Приготовим лимонад вместе?

       Глава 17. Усаги.       Пятница… Слово-то какое приятное! Люблю пятницы. И потому что впереди целых два выходных, и потому что выспаться можно будет всласть, и фильмов насмотреться, и мороженого наесться. Ну, с учетом нынешнего «пузатого» состояния, молока напиться. Папа наш к мороженому практически равнодушен и дитя с ним солидарно. То ли правда вкусы передаются генетически, то ли малыш заранее пытается подлизаться,       А еще по пятницам у меня занятия на кулинарных курсах. Так что после университета, я почти бежала домой, чтобы оставить сумку с тетрадями, скучными распечатками и флешками, полными материалов к тестам и контрольным. Преподаватели университета, оказывается, любят все эти внезапные проверки не меньше, чем школьные учителя. Однажды, рассуждая на эту тему Зойсайт выдвинул при мне предположение о том, что все эти многоуважаемые профессора — тоже не дураки от работы отлынивать. Согласиться с ним вслух мне помешал только вид Мамору, уж слишком выразительно закатившего глаза. Его вид просто говорил: «Учить все нужно, тогда и контрольные не напугают!».       Несколько минут дома, чтобы накормить кошку, немного почесать ее за ухом и выпить стакан молока. До сих пор не могу от него «отойти». Потом — забрать с кухни блокнот, в который обычно записываются все рецепты и буквально пошаговые инструкции, которые дает Кермисайт.       Предполагалось, что сегодня я научусь готовить куриные грудки в греческом лимонном маринаде всего за сорок минут. Но, как назло, меня не оставляли мысли о вечере. В то, что Мамо-Тян сказал утром, я не поверила и на минуту. Не знает он, чем мы будем заниматься, конечно! Он настолько привык все планировать, что просто не может выпустить из внимания даже один вечер.       Если честно, мне было все равно, что такого он запланировал. В конце-концов, мы проведем время вдвоем, и он сам захотел этого. Так что мне совершенно не важно, чем мы будем заниматься. Я была готова на все. Лепить вонтоны, играть в шахматы, смотреть нудный документальный фильм или новостной выпуск. Черт, я бы согласилась и на очередное посещение научной выставки. Хотя такое времяпрепровождение едва ли можно засчитать за вечер, проведенный молодоженами наедине.       Вспомнив безумие, что творилось на выставке, которую мы посещали несколько недель назад, я передернулась. Куча людей, обсуждающих вещи, в которых я совсем ничего не понимаю. И совершенно восторженное лицо Мамору, чьего восторга я совершенно не могла разделить. Но все равно, мне понравился тот день, потому что мы провели его вместе. Потому что он сам позвал меня тогда. Но все равно, я чувствовала себя там не слишком уютно. Очень не люблю выглядеть в его глазах дурой.       Отодвинув от себя разделочную доску с куском куриного филе, которое мне нужно было приготовить к концу занятия, я полезла в свой рюкзак за телефоном. Обычно Кермисайт не нравится, когда мы отвлекаемся во время занятий, но, когда моя беременность стала уже довольно очевидной, она стала более терпимо относиться к моим «закидонам». У будущих мам — свои причуды.       Вот и в этот раз, она бросила на меня быстрый и не слишком довольный взгляд, чуть поджала губы, но, ничего не сказав по этому поводу, продолжила показывать, как именно следует нарезать мясо. То и дело бросая на нее виноватые взгляды, я залезла в браузер и быстро, сбиваясь, стала вводить запрос. Нужное сочетание слов вышло лишь со второй попытки. Если верить интернету, сегодня в городе не проводилось выставок, которые могли бы заинтересовать Мамору.       С моим вздохом облегчения, телефон вернулся в сумку. Видя, что вся группа уже занята составлением маринада, я наскоро порубила курицу, надеясь успеть нагнать остальных, но мои действия не остались скрытыми от Кермисайт.        - Это еще что? - Керми подошла к моему рабочему месту, скрестила руки на груди, недовольно глядя на получившиеся у меня неаккуратные и слишком большие куски курятины, - Усаги, разве у других подготовлены такие порции?        - Нет, - уже зная, чего она потребует, я снова занялась курицей, исправляя свои «косяки». Теперь, «в наказание» меня ждала еще одна грудка — чтобы уже точно запомнила, кубики какой величины нужны для этого блюда.       Деля один свой кусочек на два и размышляя: не отхватить ли с краю третий — размеры моих заготовок вполне позволяли — я остановилась с ножом в руке. А с чего я взяла, что Мамору снова захочет пойти со мной на научную выставку? Мало ли их вообще? Вполне возможно, Мамо-Тян захочет отвести меня в какую-нибудь художественную галерею. Или на фото-выставку. У него много профессиональных черно-белых снимков с машинами и городскими пейзажами на стенах. А если какой-то концерт или спектакль? Кошмар! Я ведь во всем этом разбираюсь, как… да как Минако в сортах картошки! Или Ами в манге. Или Мако в… ой, вот она-то разбирается практически во всем, хотя бы в какой-то мере. Да за что же я такая дура, что не удосужилась обзавестись до замужества ни одним серьезным хобби?! Ему же будет элементарно стыдно за меня, когда он поймет на ком женился — на обычной неудачнице с интеллектуальным диапазоном бабочки-однодневки.       Рука с ножом опустилась слишком резко. Хорошо, что остро заточенное лезвие вонзилось в кусок филе, а не в мои собственные пальцы. Хотя расстояние было, можно сказать, символическим — пара миллиметров всего.       Почему я снова настраиваюсь на это, почему сама же стараюсь найти в себе черты, разглядев которые, Мамору окончательно разочаруется во мне и, возможно, даже захочет уйти, оказаться как можно дальше от меня. Он ведь много раз уже говорил, что ему хорошо со мной, что он больше не чувствует себя одиноким. Так что еще нужно? Ну да, меня вряд ли можно назвать идеальной. Но я ведь могу попытаться? Могу попросить самого Мамо-Тяна рассказать мне о том, что ему нравится. Не просто перечислить, но именно — рассказать.       Да и в остальном. Мне девятнадцать, я замужем, у меня совсем скоро будет ребенок. А я продолжаю вести себя и одеваться, как пятнадцатилетняя девчонка. Будто мне с детством никак не проститься. Да и прическа эта… он ведь всегда смеялся над ней, с самого нашего знакомства…        - Усаги, - немного рассерженный голос Керми вывел меня из состояния хаотичных рассуждений, - Что ты сегодня «зависаешь» все время?       Я смотрела на нее довольно долго. Минуты три, наверное, а то и больше. Кермисайт, она ведь очень красивая. Всегда со вкусом, элегантно одетая, всегда красиво накрашена.        - Ты можешь меня научить? - незаконченная просьба вырвалась помимо воли и я смущенно замолчала, оборвав себя на полуслове. Кермисайт закончила ее по-своему.        - Научить готовить? Я пытаюсь, Усаги. Но сегодня ты никак не поддаешься. Соберись, наконец, и перестань изводить хорошие продукты, - она указала ладонью на истерзанную мной курицу, - Снова не то, милая. Ты посмотри! Теперь, слишком мелко.        - Я не о том, - я энергично тряхнула головой так, что хвостики, связанные для удобства за спиной вместе, распутались и снова разделились, - Научи меня быть такой, как ты. Ну там, краситься, и вообще…        - Что? - она будто не расслышала или не поняла меня, - Да зачем тебе это? Усаги, ты прекрасно выглядишь.        - Этого мало. Я хочу быть лучше, для Мамору, - кажется, она все еще меня не понимала.        - Ты поэтому такая, Усаги? Муж что-то такое тебе сказал? - она очень осторожно коснулась моей руки, выражая участие.        - Нет, он бы никогда не стал говорить ничего такого, - меня почему-то возмутило даже само такое предположение.        - И не сделал? Почему ты решила, что недостаточно хороша для него?        - Я просто это вижу. Я как ребенок. Хвостики эти, свитера с котятами, - я кивнула на рукав своей кофты, изрисованной смешными кошками, играющими с клубками яркой шерсти, - Боюсь, что однажды он посмотрит на меня и подумает: «Что я рядом с ней делаю?». Я этого не хочу и очень боюсь.        - Понимаю, - кивнула Керми, мы говорили совсем тихо, чтобы нас не слышали другие девушки в большой кухне, - Мы всегда боимся потерять тех, кто нам дорог, кого любим. Но я тебе кое-что скажу. Ты привлекла его такой, какая есть. И не думаю, что он хочет, чтобы ты резко изменилась. Поверь, придет время, ты сама изменишься, повзрослеешь. А до тех пор — просто позволь ему быть рядом с той девушкой, которую он выбрал, полюбил. Ну а сейчас — заканчивай с курицей, думаю, новый рецепт понравится твоему мужу гораздо больше, чем взвинченная, накрутившая себя жена. К тому же, тебе нельзя нервничать. От этого волнуется малыш, - она улыбнулась, придвинула ближе ко мне пару лимонов и головку чеснока, необходимые для маринада и перешла к следующему столу, проверить работу другой своей ученицы.       Я проводила ее задумчивым взглядом. Полюбил… Если бы он меня любил, я была бы гораздо спокойнее. Была бы уверена в происходящем между нами. Близкие друзья были в курсе всего произошедшего между нами. А вот просто приятели и коллеги Мамору, мои родственники, считали, что попали на самую обычную свадьбу, просто чуть более поспешную из-за интересного положения невесты. Мою беременность мы ни от кого не скрывали. Что толку, если совсем скоро после бракосочетания живот стал уже совершенно заметен даже невооруженным взглядом. К тому же — этот ребенок уже так важен для нас обоих, что трудно бывает им не похвастаться.       Постаравшись отделаться от посторонних мыслей, я пару раз глубоко вздохнула и вернулась к готовке.       Часа через полтора, я подходила к нашему дому. Об ужине можно было не волноваться. Курицы у меня на занятии получилось довольно много. Дома сварить немного риса и все. Уже почти у самого дома, я получила смс от Мамо-Тяна. Он просил проверить почтовый ящик. Должны были принести несколько журналов, на которые он подписывался. Пришлось задержаться у ящиков в холле. Пока я возилась с заедающим замком, который домоправитель уже неоднократно обещал отремонтировать, из лифта вышли женщина средних лет и шестилетняя девочка с черными волосами. Наша соседка Хотару и ее няня. Я познакомилась с ними несколько дней назад, когда мы с Мамору возвращались из торгового центра, где купили новый сервиз.       Женщина что-то искала в своей сумке, а малышка капризничала.        - Я не хочу никуда ехать, хочу мультики смотреть, - она дернула руку няни, вырываясь.        - Хоти, я же тебе объяснила, моя сестра сломала руку. Я должна помочь ей — отвезти страховку в больницу, помочь заполнить документы, - пыталась объяснить женщина.        - Я дома побуду, - продолжала настаивать девочка, - Посмотрю мультики, съем йогурт. А потом придет Каори и все будет хорошо.        - Я не могу оставить тебя одну, - женщина не теряла надежды объяснить ребенку сложную ситуацию, в которой она оказалась. Но Хотару, судя по всему, не хотела понимать проблем взрослых. Девочка надула щеки и скрестила руки на груди. Видно было, что ее няня разрывается между желанием скорее поехать в больницу к своей сестре и другим — попытаться все правильно объяснить малышке, чтобы она поняла и не обижалась на свою воспитательницу.       Я, наконец, справилась с замком, достала из ящика три журнала и захлопнула железную дверцу. Сама не знаю, что меня дернуло вмешаться в их разговор. Наверное — просто осознание того, что в присутствии другого человека мне будет гораздо проще дождаться Мамору. Обычно, я отвлекаю себя готовкой. Но сегодня этого занятия у меня не будет. А так — все компания. Да и тренировка перед рождением малыша. Он, конечно, далеко не сразу станет семилетним, но и это с нами когда-нибудь приключится.        - Простите, - я подошла к ним, понимая, что сейчас вполне могу сойти за местную сумасшедшую. «Ну-ка, тетя, оставь на меня ребенка. Ты, правда, меня видишь во второй раз и живу я здесь без году неделю». Я бы сама такую отправила далеко и очень надолго, - Я случайно услышала о чем вы говорите. Хотару может побыть у нас, пока не вернется ее мама.        - Каори мне не мама. Она новая жена папы, - тут же поправил ребенок. Няня только головой покачала в ответ на ее слова.        - Я не уверена, что это будет удобно, - няня, чье имя я никак не могла припомнить, с сомнением покосилась на мой живот, обтянутый свитером, - К тому же Хоти — довольно активный ребенок. В меру своих возможностей, конечно. А Вам, в Вашем положении, нужно больше отдыхать. Да и я не уверена, что такая идея понравится господину Томо и его супруге.        - Никаких хлопот, - я только отмахнулась, положила руку на свой живот, - Он у нас пока очень спокойный, даже не толкается еще. А что касается родителей девочки — позвоните им и узнайте. Но лично мне кажется, что это лучший вариант, чем таскать ребенка через полгорода.       Все еще поглядывая на меня с сомнением, женщина все же позвонила жене профессора Томо, чтобы узнать, не будут ли супруги против того, чтобы дочь дождалась их в нашей квартире. Загадочная Каори решила, что два часа до ее возвращения Хотару вполне может побыть у нас. Попрощавшись с няней, мы с девочкой взялись за руки и вошли в лифт. Малышка прижалась спиной к стене, пристально меня разглядывая. Когда мы вышли на своем этаже и я достала из кармана расстегнутой куртки ключи, она заговорила.        - А почему ты такая странная? - спросила она, обогнав меня и двигаясь спиной вперед.        - Странная? - я перебирала ключи. Слишком много их было на связке — от квартиры Мамору, от родительского дома, запасные от квартир девочек. На всякий случай просто.        - Ну да. Ты вся худая, а живот толстый, - пояснила девочка, занося руку, будто хочет постучать по моему животу кулаком. Я перехватила ее ручку. Конечно, девочка не сможет причинить вреда нашему ребенку, но мне бы на его месте такие постукивания совсем не понравились. И мы с Мамору, и мама, и девочки всегда только ласково поглаживали нынешнее обиталище крохи. Он привык к такому бережному обращению и ни к какому другому.        - Я не странная, я жду ребенка, - сказала и прикусила губу, кто знает — насколько эта девочка осведомлена о вопросах продолжения рода. Не хотелось бы оказаться тем человеком, который объяснит, что истории об аистах, подкладывающих младенцев на капустные грядки не совсем верны.        - Ясно, - теперь, Хотару посмотрела на мой живот иначе, - А это девочка или мальчик? - спросила она, когда я уже открыла дверь квартиры и пропустила ее вперед.        - Еще не знаем, но я думаю — мальчик. Мне кажется, он будет красивым, - я улыбнулась. Это происходило со мной неосознанно и почти всегда, когда говорила с кем-то о малыше, - Ты почему не раздеваешься? - наклонившись, я сняла с ребенка шапку, расстегнула темно-синюю куртку. Странный выбор цвета для девочки. Я бы свою одевала в розовое. Банально, конечно, но радостно.       Пока я помогала ей раздеваться, девочка думала о чем-то своем. Но потом, когда уже убрала наши вещи в стенной шкаф, снова заговорила.        - Жаль. Лучше бы ты родила девочку. Мы бы подружились. У меня никогда не было подруги, - девочка очень тяжело вздохнула.        - Только друзья? - я провела ее в кухню, убрала лоток с курицей в холодильник. Успею разогреть до того, как Мамо-Тян вернется с работы.        - Вообще никого, - угрюмо буркнула девочка, взгромоздившись на стул. Она легла щекой на столешницу и вдруг начала рассказывать,- Моя мама умерла очень давно от приступа. Просто задохнулась и все. У меня тоже бывают такие. Вдруг становится трудно дышать и сердце болит, - девочка со знанием дела похлопала себя ладонью по груди, как раз там, где должно быть сердце.        - И что нужно делать, когда случается такой приступ? - я вдруг испугалась. Что если у нее сейчас случится приступ и я ничего не смогу сделать, не смогу помочь. А ведь Мамо-Тян предупреждал меня, что дочка соседей нездорова. Там, внизу, я и не подумала об этом, когда звала малышку к нам в гости.        - Дышать вот этим, - девочка вытащила из кармана джинсового комбинезона ингалятор, - Не бойся. У меня был приступ в прошлом месяце. Они не часто бывают. Но папа боится. Я учусь дома, ко мне приходят учителя. А друзей нет. Папа считает, что если я буду играть с другими детьми, приступы будут случаться чаще из-за усталости. А если бы у тебя была дочка, папа разрешил бы с ней играть.        - Почему ты так думаешь? - я достала из шкафчика пару кружек, упаковку с какао и включила чайник.        - А папе очень нравится Мамору. Он всегда говорит, что это очень серьезный молодой человек, пективный.        - Какой? - удивленно переспросила я.        - Пепективный, - тут же поправилась девочка.        - Перспективный, - я, наконец, догадалась, что хотела сказать маленькая соседка, - Ну да, Мамору такой.        - Папа разрешил бы мне играть с его дочкой, - девочка чуть печально вздохнула.        - Ты сможешь играть и с нашим сыном. Когда он немножко подрастет, - тут же уточнила я, - Ты же будешь какао?        - Буду, - без особого энтузиазма кивнула девочка, потом выпрямилась, - А у вас же есть кошка? - тему разговора она сменила очень резко, - Я иногда слышу, как она мяукает. Стены в коридоре совсем тонкие.       Мысленно, я очень сильно порадовалась, что наша спальня и квартиры соседей не соприкасаются. А то девочка услышала бы не только мяуканье любимицы Мамору. Теперь уже и моей. Эта кошка, конечно, очень вредная. Но в этом и ее прелесть — она очень похожа на своего хозяина. Так же, как он, умеет быть резкой и в то же время, стоит ее искренне приласкать, прячет когти и начинает блаженно мурчать. С Мамору происходит ровно то же самое. Он может смотреть как угодно, говорить что угодно. Но с тех пор, как я осмелилась следовать своим желаниям: прикасаться к нему, обнимать, целовать, ерошить волосы, стал гораздо мягче по отношению ко мне. Хотя, вероятнее всего, дело не в моих «волшебных» прикосновениях, а в нашем ребенке. Осознание того, что я мать его малыша влияет на Мамору больше, чем что-то другое во мне.        - Нашу кошку зовут Луна, - я улыбнулась девочке, вышла в спальню. Уже знаю, что Луна предпочитает после обеда спать на кровати, как раз между нашими подушками. Взяв животное на руки, я принесла ее в кухню, положила на свободный стул рядом с Хотару.        - Красивая, - девочка осторожно погладила кошку, - Можно поиграть с ней? Папа не разрешает заводить животных.        - Поиграй, конечно, - я старалась держаться поблизости, помня о том, что произошло, когда с Луной решила поиграть Минако. Но в этот раз, Луна вела себя просто образцово. Будто поняла, что этой девочке нужна такая простая радость.       К тому времени, как Мамору вернулся с работы, я разогрела курицу, сварила рис. Хотару даже попробовала немного и ей понравилось. Это меня приободрило. Очень от многих я слышала, что дети — самые честные критики. Раз ей нравится то, что я приготовила, значит, я действительно на верном пути. Мы смотрели мультик, когда открылась и коротко хлопнула входная дверь.        - Привет, - Мамору заглянул в гостиную, уже разувшись, но не сняв еще куртку. Он привык, что чаще всего я или на кухне, или выхожу навстречу, когда он возвращается. Увидев Хотару, он немного удивился, но быстро взял себя в руки, - Здравствуй, Хоти.        - Привет, - от мультфильма она отвлеклась только на пару секунд, чтобы обернуться к нему и быстро поздороваться. Я же поднялась, чтобы подойти к мужу и получить причитающейся мне короткий поцелуй. С нашей свадьбы, на самом деле, прошло всего ничего, но эта жизнь уже настолько захватила, что не верится — всего несколько недель назад все было иначе. Когда думаю об этом, хочется срочно сесть и начать дышать по-глубже. Просто уже и не представляю, как могла бы жить дальше, не получая его поцелуев, ласк, не засыпая, прижавшись к нему. Иногда, в голову приходит мысль о том, что все прошлые годы моей жизни были будто репетицией, подготовкой к тому, что есть у меня сейчас. А настоящая жизнь началась именно теперь, рядом с ним, в ожидании скорого рождения нашего малыша.        - Что делает у нас этот ангелочек? - Мамору снял куртку и, убирая ее в шкаф, смотрел на меня в ожидании объяснений. Я коротко рассказала ему о произошедшем.        - Через няню Хотару я передала ее мачехе свой номер. Она звонила минут пятнадцать назад. Сказала, что выехала с работы. Думаю, скоро уже будет, - будто не в силах совладать с собой, говоря я чуть поглаживала его грудь, скрытую под привычной черной водолазкой, - Ты очень голоден? Я принесла курицу с занятий и сварила к ней рис.        - С удовольствием попробую, - ему следовало пойти в ванную, помыть руки и освежиться немного перед ужином. Но, вместо этого, он стоял рядом со мной. Обнимал одной рукой, а второй — поглаживал живот, здороваясь с ребенком, - А ты пока иди — собирай вещи.        - Вещи? - его слова меня озадачили, - Выгнать решил? - надеялась, что мои слова прозвучат, как шутка, но голос предательски дрогнул.        - Нет, - он очень тихо и коротко рассмеялся, - Решил, что нам не повредят выходные за городом. Холодно конечно, но в благоустроенном отеле мы этого и не заметим. Посмотрим ледяную деревню, купим сувениров для друзей, просто погуляем, - перечислил он свои планы на эти выходные, - Уедем сегодня, а вернемся рано утром в понедельник, - когда он говорил, я не могла сдержаться, из меня вырвался короткий визг ликования. Мне действительно очень хотелось провести несколько дней именно так, как описал Мамо-Тян. Не сдержавшись, я просто набросилась на него, беспорядочно целуя его лицо — глаза, нос, щеки, лоб, губы. Все, что попадалось. Одновременно крепко сжав обе его ладони и чуть не подпрыгивая на месте. Видя такую мою реакцию, муж и сам не сдерживал улыбки, - Усако, успокойся, его же укачает, - со смехом остановил он меня, придержав за плечи, - Иди собирайся. Возьми теплые вещи, белье, что тебе еще нужно…       Прежде чем начать сборы, я накормила его ужином. Мамору похвалил приготовленную мной еду, искренне улыбнулся и заварил себе чашку чая, прежде чем сесть с Хотару в гостиной перед телевизором. Я уже успела понять, что он хорошо ладит с детьми. Когда мы оказывались где-то, где есть ребятишки — торговые центры, кафе, супермаркеты — они начинали улыбаться моему мужу, что-то рассказывать. Малыши любят Мамо-Тяна и доверяют ему. Мне кажется, это лишнее подтверждение тому, что из него получится прекрасный отец.       Несколько минут, я наблюдала за ними. Хотару рассказывала Мамору о мультфильме, а он только уточнял что-то, переспрашивал. Казалось, что в этот момент для него нет ничего важнее этого разговора о мультфильме.       Оставив мужа и нашу маленькую гостью в гостиной, я достала из стенного шкафа в прихожей свою сумку. Ту самую, с которой я несколько месяцев назад ездила на свадьбу Минако и Кунсайта. Фактически, и она тоже была свидетелем начала наших немного странных и стремительно набирающих обороты отношений.       В спальне, я положила в сумку джинсы, несколько свитеров, другие теплые вещи и пару шерстяных носков. Закончив с верхней одеждой, я подошла к комоду и открыла ящик с бельем. Нерешительно обернувшись на свою сумку, я стала перебирать содержимое своего ящика. Я искала, в том числе, и нечто определенное. Комплект, который был на мне в ту нашу первую ночь, которую оба мы считали единственной. Красно-розовый, с тонким цветочным орнаментом. Я не сомневалась, что он не вспомнит, но я помнила. С той ночи, я ни разу не надевала этот комплект. Не хотелось вытеснять те воспоминания, заменять их чем-то другим. Но в этот раз захотелось взять с собой именно его. Не глядя почти, захватила из ящика еще что-то.       Минут через пятнадцать, звонок в дверь возвестил нас о приходе мачехи Хотару. Не смотря на то, что в холле первого этажа ребенок очень категорично отозвался, когда я сказала по отношению к этой женщине «мама», в прихожей нашей квартиры она радостно бросилась к высокой рыжеволосой женщине с яркими, эффектными чертами лица, обняла ее за шею, взахлеб рассказывая о том, что произошло с ней за эти несколько часов в нашей квартире.        - Мне очень-очень понравилось у Мамору и Усаги, Каори, можно, я еще приду? - то и дело спрашивала малышка, пока мачеха помогала ей обуться. Другую детскую одежду, она просто перекинула через руку. Смысла кутать девочку, чтобы пройти несколько метров не было.        - Хотару, нельзя навязываться, - мягко сделала замечание мачеха.        - А Усаги сказала, что я могу дружить с их малышом, когда он родится, - Хотару чуть надула нижнюю губу, но почти сразу забыла про свою обиду, - А я с кошкой играла. Долго-долго. И ни разу не кашлянула! Давай заведем котенка?        - Я поговорю с папой, - пообещала падчерице женщина и начала прощаться с нами.        - Знаешь, мне очень понравилось то, что я увидел, когда пришел домой, - признался Мамору, как только закрыл дверь за соседями.        - А что такого ты увидел?        - Уже вполне готового ребенка и беременную тебя, - в его глазах на пару секунд будто мелькнули озорные искорки, - Мне бы хотелось еще ни раз застать такую мирную картину в будущем.        - Мне следует чаще приглашать Хотару? - я понимала, к чему он клонит, но очень хотелось, чтобы он сам сказал мне это.        - Усако, - он рассмеялся, обнял меня, прижавшись грудью к моей спине и сложив ладони с разведенными пальцами на моем животе. Пока, делая так, он может просто закрыть всего малыша, защитить его, уберечь. Но очень скоро малыш, а вместе с ним и мой живот, начнут расти гораздо быстрее, - Я говорю о том, что через пару лет нам следует это повторить, - чуть согнувшись, он быстро коснулся губами моей макушки, - Ты собралась?       В ответ я только кивнула, мне так нравилось то ощущение комфорта, защищенности, нужности, которое давали его руки. Хотелось растянуть его как можно дольше. Он еще раз поцеловал меня в голову, прежде чем отстраниться и пройти в спальню. Я проследовала за ним, села на кровать и наблюдала за тем, как он стягивает свою водолазку, не спуская с меня взгляда своих темно-синих глаз. На какой-то миг, мне показалось, что сейчас он двинется ко мне, как уже было ни раз. Уже явственно могла представить, как сама провожу рукой по его гладкой коже на груди, спускаюсь к торсу, а потом — знакомо уже — тянусь навстречу и прижимаюсь к этой чуть смуглой коже губами.        - Усако, - он несколько раз позвал меня по имени, чтобы привлечь внимание, - Ты о чем думаешь? - хотя я точно знала, ему прекрасно известно, о чем я думала в эти несколько секунд.        - Ни о чем, - я отвела взгляд, стараясь обмануть его, скрыть свои мысли. Судя по раздавшейся надо мной легкой усмешке, мне это не удалось. Снова встретившись с ним взглядом, я увидела понимание, такую же ответную искру. Но он хорошо владел собой. Отбросил водолазку в корзину для белья, прошел к шкафу и достал с полки футболку, которую никогда не надевал раньше. Ее преподнесли Мамору друзья на устроенном для него мальчишнике. Белая с ярким кроликом на животе и груди. Подмигнув мне, он натянул сверху застегивающийся на молнию свитер.        - Эй, - он снова позвал меня, присев рядом на корточки, - Усако, если ты будешь продолжать на меня так смотреть, мы уже никуда не поедем. Просто запремся здесь на все выходные и все. Это заманчиво, но так мы можем провести любые другие выходные, - от его взгляда, я чувствовала, что краснею. Понаблюдав за мной еще пару секунд, он снова хмыкнул и поднялся, чтобы собрать собственные вещи. Еще в одну сумку он положил наши лыжные костюмы.       Перед выходом из квартиры, Мамору поднял на руки Луну и передал мне.        - Можешь не бояться, она очень спокойно ведет себя в машине. Даже перевозка не нужна. Не поцарапает, - я не сомневалась, что это именно так. За все время общения с этой кошкой, она ни разу не вела себя по отношению ко мне агрессивно.       Кошку мы отвезли к моим родителям. Вместе с ней, Мамору передал маме целый пакет из зоомагазина. Ему пришлось еще раз рассказать о своих планах. На этот раз — моим маме и папе. Мы провели у них около получаса, убедились, что Луна ведет себя более-менее прилично и попрощались.       Оставшись вдвоем со мной в машине, Мамору расстегнул куртку, стянул ее и отбросил на заднее сидение. Прежде чем включить зажигание, он с легкой улыбкой в уголках губ чуть повернулся ко мне.        - Знаешь, если бы ни наш малыш, я бы с удовольствием показал тебе, что такое скорость, - он будто с сожалением погладил руль, а потом все же завел двигатель.        - Любишь быструю езду? - я тоже сняла верхнюю одежду, бросила свою куртку на его.        - Обожаю, - искренне признался Мамору, - Но она точно не стоит того, чтобы рисковать вами, - он протянул руку, включил негромкую музыку.       Какое-то время, мы ехали молча. Он был сосредоточен на дороге с довольно оживленным движением, а я разглядывала его тайком. Мне всегда нравилось смотреть на него. В этом нет ничего удивительного. На красивых людей приятно смотреть. Мне нравится в муже все. Оттенок его кожи, цвет и форма глаз, какой-то аристократический изгиб губ, прямой нос. Даже его немного острый подбородок. Мне очень хочется, чтобы ребенок был похож на него.       В который раз уже, прикрыв глаза, я представляла малыша, похожего на Мамору, как похожи между собой две капли воды.        - Чему ты так радостно улыбаешься? - его негромкий вопрос ворвался в мою фантазию, где ко мне тянула ручки маленькая копия своего отца.        - Думаю о малыше, - ответила честно, хоть и не совсем до конца. Услышав мой ответ, улыбнулся и сам Мамору. Его улыбка стала первым, что я увидела, открыв глаза и выпрямившись на сидении. Внезапно, мои мысли вернулись к моему дневному разговору с Кермисайт. Снова появились мысли — а что, если он действительно был бы рад моим изменениям.        - Мамо-Тян, - я решила, что единственный способ узнать ответ на интересующий меня вопрос — спросить, - а я… ну… я тебе нравлюсь?        - В каком смысле? - он бросил на меня быстрый и удивленный взгляд.        - Вообще, - я немного неловко чувствовала себя, говоря с ним об этом, - Как я выгляжу, как одеваюсь, как крашусь. Может, ты хотел бы, чтобы я что-то изменила в себе, - заканчивала я уже совсем тихо. Отчего-то вдруг стало казаться, что сейчас Мамору озвучит длинный список того, что мне следует поменять. От оданго до свитера.       На несколько долгих минут повисло тягостное молчание. Я просто чувствовала, что Мамору время от времени бросает на меня пристальные взгляды. Но сама могла смотреть только перед собой, на темную дорогу, только куски которой были выхвачены светом фар нашей машины. Поэтому не могла перехватить взгляд мужа и понять, что же он выражает. Наконец, он заговорил.        - Ты очень красивая девушка, - уверенно, но мягко произнес он, - Если у нас родится дочь, я бы очень хотел, чтобы она была похожа на тебя, - услышав эти его слова, я крепко вцепилась пальцами в сидение, - Особенно глаза. У нашей девочки должны быть твои глаза, - он снова чуть улыбнулся и я узнала эту улыбку. Точно такая же появляется у меня, когда я думаю о нашем ребенке, представляю его, - А если говорить о твоих изменениях — они должны быть, но только если ты сама этого хочешь. Мне и сейчас в тебе все очень нравится.       От его слов, мне стало легче. Действительно, будто камень с души упал. Если бы в этот момент он не был за рулем, я точно снова набросилась бы на него с поцелуями, как до этого — дома. Но в нынешних обстоятельствах я только осторожно погладила его щеку. А поцелуи… успею еще, когда приедем.