— Может, ты уже расскажешь мне, в чём твоё дело? — Мацумото нервно дёргает и ведёт влево; он почти замирает в своей сконфуженной позе и настороженно сверкает в мою сторону глазами, скобля палочку для еды ногтем большого пальца. Потом его взгляд начинает бегать по пространству комнаты, а сам он прикусывает щеку изнутри, грохая снизу ногой о стол так, что пиалки начинают двигаться по столешнице, откладывает палочки в сторону и буквально надувается. Он вдыхает в лёгкие кубометры воздуха, по-моему, и как-то непонятно смотрит на меня.
Я просто продолжаю ужинать.
Вареные овощи очень вкусные. И полезные. И ещё это как своеобразная диета.
Я цепляю палочками спаржу насыщенного зелёного цвета и отправляю её в рот, вздёргивая бровь в ответ на реакцию Таки.
Он кривит губы и сводит брови к переносице. Ведёт плечом, складывает руки на ногах и опускает глаза в стол.
Да-а, там явно что-то произошло. И Мацумото не хочет мне рассказывать.
Я продолжаю ждать его ответа, пожёвывая овощи, и смотрю ему в лицо, которое снова начинает краснеть в районе щёк и скул.
По полу гуляет приятный прохладный сквознячок…
— Така? — он поднимает на меня глаза и поджимает губы. Я давлюсь. — Такое ощущение, что к тебе там приставали…
Я отставляю пиалу с палочками на стол и сажусь на полу удобнее, не сводя взгляда с Таканори. Он кривится, типа «фу, да как ты вообще на Юту и на остальных так мог подумать», и мотает головой.
— Тогда расскажи мне, иначе я больше не знаю, что подумать, — за тонкой стенкой слышно, как дедушка раскрывает на ночь дверь и вешает сетку, чтобы никакие ползучие и летучие не попали в дом. Я отвлекаюсь, прислушиваясь к этим звукам. Така вздыхает. — Ты сейчас должен знать, что я думаю нехорошо обо всём этом.
Он усмехается и отползает от стола.
— Просто бык наткнулся на змею в траве, вот и всё! — я замираю, переставая дышать. Что-что? .. Что он сказал? Бык на змею наткнулся? .. Я вспоминаю, как неловко поздоровался со мной Ютака и как поменялся на пару секунд в лице Таканори. Значит, ничерта не «просто бык на змею наткнулся»… Адреналин моментом ударяет в голову. — Только не начинай, пожалуйста…
— Да как «не начинай», если, — я выдыхаю, чувствуя, что внутри всё начинает клокотать, поднимаюсь на ноги, — если она могла тебе под ногу подвернуться! Какой «не начинай»? Ты серьёзно?!
Я громко, ступая с пятки на носок, продвигаюсь к двери, продолжая причитать. Бегом прошлёпал следом Така, схватил за руку, потянув обратно:
— Ага, сейчас! Так ты и пошёл! — дерзко заявляет он, тянет за руку, второй хватается за футболку на моём боку и за неё тоже начинает тянуть. — Никуда я тебя не пущу!
— Если не сегодня, то завтра я обязательно начищу этому, чёрт его возьми, его физиономию, — оглядываюсь через плечо. Мацумото яро мотает головой и зажмуривается, резко тянет на себя из последних сил и прижимается ко мне всем телом со спины. Я чувствую, как горит его щека, и становлюсь на месте как вкопанный.
Он обнимает меня поперёк живота, тихо дышит, ноги так и держит в стойке, чтобы не дать взбрыкнуть снова.
И вообще это Така, поэтому я буквально таю и больше никуда не собираюсь. Пока.
Неприятное чувство так и продолжает ныть внутри.
Я вспоминаю, что, когда Таканори уходил, он надел чёртовы сланцы вместо сапог или хотя бы кроссовок или кед.
О Ками!
Да если бы я знал куда его понесёт, то ни в жизнь бы его не пустил; а если бы он всё-таки и пошёл, то с головы до ног закупоренный.
Как я вообще мог дать ему пойти в сланцах, я не понимаю? Почему я не добился у него, куда он направил лыжи, а просто валялся на полу и маялся всякими абсурдными мыслями? Какого чёрта, спрашивается?
А если бы его зацепила эта ползучая гадина? ..
Если бы, чёрт возьми, она его укусила?!
Да я бы сразу вздёрнулся!
До больницы хренова куча километров — вдруг не успел бы; да если и успел бы, то, всё равно, вздёрнулся бы, потому что я виноват.
Но и Уке тоже хорош! Пустил это чучело в тапках! Просто невыносимо…
Что за дела?!
Я тяжело выдыхаю, сам себе давая установку успокоится и думать головой.
Така позади тоже начинает дышать не через раз.
— Ты понимаешь, что могло случиться? — на мой тихий вопрос Мацумото только сильней перетягивает меня поперёк живота руками и потирается о спину щекой. Только потом до меня доходит, что он так покивал. — Видел же этот идиот, что ты в сланцах, так почему от ворот поворот не дал? Вот мало ему лицо разбить… Лучше сразу голову открутить, — всё равно он ей не пользуется, зря только этот балласт таскает, — и ты тоже чем думал? ..
— Всё же нормально, Акира, — я закрываю глаза и тру рукой лицо. — Я в порядке, видишь?
Он переминается с ноги на ногу и утыкается лбом мне промеж лопаток.
Я больно кусаю губы.
— Хрен ты у меня с ним ещё куда-нибудь пойдёшь, — в сердцах выплёвываю эти слова со злобным недовольством. Рассматриваю дверь перед собой. И тру руками руки Таканори, которые до сих пор сдавливают мне желудок своим кольцом. И мне думается, что первым на тот свет отправился бы именно Ютака, следом я и только после этого этот идиот, за которого я любому готов кадык зубами вырвать.
***
…Уже ночью я вспоминаю про свой байк и Такашиму, от которого ничего не было слышно в этот день.
И это такой навязчивой мухой начинает кружить передо мной, что я начинаю ворочаться с бока на бок в спальной сетке и сон как рукой снимает.
Рядом, практически под боком, тихо посапывает Така.
Мысли и о нём напрочь отбивают всякое желание попытаться заснуть.
Нутром снова ощущаю сильное желание пойти на разборки с Уке, но только кусаю щёки и поворачиваюсь лицом в сторону Мацумото…
Клянусь рукой, что там не просто бык на змею наступил… Иначе бы не было столько нервов.
Но теперь остаётся спрашивать только у Ютаки, потому что мой партизан больше ничего не выдаст.
Я подкладываю руку под голову и щурюсь, пытаясь рассмотреть в потёмках очертания лица Таканори.
Он вздыхает во сне и приоткрывает рот, съезжая головой с подушки.
В соседней комнате кашляет дедушка.
Я придвигаюсь чуть ближе к Таке и натягиваю выше, до практически макушки, его сползший до локтей пустой пододеяльник. Свой же, в котором из-за возни уже порядком запутал всё ниже пояса, так и оставляю и поворачиваюсь на спину, вглядываясь в потолок за сеткой.
На улице подул несильный ветер, заколыхалась, шурша, трава.
И всё бы ничего, но сон не идёт совершенно…
***
В очередной раз за ночь я буквально толчком вываливаюсь из быстрой фазы сна.
С улицы слышится пока тихий и редкий треск цикад и набирающее силу пение птиц. Така совсем рядом прокашливается, — я чувствую, как заскользили по голой спине прохладные порывы его дыхания, а потом тёплую руку, накинутую на мою талию, скорее, неосознанно, во сне. Мацумото придвигается ближе, и его волосы начинают колоть и щекотать шею, потом чувствую тепло его тела и часть живота, которую не прикрывает задравшаяся вверх футболка.
Открываю глаза.
В комнате уже довольно светло.
Ещё сильнее путаю ноги в пододеяльнике, когда пытаюсь, наоборот, их распутать. Снова успокаиваюсь и прикрываю глаза, машинально переплетая свои пальцы с пальцами Таки, вздыхаю. Пытаюсь найти голове место на подушке, наконец успокаиваюсь окончательно.
За стеной всхрапывает дедушка…
