Сех-ле. Комната татуировок.
Клинок Дозорного Сех-ле взял с собой. Нанести визит оборотню стоило днем, когда Хирцин не властен над плотью и разумом проклятого им смертного. Редгард не был уверен, разыскивают ли его уже стража, так что на всякий случай надел широкополую шляпу, скрывавшую в тени его лицо, а серебряный меч сунул в неприглядные старые ножны и замотал рукоять полосками грубой кожи. Проходя мимо Великой Часовни, он отметил, что на ступенях столпились Дозорные, которые о чем-то спорили со жрецом. Видимо, отношения между чейдинхольскими священниками и Стражами Стендарра после ночного убийства оказались окончательно испорчены. Отыскав нужный проулок, вор убедился, что не попался на глаза стражникам и кинул монетку растянувшемуся в грязи нищему, который сразу же уверил, что никому не расскажет о том, что видел Сех-ле. Кровь оборотня, разумеется, стирать никто из жителей соседних домов не стал. Встав прямо напротив стены, редгард внимательно изучил ее, попытался найти выступы, знаки или тайные замочные скважины, попробовал нажимать на кровавые пятна. Ничего не происходило. Вор знал, что помимо обычных механизмов, открывающих скрытые двери, есть еще и магические системы. Некоторые из них открывались особым видом волшебства или стихийными заклинаниями, для каких-то требовались пароли, а какие-то вообще невозможно было открыть, не зная определенных закономерностей. Мог ли человек, живущий в районе-клоаке, позволить себе сложный магический замок? Вряд ли. Дешевле всего навесить на тайную дверь заговор на пароль. Это может сделать любой новичок школы Изменений. Какое же секретное слово мог использовать оборотень? - Хирцин, - сказал Сех-ле. Ничего не произошло. – Луна. Кровь. Оборотень. Медведь. Вербэр, - он повторял и повторял слова, которые ассоциировались у него с оборотнями, но все безуспешно. Проклятье! Простым подбором эту дверь было не открыть. Хозяин дома мог загадать все, что угодно – да хоть свое имя! А может, Сех-ле ошибся, и на самом деле дверь открывается не паролем? Редгард в сердцах пнул лежавший на земле камешек. Тот, подпрыгивая, покатился в сторону выгребной ямы, в которой вор нашел меч. Машинально провожая камешек взглядом, Сех-ле вдруг увидел, что из ямы вновь торчит что-то длинное. Он подошел поближе. На этот раз в отходах красовалась гладкая деревянная палка, видимо, некогда служившая флагштоком или древком копья. Рычаг! Редгард схватился за палку и потянул ее, но не на себя, как меч вчера, а вбок. Механизм послушно щелкнул, и запачканная кровью стена медленно опустилась вниз. Вор выдернул рычаг из отхожей ямы, обнажил клинок и вошел внутрь. Тайная комната находилась под землей. Сех-ле спускался по крутой винтовой лестнице, держа наизготовку меч. Наступив на одну из ступеней, он услышал еще один щелчок, и стена над его головой вновь встала на место. Редгард поставил палку-рычаг на ступеньку, приводящую механизм в действие, и схватился за амулет кошачьего глаза. К его великой удаче, лестница оказалась не самой длинной. Вор миновал узкий коридор, осторожно открыл дверь и шагнул внутрь самого жуткого кошмара в своей жизни. Сперва он даже не понял, что за странные картины украшают длинное помещение с низким потолком. Неровно вырезанные клочки пергамента с грубыми и бессмысленными на первый взгляд изображениями висели на тонких нитях, к которым крепились рыболовными крючками. Нити образовывали под потолком нечто вроде паутины, а одноцветные картины соединялись в подобие мозаики. Вдоль стен стояли лампы, ярко освещавшие эту непостижимую головоломку. Сех-ле подошел поближе – и по его спине побежали мурашки страха. Мозаику составляли вовсе не клочки пергамента. На крючках красовались засушенные обрезки человеческой и эльфийской кожи, украшенной татуировками. Редгард сглотнул. Все кусочки кожи принадлежали разным смертным, и их было не меньше двадцати. Двадцать загубленных жизней. Двадцать трупов с вырезанными частями тел. Сех-ле отошел на два шага назад и, перебарывая отвращение, осмотрел составленную из плоти картину. Сложенные вместе татуировки изображали круг с вписанным в него треугольником. По граням фигуры шли даэдрические руны, причем на вершинах красовались крупные «Айем», «Сехт» и «Векх». Обширного куска в самом центре треугольника не хватало. Также отсутствовала часть окружности напротив вершины «Сехт». Вор с трудом оторвал взгляд от макабрического полотна на мертвой плоти и обошел комнату по периметру. В одном из углов обнаружился сундук, в котором лежал присыпанный морозными солями кусок плоти Дозорного. Татуировка – примерно половина недостающей части окружности – была бережно обведена синей краской и подколота по границам иголками. Захлопнув крышку и едва сдержав рвотный позыв, Сех-ле обратил свой взор на мраморный стол, на котором в идеальном порядке были разложены скальпели, иглы, нити, крючки, скребки и даже кисти и краски. Чуть поодаль стоял книжный шкаф, забитый тетрадями и свитками. Возле него прямо на полу лежала косматая шкура, служившая, видимо, кроватью. Открыв шкаф, редгард наугад вытащил одну из тетрадей и пролистнул. Больше половины листов было покрыто зарисовками. Здесь были и копии татуировок, и изображения каких-то чудовищ, и карты, и примеры тайнописи на основе гномского алфавита. Записи встречались редко и носили малозначимый характер. Неизвестный автор писал очень размашистым почерком, соединяя руны и нанося заметки и исправления прямо по старым записям. Попытавшись разобраться во всем этом, Сех-ле понял, что может выделить лишь отдельные слова, а общий смысл ускользает от него. Тогда он положил тетрадь на место и вытащил листок бумаги, к которому крепилась толстая витая кисть с печатью. На красном сургуче был оттиснут герб в виде парящей птицы, такой же, как на знамени в особняке Айморе, только здесь крылатая бестия держала в когтях табличку, которая гласила «Лорд Иркварт Крикст». Сех-ле развернул письмо лорда Крикста. То, что он там увидел, вызвало новую волну леденящего страха. Вор сунул бумагу за пазуху и побежал к лестнице. Взбежав по ступеням, он схватил рычаг, с силой топнул ногой, заставляя потайную стену открыться, и выскочил на улицу. - Ни с места! – Сех-ле вздрогнул и медленно повернулся. Ему в лицо смотрел наконечник копья. - Ты арестован, парень. За двойное убийство и за то, что ты оборотень, - стражник приставил копье к горлу редгарда. – Брось палку и медленно подними руки вверх.Ренас. Вход.
Ренас ожидал от внешних сооружений Заводного Города большей роскоши. Увидев две покосившиеся сторожевые башни, меж которых приютилось приземистое здание с куполом и круглой дверью в двемерском стиле, данмер испытал чувство разочарования. Словно почувствовав это, Погребенный-в-Лепестках положил руку ему на плечо и прошипел: - Это далеко не все. Основные постройки Конструктора скрыты под землей и в глуши джунглей, там, куда опасаемся ходить даже мы. - Он предпочитал работать вдали от ненужных глаз, я знаю, - ответил Ренас. - И все же мне не верится, что главный вход в Сота Сил столь невзрачен. - Кто захотел бы навестить Конструктора? – аргонианин высунул длинный раздвоенный язык и издал свистящий смех. – Поверь мне, его боялись. - Боялись? Он был мудр и добр, - начал данмер, но Погребенный перебил его. - И мудр, и добр, и непонятен. Смертные бояться неизвестности, не так ли? И ящер соскочил с лодки прямо в воду. Подплыв к берегу, он поднял с земли толстый сухой сук и со всей силы запустил его в сторону одной из башен. Падение деревяшки вызвало мелодичный треск, и из-под земли выдвинулись острые латунные штыри. - Зачем, - прокричал аргонианин, - мудрецу и добряку пронзать гостей насквозь на пороге собственного дома? Ренас не нашел, что ему ответить. Он вытащил из походной сумы записи Ги и начал читать. Данмер отлично помнил, что приемный отец упоминал об охранных ловушках. Значит, должен быть способ их преодоления. - Что нам делать? – Мойл бросил в воду два тяжелых камня, использовавшихся вместо якорей, и вопросительно уставился на Ренаса. - Подходите к берегу. Я пока посмотрю, как мы сможем добраться до входа и открыть его. - Лады, - кивнул командир. К тому моменту как лодка ткнулась носом в поросший короткой острой травой берег, темный эльф уже знал, что ему делать дальше. Он достал из сумки лист пергамента, на котором был нарисован заключенный в круг треугольник. За исключением центрального элемента, фигура была раскрашена в яркие цвета, и к каждому цветному участку прилагалась пояснительная надпись. «Убегая, они нечаянно включили охранную систему, - писал Ги Айморе напротив ярко-желтого фрагмента, на котором окружность соединялась с одной из вершин треугольника. – Ключ к разгадке – руны. Идите последовательностью «Альмсиви», номер ключа от крепости – 6». Ренас аккуратно свернул пергамент и выудил из сумы свиток, перевязанный рубиново-красной лентой. Чары были сработаны самим Ги. - Отойдите на два шага назад, - велел данмер. Убедившись, что наемники выполнили его распоряжение, темный эльф раскрыл свиток и громко прочитал заклинание. Широкая дуга пламени опалила заросшее дикими травами пространство вплоть до входной двери в Сота Сил. Уничтоженные растения рассыпались прахом, обнажая то, что скрывали долгие годы. Перед постройками Заводного Города широкой полосой тянулись ряды каменных плит, на каждой из которых виднелась руна. - А теперь все за мной, - Ренас приблизился к первой из головоломок Конструктора и аккуратно наступил на плиту с руной Айем. Ничего не произошло. Данмер ловко пробежал по плитам с рунами, составлявшими слово «Альмсиви». Наемники последовали за ним. Когда все собрались у тяжелого металлического диска, открывавшего проход в Сота Сил, Ренас достал ключ номер шесть – узкую латунную пластину с замысловатыми узорами, выпаянными по поверхности, - и вставил ее в единственное отверстие в странной двери, которое на вид подходило для этого. Конструкция издала протяжный скрип, и дверь подалась вперед. Данмер повернул ключ, и диск медленно отодвинулся в сторону. Изнутри доносился мерный стрекот механизмов. Ренас знал, что искусственная жизнь Заводного Города не остановилась даже со смертью Сота Сила, но лишь услышав звуки работающих устройств величайшего данмерского волшебника, он понял, насколько уникален был гений Конструктора. Он смог в одиночку преумножить и усовершенствовать наследие двемеров. Создал механическую крепость, которая таила секреты настолько грандиозные и страшные, что Ги Айморе, самый светлый ум своей эпохи, потратил на разгадку лишь одного из них добрые десять лет, да и то с посторонней помощью. Отряд в полном молчании начал спускаться в недра крепости. Гладкий пологий пол, стены, подставки для магических ламп – все было сделано из металла. В конце тоннеля, располагавшемся внизу, примерно на уровне речного дна, виднелась еще одна круглая дверь. А возле нее в молчании застыли устрашающие фигуры механических ящероподобных стражей.Капитан Лериччи. Побег.
Камера, в которой содержался самый опасный узник Имперского города, находилась не в тюремном районе и даже не в одной из сторожевых башен. Иркварт Крикст добился права заточить своего сына в отдельной комнате в своем поместье на одном из маленьких островов Румаре. Шествуя по шаткому подвесному мосту, ведущему в Крикст-холл, капитан Валериус Лериччи в очередной раз клял себя за то, что не перевел заключенного в подземелье после смерти лорда Иркварта, благо все основания на то имелись. - Капитан, - легионеры, дежурившие возле входа в поместье, синхронно стукнули кулаками по нагрудникам. Лериччи ответил легким кивком головы. Солдаты раскрыли перед ним створки высоких резных дверей, и капитан зашел внутрь. - Вот и ты, - навстречу Валериусу шагнула Дираша, старший следопыт Легиона. - Докладывай, - махнул рукой Лериччи и пошел дальше по уставленному вазами и статуями холлу, на ходу слушая, что рассказывает каджитка. - Следы и косвенные признаки указывают, что ему не помогали, - сказал Дираша. – Он заманил одного из стражей в камеру и убил его. - Как? - Сломал шею. - Не убил. Меня волнует, как он его заманил. Охранникам были даны четкие указания насчет Асека Крикста, - раздраженно произнес Валериус. - Этого мне не удалось понять, - кошка развела руки в стороны. - Ладно. Дальше. - Дальше он мечом первого стража зарубил второго и ушел через потайной ход. Две других пары легионеров его не заметили. - Ты нашла ход? – Лериччи свернул в боковой коридор. - О да, - с гордостью ответила каджитка. – Покажу тебе его после осмотра камеры. Ты удивишься, насколько просто было догадаться. Других вопросов к Дираше у капитана не было. Они в молчании добрались до бывшего узилища Асека Крикста. На полу возле глухой двери с маленькой решеткой, служившей равно для передачи посудин с едой и ночного горшка, виднелись брызги крови. Тела легионеров убрали. Лериччи вошел в тюремный покой. Последний раз он посещал его одиннадцать лет назад, проверяя на надежность и отсутствие тайных лазеек. За годы заточения Асек изменил комнату до неузнаваемости. Стены были расписаны углем. Всю дальнюю от входа стену занимал искусно нарисованный родовой пернатый хищник Крикстов. Асек потрудился над каждым перышком и каждым язычком пламени, лизавшем силуэт грозной птицы. В когтях вместо таблички с именем главы рода был зажат императорский венец. - Он так и не отказался от своей затеи, - сказал Лериччи Дираше. – Все мечтает о власти. - Значит ли это, что он направится в Сота Сил? - Не думаю. Его отряд распался. Кого-то уже наверняка нет в живых, а без татуировок и ключей ему даже внутрь не проникнуть. - Я не была бы так уверена, - кошка указала на левую от входа стену. На ней пестрели имена. Валериус сразу же отыскал в аккуратном списке, состоявшем из трех колонок, тех, кто участвовал в деле Асека. Членов его отряда, как предавших своего командира и купивших свободу, так и решивших хранить верность Крикстам до конца и давно сгнившим в тюрьме. Лериччи знал, что ни один из них не протянул и пяти лет. Пробежав глазами по строчкам, Валериус нашел еще несколько знакомых имен. Профетис Лекс, начальник стражи Имперского Города, члены Совета, предложившие предать дом Крикстов наказанию, Ги Айморе, человек, распутавший истинные замыслы Асека и поплатившийся за это карьерой. - Айморе, - Лериччи повернулся к Дираше. – Вот к кому направится Асек Крикст.Ренас. Фабрика чудовищ.
- Мне кажется, мы несколько переоценили свои силы, - Погребенный-в-Лепестках устало привалился к стене. Ренас кивнул и бросил опасливый взгляд на дверь, которая отрезала их от выхода на поверхность. Снаружи доносился скрежет металлических когтей. Фабриканты в своей холодной расчетливой ярости, направленной против каждого нарушителя границ Заводного Города, пытались добраться до жалких остатков отряда Мойла. Данмера, принявшего командование после смерти Мойла, грыз жгучий стыд. В живых остались лишь он, Погребенный, Саймир и Аферелис. Тридцать семь их спутников пало… Начиналось все отлично. Первые фабриканты были уничтожены магией, не успев даже сделать шага. Но уже следующей комнате биомеханические стражи напали исподтишка, сумев ранить двоих и убить одного. Каждый следующий зал встречал наемников уже волнами монстров. Фабриканты лезли из каждой открытой двери, каждой трещины. Услышать, откуда исходит опасность, было невозможно: клацающая металлическая поступь чудовищ заглушалась лязгом шестерней, шатунов и рычагов, из которых Заводной Город, казалось, состоял целиком. Ренас пересчитал ключи. Осталось только два. Значит, если Ги не ошибался, до цели оставалось два испытания. Но каких? Данмер расстелил пергамент татуировок и начал его перечитывать. «Минуйте нижние ярусы. Не пытайтесь перебить творения Сота Сила, насколько я понял, он сумел наладить постоянное их производство, - это уж точно, подумал Ренас, поежившись при воспоминании о Фабрике. – Запирайте за собой двери. Фабриканты глупы и не умеют их открывать». Центральный конвейер по производству механических стражей потрясал воображение. Гигантский купол, окруженный со всех сторон толстенными латунными трубами, извергал клубы пара черного дыма и беспрестанно разевал щербатые пасти зубчатых врат, из которых один за другим выходили, вытягивая длинные шеи в поисках врагов, фабриканты. Отгородиться от них дверями было невозможно: Сота Сил специально свел все коридоры нижних ярусов к Фабрике единым лабиринтом. Ренас вел отряд строго по указаниям Ги. К Фабрике они вышли уже изрядно потрепанными. Восьмеро погибло, Мойл лишился кисти левой руки и сменил секиру на одноручный эльфийский топорик. До спасительной лестницы, ведущей на верхний ярус, оставался лишь один извилистый коридор... Фабриканты налетели на них подобно океанскому шквалу. Обширное пространство вокруг главного купола запестрело от серо-черных спин чудовищ. Тяжелые щиты наемников, следовавших в первой линии, приняли на себя лишь первый удар. Самые ретивые стражи Заводного Города повалились на пол мертвыми, но остальные, сориентировавшись, полумесяцем окружили меленький отряд. Заработали страшные челюсти; узкие змеиные головы легко отыскивали бреши в защитных рядах воинов, выхватывая из тел несчастных целые куски плоти, стальные клыки раздирали кольчуги словно льняную ткань. Но и наемники не собирались сдаваться. Под отчаянные команды Мойла, заглушавшие даже хриплый треск конвейера, отряд шаг за шагом продвигался к спасительному коридору. Десятки фабрикантов падали, истекая кровью и маслом, - пронзенные, разрубленные, обезглавленные, сокрушенные магическими ударами. Давясь металлическим ржанием, все новые и новые искусственные стражи спотыкались о трупы, и с остервенением осиного роя продолжали бросаться в самоубийственную атаку во имя своего давно погибшего создателя. В коридоре отряд ощетинился короткими пиками и двуручными мечами. Фабриканты, потерявшие возможность атаковать с боков и с тыла, начали нападать в лоб, карабкаясь по быстро растущей горе трупов. Ренас побежал вперед открывать дверь, сопровождаемый отвратительным неестественным визгом чудовищ и дикими криками боли. Подобрав нужный ключ – читать, какой именно номер ему нужен, времени не было – данмер побежал назад. И чуть не столкнулся с Погребенным, Мойлом, Аферелисом и Саймиром, за которыми по пятам бежали фабриканты. Ворвавшись в открытую дверь, Ренас дернул за рычаг, и тяжелые створки резко захлопнулись, располовинив сразу двух механических ящеров. Но за секунду до этого самый расторопный из фабрикантов буквально вспрыгнул на плечи Мойлу. Челюсти сомкнулись на шее наемника. Аферелис пронзил фабриканта ледяной стрелой, но помочь командиру было уже нельзя. За считанные удары сердца он истек кровью… «Подбери ключ девять, - прочитал Ренас. Комментарии Ги, подкрашенные оранжевым, относились к центральной части треугольника, испещренной непонятными письменами. – Следующий зал должен продемонстрировать «Мировое Несовершенство». - Отдыхаем не больше двух часов, - данмер убрал пергамент и лег прямо на пол, положив суму под голову. – Мы должны добраться до цели.