Стайлз Стилински знает, что делать

- Ладно, едем домой, - выдыхает Скотт, устало откидываясь на капот. - Как? - Не кипятись, Лидия. Нам нужно больше узнать о перевёртышах и одеть Стайлза. Времени для этого достаточно. Все "за"? Единогласно! - Питер оттесняет Мартин в сторону и садится в машину.       МакКол кидает на Стилински изумлённый взгляд, но ничего не говорит и садится следом. Покрасневшая от ярости Лидия демонстративно открывает заднюю дверцу, рядом со Стайлзом. Но Хэйл не замечает этого, он задумчиво и немного зло смотрит в окно. Никто не решается заговорить с ним, кроме Стилински. - Ой, зомби-дядюшка, ты жив! Когда тебя оживили? Как ощущения? Ты меня вообще слушаешь? Эй, не делай вид, что меня нет, на меня это не действует! - Стайлз, заткнись. Я устал. А ты слишком шумный. Ты осознаёшь степень риска? - Вот что за оборотни пошли! Ни слова нельзя сказать. Замолкаю! - бурчит он, поймав предупреждающий взгляд.       До клиники они едут погружённые в свои мысли. Это здорово нервирует Стилински, и он, ёрзая, пытается заговорить со Скоттом. - А вы долго меня искали? Я убил кого-нибудь? - Нет. - Не открывая глаз.       Недовольное пыхтение, но рот Стайлз больше не открывает.       Дитан открывает сразу же, не дожидаясь стука. Он выглядит уставшим и чуть обеспокоенным. При виде подростков его лицо проясняется, и он поспешно отходит в сторону. Стайлзу кажется, что в клинике слишком жарко, и это пробуждает не самые лучшие воспоминания. Воздух здесь тяжёлый, к нему примешиваются горьковатые запахи трав. - Я доеду до шерифа, возьму тебе одежду. Хорошо? - Да. Скотт, возьми мою машину, - отвечает Лидия вместо Стилински.       Питер насмешливо качает головой и идёт вглубь здания, оставляя Мартин обсуждать спасение Дерека с Аланом и слыша за собой неловкие шаги. В одном из подсобных помещений он оборачивается и нос к носу сталкивается со Стайлзом. Одеться тот не успел, поэтому мужчина волей-неволей вынужден вдыхать запах сушёных трав и возбуждения. Должно быть, ему только кажется, ведь точнее сказать невозможно - Стилински стоит спиной к единственному источнику света. - Ну? - нарушает Хэйл тягучую тишину. - Я... Это. Ну... - От подроска несёт неуверенностью и немного страхом. - Я не поблагодарил. Вот. Спасибо за то, что спас. Это... мило. - Неловко мнётся с ноги на ногу и старательно отводит взгляд.       Раздражение охватывает оборотня, заставляет сжимать кулаки, злясь на свихнувшегося человека и на свой долг перед ним. На то, что силы его волка хватило на обращение, а Стайлз подвергал свою жизнь опасности. Ради него. Виновного во всём, что здесь происходит. И, чёрт возьми, чокнутый оборотень не заслуживает благодарности.       Схватив Стилински за плечи, мужчина с силой впечатывает его в стену позади себя и молча смотрит в глаза. Потом, словно с неохотой, слова скатываются с языка, повисая в воздухе. - Если ты ещё раз засунешь свой нос куда не следует, я сделаю всё, дабы отравить тебе жизнь. Понял, Стилински? - Несмотря на пожар внутри, голос на удивление ровный, без издевки.       Парень судорожно сглатывает, и Питер заворожённо следит за нервным биением пульса прямо под ровным завитком татуировки. Поддавшись каким-то волчьим инстинктам, Хэйл склоняет голову и проводит языком по солоноватой коже, оставляя широкий влажный мазок, и до крови прикусывает её. Довольно ухмыляется, слыша над собой судорожный вздох и наблюдая, как кожа покрывается мурашками, а татуировка ещё больше темнеет от капель алой жидкости. Не выдержав, мужчина слизывает кровь. Ему не нужно принюхиваться, чтобы ощутить возбуждение подростка, чей напряжённый член недвусмысленно упирается в бедро. Питер опускает руку и обхватывает гладкий ствол Стилински, мимолётно касаясь поджавшихся яиц. Стайлз тяжело и шумно дышит и, кажется, пытается врасти в стену.       Оборотень проводит кончиками пальцев по головке, размазывая каплю предэякулята. Парень едва слышно стонет, стукаясь головой об опору и шаря безумным взглядом по потолку. Даже такого освещения хватает, чтобы заметить, как горят его щёки.       Мужчина чувствует, как собственное хозяйство упирается в грубую ткань джинс и благодарит свою нелюбовь к белью. Подросток тем временем царапает стену отросшими когтями и подвывает в голос. Волк внутри сыто облизывается, заставляя двигать рукой энергичнее. Стилински почти кричит, судорожно толкается бёдрами в кулак мужчины. Питер едва контролирует собственное возбуждение и тихо рычит в ответ. Но вот Стайлза прошибает судорога, и Хэйл чувствует вязкую жидкость на пальцах, а в нос ударяет горьковатый запах спермы.       Смотря подростку прямо в глаза, волк подносит перепачканную руку ко рту и неспешно слизывает белую жидкость. Парень жалостливо прикусывает губу и, оттолкнув оборотня, выскакивает из кладовки. Волк усмехается ему вслед и думает, что донимать Стилински довольно весело. И, несомненно, приятно.