Там, где высыхают кровавые реки

Горе может повергнуть в смятение даже могучий и дисциплинированный ум. Джордж Мартин. Игра престолов

Инэз, мать Хром, всегда была богобоязненной и глубоко верующей женщиной, воспитанной в строгой христианской семье. Рассвет её жизни начался в приветливой к туристам и бизнесменам Барселоне, но главные события — свадьба и рождение ребёнка — пришлись к восемнадцати годам уже в Японии. Инэз всегда беспрекословно слушалась отца — так велел ей её Господь, наказывающий женщине в детстве слушаться родителя, в зрелости — мужа, а в старости — сыновей, поэтому, когда он заключил брачный договор с иностранным партнёром по бизнесу, Инэз не сказала и слова в упрёк. Всё, что она когда-либо хотела с тех пор, — это прожить достойную жизнь, посещать храм и молиться, чтобы беды обходили её семью стороной, а также вырастить мудрых сыновей, что будут заботиться о ней в старости и давать ценные наставления. Небо не было согласно с её просьбами. Оно единожды даровало ей дочь и навсегда отняло способность к деторождению. Девочки родителям практически бесполезны — Инэз знала это по собственному опыту. Всё, что может сделать мать для своей дочери, — научить её быть полезной будущему мужу, а затем отпустить в чужую семью. Если девочка аккуратна, воспитана и хороша собой — сама Инэз была такой когда-то — с женихом повезёт намного больше, чем большинству непримечательных и грубых девиц, не признающих Господа и мужчину как своих глав и покровителей. Хром росла бестолковой, неуклюжей и несимпатичной, как бы Инэз ни старалась. Когда девочке исполнилось двенадцать, Инэз перестала надеяться и пустила ситуацию на самотёк. Её муж был по-прежнему богат, а потому, когда придёт время, он подыщет Хром подходящую партию. Кто-нибудь из партнёров обязательно клюнет даже на такую неумёху — правда, вряд ли он будет молод и красив, как было с самой Инэз. Но и не слишком стар — чтобы произвести на свет наследника. Таковы были её мысли. С некоторых пор сердце женщины вновь потеряло покой. Её дочь начала пропускать школу, запираться в своей комнате и разговаривать сама с собой. «Дьявольский знак», — думала она в страхе, глядя в глаза дочери. Обычно робкая, серьёзная и спокойная, Хром постепенно становилась другой — сияющей и счастливой, какой Инэз не видела её со времён далёко детства. По вечерам она часто прислушивалась, что происходило в комнате дочери. Хром смеялась и звала кого-то по имени Мукуро. И тогда Инэз почувствовала не только страх, но и ненависть. Япония — не та страна, в которой должны были расти и учиться её дети. Здесь люди поклонялись множеству языческих богов и посещали многочисленные храмы, чтобы помолиться им. Здесь правил ложный бог Будда, оставив истинному христианскому богу слишком мало пространства, чтобы он мог защитить её и дочь. — Если ты не откроешь дверь, я выломаю её, Хром! — кричала Инэз, до содранных костяшек колотя в дверь, но не обращая внимание на боль. Недавно она услышала, как её дочь билась в истерике и снова звала кого-то, кого нельзя увидеть обычным взглядом. Инэз не сомневалась — дьявол уже был в ней, совращая, как Еву, поступить против воли господней. Через несколько секунд Хром отворила дверь с недоумённым выражением на лице, и Инэз едва не задохнулась от ужаса. Щёки, глаза и губы её дочери распухли и покраснели от слёз, пальцы кровоточили, но, словно по волшебству, прямо на глазах затягивались струпьями, а серебряный крестик на щее был черён, как самые глубины Преисподней. «Я проиграла, — с горечью и болью подумала Инэз. — Это дитя всегда было странным, но теперь его уже не спасти». — Не плачь, моя дорогая, мама всегда с тобой, — ласково улыбнулась она, заключая дочь в объятия, чтобы не насторожить дьявола внутри её ребёнка. Не ведавшая материнской ласки уже несколько лет, Хром недоумённо распахнула глаза и отступила на шаг, однако это окончательно развеяло сомнения Инэз. Обезумев от горя, она разрыдалась и изо всех сил сжала пальцы на горле дочери.