Брак и любовь

Бумага не жгла руку и не причиняла дискомфорт каким-либо иным образом. Зато заставляла сердце тяжело стучать в груди, отдаваясь в висках. Сомнений о том, чью сторону принять, не было, но ощущение того, что вот сейчас — поворотный момент в истории, пронзало от макушки до пяток. Валерио хорошо помнил то, как происходил захват при Болье. Минимум крови и жертв. Армия на стороне победителей. Приказ он отдавал без страха. Лаццо видел перед глазами слишком четко, как новый король входит во дворец и все склоняются перед ним. Победа всухую! Ворота охраняли пятеро вооруженных солдат. Парочке кухонных слуг, которых Валерио отправил закрывать ворота, животы вспороли не сделав и пары лишних движений. Он видел, как словно в растопленное масло входит штык одного из солдат. Четко, будто Лаццо не стоял на расстоянии в двадцать метров, разглядел ухмылку и желтые зубы этого солдата. И ровно в этот момент Валерио Лаццо растерялся! Оказалось, что все чертовски сложно. Никакие правила, традиции и устои не могут помочь ему, рядом нет никого, кто мог бы подсказать, как поступить. — Взять его! Гортанный крик одного из солдат привел Валерио в чувство. Указывали военные на него. Лаццо рванул внутрь дворца, с трудом сдерживая панику и желания испариться с этого места. Какой же это захват власти, если он здесь один, а в подмогу были лишь пара слуг, которых только что вспороли, словно дичь на ужин? Они нагнали его в дверях бальной залы. Сбили с ног. Боль взорвалась в челюсти — он знатно приложился о каменный пол. Не успел Валерио прийти в себя, как ему досталось в плечо. Пришло чувство, что пора попрощаться с этим миром — не было ни единого шанса, что он справится с двумя обученными воевать мужчинами, каждый из которых весит в два раза больше него. Стук падающего тела заставил Валерио вздрогнуть и повернуться. Нападающий повалился на пол. Второй солдат подал ему руку: — Вставайте, господин. Нужно торопиться. — А ты кто? — Валерио сплюнул кровь. — Человек сира Ромарио Асти. Он велел помочь вам. Лаццо поднялся с пола, игнорируя поданную руку. — Что теперь? Ворота не закрыты, — пробормотал он скорее для себя, чем для неожиданного помощника. — Это война. Не думали же вы, что будет просто? Нам нужно к тайному входу, впустим бойцов. — Нет. Ворота надо закрыть сейчас, иначе снаружи прибудет подмога. Боль не прошла, но Валерио вдруг почувствовал себя способным идти и принимать решения. — Господин, у меня задание открыть тайный ход! — настойчиво повторил солдат, вызвав тем самым раздражение у Лаццо. Хорош же помощник! — Ну, значит у нас разные задания! — Нам нужно впустить людей! Вдвоем мы не сможем закрыть ворота никак! Аргумент был весомый. Валерио уже понял, что подменить людей на входе у мятежников не вышло. — Ладно, идем. До неприметной двери в подвале они добирались почти четверть часа. Зато дверь открылась быстро, словно ей пользовались по несколько раз на дню. Внутрь тут же вошли люди. В темноте Валерио не мог разобрать их лица, но среди прочих голосов услышал Лейсара. Тот быстро отдавал распоряжения, и люди тут же расходились в разные стороны по одному. — Жив? — спросил Андре, когда они остались наедине. — Жив. — Это первая отличная новость за сегодня. — Куда мы теперь? — Ты уходишь отсюда. — Мавр сделал дело, мавр может удалиться? — усмехнулся Валерио. — Нет. Снаружи трое моих людей. Они помогут тебе пробраться к конюшням уров. Мы рассчитываем, что ты приведешь их сюда через четыре часа. Валерио молчал. Тяжело дышал, чувствовал, как губа распухает. — А если я не смогу? — Тогда ты должен выпустить их. Никто кроме тебя не должен ими воспользоваться. Ты понял? — Понял. — Я верю в тебя, Валерио. Король ждет твоей помощи. Настоящий король, понимаешь? Валерио кивнул и шагнул в дверной проход. Солнце нещадно слепило глаза, и несколько секунд он жмурился, не пытаясь разглядеть ничего вокруг. Когда Лаццо открыл глаза, то увидел рядом с собой форменных бандитов — вооружены до зубов, затянуты в непонятные одежды, все в шрамах. — Пора идти, — не размениваясь на приветствия, сообщил один из них. Один из них взял Валерио за руку. — Я буду вести тебя. Разговаривать нельзя, что бы ни происходило — следуй за мной и создавай минимум шума. Путь неблизкий, лошадьми воспользоваться не выйдет. Дорогу Валерио не запомнил совсем. Чувствовал только свой страх, свою боль и неимоверную усталость. Ему уже было совершенно безразлично кто победит — он готов был лечь и умереть прямо на грязных улочках, по которым они пробирались. Умереть от усталости и эмоционального истощения. Жизнь не готовила его к тому, что происходило сейчас, и он никогда не желал быть героем романа о небывалых подвигах. Все то, как он видел жизнь, умещалось в беззаботные дни с Арчи: любовь, прогулки и беспечность богатого человека. Пару раз он оступался, но спутник не давал ему упасть. В эти секунды Валерио опускал глаза под ноги. Вонючая жижа из помоев, которые городские жители выливали прямо на улицы, чавкала под ногами. Ботинки из мягкой кожи промокли и пропитались этим в первые же десять метров. Тыльная сторона ладони алела — он постоянно вытирал ею текущую из губы кровь. Соро, как показалось Валерио, стал еще мощнее. Вожак уров узнал его, оглушив мощным криком пространство вокруг. Лаццо подкинул в воздух кусок мяса, поданного одним из провожатых. Он старался смотреть только на ура. Потому что не хотел видеть, как выглядит Тильо с перерезанной глоткой. Не желал смотреть, как уры рвутся растерзать того, кто долгое время был их кормильцем. — Пора! — велел его персональный охранник и потянул за руку прочь. Валерио подал Соро команду, замирая в ожидании. Нельзя было показывать птице, что он сомневается в ее послушании, но он ничего не мог поделать с собой. Ур послушно взвился в воздух и за ним поднялись сотни птиц. Восторг, пьянящий и дурманящий голову, накрыл Валерио в этот момент. Он послушно вскочил в седло подведенной охранниками лошади и досадливо отметил, что его конь связан веревкой с лошадью того самого мужчины. — Велено смотреть, чтоб я не сбежал? — сердито огрызнулся он. — Велено сделать все, чтоб вы не пострадали, — невозмутимо отозвался тот. Они неслись к дворцу на огромной скорости, птицы, словно грозовая туча следовали за ними. И на миг Валерио показалось, что он понял азартных воевод, для которых война становится однажды женой, любовницей и смыслом жизни. Адреналин в крови бушевал, заставляя захлебываться от всего вокруг — холодного ветра, криков птиц и суровых лиц охранников. На дворцовую площадь въехали под крики ужаса — солдаты уже пытались увернуться от злобных птиц. А те, дорвавшись до охоты после долгого перерыва, были особо жестоки. У людей вырывали куски кожи с лица, откусывали пальцы рук, которыми те пытались закрыться. Уры сеяли боль и панику, наслаждаясь вкусом и запахом предсмертного отчаяния. Валерио разглядывал происходящее с ужасом. Ему было мерзко и противно смотреть на изуродованные тела, но сил отдать приказ об отмене он не находил. Отмер он лишь тогда, когда кто-то накинул на него теплую куртку. За его спиной стоял Ромарио Асти. Высокий, красивый и, главное, чистый. Словно заскочил в этот ужас по пути на бал. — Ваше Высочество, — Асти улыбнулся мягко. — Уже нет, — легко отозвался Лаццо и почувствовал, что в состоянии сделать шаг назад, чтобы прижаться к бывшему мужу спиной — Валерио ощущал, что ему очень нужна поддержка. — Ты хорошо справляешься, — Асти отреагировал тут же, обняв его за плечи. — С чем? С убийством людей? — Это война, война за власть. Она всегда такая: жестокая и неприглядная. Дурак тот, кто скажет, что это красиво. — Когда Болье захватывал власть, все было иначе. Валерио и впрямь вспомнил, насколько все было иначе. Казалось все шествие было направлено на то, чтоб показать всем могущество, власть и силу восходящего на трон. Доказать, что он достоин. Ромарио ничего не ответил, продолжая сжимать Валерио в объятиях. — Уводите птиц! — раздался чей-то крик, и Асти среагировал тут же, потянув Лаццо за собой. Они снова вскочили на лошадей. Снова гнали вперед, заставляя уров держать уверенный темп. Никто и не подумал убрать трупы, все было в крови. — Нам нужно их привязать, — сухо распорядился Асти, и Валерио покорно последовал за ним. Они потратили прилично времени на то, чтоб птицы были крепко привязаны. Руки Лаццо замерзли и потрескались — он не привык без перчаток ездить на лошадях и выполнять грубую работу. В последний момент Валерио подошел к Соро и похвалил его за работу. Птица горделиво расправила крылья, заставляя улыбнуться. — Убираемся отсюда! — грубо окликнул его Ромарио, и Валерио с удивлением обнаружил, что тот отпустил одну из лошадей. Они забрались вдвоем на коня. Подъехав к забору, Асти вытащил из кармана тряпку и спички. Привязал тряпку к столбу и поджег. Явно вымоченная в чем-то, она вспыхнула, заставив за секунды полыхать и толстые столбы забора. — Что ты делаешь? — вскрикнул Валерио. Асти пришпорил коня, и тот уже нес их прочь. — Вернись! Они сгорят! — Это приказ короля, — шепнул тот на ухо, понукая коня гнать сильнее. — Нет! Чувство потери захлестнуло с головой. — Они же не виноваты! — Оружие, которое не способен контролировать лично король, нужно уничтожить, — отозвался Асти, и Валерио обреченно замер, не желая оглядываться на пожарище, которое раньше было стоянкой уров. Что же за человек этот Генрих Арчибальд Андреас Второй?