Бильбо Бэггинс и Шеролин Тук, или туда и обратно

      Как же прекрасны были дни, что мы провели в Ривенделле, и как мрачны те, что потянулись за ними. Узкими обманчивыми тропами мы поднимались всё выше по крутым скалистым склонам гор. Продвигались очень медленно, часто сбиваясь с пути и возвращаясь назад. Местность была угрюмая и скудная на растительность, и чем выше, тем ветренее и холоднее становилось. В глубоких, тёмных расщелинах, казалось, таилось что-то недоброе, страшное, опасное. Всё чаще я оглядывалась назад, туда, где в голубовато-розовой пелене облаков остался далеко позади родной Удел, цветущий алыми маками Шир. Ах, как мне хотелось вернуться туда, где сейчас плетут венки, дёргают сорняки и поливают грядки, ходят на пикники и травят весёлые байки, а не, зябко кутаясь в гномий плащ, с опаской вглядываться в серые гранитные породы. Гэндальф говорит, что когда-то здесь водились драконы, да и сейчас полно злобных, опасных тварей. Что ж, охотно верю ему. Слишком гулко здесь отдаются наши шаги, слишком зыбок сон по ночам. Что там гномы говорили о том, что мы быстро преодолеем Туманные Горы и спустимся в Дикий Край? Да в Боковинах раньше урожай собирать начнут и закончат, чем это случится!       Одним не самым солнечным днём мы выехали к глубокому ущелью, на дне которого туманом стелился белый пар. Преодолеть его можно было по очень узкому уступу, либо же вернуться назад и другой тропой попытаться добраться до замеченного далеко впереди каменного порога. Тут же между гномами завязался очередной отчаянный спор; у меня, кстати, уже давно сложилось впечатление, что споры для них - излюбленное времяпрепровождение. Причем, похоже считается, что чем громче при этом материшься, тем больше очищается карма, правда, за счёт чернеющей кармы оппонента. - Оно кому охота шею свернуть к ебеням, тот может переться вперёд, - громко и монументально высказывал своё мнение Глоин. - Лично я поворачиваю назад! - Категорически поддерживаю, - присоединился к нему Бомбур. - Щаз, разбежались тащиться назад, - тут же выпятив грудь колесом, не менее громогласно возмутился Фили. - Мы и так тут застряли, как в жопе, не хватает ещё один крюк отхерачить. - И то верно, - ввязался скромник Ори. - Эдак мы до зелёных веников будем тут толочься. - Вот поезжай этой тропкой и толочься тебе уже нигде не придётся, - прикрикнул на него Гэндальф. - Как пиздякнешься вниз, так и костей для похорон не соберём. - Да кто его хоронить собирается? - задиристо поинтересовался Бифур. - Да и негде здесь. - Нет-нет, пусть дёргает, - подбоченясь, вставил свои пять копеек спешившийся Дори. - На один рот меньше кормить. - И станет вас опять тринадцать, - насмешливо хмыкнул маг, поглаживая белую гриву своей лошадки. - А я что, совсем не считаюсь? - в самом деле, обидно уже, почему про меня постоянно забывают? - А они по яйцам считают, Шеролин, - подмигнул мне Кили. - Ну, так кто со мной едет вперёд? - Никто вперёд не пойдёт, - бросил тяжелый взгляд на племянника Торин, который до этого хмуро слушал очередную перебранку. - Мы все возвращаемся и ищем обходной путь. - Ещё чего, - похоже Фили и Кили были, как всегда, единодушны в своём мнении. - Мы пройдём здесь.       И братья дружно указали на обрыв и узкий уступ, что опоясывал скалу. - Чёрт с вами, - не стал спорить их родич и, показав им на видневшийся вдалеке горный порог, прибавил, - к вечеру встретимся вон там. И учтите: не явитесь, возвращаться за вами никто не станет. - Идёт, - отсалютовал ему Кили.       Оба гнома направили своих нервно взмахивающих хвостами пони к узкой тропе; не задумываясь, я, дёрнув за поводья, развернула Строптивого вслед за ними. Возвращаться обратно мне совсем не хотелось, ведь с нами ещё и Ори, так что может статься? - Шеролин! - раздался позади негодующий голос мистера Бэггинса. Оглянувшись через плечо, я увидела вытянувшиеся лица гномов: оказывается, никто кроме нас троих ослушаться Торина не решился, и даже Ори уже был возле Балина и Бофура, ну и трус. - Но так правда быстрее, дядюшка, - пожала я плечами и даже не подумала повернуть назад, несмотря на предостерегающий взгляд наследника гномьих королей. - Встретимся вечером. - Правильно, Шеролин, - поддержал меня Фили, когда мой пони догнал его, - это они задницы в силу возраста берегут, а мы молодые, нас подобные мелочи не страшат. - Поумерили бы вы пыл в своих молодых задницах, - крикнул ему вслед Двалин. - Совсем обнаглела нынче молодежь!       Через час, когда Строптивый вслед за пони Фили, громким фырканьем выражая своё нелестное мнение о происходящем и медленно переставляя копытами, продвигался вперёд по узкому уступу, засыпанному мелкими камушками и пеплом (и откуда он, спрашивается, здесь взялся?), а сзади во всю пополнял мой лексикон цветистыми выражениями Кили, идея ослушаться Торина и двигаться столь малонадёжной тропой уже не казалась мне такой замечательной и остроумной. Тем более, что кроме нас троих, смельчаков (или дураков? не знаю, как правильнее) не нашлось. Я, вообще, не понимаю, почему нас пони ещё к чертям не послали, а продолжают почти послушно (ну разве громко поругиваясь и явно тихим ржанием обсуждая меж собой наши умственные способности) везти вперёд. Уступ и впрямь был очень узким, а от одного взгляда в сторону пропасти неимоверно мутило и в глазах темнело, да ещё эти парящие над нами вороны. Похоже, они нагло ждут, когда кто-нибудь из нас сковырнется вниз, и тогда у них на обед будет свежатинка.       Вскоре, когда Кили, несмотря на узость тропы, исхитрился наклониться и, подцепив увесистый камушек, запульнуть его в особо низко летающую над головами птицу, я поняла, в ком из нас троих больше всего дури. Пострадавшая ворона, улепётывая, тоже громко высказалась на этот счёт. В самом деле, а она что возомнила себя в мясной лавке выбирающей кусок окорока посочнее? Когда же Фили, повторив манёвр братца, запустил камнем в ещё одну ворону, я завизжала не тише горланящей птицы, спятил что ли гном? Если он ещё раз наклонится за камушком, у меня сердце разорвётся, честное слово. - Тише ты, - как не в чём не бывало, обернувшись ко мне, велел Фили. - Ну что ты, как маленькая, гномы и не такими тропами хаживали, и, поверь, похороны после этого случались не часто. - А я - хоббит, - насупившись, я сердито сверкнула на него глазами. - Давай, смотри вперёд и не оглядывайся. - Слушай, брат, давай местами меняться, - предложил гном, всё же благоразумно отвернувшись и обозревая заснеженные горные пики впереди. - Я тоже хочу ехать и любоваться покачивающимся в седле хоббитянским задом. - Только посмейте! - с перепугу я крепче вцепилась в поводья, и только дружный хохот братьев сказал мне о том, что это была всего лишь очередная шутка.       В общем и целом, это были такие безумные два часа, что удивляюсь, как я не поседела за них. Поминутный риск сорваться вместе с пони вниз плюс парочка веселящихся безумцев... поверьте, это то ещё приключение, собственно я бы с удовольствием пожелала его врагу, если бы таковой у меня имелся. Когда мы, наконец, выбрались с уступа на горную тропу, нервы мои были расшатаны так, что было впору убить обоих попутчиков, но я пока сдерживалась, чего они, впрочем, абсолютно не ценили. - И как ты не побоялась отправиться с нами? - насмешливо глядя в моё бледное лицо, поинтересовался Фили, который теперь ехал справа от меня. - Вдруг мы... - В тавернах давно не были? - перебила я светловолосого гнома, отрывая взгляд от долгожданной тропы и глядя в его лукавые янтарные глаза. - Ну, собственно, и это тоже, - развеселился гном; и когда только он успевает заплести столько тонких косиц в своей густой золотой бороде? - Но я о другом. - И о чём же? - округлила я глаза. Действительно, неужели в его голове зародилась мысль на другую тему кроме баб и женитьбы? Впрочем нет, обещать женится на каждой это по части Кили. - Ну так вдруг бы какая опасность, а нас с тобой только двое? - блондин любовно погладил прикрепленный к поясу меч. - Похоже, я уверена в тебе больше, чем ты сам в себе, - хмыкнула я. - Да и до места мы ещё не добрались. - Точно, - согласился со мной едущий рядом Кили и тут же завёл свою любимую песню, - А правда, вдруг бы нас амуры одолели? - Вот и разбирались бы с ними на пару, - конечно, с братьями весело, но иногда они просто невыносимы. - Нет, не пойдёт, - тряхнув тёмными волосами, возразил он, - а вот с девушкой... - А вот облезешь, - раздражённо оборвала я его и направила Строптивого вперёд по неровной тропе.       Солнце вскоре начало клониться к горизонту, а до означенного места встречи с отрядом гномов, от которого мы отбились, было ещё не меньше часа пути вверх по каменистым уступам. Лучи скользили по насыпям обломков горной породы (очевидно здесь нередко бывали обвалы и оползни), высвечивая отвесные скалы и скрывая в тени замшелые уголки. Мысли мои вертелись вокруг сладкой малины, которую наверняка сейчас собирает мама. Порой все же казалось, что из этих тёмных расщелин кто-то следит за нами, шныряет в тени и злобно оглядывается. Постепенно все мысли из головы улетучились, а глаза упорно вглядывались в мрачные провалы. Вдруг, в одном из них я заметила отвратительное существо: оно было невысоким, с землисто-серой кожей и растрёпанными грязными волосами, в мутных глазах было столько ненависти и голода что, схватившись рукой за горло, я невольно вскрикнула.       Мгновенно отреагировавший на мою панику Кили вскинул лук и стрелу, прозвенела тетива, и через секунду уродец уже бился в предсмертных конвульсиях.       Зажав рот рукой, я пыталась отдышаться, сквозной ветер мгновенно донёс отвратительный запах струящейся на камни чёрной крови, желудок тут же взбунтовался, перед глазами всё плыло. - Чур, не блевать, - строго предупредил оставшийся рядом со мной Фили, в то время, как его брат, спешившись, направился с затихшему созданию и, выдернув стрелу из его груди, принялся быстро чистить её краем плаща, - подумаешь, гоблинёнка увидела, привыкай, ты ж к дракону в гости собралась.        Истерически всхлипнув, я отёрла ладонью выступившую на лбу влагу. Чувствую, я скоро и не к такому привыкну. Но впредь свой плащ Кили, если порвёт, будет зашивать сам, я к нему больше и пальцем не прикоснусь.       Следующие полтора часа, которые в сгущающихся сумерках мы добирались до означенного Торином порога, мои спутники хранили непривычно угрюмое молчание и, поминутно вглядываясь в покрытые мраком завалы камней, похоже готовились к нападению тварей, подобных той, что осталась мёртвой лежать далеко позади нас. Интересно, вороны полакомились или побрезговали?       Когда мы, наконец, добрались до нужного места, уже почти совсем стемнело, а небо затянули чёрные, пригнанные усилившимся ветром тучи. Гадать долго о том, появлялся ли здесь гномий отряд или нет, не пришлось: кроме наших следов на покрытых пеплом и пылью камнях ничьих больше не было. Огня, дабы не привлечь к своей скромной компании нежелательных гостей, было решено не разводить. Усевшись на невысоком каменистом уступе, мы, поделив, ели одну из пожаренных мной утром лепёшек, в то время, как напоенные пони, беспокойно прядая ушами, щипали скудную траву. - Интересно, долго нам тут их ждать? - вглядываясь в громоздящиеся на небосводе тучи, прожевав очередной кусочек лепёшки, нетерпеливо поинтересовался у нас Кили. - Может и до утра, - предположил Фили, в то время как я лишь пожала плечами. - Мы-то напрямки сократили путь, а они в обход топают. - Хорошо бы поскорее явились, нужно место для ночлега искать, а то, похоже, гроза намечается, - и Кили указал на чёрные облака, которые стремительно сошлись; при их столкновении раздался грохот грома, и небо разделила пополам яркая вспышка молнии. Порыв ветра сорвал с нас капюшоны плащей, а пони испуганно шарахнулись (хорошо, что мы догадались их стреножить). - Подождём немного и, если они не появятся, поищем укрытие, - заключил Фили и, видя, как испуганно я озираюсь в темноте, в ободряющем пожатии сжал мою ладонь. - Не бойся, мы же с тобой. Ты не испугалась троллю Торинов меч в ногу всадить вот и сейчас не дёргайся, словно кролик.       Я попыталась улыбнуться ему в ответ. Легко говорить когда ты гном, привыкший жить в пещерах, дорогах и водовороте опасностей, а вот, если ты домашняя девчонка, самым большим приключением которой до этого были летние поездки к дядюшке Бильбо и рыбная ловля в погожий день на речке, то всё выглядит уже совсем иначе. Ну зачем я во всё это ввязалась? Вот сейчас бы, насобирав ягод, пекла пироги, а не испуганно прятала пальцы в мозолистой ладони гнома.       Мои невесёлые размышления прервали многоголосая гномья ругань, свет факелов и громкий топот копыт. - А вот и наши смельчаки, - воскликнул первым заметивший нас Гэндальф. - Ну что, прогулочка удалась? - Разумеется, - самодовольно ухмыльнулся Кили, - мы уже час тут ждём, когда вы, наконец, притащите свои трусливые задницы. - Наши задницы, как ты изволил выразиться, не трусливые, а осмотрительные, - приподняв густую белую бровь, уведомил его маг, - Не все же могут, как вы, подобно горным козлам скакать по висящим в воздухе уступам.       Не вникая более в этот разговор, увидев спешившегося Бильбо, я вскрикнула, вскочила с места и бросилась в его объятия. Наградив весьма укоризненным взглядом, тот, всё же прижав к груди, похлопал меня по плечам. - Ну и как, строптивица, интересно было? - отпуская меня, тихо спросил мистер Бэггинс. - Весьма, - пожала я плечами. - Кили гоблинёнка подстрелил. - Гоблина? Ты уверена? - раздался за спиной властный вопрос того, кого после странного ночного разговора у фонтана в саду Ривенделла я избегала ещё старательнее, чем прежде. - Наверное, - обернувшись, ответила я, краснея под не менее осуждающим, чем взор дядюшки, взглядом синих глаз, взглядом, который последнее время не только пугал, но и смущал меня. - Фили сказал, что это был гоблинёнок. - Похоже, ваша поездка и впрямь была познавательна, но, если вы привлекли своей беспечностью к нам внимание гоблинов, то клянусь, огребёте у меня все трое ещё до рассвета, - мрачно пообещал Торин и, обернувшись к примолкшим гномам, приказал: - потушить факелы! - Послушай, дядя, - подоспел к нему Кили. - Ну подумаешь, один жалкий гоблин, да их тут тьма тьмущая засела. - Вот именно, что тьма, - окинул суровым взором племянника гном, - тебе что, охота попасть на их ужин? Мне лично нет, - и тут же раздражённо добавил, взглянув на с интересом вслушивающихся в разговор Бифура и Двалина, - да будете вы гасить факелы или нет? Или таким образом сигналите гоблинам, где им на баранов поохотиться?       Но не успели те загасить факелы, как в небе вновь громыхнуло, и на землю стеной обрушился ливень. Огонь погас сам, а мы, похватав поводья пони и освободив стреноженных, бросились к скале, которая своей нависающей стеной хоть как-то могла укрыть от разыгравшейся непогоды.        Кое-как при помощи Дори, Ори и дядюшки мне удалось собрать холодный ужин, и вскоре гномы, завернувшись в одеяла, устроились на ночлег. Но что это был за ночлег? Скорее молчаливое, напряжённое созерцание бушующей стихии. Даже часовых выставлять не пришлось: разве кто может уснуть под почти пушечную канонаду небесного грома?       Если вы когда-нибудь были в горах, то знаете, как страшны разыгравшиеся там грозы, как сверкают, ударяясь о вершины, молнии, как содрогаются скалы, а эхо, подхватывая раскаты, разносит их по всем пещерам и впадинам; тьма наполнена вспышками и грохотом, словно мир вокруг сходит с ума и вот-вот взорвётся, разлетевшись на сотни гранитных осколков, погребая под собой всё живое, что стало невольным свидетелем этой схватки стихий.       Завернувшись в одеяло, я лежала возле дядюшки и не в силах, как и он, сомкнуть глаз, наблюдала, как по другую сторону горной долины жуткие в своей мощи каменные великаны перебрасывались обломками скал, ловили их и швыряли обратно во мрак; обломки сыпались в гущу деревьев и ущелья, создавая неимоверной грохот и разлетаясь вдребезги. Это казалось уже невероятным, но ветер подул ещё сильнее, а вместе с ним усилился и дождь. Он хлестал теперь, казалось, со всех сторон, так что скальный навес перестал быть защитой. Вскоре мы вымокли до нитки, а пони, понурившись, тихо ржали от страха. Каменные же великаны с жутким хохотом перекликались со всех сторон. - Что за безумная ночь! - поднимаясь, воскликнул Торин. - Если нас не сдует ветром и не смоет дождём, то уж точно поразит молнией, или затопчут эти исполины. - Коли знаешь местечко получше да посуше, взял бы да отвёл нас туда, - проворчал Гэндальф, так же с недовольством наблюдая за великанами, - поверь, мы все с удовольствием за тобой последуем.       После очередного препирательства, во время которого было чётко озвучено, кому и куда следовало бы пойти, в какие сроки, и стоит ли возвращаться, было принято решение, что на поиски убежища поудобнее отправятся как самые молодые и зоркие Фили и Кили. Вернулись они в более чем короткие сроки и бодро сообщили о том, что нашли неподалёку сухую пещеру, в которой поместятся даже пони. На сомнения мага о её безопасности братья уверяли, что полностью исследовали её, хотя, конечно, вызывало подозрение, с какой скоростью они это сделали.       И всё же, в бушующей грозой ночи их слова показались обнадёживающими, и, собрав нехитрые пожитки, ведя под уздцы пони, мы направились вслед за ними к пещере. Она и впрямь находилась неподалёку и была хоть невелика, но достаточно вместительна. Правда, мой Строптивый, выказав поистине ослиное упрямство, наотрез отказался в неё заходить и остался мокнуть снаружи под проливным дождём. Мне было ужасно жаль его, когда сидя на сухом каменном полу и кутаясь в не успевший сильно промокнуть плащ, я наблюдала за тем, как гномы, маг и дядюшка курят, глубоко затягиваясь табачным дымом и выпуская идеально круглые колечки.       Совершенно позабыв, как далеко отсюда Одинокая Гора, и сколько всевозможных трудностей нас ждёт впереди, прежде чем мы до неё доберёмся, гномы затеяли весёлый разговор: больше не тревожась о бушующей снаружи непогоде, они активно обсуждали, что каждый из них будет делать со своей долей добытых сокровищ. Украдкой взглянув на Торина, я обнаружила, что он, слушая общий разговор, сидя, опершись о каменную стену, внимательно смотрит на меня. Немного смутившись, я всё же улыбнулась ему и получила в ответ вздох и покачивание головой. Подозреваю, что гном сердит на меня за то, что, ослушавшись приказа, я ушла опасной тропой с его племянниками, но с ними, несмотря на их порой весьма скабрёзные шутки, я чувствовала себя вполне в своей тарелке. С братьями было спокойно, надёжно и весело, и даже если порой Фили и Кили перегибали палку, то умели извиниться без слов, просто заглянув в глаза и задорно подмигнув. С Торином же я чувствовала себя, как на иголках: он был властен, никогда не признавал ошибок и не искал компромиссов, бывало игнорировал меня неделями, а потом делал какие-то замечания, за что-то журил. Его взгляд отчего-то волновал меня, в то время как тяжелый, жесткий характер отпугивал. Сердце до сих пор трепетало от его прикосновения в саду Ривенделла, хотелось вновь ощутить касание его губ к коже, но в то же время я понимала, что так не должно быть, и оправдывала себя тем, что просто устала, просто нуждаюсь в утешении и поддержке. А ещё был страх, страх показать перед ним свою слабость, страх, что гном опять обвинит меня в глупости. От этого клубка противоречивых чувств легче было убегать, чем попытаться в нём разобраться.       Вот и сейчас, уютней завернувшись в плащ, я прилегла на каменном полу и, сомкнув веки, под негромкое бормотание гномов постаралась скорее уснуть, но сон опять был зыбким, вязким, в нём слышалось испуганное ржание пони и каменный скрежет, топот и незнакомые голоса. Мне чудилось, что кто-то, от кого исходил омерзительный смрад, схватил меня на руки и куда-то тащит. Задыхаясь от тухлой вони, пытаясь вырваться, я внезапно услышала истошный крик Бильбо и в отчаянии широко распахнула глаза. В этот миг мрак пещеры озарила исходящая от посоха Гэндальфа яркая вспышка, и в её свете я успела различить множество отвратительно уродливых гоблинов, которые, похватав, увели наших пони, а теперь тащили и самих гномов к трещине, что находилась в стене в глубине пещеры и, разверзнувшись, превратилась в широкий проход. Отчаянно пытаясь выбраться из жилистых когтистых лап, я осознала, что нас уже втянули в тёмный туннель, и последнее, что я различила в свете гаснущей вспышки, это побелевшее лицо дядюшки, которого волокли сразу два гоблина. Вспышка погасла, а вслед за ней сомкнулась и стена; теперь мы были в кромешной тьме, в которой могли видеть лишь сами гоблины, которые, похоже отлично ориентируясь в разбегающихся во все стороны туннелях, тащили нас по уходящей всё глубже тропе. Вскоре, они побросали нас наземь и, глумясь, улюлюкая, безжалостно щипая, раздавая пинки, подгоняя плетьми, погнали вперёд туда, где вдалеке мерцали красные отсветы огней.