Взрослый ребенок.

– И что она? – Орала как потерпевшая. А потом сказала "Идет все к черту, делай что хочешь". Таким полуобиженным тоном, я прям даже не знаю, как выразиться! – Относись к этому с пофигизмом. Тебе сказали делать что хочешь? Вот ты и делай. – Точно. И в оправдание - ты сама дала мне свободу действий. – Вот именно. Я была уверена, что директор школы уже давно позвонил моей маме и сказал, что вместо урока истории, как полагается, я сижу на крыше со старшеклассницей и раскуриваю шоколадную сигарету. И наверняка мама сейчас кругами расхаживает по дому и с горлышка пьет валерьянку. Конечно, ведь дочь совсем несносная стала. – А, она еще в пример мне поставила Юнмин, – добавляю я, подняв в воздух руку с вытянутым указательным пальцем и немного погрозив им. – Что? Твоя двоюродная старшая сестра? Которая в тайне подрабатывает стриптизершей в дешевом баре? – Бом хохочет, задрав голову кверху. – Это ж в тайне. На самом деле она вся из себя хорошая. Закончила элитную школу в Сеуле, из кожи вон лезет, чтобы поступить в Национальный университет на юридический факультет. А деньги для поступления она берет, работая помощницей секретаря в какой-то престижной конторе. Короче, даже врет идеально. – спустя минут мы обе заражаемся хорошим и громким смехом, падая на крышу и держась за руки. *flashback* То шла вторая неделя моего общения с компанией Бом. Ну, теперь уже и моей компанией. И в выходные Топу стукнуло в голову пойти в стрип-бар. Поначалу нам хотелось послать его одного и куда подальше, но под конец концов решились пойти всем сборищем. Друзей не бросают, а вдруг меня изнасилует толпа сексуальных танцовщиц, как выразился сам Топ, за что получил в лоб от Хесон. Конечно, наше вранье заслуживало премии Оскар в категории "Самое идиотское вранье". Три взятки подряд и две дебильных отмазки - Топ и Сынри прошли, просто всунув охраннику денег, Хесон и Бом прикинулись лесбиянками и даже в доказательство поцеловались, и прошли, повторив операцию парней с другим охранником, а Йесон не мог лучше придумать, кроме как крепко прижать меня к себе и заявить, что я - его девушка - в подобные заведения его одного не пускаю. Охранники с сочувствующими лицами пропустили "подкаблучника", но деньги приняли. А после Топ заявил, что на днях его родители орали, что снабжают деньгами не сына, а его друзей. Все было как обычно. Выпивка, немного закусок и покурить. Топ возбужденно глазел на полуобнаженных девиц, Сынри обнимал Хесон и спрашивал, не могут ли они с Бом снова поцеловаться. Я вскоре пошла к барной стойке, Йесон увязался за мной. – Скучно? – спросил он меня, обняв со спины и положив голову на плечо. – Да. Меня не интересуют полуголые размалеванные девицы, – ответила я, помешивая кусочки льда в голубом коктейле. – А кто тебя интересует тогда? – прошептал мне Йесон в самое ухо, не распуская рук. – Йесон, – грозно протянула я, склонив голову на бок. Все же шептание на ухо имеет последствия. – Тебя за язык не тянули, – он усмехнулся и наклонился следом, мелко целуя в шею. – Да черт, я не это имела в виду! – я засмеялась, уворачиваясь от Йесона, но спустя минуту замерла в его руках, пялясь в одну точку. – Юнмин? – как-то громко и ошарашенно выкрикнула я. Эту татуировку на правом плече я узнаю из тысячи. Кажется, моя онни, лежащая на барной стойке перед жирным, потным мужиком тоже не ожидала меня увидеть в таком месте. Ну, ладно я, но она-то здесь что делает? – Черин? Какого черта ты не дома, не за книгами, да еще и в таком виде и в объятиях какого-то парня? – удивленно спросила Юн, садясь на стойку и отталкивая от себя мужика. – Так вот как выглядит работа помощницы секретаря... А я ведь почти хотела послушать маму и брать пример с тебя, – парировала я, разочарованно вздыхая и качая головой. – Вы знакомы? – выгнув бровь, спросил Йесон. – Да. Знакомься, моя двоюродная старшая сестра. Идеальный пример для подражания, не находишь? – я усмехнулась, глядя на раздраженное лицо Юнмин. – Если ты скажешь маме, она узнает, чем ты занимаешься в выходные, – злостно рыкнула онни, слезая со своего места. – А она итак знает, – я пожала плечами. – Ты пожалеешь, если проболтаешься, – Юнмин вздернула подбородок, уходя в толпу. Я лишь проводила ее взглядом, тяжело вздыхая. *** Возвращаясь к своему классу, что стоял у кабинета математики, я никак не ожидала увидеть у двери Йесона. Излюбленный беспорядок на голове, незаправленная в брюки форменная рубашка, цепочка с кулоном-черепом, карманы брюк по краям украшены булавками. И подведенные глаза. Я прыснула в ладошку, подходя ближе. – Учителя не хотят тебя причесать? Хотя бы, – произнесла я, встав напротив него. Мои одноклассники тут же зашептались, глядя на нас, а Хена одобрительно улыбнулась. – На следующей неделе меня собираются выпороть, – безразлично пожал плечами парень, оглядывая меня с ног до головы. Причем, именно с ног. – Вау. Кричи погромче. Ну а так, я мысленно с тобой. – Самостоятельно укороченная форменная юбка, черная майка под белой блузкой и толстый слой черной подводки. Я скажу, чтобы тебя выпороли вместе со мной, – Йесон заразительно засмеялся, а я толкнула его в плечо, обиженно надувшись. – Не хочешь после школы прогуляться? – Хочу. Но ждать тебя 45 минут, – он посмотрел на меня исподлобья, выгнув бровь. Он прогуляет урок ради меня. – Ладно. И куда пойдем? – Просто, погуляем по парку, поболтаем. Можем в кино сходить, если хочешь. Он обворожительно улыбнулся. Наверное, у меня бы подкосились коленки, не держи я голову "в холоде". – Хочу. – Тогда, через 45 минут на выходе, – Йесон подмигнул мне и зашагал в сторону своего кабинета. Я оперлась на стену и со вздохом улыбнулась. На меня смотрели все. Парни - расстроенно, девушки, восхищенно. Хена - завистливо. На уроке Хена подсела ко мне. Я сделала вид, что это в порядке вещей, хотя все знают - мы с ней недолюбливаем друг друга. – Так вы встречаетесь? – тихо спросила она, мешая мне слушать учителя. – И да, и нет. – спокойно ответила я, записывая в тетрадь определение каких-то там корней. С момента знакомства с Сынри я не парилась насчет математики, ибо он мог на своем языке правильно объяснить ее. – Это как? – Хена округлила глаза. – Мы гуляем вместе, курим и бухаем. Он постоянно обнимает меня и целует в шею или за ухом. Но мы не встречаемся. – я перевела взгляд на нее. Хена смотрела так, словно хотела сжечь меня дотла. – И не смотри на меня, как на куклу Чаки. – Это странно. Будь я на твоем месте... – мечтательно протянула Ким. – Тебе на нем не быть, не мечтай, – фыркнула я, отворачиваясь. Хена не шлюха, но мечтает таки затянуть кого-то из старшеклассников в постель. И Йесон не исключение. То-то она смотрит на меня так, словно я ее лишила чего-то жизненно важного. Сколько я общаюсь с Йесоном, столько девочки моего, да и не только моего класса смотрят на меня с ярым желанием убить. В особенности Хена и Минзи. Хена злится из-за потерянного варианта в постели, а Минзи... Завидует? Наверняка. – Ну, я еще к Сынри присматриваюсь... – Он встречается с Чон Хесон. Думаю, ты знаешь, что эта девушка полшколы своей в страхе держала. Хена едва ли не рычит. Господи, я прямо ощущаю прилив моей власти над ней. – Ну и ладно. Там еще много красивых парней, – Ким пожимает плечами, оглядывая наш класс. На самом деле, я стопроцентно уверена, что эта белобрысая стерва что-то задумала. Ну и ладно, мне она ничего не сможет сделать, так что идет она к черту. После урока она снова утягивает Минзи за угол. Она настолько взбесилась, что ей срочно надо кого-то избить? *** – Целый урок ко мне приставала Хена, расспрашивала, встречаемся мы с тобой или нет. – Я посмотрела на Йесона, уплетая сладкую вату. Прохожие в парке оборачивались, глядя на нас, как на идиотов - рокеры-школьники, лопающие розовую сладкую вату, немного странное зрелище. Мне было плевать. – Да, у твоей одноклассницы язык хорошо подвешен. – Йесон усмехнулся, задрав голову и отправляя кусочек сладкой ваты себе в рот. – Хотя знаешь, меня тоже интересует этот вопрос. Мы ведем себя странно. Вроде вместе, вроде нет. – Эх, Сиэл, ты такой ребенок. Ты вообще знаешь про подсознание? Тебе когда-нибудь говорили про чувства на "ментальном" уровне? – Про подсознание знаю, а вот второе впервые слышу. – Вот. Если тебе так важно услышать это сопливое "будь моей второй половинкой", я переборю рвотные позывы и скажу тебе это прямо сейчас. Плюну на то, что на мне чистые форменные брюки встану на колени. Но позволь объяснить. Я не такой, как все остальные. Я не умею признаваться в чувствах, ибо у всех они разные. Я скажу, а меня не поймут. – Я постараюсь понять, – я тут же встала перед ним. Он вздохнул, улыбаясь. – На этом самом чертовом ментальном уровне я чувствую, что ты - мое. Мое все. Подсознательно я понимаю, что ты мне нужна рядом. Ты... Как что-то родное. И я так же подсознательно стараюсь удержать тебя. В реальность мои попытки выходят такими поступками. И я не жалею, что поцеловал тебя тогда. Он посмотрел на меня, мягко улыбнувшись. Сердце пропустило удар, и я, взяв его за руку, потянулась к нему. Когда наши лица оказались на одном уровне, я легко выдохнула в его губы. До меня донесся легкий запах ментоловых сигарет. – Когда-нибудь я и правда разрешу поцеловать себя в губы, – тихо шепнула я, чувствуя его ровное, горячее дыхание. – Совсем скоро я не спрошу разрешения на это, – ответно прошептал он, переплетая мои пальцы со своими. Наши лбы соприкоснулись. Черные глаза напротив смотрели глубоко в душу, подчиняя и выжигая на сердце личное клеймо этого собственника. Я затаила дыхание, непроизвольно облизнувшись. Губ Йесона коснулась усмешка. – Я завладею твоим сердцем, и ты не сможешь сбежать, – отчеканил Йесон, а я поняла, что только что сказанное уже произошло. *** Неделю спустя. *** Взглянув на настенные часы, я поняла, что уже нехило так опаздываю. Ну, точнее, сейчас я еще не опаздываю, но мне до места встречи еще идти около получаса. Надеюсь, Йесон не обидится. За неделю многое изменилось. Теперь вся школа знает, что Ли Черин встречается со старшеклассником Ким Чонуном. Бом шутит, что ревнует меня к Йесону, но я знаю, что она рада за нас. К тому же, в один день, когда я осталась с ночевкой у нее, она сказала, что Йесон - моя идеальная пара. Сынри и Хесон тоже рады за нас, а Топ шуточно возмущался, что Йе "увел у него из-под носа такую клевую девчонку". Мама тоже знает. Единственный человек, кто остался недоволен моим выбором. Стоило мне сказать, как она тут же начала рвать и метать, заявляя, что он меня погубит, и потом я пожалею. После мы два дня не говорили. – Черин, – раздался строгий голос матери в коридоре. – Я поеду к бабушке, вернусь послезавтра утром. – Окей, – я дорисовала стрелку и закрыла бутылек с подводкой, довольно любуясь своим отражением в зеркале. – Ты зачем красишься? – мама встала в проходе, рассматривая меня. – Гулять пойду, – спокойно ответила я, поправляя черно-розовую кофту. – Гулять? На ночь глядя? С ума сошла? – Я буду не одна, – я повернулась к маме лицом, видимо, шокируя ее своим бледным лицом и практически черными глазами. – Идешь с этим своим Йесоном? – я кивнула. – Нет уж, дорогая моя, к нему я тебя не отпущу. Никуда ты не пойдешь. – Пойду. Ты сама сказала, делай что хочешь. Вот я и делаю. Хочу гулять с ним, и буду! – Так, все! Ты остаешься дома! Ли Черин, твоя наглость ни в какие рамки не лезет! – не слушая причитаний мамы, я надела новую кожаную куртку и недавно купленные ботинки Dr. Marteens. – Когда ты наконец повзрослеешь и поймешь, что он не тот человек, кто тебе нужен? – я вздохнула, засовывая мобильник в карман джинс. – Черин! Я запрещаю тебе идти гулять! Ты даже не спросила разрешения! Даже Юнмин, не родная мне дочь, и та отпрашивается на ночь! – Прежде чем ставить мне в пример Юнмин, спроси у нее, к каким друзьям она ходит по ночам. Если ты не помнишь, то она сама говорила, что в Сеуле у нее нет друзей. И позвони на работу, узнай, когда у них появлялась Ли Юнмин. А еще лучше - поройся в сумочке. Удачи и бабушке привет, – закончив тираду, я молча прошла мимо ошарашенной мамы, надевая наушники и растворяясь в голосе вокалиста Dead Can Dance. *** – Значит, тебя еще и ко мне не отпускают? – задумчиво тянет Йесон, обнимая меня за плечо и притягивая к себе. – Да. Мы уже третий день из-за тебя ругаемся. Как ей объяснить, что мне с тобой комфортно? – я сильнее прижалась к нему, отмечая, что он такой же теплый, как и в первый день нашей встречи. Сердце забилось в бешеном ритме, стоило мне уловить запах его одеколона. Что же со мной творит этот дьявольский старшеклассник? Мы сидим на крыше его дома недалеко от края. Справа от Йесона его гитара в чехле, слева - я под боком. Время давно за одиннадцать, разумеется, мама из-за обиды не звонит мне каждые пять минут. Она мне не звонит вообще. Но я знаю, что как только я утром поверну ключ в двери своей квартиры, меня встретят гневным матом. Что же, если это плата за ночь с любимым человеком, то я согласна расплатиться вот так. – На меня тоже родители давят, нещадно давят. Пусть и на расстоянии. В какой-то степени это их обязанность. Можно попробовать спереть на излишнюю заботу. Но порой это так бесит, – Йесон успокаивающе гладит меня по плечу, я легко вздыхаю, ткнувшись лбом в его шею. – Вот ты меня лучше всех в этой ситуации понимаешь, – тихо говорю я, прикрывая глаза. С ним до одури уютно. – Может, ты мой соулмейт? – выдает Йесон. Отлипнув от его плеча, я удивленно смотрю в его подведенные глаза. – Я твой что? – переспрашиваю, выгнув бровь. Нет, с английским у меня все не так плохо, как могло показаться на первый взгляд, просто я реально не знаю такого слова. – Соулмейт. Родственная душа, – спокойно объясняет он, положив мне обе руки на плечи. – А, вот как. Тогда, очень даже может быть. Мы снова обнимаемся и сидим в таком положении еще с полчаса. Мне мало, я доверчиво жмусь к нему в поисках тепла. Чувствую его учащенное сердцебиение, его тепло, его запах одеколона, от которого мне рвет крышу. – Я похожа на наркоманку, у которой сильная зависимость, – ляпаю я, позже прикусив язык. Что я вообще несу? – Ты только на другие наркотики не перекинься, – странно, что он поддерживает мой бред. – Нет-нет-нет. Ты - та доза, что мне смертельно необходима. Йесон тихо смеется, поглаживая меня по спине. – Послушаешь кое-что? – шепчет почти над ухом, заставляя моих мурашек хаотично бегать по коже. Я киваю как-то заторможенно, и Йесон нехотя отстраняется. Достает из чехла гитару, оттуда же тетрадку, раскрывает ее на странице, где расчерчены и расписаны аккорды какой-то песни. Придавливает тетрадь телефоном, сам берет в руки гитару. С первых нот я падаю в неверие. Skillet. Не знала, что он тоже их любит. – Когда ты рядом, мне легче верить. Опуститься на глубину и вернуться обратно, опуститься на глубину и вернуться обратно, осознать, что я все еще нуждаюсь. Чувствовать, как страх рассеивается... Йесон поет чисто, красиво, хотя произношение хромает. Я слушаю, подперев подбородок руками, не смея перебивать его. Неужели это только для меня? Даже не верится. – Когда мне больно, когда я истекаю кровью, ты обнимаешь меня. Чувствую, как ты скребешься под моей кожей... Своеобразное признание в любви, Ким Чонун. Но мне нравится, определенно. Моя одержимость прекрасна, ты больше, чем я могу принять... – Могу ли я исчезнуть? Могу ли я затеряться? Найдешь ли ты меня здесь? Могу ли я затеряться в укромном месте? Спустя момент он кладет гитару в сторону и смотрит на меня в ожидании реакции. Критики, визгов восхищения. Но я просто апплодирую и следом перебираюсь на его коленки. Ощущаю руки на своей талии и робко обнимаю его за плечи. Если честно, это до одури волнительно. Чувствовать его губы на своих дико неловко. А когда я ловлю себя на мысли, что они очень мягкие и я хочу их укусить, то вовсе заливаюсь краской и хочу увернуться. Но Йесон крепко держит меня за затылок и шепчет: "Не бойся". Я и не боюсь. Я просто не умею и стесняюсь. Ну, если совсем немного, боюсь его реакции. Все происходит очень быстро. Или я слишком медленно соображаю. То, как он аккуратно целует, легко сминая мои губы, заставляет меня сильнее вцепиться в его плечи, чтобы не потерять равновесие. Закрыв глаза, я пытаюсь ответить ему, что удается не сразу. Щеки краснеют, когда кончик его языка касается моих губ. И тут я допускаю ошибку: слегка приоткрываю губы. Ему достаточно, чтобы углубить поцелуй. Мой тихий стон в его губы вызывает у него усмешку, но поцелуя он не разрывает. Мы держимся так еще с минуту, но когда он проводит языком по нёбу, я не выдерживаю и отстраняюсь. Он смеется и удерживает мое лицо в ладошках, рассматривая покрасневшие щеки. – Покраснела, – улыбается, проводя большим пальцем по скуле. Я фыркаю и утыкаюсь лицом в его шею, крепко обнимая. А разрешения он так и не спросил, хитрец. Но хотя, я и сама позволила. Всю ночь я сижу у него, слушая песни в его исполнении и какие-то рассказы. И когда я возвращаюсь под утро домой, меня встречают гневной тирадой. *** Прошло еще три дня. Три дня ругани с мамой по поводу и без, три дня странных взглядов, три дня утешений Бом и три дня наших с Йесоном отношений. И вот именно сегодня у меня не было особого настроения с кем-то общаться. Нет, если бы здесь был Йесон или Бом, я бы светилась от счастья изнутри, но старшеклассники ушли на консультации к предстоящим экзаменам. Оставалось лишь скучать. Пропав в песнях The Cure, я не замечала ничего вокруг, да и еле как услышала звонок на урок. Выключив музыку, но не убрав наушники в сумку - история вполне может быть скучной - я побрела в сторону кабинета... То, что сегодня явно не мой день, я поняла по неприятному запаху, ударившему в нос, как только я открыла дверь. А уж когда мне на голову выплеснулась коричневая жидкость, то настроение и вовсе опустилось к ядру земному. Соус из угря. Приятный подарок. Я злостно осматриваю класс. Мальчики ржут, девочки шепчутся. Минзи смотрит сочувственно, а Хена скалится. Суки. Так вы здесь все заодно решили надо мной подшутить? Я случайно перевожу взгляд на доску и замираю. Сквозь слипшуюся и дурно пахнущую челку я вижу фотографии. Я и Йесон. Последние три недели. В основном на пришкольной территории. Здорово. Нет, если наши отношения и есть причина этого сюрприза, то кому я перешла дорогу? – Я не знаю, чьего недалекого ума это дело, но обещаю - вы мне за это ответите... Голос вышел низким и каким-то... Устрашающим? Даже Минзи и еще кто-то передернулись. Вскинув сумку на плечо, я вышла из кабинета, бегом направляясь в женский туалет. *** Очиститься удалось с трудом, но вот запах приелся намертво. Особенно на волосах. Наивно полагая, что духи мне помогут, я вылила на себя чуть-ли не полфлакона, в итоге сделав запах еще более специфическим. В истерике раздавшись громким воплем, я швырнула флакон в стену, и тот разлетелся на несколько красных осколков, а по стене потекли капли полупрозрачной красной ароматной воды. Глядя на стекающие светло-алые капли, я представила на их месте кровь "шутника". Кстати, духи-то мамины... Еще перепадет. Что ж, свои плюсы - в туалете будет запах приятный. Домой я добралась в абсолютной прострации. Мамы и Юнмин не было, что очень радовало. Скинув липкую форму в стирку, я забралась в душ. Пришлось вылить на голову еще полфлакона шампуня и промывать едва ли не под кипятком. Но, теперь волосы пахли как-никак приятно. Переодевшись в домашнее, я молча упала на диван в гостиной. Несмотря на то, что оставалось еще четыре урока, я абсолютно не хотела на них идти. Я была подавлена и дико огорчена. И... Почему-то мне вспоминался тот сочувственный взгляд Минзи. Теперь я понимаю, что она испытывает.