Ренас. Несовершенство.
В сводчатую высокую залу с зиявший прямо посередине купола дырой, сквозь которую внутрь проникал солнечный свет, первым зашел Аферелис. Оглядевшись, он махнул рукой, подзывая спутников. Ренас обнажил меч и осторожно переступил порог. Изнутри купол залы Мирового Несовершенства в точности повторял геометрическую головоломку, изображенную на его пергаменте. Священные руны на вершинах треугольника излучали голубоватое тусклое свечение, почти незаметное из-за яркого солнца. В центре на высоком каменном пьедестале стоял колоссальных размеров фабрикант. В отличие от своих ящеровидных сородичей этот страж был создан по человеческому подобию. Он держался на двух ногах, и, хотя передние конечности свисали чуть ли не до самой земли, как у обезьян из Валленвуда, фабрикант походил на согбенного человека или мера, а не на животное. Искусственное создание не двигалось с места, но по прозрачным трубкам, выходившим из шеи и сплетавшимся в районе живота, текла ядовито-зеленая жидкость. На искусно выкованном лице голема блестели крошечные рубины глаз. Губы изогнулись в устрашающей гримасе, из приоткрытого рта торчала латунная труба. На груди раскинула крылья птица дома Крикстов, державшая в лапах щит и меч. - Он нападет, - Ренас направил палец на фабриканта, - едва мы сделаем несколько шагов. Аферелис, попробуешь уничтожить его до того, как мы дадим ему повод стереть нас в порошок? - Бесполезно, - сообщил альтмер. – Я чувствую ауру отражения, окутывающую его. - Нам придется бить его честной сталью, - вступил в разговор Погребенный-в-Лепестках. – Или отступить. - Некуда, - отрезал Ренас. – У нас есть шанс справиться с Несовершенством, но мы никогда не минуем фабрику живыми. - И то верно. - Можно попробовать просто задержать его, пока ты открываешь дверь, - предложил данмеру Саймир, указывая на дверь за спиной механического стража. – Тогда мы проскользнем внутрь, не убивая его. - Можно попробовать, - одобрил Ренас. – Только открывать будет Аферелис. Его магия нам не поможет, а лишний клинок явно не будет лишним. Он выудил последнюю из оставшихся у него стальных пластин – номер один по записям Ги – и протянул ее колдуну. Несколько раз взмахнул мечом, разминая мышцы, и сделал несколько шагов вперед. Данмер услышал бешеное биение своего сердца, когда металлический колосс, почувствовав инородное присутствие, медленно опустил голову, и рубиновые глаза уставились прямо на него. Несовершенство ожило. Не давая фабриканту сойти с пьедестала, Погребенный и Ренас налетели на него с двух сторон. Клинки вонзились в сочленения на ногах Несовершенства. Данмер почувствовал, как сталь его меча заскрежетала о мягкий металл. Страж отреагировал мгновенно. С неожиданной для такого гиганта подвижностью он повернул ногу, вырывая оружие из руки Ренаса. Тяжелый кулак просвистел в нескольких сантиметрах от лица темного эльфа. Отскочив в сторону, данмер подобрал свой меч. Погребенный нанес Несовершенству еще один удар, на этот раз, видимо, разбив одну из трубок с зеленой жидкостью. Фабрикант повернул к нему голову, и струя пара, вырвавшаяся из трубки во рту, сбила аргонианина с ног. - Саймир, целься в трубу в его пасти! – закричал Ренас. Лучник кивнул, и первая стрела отскочила от щеки гиганта, едва-едва не достигнув цели. Несовершенство дотронулось пальцем до места удара, словно определяя степень опасности. Затем неторопливо сошло с помоста и, высекая при каждом шаге искры, направилось прямо на Саймира. Ренас и Погребенный кинулись на металлического великана сзади, рубя трубки и крепления на его ногах, а Саймир выпускал стрелу за стрелой. Наконечники чиркали по лицу фабриканта, но цели не достигла ни одна из них. Занервничав, лучник побежал по периметру залы, но тщетно. Каждый шаг Несовершенства покрывал десять босмеровых. Согнувшись, фабрикант сграбастал несчастного лучника и сжал в кулаке. Саймир отчаянно закричал. Ренас с силой обрушил клинок на сочленение под коленом гиганта, перерубая еще одну трубку, но это не отвлекло Несовершенство от добычи. Отступив на шаг назад, данмер увидел, как страж сжал железные пальцы. Отчаянно вопя, Саймир в последний раз вскинул лук и послал стрелу точно в рот гиганта, но это его уже не спасло. Раздался тошнотворный хруст, меж пальцев фабриканта засочились ручейки крови. Крик Саймира перешел в визг, а Несовершенство, широко размахнувшись второй рукой, хлопнуло ей прямо по зажатому в кулаке лучнику, буквально расплющивая его. Разжав ладонь, гигант стряхнул на пол то, что осталось от Саймира, и Ренас предпочел не смотреть на это. - Саймир заткнул трубу стрелой, - шепнул данмер аргонианину. - Нам нужно постараться вынудить его выпустить пар изо рта. - Понял, - ящер хлопнул Ренаса по плечу. - У меня не выходит! – донесся до них крик Аферелиса. – Видимо, дверь не откроется до гибели Несовершенства! - Проклятье! – выдохнул Ренас, уворачиваясь от удара кулака, который оставил глубокую вмятину на железном полу. Несовершенство явно избрало следующей жертвой его. Данмер не стал поворачиваться к колоссу спиной, вместо этого он начал аккуратно отступать назад, держа меч на изготовку. Фабрикант сделал осторожный шаг вперед. Массивное туловище неестественно изогнулось назад. Гигант подтянул ногу, на которой Ренас и Погребенный разбили трубки с зеленой жидкостью. Данмер отскочил вбок, спасаясь от очередного удара Несовершенство. Даже с покалеченной ногой механический страж был в разы быстрее смертного. Данмер рубанул мечом по пальцам фабриканта, увернулся от второго кулака и оказался у гиганта за спиной. Погребенный-в-Лепестках швырнул метательный нож в стену, чтобы отвлечь внимание Несовершенства. Фабрикант дернул головой, оборачиваясь на звон. - Подсади меня, - шепнул Погребенный. Ренас бросил меч и подставил аргонианину руки. Ящер оперся на них и легко вспрыгнул на спину Несовершенства и полез выше, на шею. Механический страж замахал руками, пытаясь сбросить Погребенного, но Ренас и подбежавший к нему Аферелис что есть силы замолотили клинками по ногам гиганта, вынуждая того отвлечься. Развернувшись, фабрикант ударом тыльной стороны ладони снес обоих с ног и отбросил в сторону. Ренас пребольно стукнулся о стену, почувствовав, как хрустнули его ребра. Попытавшись подняться, он почувствовал невыносимую боль в груди и спине. Его ноги подогнулись, и данмер упал на бок. Он мог видеть, как Несовершенство неотвратимо приближается к нему, подволакивая левую ногу. Ренас закрыл глаза. - Святой Неревар, святой Велот, я ныне вверяю вам свою жизнь, - слова древней предсмертной молитвы смешивались с грохотом и скрежетом, издаваемыми фабрикантом, – ибо смерть лишь начало пути, и я не познаю истинного забвения... - тяжелая ступня опустилась совсем рядом. Поднятая ею пыль окутала лицо Ренаса. И в тот же самый момент грохот прекратился. Темный эльф разомкнул веки, не веря в свое спасение. Несовершенство замерло в нескольких шагах от Ренаса. Голова гиганта свесилась набок, а на его плечах устроился Погребенный. Ящер держал в одной руке стрелу Саймира, а второй продолжал выдирать трубку из шеи голема. - Сломал, - сказал аргонианин. – А теперь уберись, пожалуйста, в сторону, он того и гляди рухнет. Ренас с трудом отполз на десяток шагов; при каждом движении его словно выворачивали наизнанку. Вся правая сторона тела сжалась клубком боли. Прислонившись к стене, он уставился на фабриканта. Аргонианин последним усилием вырвал паровую трубу из туловища. Отсоединенная от туловища голова грохнулась об пол, а спустя пару секунд колени Несовершенства подогнулись, и оно тяжело осело грудой металла, разбрызгивая вокруг зеленое подобие крови. Погребенный-в-Лепестках спрыгнул с поверженного голема и подошел к Ренасу. - Все будет хорошо. Аферелис, вроде, уже оклемался, - ящер присел на корточки. – Мы откроем дверь и перенесем тебя в следующую залу. Какое нас ждет испытание? - В свитке не сказано. Но там – наша цель, я точно знаю. - Ты достиг ее, Ренас, ты достиг, - аргонианин ободряюще улыбнулся. – Скажи, а что бы ты хотел сделать с тем, что ждет нас там? - Уничтожить. Отец хотел. И я хочу, - Ренас опустил голову. Его ноги были вывернуты под неестественным углом. – Что со мной? - Железный урод тебя здорово поломал, Ренас, - ответил Погребенный. - Оно и видно. Слушай, а у тебя когда-нибудь было, чтобы от удара одна часть тела болела, а другая – нет? - Ни разу. У тебя так? - Да. Ноги не болят, хотя сломаны, - данмер почувствовал, как по его спине побежали мурашки страха. – Я не лекарь, но, видимо, это опасно. - Не знаю, - аргонианин задумался. – Скажи, а что ты бормотал, пока я ломал Несовершенство? - Молитву. - Она помогла. Успел ее дочитать? - Нет. - Я хочу знать, как она заканчивается, - попросил ящер. - Очень просто, - Ренас закрыл глаза, возрождая в памяти заветные слова. – …смерть лишь начало пути, и я не познаю истинного забвения, но пребуду с предками и духами, и Тремя, и ушедшими Велоти, и живущими, и нерожденными. И провалился во тьму.Погребенный-в-Лепестках. …и ушедшими Велоти.
- Смерть лишь начало пути. Мудро… - аргонианин аккуратно уложил умершего данмера на спину и скрестил руки на его груди. – Прощай, Ренас. Мы выполним твою волю. - Счастливец, - промолвил подошедший Аферелис. – Он погиб достойно, так как любят боги. - Красивая смерть, - кивнул ящер. – Хорошая. Пойдем, нам нужно довести дело до конца.Ильмени. Предательство.
Они возникли на пороге через пять дней после встречи с таинственным альтмером. Раны Коннельма уже почти зажили, и по дому норд передвигался без костыля, но Ильмени взяла с него слово не покидать дома до тех пор, пока он не перестанет припадать на ногу при ходьбе. Именно бывший гладиатор открыл дверь Гончим. - Кто там, Кон? – громко спросила Ильмени, сидевшая за столом и читавшая очередной роман Куилл-Вив. - Он не знает, что ответить, - изуродованный альтмер отодвинул норда в сторону и зашел внутрь. Следом за ним появились два бритых наголо имперца в меховых одеждах. У одного из них всю левую половину лица занимала татуировка в виде полумесяца. - Вы? Зачем вы пришли в мой дом? – девушка вскочила со стула и машинально схватилась за пояс. На этот раз к нему не было привешено оружие, и Ильмени вполголоса выругалась. - Охотники не любят лжи, - неопределенно ответил высокий эльф. - Охотникам не нужна вторая жертва, - вступил Коннельм. - Верно, не нужна, - альтмер с ухмылкой взглянул на норда. – Но жертва не должна обманывать ловцов, ибо это оскорбительно. А Владыка Вечной Охоты не бывает поругаем. - Кажется, я понимаю, к чему вы клоните, - Ильмени выдвинула ящик письменного стола и выудила из него простенькие детские бусики, которые приемный отец подарил ей давным-давно, еще до того, как удочерил. На украшение были наложены чары возврата, которые разработал и сотворил сам Ги. Они привязывали телепортацию не к месту, а к человеку. - Умная девочка, - Гончая-эльф махнул рукой, и двое имперцев, отступив друг от друга на два шага, почти одновременно повалились на колени. Меховая одежда треснула по швам, и люди начали обращаться. Согнутые в муке трансформации спины покрыла жесткая лоснящаяся шерсть, лица вытянулись, и из разверстых пастей на пол закапала слюна. Наконец, оба чудовища выпрямились и уставились на альтмера, ожидая дальнейших приказов. Коннельм приготовился к бою; он по-прежнему стоял близ эльфа и теперь готовился схватить его. Девушка отрицательно помотала норду головой и двумя пальцами поманила его к себе. - Дорвар! – крикнула Ильмени. Не оставлять же мужа с оборотнями! - Дорвар? – рассмеялся альтмер. – Не тот ли чудный молодой эльф, что продал твою тайну за три пузырька скуумы? Все еще хочешь, чтобы он помог вам? Хотело отделаться от любовника, а теперь избавится и от жены. Везунчик. Взять их! Гончие Хирцина бросились на Коннельма, но Ильмени схватила его за запястье, сунула в руку бусы и вызвала заклятье. Норд исчез в магической вспышке, а когтистые лапы оборотней сокрушили лишь пустоту. Яростно взревев, чудовища обратили горящие ненавистью и жаждой убийства взоры к Ильмени. Девушка подняла руки в воздух. - У меня больше ничего нет, - сказала она. – Давайте, сожрите меня, а Коннельма вам не найти! - Стоять, - скомандовал альтмер. – Естественно, только ты знаешь, где находится Коннельм Яростное Сердце, так? Хочешь купить свою жизнь? - Именно так. - Очень-очень умно, - руки Гончей пробежались по телу девушки. – Вроде, действительно пусто. Но надо удостовериться. Раздевайся! - Не стану, - Ильмени перехватила руку альтмера, которая уже тянулась к верхней застежке ее платья. - Тогда я тебя убью, а норда мы уж как-нибудь найдем. Выбирай. - Ты ответишь мне за это! – пообещала данмерка. Она расстегнула платье, спустила его с плеч и отбросила в сторону ногой. Скинула набедренную повязку и одну за другой сняла мягкие домашние сапожки, оставшись перед Гончими полностью обнаженной. - Красивое тело, - оценил высокий эльф. – Я бы возжелал тебя, будь у тебя течка. Можешь одеваться. Ильмени начала возиться с нижним бельем. Краем глаза она видела, что альтмер в это время обошел дом, заглянул в ящик стола, попытался открыть хранилище с зельями и свитками, осмотрел камин и даже провел рукой по показавшимися ему подозрительными выступам на стенах. Оружие девушки он собрал сложил в дальний угол. - Что в запертом ящике? - Лекарства, снадобья, зелья. Вам, к сожалению, могу предложить лишь яд из паслена, - ответила Ильмени, натягивая платье. - Смешно, - с кислой миной на лице изрек эльф. – Что наверху? - Двуспальная кровать и больше ничего. - Удостоверимся, - эльф махнул одному из оборотней, и тот побежал на второй этаж, царапая ступени кривыми когтями. Спустя некоторое время он вернулся, держа в зубах ржавый меч, принадлежавший Дорвару. - Это оружие мужа. Я не знала, что он еще не обменял его на скууму, - заявила данмерка. - Охотно верю, хотя не следовало бы, - альтмер принял меч и с видимой легкостью переломил его пополам. – Но эта проблема решается просто. Гораздо больше меня волнует, как ты собираешься выдать Коннельма. - Места я вам не скажу. Я должна увидеть его смерть и взять с вас клятву, что мне оставят жизнь. - Охотники не лгут, - оскорбился эльф. - Жертве – лгут, - парировала Ильмени. – Аспект Хитрости Хирцина, неужели тебе о нем не ведомо? - Много знаешь, - в голосе Гончей прозвучали нотки уважения. – И ты смелая: можешь обнажить тело и не дрогнуть духовно. Из тебя получится хорошая жертва, но еще лучший ловец. Если ты выследишь Коннельма и приведешь нас к нему, я сделаю тебе предложение влиться в Охоту. - Мой ответ ты знаешь заранее, - фыркнула девушка. - Не будь в этом так уверена, - эльф отвернулся. – Собирай свое оружие, и мы пойдем. Близок ли путь? - Чейдинхол. - Нирн тесен, - произнес альтмер. - Стоило покинуть Чейдинхол, как добыча приходит туда. С этим городом явно что-то не так. - Эй, к чему ты это? – не удержалась Ильмени. - Мысли вслух. Между прочим, если хочешь, зови меня по имени, а не «эй, ты». Кьярайманан. - Очень приятно, - съехидничала девушка. - Всегда к твоим услугам. Мои спутники представятся, когда обратятся. По городу в своем благородном облике им не пройти, так что они воспользуются тоннелями канализации и встретят нас за городом. Кьярайманан открыл дверь в подвал, и оборотни побежали вниз. Ильмени услышала, как скрипят под тяжестью Гончих ступени. - Скорее, - поторопил альтмер. – Коннельм может уйти так далеко, что даже наш нюх не отыщет его. Тогда ты умрешь. - Я не думаю, что он покинет то место, куда я его отправила. - Ты пока еще думаешь, как жертва, - эльф помог девушке застегнуть кожаную юбку доспехов Арены. – Мы мыслим иначе. Умная добыча, знающая о приближении охотника, спасается бегством. Достойная добыча – остается и принимает бой. Глупая добыча сама идет в силок. Отчаявшаяся добыча ждет своей участи, не пытаясь сопротивляться. Коннельм явно относится к достойным, но раны вынудят его бежать, ведь умом он явно не обделен. - Слушай, может, избавишь меня от своей мудрости? – Ильмени села на стул и начала завязывать сандалии. - Как пожелаешь, - невозмутимо ответил Кьярайманан. – Хотя ты слушала меня с интересом. Знаешь, в чем проблема жертвы? - Нет. - В том, что она не знает, к какой категории следует относиться. Коннельм – последний из намеченных целей; у него хватило ума не строить из себя достойного противника. Он появлялся в совершенно разных частях Империи, всегда представлялся своим настоящим именем, но на месте не задерживался. Он долго гонял нас, но, по счастью, ваши молодцы из Синих свалили его. - Его могли убить, в этом случае вы не достигли бы цели, - прервала альтмера девушка. - Неважно. Жертва, погибшая от ловушки, но загнанная охотниками, тоже считается, - эльф протянул Ильмени ее меч. – А это тебе понадобится. Только не пытайся напасть на меня. Девушка привесила ножны к поясу. Проверять, справедлива ли угроза Кьярайманана, ей почему-то не хотелось. А заперев за собой дом, Ильмени выкинула ключ в колодец. К предателю Дорвару она не вернется в любом случае, даже если ее полубезумный план по спасению Коннельма сработает, и она останется жива.