Театр Абсурда

Иногда тишина — верный способ узнать того, с кем имеешь дело. Болтливые языки не умеют лгать. — Элис, — загадочно произнёс спутник беловолосой ведьмы, — я чего-то не знаю? Девушка вздохнула, припоминая нечто такое, по логике вещей связанное с посланием, и откликнулась: — Да, пожалуй, у меня есть что тебе рассказать. — Я весь во внимании, — размурлыкался Оффендер, в предожидании интересных подробностей. — Только сделай мне одолжение, — скорее наказала ведьма, нежели попросила. — Я слушаю. — Отнесись терпимо к сказанному, это не то, чем кто-то бы стал кичиться. — О, с этого надо было начинать. Предполагаемая рассказчица поджала с некоторым осуждением губы, а затем все же начала: — Если коротко, то, когда отец посадил родную дочь, мою сестру, в психиатрическую клинику, на мне это не сказалось положительно. Особенно, если учитывать тот факт, что это повлекло её смерть. Мне было 16 и я была обозлена на мир, отца и проклятых духов, что её терроризировали. Именно из-за них отец и вывел необходимость лечения. Мне повезло — я была более терпеливой, и не обладала широким спектром эмоций с рождения. Отчасти это меня спасло, однако это же и убивает по сей день. Я не могу наслаждаться радостью, восторгом, не разделяю впечатлений от произведений искусства, от любви… Ничего. — Даже от секса? — поинтересовался Безликий, ведь это его «тема». — Я вообще не к этому. А к тому, что тогда мои чувства были сильнее, а затем постепенно угасли, по мере того, как крепла связь с магией, — с этими словами она махнула рукой и вслед за ней потянулись шлейфом искры, трещащие, как вспышки электричества, — Но тогда внутри все кипело, как непокорное пламя. И я захотела бороться с паранормальным, а не быть его следствием. — Почему-то мне это кажется очень знакомым, — задумчиво прокомментировал Офф, — так и? — Проверив кучу сектантов и фанатиков, я нашла Сумрачных Охотников. Точнее они меня. И, став частью Гильдии, решила, что не достаточно заточать в тюрьмы нарушителей. Возможно отчасти, я так решила из-за одного парня, что потерял родителей в потасовке двух ведьм. Он на дух не переносил магических существ, а на каждом суде над душами, требовал принятия крайних мер. Я считала, что он прав, ведь, если бы не те духи, Еважелин была бы жива. Так думала я. И однажды он решил отделиться от охотников, уговорив и меня, для того, чтобы «по-настоящему бороться». По-началу мы избавлялись только от заядлых негодяев, но потом… когда жертв стало так много, и я стала практически захлебываться в своём же отмщении, наконец, до меня дошло… Что это безумие. Убивать, не давая шанса. Его последователей становилось больше, а действия смелее и перешли любые грани жестокости. И тогда… Стоило мне всё это понять, как дремлющая где-то в недрах меня сила, решила, что самое время выбираться наружу… Я сожгла все, что там было, все архивы, оборудование и… тех, кто не успел выбраться. — И вернулась к охотникам? — Разумеется. — А что это за организация была такая? — Он называл её «Чистилище». — Он? — Кристиано де Торе. — Хм, испанец? Он верующий? — решил уточнить — Я бы сказала, что он больше верит в собственные принципы, нежели в Бога. — И ты решила, что записку подложил этот парниша? — Ты весьма пренебрежителен, Оффендер, — высказалась девушка прежде чем ответить, — я думаю так. У него есть масса причин меня ненавидеть также, как он ненавидит и весь род нелюдей. — Дорогая, стало быть, в таком случае я тебя пригожусь. Давно я не попадал в подобные заварушки. К тому же, мой род также под прицелом оказался. — И то верно, — очередной раз вздохнула леди, — Но при чём тут безликие, я до сих пор не могу понять. — Быть может Слендер перешёл ему дорогу, а быть может нет. Сейчас мы наверняка это не узнаем. — Все верно, — одобрительно хмыкнула девушка, — Ты подождёшь меня? Мне нужно переодеться. — Ого, девчачьи штучки? Я вообще-то не против посмотреть! — Я против. Будь добр, похозяйничай на кухне. — Ты меня в смысле в рабство взяла? Как это сексуально. А вообще-то нет. — Ты ведь сам вызвался добровольцем, нет? Ночь предстоит долгая. — О, ну тогда конечно, похозяйничаю на кухне. С удовольствием, — сказал он с тонной сарказма и поплёлся в противоположную сторону от леди. Не прошло и нескольких минут, как показалось охотнику на доступных жертв, а девушка уже стояла рядом, вся в совершенно странной одежде. Первым он заметил нечто похожее на кожаный пиджак на молнии, обтягивающий стройную девушку. Он не слишком демонстрировал то, куда обычно падает взгляд мужчины. Фигура у неё была миниатюрная, поэтому об огромных размерах груди не могло быть и речи. Она скорее напоминала дикую сказочную лань из нетронутых дол, где-то далеко на севере, среди снегов. Что ещё касается верхней части одежды, так это длинные расклешенные от локтя на два лепестка рукава и подобные «хвосты» сзади, как бывает на фраках. Все это было чёрного цвета, к краям уходя в грифельно-серый. В качестве обувки выступали очень длинные кожаные сапоги, незаметно переходящие в обтягивающие брюки, и все это было светлее на пару тонов, чем окантовка пиджака. Также на поясе висел чёрный толстый ремень с множеством сумочек. — Дорогая, к чему подобное одеяние? Ты выглядишь, как… — Ведьма? Это защита. И как ты, наверное, догадался, необычная. Это единственное, что не сгорит, когда я буду колдовать. Без вариантов. — А ты собралась колдовать, значит? — В моем случае — просто поболтать и разойтись, скорее всего не выйдет. Оффендер смолчал, а затем поинтересовался: — И все же… Что ты задумала? — Пока точно не знаю, но возможно найду ответ в полученной от отца книжке. — Может я покажусь не слишком догадливым, однако как она-то связана с этим всем делом? — Связана или нет — не скажу точно. Я даже не знаю, что там найду. Это может облегчить жизнь или же завести в могилу. Баньши сказала, что там ответы. — Баньши? — удивился Безликий её компаньон. Элис кивнула и опёрлась рукой о тумбу, на которой уже красовался чайный набор. Она сунула руку за пояс и из одного из наложенных на пояс карманов вытащила маленькую записную книжку, о которой и шла речь. Вдруг, посреди неявной тишины, раздался шорох. Хозяйка квартиры среагировала мгновенно: в кухне погасла лампа под воздействием чар, а собеседника она забрала за собой в тень, так что он сам не заметил. Открылась дверь, щелкнув едва слышно. От входной двери потянулся рассеянный свет, а в комнату кто-то вошёл. «Ещё один убийца, — подумала Элис, — я совсем забыла, что Заговорщики уже бывали здесь, представившись Главой. Опрометчиво с моей стороны… Соберись.» — Вытаскивай нас. При чем лучше в людное место. Спутник отозвался положительно, не издавая при этом ни звука, и притянул волшебницу к себе. Одежда на ней еле начала нагреваться. — Элис, Элис… Зачем? Хватит уже убегать. Ты мне кое-что задолжала, дорогая. Записка столько была у тебя… Мне хватило этого времени с лихвой, чтобы тебя выследить. И даже больше. Все твои перемещения я записал у себя в журнале… ты ведь понимаешь, к чему я веду? В руках Оффендермена образовался дым вместо скреплённой девушки. А сама она материализовалась посреди комнаты. — Я так и думала, — бросила хозяйка нежданному гостю. Прямо перед ней стоял грубоватый, харизматичный мужчина с чёрными, как воронье крыло, волосами средней длинны, уложенными назад. Лицо у него было прямое с ярко-выраженными скулами и линией челюсти, слегка обрамляемое бородкой. Глаза были глубоко посаженные, карие. Телосложение нельзя было назвать полноценно атлетическим, но и худоба — не про него. Одежда была исключительно чёрная. Ещё одна особенность, которую стоило упомянуть, так это многочисленные шрамы. — Эх, Элис… Кто бы мог подумать, что я пригрел ведьму. Однако… я готов дать тебе шанс. — Шанс уничтожить таких, как я? — У меня есть способ излечить тебя от этого недуга. Я знаю, что тебя гнетёт магия. Ты ведь не того хотела? Ты ведь пояснишь, что если бы не такие способности, сестра была бы жива. Ты представь, скольких можно спасти. Ты ведь не думаешь, что единственная пострадала? — Не думаю. А также не думаю, что мироздание нуждается в желаемых тобой изменениях. — Не будь такой наивной, Элис, — вздохнул вошедший, — не ты задаёшь вселенские алгоритмы, ты пытаешься плыть по течению, которого нет. Я же пытаюсь спасти будущее. Ты же охотник. Ты видела сколько людей, слабых, умирает в год? Видела? — Люди всегда умирали и будут умирать, — прервала его беловолосая, — это не то, на что можно повлиять. — Глупо отрицать очевидное, — грубо отрезал мужчина, — впрочем, пришёл я, чтобы попытаться тебя переубедить… А сейчас вижу, что занятие это — бесполезное. Значит прискорбная судьба тебя ждёт. — Зачем ты задумал стравить Сумрачных и Безликих? — Я? — удивился он и рассмеялся, — в подобной войне все средства хороши. Сумрачные, если их достаточно убедить, сами уберут нужные мишени, а если ещё и поставить во главе пару своих людей, то можно откинуться назад и наслаждаться шоу. — Они не купятся на это. — Правда?! А почему же ты здесь, изгнанница? Элис поджала губы, а затем вокруг неё заискрились синие всплески. Растворившись во тьме комнаты, она в ту же секунду возникла позади старого знакомого и была готова пронзить его молнией, как вдруг тот схватил её за горло и колдовство рассеялось. Она попыталась выдать хоть какое-нибудь заклинание, но тщетно. Как будто он нейтрализовал всю её силу. А в следующий момент она потеряла сознание от дикой боли, растекающейся по телу. Оффендер, тихий наблюдатель, сокрытый тенями, не успел ничего предпринять, слишком быстро всё произошло. Было бы просто, оставшись Элис с Кристиано в комнате, но ведь они тут же исчезли, едва он протянул вектора. Безликий замер посреди комнаты, разглядывая неуловимый след от портала. «Ненавидеть всё не такое как обычно и использовать при этом порталы — это, конечно, лицемерие, » — подумал донжуан, как вдруг заметил утяжеление во внутреннем кармане плаща и моментально сунул туда руку. Мужчина нащупал прохладный предмет, квадратный и достаточно плотный. «Блокнот? Она подложила его мне? Вот дуреха, знала, что так может произойти.» — сделал вывод он и тут же растворился во мраке опустошённой комнаты