To live in the past

max richter – on the nature of daylight Восемь вечера, воскресенье. Наступил этот роковой день, наступило время прощаться. Я стоял на нашем любимом месте в парке, под огромном деревом, топтался на месте, сжимая в правой руке свеженаписанное письмо с маленькой фотокарточкой. Я любил эту фотографию, мы сделали ее совсем недавно, но оно уже так много значило для меня. Я думал, что все слёзы давно высохли, но только стоило появиться этому широкоплечему пареньку в поле моего зрения, ком встал в горле. Я увидел его красные глаза, почувствовал то, как ему больно сейчас. Самое ужасное, что я не мог остановить всё это, забрать его боль к себе, успокоить хоть как-то. Он без лишних слов окутал меня своими теплыми руками, уткнувшись носом в мою грудь, плечи периодически вздымались, тельце подрагивало, теплые капли стекали по моей груди, оставляя за собой мокрые пятна. Я не находил слов, не знал, с чего начать. Бог знает, сколько бы мы там простояли, вот так, плечом к плечу, если бы не начался дождь. Я расцепил объятия, поднял голову, всё те же изумруды, тот же любящий горячий взгляд, те же пухлые губы, я изучал каждый сантиметр его лица, каждую морщинку, пытаясь запомнить и оставить его надолго в своей памяти. Дождь будто намеренно расходился, оплакивая наше расставание. -Бу, я люблю тебя. И это были самые важные слова в моей жизни. Меня любит мой Хазза, мой самый дорогой человек. Было ли мне еще что-то нужно? -Я тоже люблю тебя, Гарри. Он медленно склонился надо мной, обжигая своим горячим дыханием мои губы, так же медленно прильнул к ним, будто боясь мне навредить. Вся сырость вокруг перестала меня волновать и всё, что мне хотелось в этот момент, так это никогда больше не отпускать этого малыша. Вбиться в его грудь, поселиться там и разделять его эмоции. Чувства кипели во мне, разносили по телу приятное тепло, мне стало так уютно, так по-домашнему хорошо. Я постепенно начал отодвигать плохие мысли от себя. -Я готов сказать всему миру о своей любви к тебе. Шепнул я, слегка улыбаясь уголками губ. -Так скажи. Затаив дыхание, еле слышно прошептал он. -Я люблю самого чудесного парня на этой земле, - заворковал я, - ты - мой мир. Освободившись от крепких рук, я вынул аккуратно сложенный конвертик, протянув ему, мягко улыбаясь. «Для Хаззы» гласила надпись на передней стороне. Мне будет не хватать его ярких глаз, я точно знал это.

***

Вы когда-нибудь любили до беспамятства? Я любил.. Люблю. Каждая клеточка моего тела ныла от необходимости объятий. Я еле сдерживал эти позывы, еле как терпел эту ничтожную боль. Вот так переминаясь с ноги на ногу я последний раз оглядывал свою комнату. В груди защемило так сильно от переизбытка нахлынувших воспоминаний. Я бы очень хотел оставить всё тут, в прошлом, проститься с этим раз и навсегда, улететь в новую жизнь, но я просто не мог. Я никак не могу смириться с мыслью, что уезжаю от своего незабываемого прошлого куда-то далеко. Страшно думать о том, что больше не сможешь просыпаться по утрам от стука в окно, от дуновения слабого ветерка и сонного Гарри, который часто радовал меня утренними визитами. Моя комната — моя крепость. В ней я провел половину своей жизни, наедине справляясь со своими проблемами. Эти стены, окрашенные в пастельные тона всегда успокаивали, засмотревшись на них порой, в голову приходили невообразимые мысли, от которых часто становилось смешно. С тоской прохожу вокруг еще раз, и почему мне только становится стыдно? Слишком давит окружающая обстановка, будто бы это я принял решение в корень поменять свою жизнь за считанные дни. Подумать только, как за всего лишь неделю, моя жизнь перестала быть обыденной. Да, может я и мечтал чуточку поменять свой прежний ритм, но на новеньких носках и пары новых увлечений я бы уже успокоился, и то назвав это кардинальными изменениями. Никогда бы не подумал, что придется проститься со своей комнатой так скоро, в моих планах это было, как минимум лет через пять, и то этот переезд не был столь далеким. Я бы с удовольствием поселился где-нибудь в тихом спальном районе с любимым Гарри, мы бы завели большую собаку и радовались существованию рядом. Всё было бы так, как нужно, так, как мы бы оба хотели. Почему не может идти всё по задуманному сценарию? Разве так трудно дать капельку свободы? Моё сердце сдавило от неправильности всей ситуации, я не должен оставлять его тут одного, он ведь не сможет без меня, он так мал. Ну кто будет оберегать его от всех проблем, пока меня нет рядом? Кто будет успокаивать в трудные минуты? Я больше не мог сдерживаться, тело дрогнуло от нахлынувших эмоций, глаза застелила серая дымка, и я просто выбежал из дома, крича от своей безысходности. Ноги путаются, дыхание сбивается, в голове прочно засел любимый образ. Я должен был увидеть его сейчас, это было таким необходимым. - Гарри, Гарри, Хазза, где ты? Я буквально влетел к нему в дом, без капли стеснения. Напуганная пара глаз уставилась на мой потерянный вид, но даже не двинулись с места, видимо постепенно до них доходила суть всей ситуации и они не стали трогать меня. - Гарри, пожалуйста. Снова крикнул я. - Лу-Лу, что случилось? Мне никогда не приходилось видеть его столь разбитым, чем сейчас. Красные глаза, дрожащие руки, бледность, полный хаос на голове. Где мой мальчик с блеском во взгляде, где счастливая улыбка, где милые ямочки? - Пожалуйста, обними меня. Он крепко вцепился в мою грудь, заглушая окружающий мир своими громкими рыданиями. - Хазза, я боюсь, я так сильно боюсь потерять тебя. Ты мне очень нужен. Пообещай мне, что в будущем мы обязательно будем вместе, что обязательно встретимся, не смотря на все преграды, что предоставит нам судьба, обещай мне. Он повернулся ко мне, в его взгляде читалось столько боли, которую он всеми силами пытался заглушить. -Обещаю. И знаете, я верю ему. Я еще долго поглаживал его по спине, покрывая каждый миллиметр его шеи новыми поцелуями. Я старался как можно точнее запомнить черты его лица, его запах, его тепло. Неожиданно гостиную заполнил звонок телефона. Вещи упакованы и увезены, оставался только я один, мама сообщила, что уже пора. Оставив последний невесомый поцелуй, попятившись назад, я поспешил покинуть помещение. Последнее, что я увидел, перед тем как захлопнулась дверь, это то, как Кудрявый обхватив свои плечи, медленно сползал по стене. Посадка на самолет была объявлена. Я уезжал с огромным багажом вещей, но с пустотой в области сердца. Я точно знал, что оставляю его тут, в надежных руках моего любимого парня.