Там, где высыхают кровавые реки

И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним. Откровение Иоанна Богослова. Глава 12

На шее Хром всегда носила серебряную цепочку с крестиком. — Бог — это чудо, сотворённое верой. Без веры не бывает чудес, — всегда говорила мать. Ещё тогда, в глубоком детстве, когда её странность и непохожесть на остальных ещё не сильно бросались в глаза. Много позже эти слова показались Хром лживыми. Вера не возвратила ей чудо материнской любви, когда та безвозвратно иссякла. Вера не помогла ей стать менее чуждой этому миру. Всё, что у неё осталось, это она сама. Но сейчас, дрожа от страха и неопределённости, Хром вцепилась пальцами в крестик, инстинктивно и отчаянно, потому что то, что в последнее время творилось с ней, нельзя было объяснить и почувствовать. Это было странное, сумасшедшее, сводящее с ума и уже многих в могилу чудо. Хром вдруг вспомнился библейский рассказ об Адаме и Еве, изгнанных из Эдема из-за нарушенного запрета и постижения добра и зла, — оплошность эта была столь велика, что все их потомки, едва появляясь на свет, были заклеймены проклятием первородного греха. Искушение проникло в Эдем под личиной нашёптывающего каверзные речи змея, который являлся Дьяволом. Голос в голове Хром не соблазнял таинственными, запретными знаниями, не призывал отречься от Бога, но казался ей настоящим испытанием. Тем же самым, что в древних писаниях не сумела преодолеть Ева. Голос звучал так явно, словно кто-то чужой на несколько секунд овладевал её рассудком — и кому доступно это как не Дьяволу? Что же в её истории являлось запретным плодом познания? Адам и Ева лишились вечной жизни. У Хром не было ничего ценного, что страшно было потерять, — кроме будущего. Ах, да — кажется, голос в голове угрожал ей скорой гибелью. Хром смахнула пот со лба, пригладила ладонью повлажневшие волосы и присела на скамейку в парке рядом со школой, чтобы успокоиться и привести себя в порядок перед занятиями. Инстинктивно она послушалась предостережения, прозвучавшего утром, и отправилась на уроки другой, более длинной и людной, дорогой. Даже если изначально она не была сумасшедшей, Хром сомневалась, что теперь это не так. Её странные мысли были прерваны протяжным мяуканьем. Подобравшаяся слишком близко чёрная кошка задумчиво взмахнула хвостом, настороженными, умными глазами смотря на побледневшее лицо Хром, а затем, видимо, не почуяв опасности, мазнула пушистой мордочкой по лодыжке, призывно мурча и требуя ласки. Хром нахмурилась, отгоняя мысли о дурном предзнаменовании, потянулась ладонью к кошке, осторожно приласкала, чтобы не спугнуть. На шее обнаружился кожаный ошейник — чья-то, видимо, заблудившаяся. — Прости, я бы поискала твоего хозяина, но уже опаздываю на занятия, — извинилась Хром, вспоминания про время. Оставшийся путь до школы можно было преодолеть минуты за три быстрым шагом, но, разомлевшая от ласки, кошка путалась под ногами, назойливо мурчала и бежала следом, не желая отставать. Впереди показался пешеходный переход. Ловко петляя между людских ног, кошка вышла из парка вслед за ней и доверчиво заглянула в глаза. «Стой на месте. Не пытайся перейти улицу», — вновь напомнил о себе пугающий голос. Хром вновь охватила паника и, практически ничего не видя перед собой, она рванула вперёд, расталкивая людей и остановилась лишь на самом краю тротуара, едва не выскочив на проезжую часть. Сердце колотись так сильно, что все остальные внешние звуки были мигом сметены гулким эхом, и словно раскат грома вдруг прозвучало протяжное мяуканье. Глупая увязавшаяся за ней кошка выбежала на проезжую часть и, оглянувшись назад, выжидательно смотрела на Хром. — Стой! — инстинктивно выкрикнула она, вытягивая руку вперёд и, не осознавая, что делает, почти перешагнула белую полосу, но каждый мускул вдруг пронзило болью, как от ожога, и какой-то неведомой, потусторонней силой Хром отбросило назад. Перед тем, как в глазах помутнело от силы удара, она успела увидеть, как кошка испуганно подскочила к светофору, а затем скрылась в толпе. Спину саднило, и, проведя по ней рукой, Хром обнаружила, что блузка разорвана, а на ладони остались мазки крови, но кости, вроде бы, были целы. Кто-то предлагал помощь, кто-то снимал на телефон, даже не пытаясь спрятаться, кто-то переговаривался о произошедшем. Мысли путались, невнятные разговоры сливались в единый поток непонятных звуков, среди которых Хром едва удалось различить привычное «странная». То, что произошло с ней сейчас, едва ли вписывалось в рамки повседневных происшествий. Закусив губу, чтобы не взвыть от боли, Хром самостоятельно поднялась и на дрожащих ногах направилась обратно в парк. Голова раскалывалась от потока звуков, раздающихся со всех сторон, тело вдруг стало мягким и неповоротливым, а недавние предостережения о смерти — реальными, как никогда, но почему-то вмиг всё стало безразлично. Невоплощённые желания и отупляющая боль, безликие люди, родители в статусе незнакомцев — стали вторичными и бесполезными. От накатившей усталости и давнего непонимания хотелось провалиться сквозь землю, а там — хоть Рай, хоть Ад — всё одинаково. Неожиданное смирение успокоило сердце. Хром подставила лицо встречному ветру, улыбнулась по непонятной даже для себя причине, а время будто бы на мгновение прекратило бег, позволив ей, заляпанной пылью, в порванной школьной форме, беспричинно наслаждаться странным спокойствием и умиротворением. Перед глазами расплылся синий дым, взявшийся из неоткуда. Поначалу Хром показалось, что зрение, ещё не нормализовавшееся после удара об тротуар, подвело её и выдало странную иллюзию, но дым не спешил исчезать даже когда она сощурилась в попытке приглядеться, наоборот, он расползался и темнел пока не приобрёл расплывающуюся человеческую форму. Хром панически огляделась, борясь с желанием закрыть глаза ладонями, — мимолётное спокойствие исчезло, как по волшебству, — но никому не было до них дела. Слепленный из дыма человек, заметив её реакцию, покачал головой. — Они не видят меня, — сказал он тем голосом, что теперь часто звучал в её голове. — Только ты можешь, потому что отмечена смертью. Хром испуганно вскрикнула, когда он протянул вперёд свою руку, но она, пронзив тело слабым электрическим покалыванием, прошла насквозь. — Возможно, наше знакомство началось неправильно — я никогда не умел ладить с людьми, — человек из дыма отдёрнул руку, словно бы это недоприкосновение принесло ему боль. — Мне нужна твоя помощь, Хром. А тебе — моя. А затем ей всё же удалось потерять сознание.