Одно другому не мешает

Неудача преследовала Снейпа, не покидая. Казалось, что она стоит прямо за спиной, постоянно находя момент, чтобы все портить, злобно насмехаться и смотреть, сколько раздражения и злости выливается в ответ. Сна не было ни в одном глазу, хотя он не спал с того самого момента, как узнал слова проклятия — и с того самого момента все шло наперекосяк: не сосчитать, сколько взорвалось котлов, какое количество раз выкипало с бурном шипением всё его содержимое и попросту бесчисленно портилось. Он действительно был на взводе, желая запустить склянки в стену. Утро приближалось все ближе. Северус чувствовал себя никчемно и подавлено. С одной стороны, это было интересно — ему, как мастеру зелий, доставляет удовольствие просиживать все свободное время в поисках безопасного и качественного противоядия, но с другой — это был не тот случай. В запасе было не так много времени, страх за чужую жизнь заставлял работать на износ, а вид слишком резко ослабшего Поттера подливали масло в огонь. Он ведь знал. Знал, из каких заклинаний состоит проклятие Темного Лорда. Знал, черт возьми. Дело продвинулось на несколько огромных шагов вперед, и осталась самая малость — сварить зелье, и эта заминка ни к чему хорошему не приведет. Нужно думать. Думать. «Редукто» — мощное заклинание разрушение, и оно начало проявляться, сперва ударив наверняка по костям, потом по суставам, оставляя на закуску внутренние органы. И Гарри больно. Определенно больно, хоть и всеми силами пытается показать, что это не так, однако Северус не слеп и не глуп. Поттер лежал слишком неловко и неправильно, свесив мягкие лапы с сидушки стула и изредка приоткрывая глаза — пару раз Северус встретился с его мутным и слишком пугающим взглядом, побуждающий работать еще упорнее и интенсивнее. Приходилось иногда останавливаться и просто вглядываться в спящее маленькое тельце, чтобы убедиться, что дыхание есть. Нужно что-то придумать. Что-то, что позволит всем ингредиентам не вступать в борьбу, выталкивая друг друга, а наоборот — сплотить и сбалансировать, чтобы все это приобрело противодействующий эффект к проклятию и не дало ужасных побочных эффектов. Но что? Что он упускает? Крыло летучей мыши слишком ярко дает свой эффект в зелье, из-за чего подавляет измельченные когти грифона, служащие одним из важнейших компонентов против «Редукто». Ни то, ни другое он не может убрать. Но как их соединить вместе? Что может помочь? Черт. Черт. Черт. Черт. Столько попыток — и все в пустую. Что еще… еще… Хотелось обессиленно простонать. Думать нужно быстро, но мешающие эмоции, переживания, мысли о пугающих последствиях не давали никак сосредоточиться. Что может подавить яркие действия крыла летучей мыши? На ум приходил только лист ядовитой ягоды белладонна, но сейчас далеко не лето, да и в засушенных ингредиентах ничего не было. Оно бы смогло, пусть одно из побочных эффектов онемение языка и небольшой части рта, но это ничего. На ум больше ничего не приходило — ничего и не было, что могло бы подавить ненужные свойства, но не приглушить. Однако где его взять? Сушеный лист вряд ли может дать тот же эффект, что и свежий, поэтому придется вместо одного использовать, как минимум, десять, да и заказать его довольно сложно. Сова будет лететь неделю, а у них нету столько времени. Тяжело вздохнув, Северус еле сдержалась от того, чтобы провести ладонью по лицу — должно же быть еще что-то. Не может быть у него только одного варианта — он хоть и практичный маг, но точно не скупой. Летом… … он летом делал зелье. Экспериментировал свойства экстракта корня клещевины и пытался снизить его довольно ядовитые свойства — подобное сделать удалось только с помощью листа белладонны, а из побочных эффектов осталось только сильное обезвоживание организма, и получилось в результате противоядие после отравления любыми ягодами. Метнувшись к полке с зельями, практически чуть не вырвав дверцу вместе с петлями. Взгляд зацепился за кучу склянок, но Снейп быстро нашел ту, что ему была нужна — и быстро выудил ее оттуда, ощущая, насколько часто забилось его сердце, до сих пор не дающее покоя от волнения. Гениально. У Гарри будет побочный эффект в виде обезвоживания и онемения рта, однако они сумеют побороть это — к тому же, это будет длиться не более тридцати минут. Это будет лучше, чем умирать от «Редукто» не в своем теле. Снейп влил содержимое склянки в котел. Все должно получиться. Будь у них больше времени, то удалось бы избежать всех этих побочных эффектов — у него бы получилось сделать все идеально, чтобы Гарри после обращения не чувствовал себя так, что готов выпить целый океан, а язык не немел, становясь практически обездвиженной мышцей, но спешка вечно все портит. Хотя они сделали еще один огромный шаг. И это не могло не радовать. Зелье перестало опасно бурлить, грозясь вновь взорваться, и плавно окрасилось в насыщенно фиолетовый цвет. С первого раза? — почти не поверил себе Северус, но все было действительно в порядке. Если бы опять что-то пошло не так, то пришлось бы вновь ломать голову. Быстро взяв небольшую миску, с которой Гарри обычно лакал воду, аккуратно налил туда зелья, на ходу остужая с помощью магии и мысленно моля Мерлина, чтобы все прошло относительно в порядке. «Хорошо» — слишком роскошное слово для их положения. Однако сердце разрывалось от охватывающего все тело волнения. А вдруг что-то пойдет не так? Несмотря на то, что он был полностью уверен в себе и своих способностях, переживаний не стало меньше. Будь на месте мальчишки кто-то другой, то Снейп бы вряд ли руководился эмоциями, но это не «кто-то другой». Как только он начал подходить к стулу, Гарри шевельнул ухом, и только спустя некоторое время поднял голову, вопросительно окидывая его взглядом. Северус наверняка выглядел несколько безумно с покрасневшими от недосыпа глазами, растрепавшимися волосами и помятой мантией, но уверенно протянул миску ближе к мордочке. — Пейте, Поттер, — негромко проговорил он, и тот без лишних вопросов принялся лакать зелье. Все должно сработать, — успокаивал себя Снейп. Ингредиенты больше не пытались хаотично замещать друг друга. Экспериментальное зелье стало нейтрализатором всех слишком активных компонентов. Все сработает, — уже уверенно добавил он. Гарри лакал быстро, и выпил все за считанные минуты, отстраняясь и поднимая на него ярко-зеленые глаза. В груди сжалось, и только Северус хотел коснуться ладонью мягкой шерстки, как тот пронзительно закричал, и почти бы упал с высокого стула, если бы не вовремя подставленные руки. Аккуратно положив извивающиеся в судорогах тельце на пол, чтобы тот не сумел пораниться при падении, стиснул зубы — шерсть начала слезать на глазах, оголяя темную кожу, а потом тело начало меняться. Сразу же. Лапы вытягивались, приобретая вид человеческих конечностей, туловище удлинялось, уши втягивались в увеличившуюся голову, превращаясь из черных кошачьих треугольников в совершенно обычные. Это не выглядело красиво, но Снейп не мог закрыть глаза, с режущей болью внутри наблюдая за всем процессом, который дается Поттеру отнюдь не легко. Тот старался сильно не показывать своей боли. Кошачий крик быстро менялся на человеческий, несколько сипловатый и негромкий, а тело хоть и по комплекции было таким, что раньше, но слегка отличалось: чересчур бледная и тонкая кожа, под которой не составляет труда увидеть вены, волосы получились длинней обычного, а фигура стала более субтильной. О, Мерлин. Он считал каждую секунду: вот одна минута, вторая, четвертая. Казалось бы, что это не так уж и много, но они действительно тянулись почти вечность. Если бы Снейп только мог, то тут же забрал всю боль себе, несмотря на то, насколько сильной она была. Но ничего не мог сделать, просто наблюдая и находясь рядом. Когда Гарри на полу затих, перестав извиваться и тихо стонать, скрутившись в позу эмбриона, Северус сразу опустился рядом. Его обнаженное тело слегка подрагивало, оставшийся каким-то чудом длинный хвост обвился вокруг ноги, а еле слышные всхлипы заполнили помещение. Проведя по оголенным плечам ладонью, слегка развернув к себе, почти задохнулся от увиденного: с бледных щек капали слезы, глаза с непониманием смотрели на все вокруг, а губы дрожали. Внутри все сжалось. Сняв с себя мантию, Снейп тут же укутал в нее мальчишку, вмиг поднимая над полом и направляясь в спальню, с трепетом ощущая, как тот жмется к нему в ответ. Превращение отняло не только все физические силы, но также морально истощило. — Ваш рот наверняка уже онемел, — проговорил уверенно Снейп, быстро передвигая ногам. И скоро начнется обезвоживание, — продолжил про себя, тяжело вздыхая. Если уже не началось. Поттер должен в течении этих тридцати минут пить. Потеря более двадцати процентов воды, особенно в таком ослабленном состоянии, точно приведет к смерти — и он спасал его не для того, чтобы тут же убить. На душе заскребли кошки, а вина тут же захлестнула с головой. Когда он добавлял экспериментальное зелье, то не слишком проникся в последствия — не учел, насколько слабым будет мальчишка, чтобы перенести подобное, — и готов был кричать от собственной глупости. Гарри заметался в его руках, наверняка уже начиная ощущая жажду, и пару раз даже слабо дернулся. Северус в один миг пересек всю комнату и уложил свою ношу на кровать, тут же громко зовя домового эльфа. — Лили, срочно нужна вода! — сразу приказал он, стоило только тому появиться рядом с ним, и пояснил: — Много воды! Тот кивнул, сказав что-то в ответ, но все внимание Снейпа было направлено на Поттера, в растерянности мечущегося на кровати. Он смотрел на него с такой невозможной преданностью и доверием, что хотелось кричать, — и медленно начал поднимать свою ладонь, сразу показывая на свой рот. — Побочный эффект, — объяснил Северус, сразу же понимая немой вопрос. Домовик пришел с кувшином воды, ставя его на комод, и склонился, ожидая новых возможных приказов. Лили — один из домовых эльфов Принц-мэнора, а поэтому был безгранично верен и никогда не подводил. — У хозяина будут еще приказы? Лили исполнит… — Да — прервал его Снейп, — Никому не рассказывай то, что увидел в этой комнате, — с нажимом потребовал он, — Можешь идти. Домовик запел в своем репертуаре о том, что жестоко накажет себя, если что-то расскажет, и еще что-то, но Северус больше не слушал. Приподняв Гарри за голову и подвинув того чуть вверх, помог принять более-менее сидячее положение. Сердце в очередной раз подводило — и билось, как сумасшедшее, отчего приходилось дышать через раз. Схватив кувшин за ручку и поднеся к губам Гарри, осторожно и потихоньку принялся вливать, одновременно массируя горло, чтобы хоть как-то вызвать глотательный рефлекс — и, пусть и медленно, но получалось. Поттер пил и пил. Снейп бы добавил ироничное «словно от этого зависела его жизнь», но это было правдой, отчего тяжелый вздох пришелся сам по себе. Ничего, скоро все наладится — нужно лишь преодолеть возникшие на пути сложности. После ночи всегда наступает день, необходимо только терпение, сила и выносливость. И они обязательно смогут. Не зря же было приложено столько усилий? Вода стекала мальчишке по подбородку к шее, завораживая и будоража кровь. Желание провести по ней языком росло с каждым разом все сильнее и сильнее, отчего приходилось отводить взгляд и смотреть только на красивые глаза, прикрытые от усталости. А если Гарри останется с ним? Потянется к нему всем естеством — и не захочет уходить? В голову тут же ударило просмотренное воспоминание о том, как его мальчик рассказывает о своей любви к желчному профессору зельеварения, и как от сего признания поднимаются брови у Гермионы. Если чувства еще не прошли? — сердце от сей мысли будто сделало сальто и забилось чаще. Преодолеть первый шаг самому? Откинуть все сомнения в сторону и наконец показать, что он на самом деле чувствует? Однако сомнения вновь упали на голову: а что если все это прошло? Что если это было простое недоразумение, а он, сбрендивший влюбленный глупец, поведется как ребенок? Вода, блестящая на подбородке, все еще привлекала к себе взгляд. Приманивала. Северус не знал, сколько времени прошло, но кувшин стремительно пустел, а юркий язык Гарри уже заимел возможность двигаться — онемение спадало, а как только тот вцепился рукой в его руку, понял, что и обезвоживание тоже начало уходить. И они замерли. Наверное, именно это и вскружило голову, из-за чего Снейп сначала провел пальцами по мягким губкам, а потом проник внутрь, находя шершавый язык и практически забыв, как дышать. Мальчишка удивленно хлопал глазами, но покорно раскрыл рот шире, будто… … будто… Наплевав на все, вынул пальцы из жаркого рта и впился в желанные губы, тут же проникая внутрь языком и несдержанно вылизывая изнутри. Тихий «ах» приласкал слух, отчего кровь внутри почти забурлила от резко нахлынувшего возбуждения. Вторая рука, откинувшая куда-то кувшин, легла на обнаженную грудь, задевая торчащие от холода соски, и стремительно двинулась вниз, мягко обводя талию. Поттер застонал. Поначалу он растерялся, не сразу сообразив, что происходит, но сейчас даже пытался отвечать, слабо шевеля губами, — и Северус не мог себя остановить, проводя языком по внутренним сторонам щек, нёбу, деснам и сцепливался с юрким шершавым язычком, пытающийся спрятаться от него. Приятная нега скапливалась внизу живота, а член неприятно терся о резинку трусов, отчего хотелось тут же все стянуть и прижаться к обнаженному члену мальчишки. То, что хотелось так долго сделать, совершилось. Снейп ощущал себя так, будто опрокинул в себя несколько бутылок вина — голова кружилась от переполняющих эмоций и чувств, а разум с каждой секундой мутнел все сильнее и сильнее. Только жаркие вздохи, томные взгляды и возбуждающие поцелуи. Прийти в себя помог только хвост, внезапно обвивший ногу и заставляя отстраниться. Между их языками протянулась ниточка слюны, отчего Гарри раскраснелся еще сильнее, хотя горящие в желании глаза говорили сами за себя. — Поттер, — практически прошептал Северус одними губами, еле сдерживаясь от желания продолжить на том, где остановились, — Думаю, сейчас не лучшее время. И это было верно: мальчишка только начал приходить в себя, вернув собственное тело, а посему все это… подождет? Черт. Какое к черту «подождет»? Северус был готов стянуть с себя штаны и сделать его своим не задумываясь. Одно только чудо держало в сознании и в руках, — очевидно, ненадолго. Пришлось сдержанно вздохнуть и — к сожалению — отстраниться, сразу же подскакивая на ноги. — Завтра продолжим, — отчего-то вырвалось у него. Поняв, что сморозил, поспешил удалиться прочь, чтобы остудиться и хоть как-то прийти в себя. Гарри наверняка в такой же растерянности, но Северус, если бы остался, ни за что бы не смог сдержаться. И позорно сбежал, практически снеся собой двери. О, Мерлин, что же он наделал?