все равно нечего стащить. Мужчина не стал уточнять, каким способом бродяжка это узнала. - Что-то еще? - Не-а. Дамочка взяла его под руку и потащила на свой корабль. Они там шептались между собой, короче, но я ничего путного не расслышала. Все про какой-то берег, то ли писклячий, то ли криклячий. Поди разбери их. Девочка нахмурилась, старательно вспоминая увиденное и услышанное. Странный «дядя» платил щедро, особенно если рассказать ему бессмысленные мелочи – например, какую выпивку заказывала дамочка чаще всего и каким мужикам улыбалась. Эка важность! - Короче, они скоро отплывают. Дамочка сказала, что все закупили, а стоящего дельца тут нет. И такая ворчит: «скоро весь корабль пропахнет твоими травами». А хлыщ и правда держал с собой вонючий сверток – так пахнут сорняки, которые ненавидит тетушка Джен, ну ты знаешь, бордель «Горячие горки». Дела у нее пошли, денежки завелись, вот и растит всякие цветочки. То ли «гномий хрен», то ли «эльфячий нос» сорняк называется. - Держи, девочка. Ты молодец. Человек, назвавший себя Мипом, протянул мешочек с монетами. Бродяжка высыпала содержимое себе на коленки и несколько раз, старательно загибая пальцы и проговаривая числа, пересчитала деньги. Затем аккуратно собрала все монеты обратно, спрятала мешочек в складках тряпья и с тихим «если еще что понадобится, зови, дядя», спрыгнула с крыши лачуги. Человек, назвавший себя Мипом, посидел с полчаса в ожидании, пока хмель выветрится. На самом деле он не был пьян, но не любил запах дешевого пойла. Дождавшись, пока тусклый полумесяц побледнеет на светлеющем небе, осторожно спустился и направился в ночлежку, где снимал угол последние несколько недель. Расположившись на ветхой лежанке, мужчина прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Эльфийский корень – сильнодействующее обезболивающее и основа для лечащих зелий, припарок. После того, как маги Круга в Дарсмуде были убиты в соответствии с Правом Уничтожения, торговля целебными травами и алхимическими ингредиентами в Ривейне почти замерла. Покупатели либо погибли, либо скрылись. Местные лекари и алхимики, не являвшиеся чародеями, считали эльфийский корень бесполезным и даже опасным в неумелых руках. Следовательно, Изабелу сопровождал некто приезжий, интересующийся лечебными травами. Бродяжка назвала его «хлыщом», но так она говорила про любого, кто выглядел чуть приличнее местных разбойников и пьяниц. Врач? Алхимик? Маг-целитель? Мужчина, назвавший себя Мипом, но привыкший отзываться на «Искателя», рассеяно потер шрам на левой брови. Нужно отдохнуть и продумать дальнейшие шаги. Охота не любит спешки.