Живя бок о бок

Когда они спустились вниз, пальба в бильярдной уже сменилась шумными звуками борьбы. Влетев в залу, Стикс увидел, как Хель наотмашь ударил огромного орка, сбив его с ног, а затем рывком кинулся ко второму, помельче, развернул его и, впечатав в стену, начал заламывать ему руки. Лето же в нарядном белом платье быстро обезоруживала стонущего на полу эльфа с прострелянной ногой. — Вы там целы? — крикнула Мадам через всю залу. — Целы, целы, — откликнулся Хель, хотя на плече его зияла рана. Тролль глубоко вздохнул и сдержанно обратился к припёртому орку: — Давай-ка теперь расскажи нам внятно, какого лешего припёрлись и кто вас послал — глядишь, и цел останешься. — Слушай его, он дело говорит, — добавила хозяйка, шагая к месту действа. — Если что, у нас ещё подстреленный эльф есть. Стикс молча следовал за ней. На полу, у самых ножек ближнего к выходу стола, он заметил тучного орка, так и не поднявшегося после оплеухи — удар тролля в полную силу мало кому удавалось пережить. — Не вам, псинам сторожевым, меня допрашивать, — прошипел прижатый к стене орк. — Лучше делайте ноги, пока сами целы, девчонку всё равно заберут… Тут он резко сорвался на вой. — Хель, пожалуйста, — подскочив к троллю, Лето дотронулась до его плеча, прежде чем тот успел сломать наёмнику руку. Охранник чуть ослабил хватку и с тревогой в глазах посмотрел на девушку, но она упредила его вопрос: — Надо говорить не с ним. На секунду она неуверенно замялась, но затем решительно шагнула к пойманному орку и заговорила голосом ровным, но жёстким: — Ты ведь работаешь на Зака Баема, верно? Позови его, я знаю, что он где-то поблизости. — О, он скоро сам появится, — хищно осклабился орк. — Меня не интересует, когда он сам появится, — такого холодно-приказного тона девушки Стикс не слышал никогда. — Будь добр, выполни мою просьбу. А прежде чем снова ответить, подумай, понравились бы твои ответы Баему. Наёмник ничего не ответил, но лицо его заметно побледнело. Хель осторожно выпустил его, удивлённо и в то же время сурово поглядывая на Лето. — Знаешь этих парней? — на мгновение опередил он вопрос Мадам. Лето кивнула, не глядя на него, и в резкости её движения улавливалось нечто печальное. Потом она взглянула на Стикса. — Неплохо сходил на задание, а? — девушка чуть улыбнулась. — Думаешь, это я их притащил? — тут же начал защищаться маг, но лишь оттого, что сам только что об этом подумал. Лето покачала головой, но не в ответ ему, а как если бы он вовсе не понял её вопроса. — Сделано, — буркнул орк-наёмник. — Но если думаешь заманить его или одурачить… — Нет, не думаю, — ответила Лето на недосказанное предостережение. Тон её сделался привычно мягким и приветливым, как если бы наёмник был обычным посетителем. — А тебе бы я советовала, придумать хороший предлог убраться отсюда, когда явится Зак. Не мне тебе рассказывать, что с тобой может случиться, если сегодня ты вдруг услышишь больше, чем, по его мнению, тебе положено знать. Во взгляде орка сначала вспыхнула ярость, но затем она начала сменяться осознанием. — Что за малый? Что ему от тебя нужно? — хмуро спросил Хель, и в голосе его слышалось беспокойство. — Твой приятель по старым делам? — одновременно отозвалась Мадам, буравя Лето своим проницательным взглядом. — Он — левая рука правления Мицухамы, — откликнулась Лето. — Мой бывший телохранитель. Когда-то мы и впрямь были хорошими приятелями. — Пока ты не обрушила проект по интеграции металюдей? — неожиданно для себя самого спросил Стикс. Ему хотелось увидеть её реакцию, услышать прямые ответы и объяснения. Но девушка лишь снова взглянула на него спокойно и печально и слегка кивнула в ответ. — Телохранитель? — переспросил Хель. — Что за… и при чём тут проект? Ведь… Нет, не может быть… — маг впервые увидел, как растерялся тролль. — Кана, о чём тут речь? Когда Хель назвал Лето настоящим именем, растерялся уже Стикс. Если чему-то удивилась Мадам, то она никак не выказала своих чувств. С девушки же слетело её спокойствие, и во взгляде, обращённом к троллю, теперь читались тревога и переживание. Она собиралась что-то сказать ему, но в дальнем конце коридора раздались глухие шаги. А чуть спустя в дверном проёме появился высокий человек, правая рука и часть лица которого были кибернизированы. Хель ступил ближе к девушке, готовый в любой момент перехватить гостя, взгляд его снова сделался суровым, ни тени растерянности в его движениях больше не было. Человек неспешно вошёл в бильярдную и слегка поклонился Лето. В это время орк-наёмник принялся что-то бормотать про раненного собрата и, завалив себе на плечо подстреленного эльфа, быстро ретировался вон в коридор. К моменту, когда хлопнула внешняя дверь, Лето уже взяла себя в руки и заговорила с человеком прежним, спокойным тоном: — Действительно решил выкрасть меня? — Таково моё задание, — мягко ответил ночной знакомый Стикса. — Мне жаль, что ребятам пришлось попортить заведение — у Вас оказались умелые друзья. Хотя, признаться, я удивлён, что они стали на Вашу защиту. Возможно, потому что однорукий заклинатель так и не рассказал им всей правды. Стикс хотел было послать его, но Мадам опередила. — Ещё раз хоть раз припрёшься в мой бар угрожать моему персоналу, — она не стесняясь навела на гостя дробовик, — вышибу все шестерёнки и остатки мозгов из твоей головёнки. Мы сами разберёмся, кто тут прав, а кто нет. — Я об этом и говорю, — пришелец и бровью не повёл, — поразительная слепая верность. Надеюсь, мне не придётся… — Зак, прекрати, — пресекла его Лето. Её тон, как и с орком, внезапно прозвучал настолько уверенно и однозначно, что даже разгорячившаяся хозяйка решила повременить с ответом. К изумлению Стикса, человек в ответ лишь смиренно поклонился, словно только того и ждал. — Как ты нашёл меня? — Через Катца из Хуманис. Думаю, Вам не составит труда вспомнить его. А затем, — он не глядя махнул левой рукой в сторону Стикса, — Ваш верный друг-эльф помог. Но к его чести надо сказать, что он — умница, сбросил все хвосты, вот только не учёл, что найти протезированного мага-налётчика дело совсем несложное. Эльф почувствовал, как подступает к лицу краска ярости и грязно выругался про себя за недогадливость. Зак Баем продолжал: — Я решил, что положение Ваше худо и безнадёжно, раз пришлось прибегнуть к помощи калеки, и я позволил себе расслабиться — на тролля, складывающего мой спецназ, и поддержку теневого сообщества я не рассчитывал. Прекрасный ход, мисс. — Что отцу нужно от меня? — спросила Лето. — С чего он вдруг озаботился? Только не надо заводить старую шарманку на публику: как странно, что меня не линчевали и про высокие идеи и предательство и порушенные жизни металюдей — мы оба знаем правду, как оно было. — Я знаю лишь то, что мне положено знать, — осторожно ответил Баем, — не больше. Он дал мне приказ доставить Вас — полагаю, ему есть что сказать. — Куча головорезов-похитителей больше смахивает на нейтрализацию, а не переговоры, — заметила девушка. — Больше смахивает на нейтрализацию мёртвое тело, — уточнил гость. Лето горько усмехнулась в ответ: — Я и так уже — мёртвое тело, неужто забыл? Любое СМИ расскажет тебе, что Кана Игнис погибла, скрываясь от правосудия. Отец сфабриковал мою смерть, когда не смог отыскать меня, и я могу его понять: он бы жить не смог с подобным позорным пятном в виде меня. Но теперь-то что? Испугался, что Мицухама и прочие мегакорпорации могут разделить участь Хуманис? — Вне моей компетенции, — развёл руками Баем. — Я не знаю, что на уме мистера Игниса. — Зак, — вкрадчиво сказала Лето, после небольшой паузы, — я достаточно долго знаю тебя, чтобы поверить, что ты не в курсе отцовских дел. — Значит, — в тон ей ответил бывший телохранитель, — Вы должны понимать, почему я говорю то, что я говорю. Девушка задумалась и медленно кивнула. — Ты ведь можешь связаться с отцом в любую минуту, — тихо, но уверенно проговорила она. — Знаю, не самая приятна вещь для тебя, но, пожалуйста, передай ему дословно: если ты не снизишь тон диалога, мне придётся подняться до твоего — я солью в открытый доступ всю вашу закулисную информацию по «Компании Единства» и, возможно, пальну ещё с пары пистолетов. Если вдруг ты решишь приказать Заку сей момент убить меня, в сей же момент информация окажется в Матрице и у всех СМИ. Зак в ответ наклонил голову, словно в задумчивости, искусственный глаз начал слегка светиться бордовым. — Тебе нечем угрожать Мицухаме, — заговорил он вдруг чужим холодным тоном, — нет никакой закулисной информации, как нет больше и самого проекта. — Правда, ты уверен? — тон Лето вдруг тоже изменился, став куда более нетерпимей. — Ну раз ты всё-таки ответил, значит, боишься чего-то другого. — Корпорациям нечего бояться, — резко ответил Зак, — так как нечего скрывать. В отличие от тебя. Мегакорпорации хотят компенсаций. — Бинго! — вдруг выкрикнул незнакомый насмешливый голос, и из-за барной стойки выплыл шарообразный дрон. — Я говорил тебе, Кана-детка, я говорил, что порушенная база проекта и потеря данных — лишь прикрытие для отвода их вложений. И что в финале и то, и другое повесят на нас. И я был прав — с тебя причитается. Стикс заметил, как на секунду вся холодность и непроницаемость слетела с лица Зака Баема, руки чуть сжались в кулаки, искусственный глаз ненадолго потух, а по левой стороне лица пробежала смесь удивления и гнева. — Следовало ожидать, что ублюдочный взломщик ошивается где-то рядом, — проговорил человек. — Ох, а ты до сих пор злишься, — сочувственно промурлыкал Кришна. — Могу подогнать интимной смазки для твоих железок — о, как эти киберчакры зацветут и старые проблемы отпустят. Но Зак — или человек, который был с ним на связи, Стикс не знал возможностей и тонкостей кибертехники — уже взял себя в руки и спокойно ответил: — Вешать на вас ничего не пришлось. Мы прекрасно знаем, что ограбление — ваших рук дело: вы вскрыли счета «Компании Единства» и увели все вложения, тем самым порушив проект. — Счета «Компании Единства»? — прощебетал дрон. — Не было такого. У банковских счетов под проекты специфические номера и данные, отличные от частных счетов, например, глав отдельных мегакорпораций. Но постойте, а как же неведомые вирусы, уничтожившие все разработки, базу — разве уже не они порушили проект, прикрывая ваши махинации? — Можешь сколько угодно играть словами, сути это не изменит, — бросил в ответ Баем. — А что касается сухих фактов и подтверждённых данных, выложенных в открытый общественный доступ? — вмешалась Лето. — Они тоже не изменят? Я участвовала в разработке проекта с самого начала, выуживала его подводные камни, думаешь, однажды мне не пришло в голову начать собирать информацию о том, как и при каких обстоятельствах проект вдруг начал мутировать? Думаешь, я не стала задаваться вопросами, почему и кому это выгодно, и не узнала, под кого и в каком направлении стоит копать? — И нашла кого-то, кто смог раскопать много ценного, — донёсся голос из дрона. — Что значит «начал мутировать»? — встряла Мадам. — Социальному департаменту Сиэтла было поручено урегулировать вопрос металюдей, — начала рассказывать Лето, — но из-за нехватки средств в бюджете департаменту пришлось выискивать средства сторонними путями – через корпорации, которые согласились спонсировать общий с государством проект по социальной интеграции металюдей в человеческое сообщество. Естественно, вместе с деньгами корпорации привнесли и свои пожелания к проекту, основанные на своих интересах. Так ещё на начальной стадии успешней всех стартовала проработка тем занятости населения и рабочих мест. Однако со временем эта тема стала ведущей, а после и единственной, которой уделялось должное внимание. Финансирование проекта осуществлялось таким образом, что сама «Компания Единства» не имела каких бы то ни было серьёзных средств: потоки ресурсов поступали из отдельных филиалов мегакорпораций или через отдельных людей и тратились исключительно на определённые задачи и идеи проекта. Таким образом, департамент в скором времени остался не у дел со своими изначальными планами и разработками — проект начал развиваться по желанию и законам мегакорпораций. Через какое-то время «Компания Единства» превратилась в кабальный проект, призванный вывести металюдей в отдельный социальный класс дешёвой рабочей силы. Обещания рабочих мест и средств к существованию скрывали под собой превращение металюдей в легальных рабов, которые с однотипных рабочих мест получали бы ровно столько, чтобы продолжать работать: ни социальных лифтов, ни просвещения, ни возможности выбора альтернативы. Заминались отвлечённые от рабочих мест темы: снятие социального напряжения, просветительные работы СМИ, разрешение проблем изоляции общин и отдельных районов, корреляция численности населения и социальных параметров, психологические исследования — все предложения, всё было зарублено и выдернуто. Корпорации при поддержке государства проводили интеграцию живого ресурса в экономику страны, но не интеграцию людей в головы людей. Даже во времена, когда ещё велись обсуждения и дискуссии по темам проекта, никто не допускал взгляда, что металюди различны лишь физически, как иные расы, и что у них в корне такая же людская психология. Все, так называемые, «яркие примеры расовых особенностей сознания» — выборка и примеры чистой воды патологий, которых с лихвой хватает и у людей. Девушка остановилась, переводя дух. — Интересные рассуждения, но вся их суть — оправдание собственных разрушительных действий, — проговорил Баем. — Да, проект был не идеален, поэтому и оставался в разработке. А вы из нескольких огрех проекта слепили чудовище и желаете, чтобы все поверили в его реальность. — Отчего же корпорации так поспешно уничтожили данные о проекте? — проговорила Лето. — Ох, только нас не надо обвинять, — встрял Кришна, — а то получится неприятный конфуз, потому что мы ничего такого не уничтожали. — Вы вскрыли счета, через которые шли деньги на проект, — жёстко парировал человек, — равно что обанкротили «Компанию Единства» и лишили её жизни. — Отец, ты прекрасно знаешь, чьи это были счета и никакого отношения к Компании они не имели, — устало ответила девушка. — Да и какое отношение взломанные счета могут иметь к потере данных? Согласись, странное дело, что как-то раз под Хэллоуин несколько влиятельных людей мегакорпораций недосчитываются у себя в карманах нескольких миллионов нюен и замалчивают произошедшее. А через неделю все СМИ трубят об ограблении мегакорпораций на миллионны нюен и саботаже информационных баз проекта Единства. Ты прекрасно знаешь, как так получилось: некоторые личности не смогли удержаться от соблазна возместить свои убытки за счёт корпораций и по ещё горячим следам успеть подменить личные счета на корпоративные. Это можно понять, но вот почему бы на этом не остановиться? Зачем перекладывать убытки корпораций на государственный проект? Можно было продолжать работу на благое дело или же, если жаба душила, честно объявить о заморозке проекта в связи с крупными потерями спонсоров. Но уничтожение данных о проекте? Зачем, если всё там было невинно, как ты говоришь? — Ты знала, что нам придётся так поступить, — ответил Зак. — Ведь таков и был твой расчёт — сделать грязное дело чужими руками. — Софистика. Вам бы не пришлось идти на крайние меры, будь ваши руки чисты. У вас был выбор. — Проект не получался таким, как ты хотела, и ты применила шантаж — у нас не было выбора. Да, мы делали ошибки, но мы старались, как могли. Стране был нужен идеальный проект всеобщего мира, но идеальный проект, задуманный социальным департаментом, не имел ничего общего с реальностью и никогда бы не прижился. Он только бы поднял волну протеста людей. Такие перемены не делаются в раз, и мы старались учитывать все интересы. Мы бы пришли к золотой середине, если бы у тебя хватило терпения и ума не связываться с Хуманис. — При чём тут Хуманис? — озадаченно произнесла Лето. — Если бы я работала на их стороне, мне бы стоило лишь сидеть сложа руки, а «Проект о рабстве биосырья», о котором они так мечтали, вышел бы сам собой, из ваших рук. — Но ты ведь поставляла им нужные материалы для экспериментов, — осторожно вмешалась Мадам. — Во время работы над проектом? — удивилась Лето. — Нет, это было позже, уже после закрытия Компании, и по иным причинам, когда я работала здесь, на тебя. Если бы я правда поставляла что-то поликлубу, то всем этим материалам давно уже нашли бы применение и сколько бы готовых, а не экспериментальных штаммов встретило нас на штурме их штаба и сколько подопытных нашли бы в их лабораториях? — Разве не Кришна тогда блокировал распространение штаммов? — уточнила дворфийка. — Нет, — подал голос декер, — никаких действенных, опасных штаммов не было. Почти все разработки «блокировали», а точнее: конфисковали в качестве улик, ещё до меня. Я лишь изолировал лабораторию на время набега, так, на всякий случай. Ох, только не заставляйте меня разглашать государственные тайны, а то бородатый хрыч мне житья потом не даст. Кстати, ему давно уже пора бы появиться. Лето подозрительно посмотрела на дрона: — Ты Мака что ли сейчас позвал? — Не сейчас, довольно давно, — проговорил Кришна. — У них же есть какая-то программа защиты свидетелей или как это там. — Чертовски верно, малыш, — раздался гортанный хриплый голос из недр коридора и вскоре в зал ввалился крепкий коренастый дворф с растрёпанной бородой и затерявшемся в ней дробовиком, который смотрел прямиком на корпоративного представителя. Следом просеменили четверо ребят в защитной форме и быстро рассеялись вдоль стен. — А ну, живо к стене, руки за голову, не то стреляю на поражение. Полиция, мать твою! — Да вы охренели совсем! — остолбенела Мадам. — Вам тут не двор проходной. Это что ещё за едрёна-мать твою такое, псина легавая? — Уймись, баба, тут дело серьёзное, сядь и не высовывайся, — гаркнул дворф в ответ. В это время Зак Баем прикрыл глаза, как если бы вот-вот потерял сознание, чуть пошатнулся, но через секунду пришёл в себя, хотя казался он жутко измотанным. Механизированный глаз больше не пульсировал багровым светом. — Что… за цирк тут? — чуть озадаченно произнёс Баем. — Если не поднимешь руки за голову, я тебе тут щас устрою выстрел из пушки под купол сцены, — заверил дворф. — Мак, он не из поликлуба, он — человек корпорации Мицухама, — вступилась Лето. — Корпорация-хуйпорация, тем хуже для неё, — бодро отозвался Мак. — Нас грёбанными толстосумами не запугаешь, ишь взяли моду… — Нет-нет, — встрял Кришна, — они тут все обвиняют Лето в поставках сырья для Хуманис. — А-а, ишь что унюхали, крысы, — пробурчал дворф. — Слышат звон, да не знают, где он. — Так, борода, ты был в курсе всех шашней? — накинулась на него хозяйка. — Конечно, — усмехнулся Мак, — та партия подставного сырья — наш заказ. Не на наши деньги, но наш. Давно мудаков с поликлуба прищучить надо было, да случая не представлялось. А девочка, — он кивнул на Лето, — хорошее предложение подкинула, услугу, так сказать, оказала: и вашим, и нашим, грила, польза будет. Благодаря той поставке, мы накрыли и повязали с поличным значительную часть Хуманис, как только бочки спустили с грузовиков. Накрыли две лаборатории. Со штабом только зубы поломали: кто-то наверху отмазал главных воротил. Да там через пару дней, — он понимающе подмигнул Мадам, — как раз ваш набег на штаб случился, очень кстати. Мы по этому делу даже закрыли глаза на все связанные с ним беспорядки. С вас, налётчиков — хоть шерсти клок, а? — Так подставить радикалов, — мягким голосом произнёс Зак, и по левой стороне его лица скользнула улыбка, — сначала с сырьём, а потому добить набегом. Браво, мисс, Вы — прекрасный стратег и манипулятор. — Чего зацвёл-то, а? — тут же заворчал на него дворф. — Тебе всё одно — с нами топать. Корпорация. Не ясно, что у вас там на уме. Вынюхивают они там. — Теперь я в полной мере понимаю то, о чём Вы пытались предупредить мистера Игниса, — как ни в чём не бывало продолжал бывший телохраниель. — Признаться, в какой-то момент мы полагали, что за саботажем проекта стояли радикальные пролюдские организации. — Признаться, я до сих пор полагаю, что они там были: вот только с вашей стороны, — подначила Лето, а замет вздохнула: — Зак, скажи честно, ведь это ты навёл на меня Катца из Хуманис, чтобы разделаться со мной? Свяжись я с поликлубом, корпорации воскресили бы меня и отдали на растерзание общественности вместе со всей чернотой, которой облили меня через Матрицу и СМИ. Откажись я сотрудничать с поликлубом, корпорация отдала бы меня на растерзание Хуманис, открыв правду. Скудный выбор — пришлось как-то выкручиваться. — Нет, — покачал головой Баем, — мегакорпорации — по крайней мере Мицухама — тут ни при чём. После разгрома штаба Хуманис к нам поступил ряд запросов на нашего работника, одного из мелких разработчиков проекта — Эдварда Катца, застреленного при штурме. Он, как выяснилось, состоял в Хуманис и был не последним там человеком. Такая информация могла сильно компрометировать нас и пошатнуть положение Мицухамы. Мы прочесали по покойному Катцу всё, что могли, и нашли некоторые упоминания о Вашем… воскрешении, а потом и о неких транзакциях, через которые вышли на Вашу новую личность. С самого Вашего исчезновения у нас не было вестей о Вашей судьбе. Как говорится, хорошо Вы залегли на дно. — Вот как, — Лето потёрла руки как от холода, голос её звучал отстранённо. — Знаешь, когда меня нашёл Катц, я очень испугалась: он был из Хуманис и знал о моём прошлом. Но, как ни странно, тут мне на руку сыграла моя демонизация, над которой поработали мегакорпорации: члены Хуманис не знали подноготной проекта и были в восторге от саботажа «Компании Единства», — такая реклама сразу придвинула меня к высшим эшелонам и их делам и дала мне шанс выпутаться. Я спустила информацию тем, кому она могла быть интересна: людям, не поддерживающим их курс, но от имени которых Хуманис творили свои дела, и металюдям, живущими бок о бок с теми, кто их желает их истребить. И бомба рванула — представь себе, очень много кому не понравились идеи дискриминации, эксплуатации и геноцида. Думаю, отцу будет легко представить, что будет с мегакорпорациями Сиэтла, если я спущу скрытую информацию по социальному проекту. — Я услышал Ваши слова, — размеренно проговорил Баем и поклонился. — Со своей стороны хочу заметить, что не стоит селиться рядом с осиным гнездом и удивляться, что осы залетают на сладкое, а тем более подозревать, что кто-то их специально подсылает. Затем бывший телохранитель без прощаний и каких-либо слов направился к выходу, но вдруг обернулся: — Спасибо, что не оставила меня тогда, после взлома системы. Лето ласково улыбнулась ему. А затем Зак ушёл в компании полицейских, хотя не ясно было, с ними ли он идёт или они с ним, и замечает ли он вообще их общество. — Нихера не понял, — почесал бороду Мак. — Вы что, знакомы были? Знаешь, Лето, тоже давай с нами, так быстрей прояснится… Он ступил было в сторону девушки, но путь ему преградил Хель. — Ты свою работу тут сделал, — глухо проговорил он. — Давай-давай, вали, индюк старый, — поддержала Мадам. Дворф хотел было поспорить, но в спокойном тоне тролля он услышал такую сдерживаемую бурю не самых лучших эмоций, что только крякнул, махнул рукой оставшимся ребятам на тело орка у стола и вышел.