Бильбо Бэггинс и Шеролин Тук, или туда и обратно

      Было утро, наверное, не более девяти часов - солнце ещё не успело взойти высоко и с востока озаряло горы своими тёплыми, ласковыми лучами. Вниз уходили покрытые густой, влажной от минувшей грозы травой склоны. Кое-где рос невысокий колючий кустарник, а впереди виднелись буковые лощины и цветущие лужайки между ними. Мы продолжали бежать, но уже не с ураганной скоростью, а медленнее, оглядывая окрестности и вдыхая полной грудью чистый воздух. - Ты вся красная, щёки алые, как маки, - обернулся Кили, когда я, тяжело дыша, почти поравнялась с ним, - хочешь помогу? - Чем? - выдохнула я, устало взглянув на него. Возможно, я была не права, но во мне кипела обида на гномов за то, что никто из них не пришёл мне на помощь, когда по велению Короля Гоблинов его стражи набросились на нас. Я понимаю, каждый в тот момент был сам за себя и, возможно, обо мне просто никто не вспомнил, и всё же это показало мне, что я одна, что в страшную минуту мне никто не поможет, никто не защитит. Во что я ввязалась? Как мне пережить этот день и проснуться живой следующим утром? Я всё ещё чувствовала стальную хватку вцепившегося в плечи гоблина, его проникающее в лёгкие зловонное дыхание. Я была беззащитна перед ним и чудом спаслась от острых клыков. Удастся ли мне в другой раз вырваться, ведь он будет этот другой раз, я до дрожи в пальцах чувствовала что будет. От этого ощущения нервы были на пределе, а сердце пропускало удары несмотря на бег. - Ну, хочешь я тебя понесу? - протянул ко мне руку Кили, задорно сверкая карими глазами. - Уж лучше скажи: перекину через плечо, как мешок картошки, и потащу, - насупилась я, отстранившись от его руки. - В чём дело? - остановившись, гном обернулся ко мне и, не давая пройти, взял за плечи, - что случилось? - Вы с Фили сказали, что будете ... - я не смогла договорить того упрёка, который вертелся на языке, вместо этого лишь шмыгнула носом, - мне было так страшно! - Шеролин... - Я знаю, вы все должны были защищать своего короля, а меня к чёртовой матери! - я не узнавала своего хриплого шёпота. Неужели эти вещи говорю я? По щекам бежали жгучие слёзы обиды и пережитого ужаса. - У тебя истерика, - Фили попытался обнять меня, но, вырвавшись из его рук, я поспешила вперёд, туда где с Гэндальфом и Торином наверняка находился мой дядюшка.       Добравшись до мага и иже с ним, я обнаружила, что мистера Бэггинса там нет. Но как же нет? Где же он тогда? - Где мой дядя? - спросила я у Двалина, оглядываясь назад: может быть, увлечённая своими переживаниями, я попросту не заметила Бильбо? - А он разве не с тобой? - удивился гном, оглядываясь так же, как и я. - Я был уверен, что Взломщик с тобой идёт.       На наш разговор стали оборачиваться другие гномы. Мы как раз достигли первой лощины, когда разгорелись нешуточные споры и ругань - все были уверены, что Бильбо идёт либо впереди, либо позади, но никто до меня и не подумал его искать. После пережитой ночки нервы у всех были на пределе, и потому крик стоял такой, что у меня стало закладывать уши. - Как, объясните мне, как вы могли не заметить, когда пропал мистер Бэггинс? - сердито вопрошал Гэндальф, опираясь на свой длинный посох. - Кто из вас страдает такой невнимательностью? Ну как можно было не уследить за одним хоббитом? - У нас два хоббита! - трепеща от гнева ноздрями орлиного носа, возразил ему Нори.       Я едва не взвизгнула от возмущения. Ну надо же, какая милость мне оказана! Меня наконец посчитали! - Ты что же подразумеваешь, - волшебник грозно изогнул свои кустистые седые брови, - что раз хоббита два, то одного и потерять не страшно, эка невидаль, второй в запасе есть?! - Ничего я не подразумеваю, - огрызнулся, подбоченясь, тот, - кроме того, что трудно уследить за двумя низкоросликами, когда вокруг столько гоблинов, и тебя гонят вперёд, а в темноте даже не разглядишь, что происходит. Скажите спасибо, что мы хоть одну сберегли! - Что?! - завопила я, такой наглой лжи нервы уже выдержать были не способны, - да кто из вас следил-то? Вы же напрочь обо мне забыли! - Неправда, - тяжело взглянул на меня Торин, только сейчас засовывая Оркрист в ножны, - мы всё время были рядом с тобой. - Да? И когда тот зловонный гоблин хотел меня трахнуть, тоже рядом были?       В глазах гномов было столько изумления, они так воззрились на меня, что, наверное, в другое время я бы покатилась со смеху, но только не теперь, сейчас меня терзало совсем другое: - Что значит трахнуть? Что он хотел со мной сделать?! - Я же велел тебе надеть капюшон! - вместо ответа рявкнул первым вышедший из ступора Торин. - Было так трудно удержать его на голове? - А он слетел! - всхлипнув, возразила я на его упрёк. - Может, его нужно было гвоздями приколотить?! - Мозги тебе нужно вколотить, да поскорее, - уведомил гном и, не обращая внимания на то, что от обиды у меня задрожали губы, повернувшись к магу произнёс: - Думается мне, что ваш драгоценный Бильбо дал дёру и находится уже далеко отсюда. Он ведь только и твердил о том, что хочет вернуться в свою нору, вот и смылся, воспользовавшись случаем! - Неправда! - крикнула я ему в спину, - дядя бы никогда не бросил меня! - Кто из вас видел его последним? - игнорируя мой протест, обратился Торин к недовольным гномам. - Да хрен его знает, темно было, - пожал плечами Бофур, отряхивая свою несколько раз падавшую во время нашего побега шапку. - И я не видел, - поглаживая обширный живот, закивал Бомбур, - но я бежал впереди.       После нескольких минут бурных разборок выяснилось, что последним моего дядюшку видел Нори, да и то это было, когда гоблины гнали нас в огромную подземную залу, где заседал их король. - Что ж, значит придется вернуться в пещеры, - выслушав их перемешанные с ругательствами оправдания, промолвил Гэндальф. - Мы не можем продолжать путь без Бильбо. Нужно выяснить, жив ли он, и попытаться спасти. - Нет, - отрезал Торин, перекрывая поднявшееся возмущение гномов, которые тоже были против возвращения в подземелье. - От этого хоббита одни проблемы. Не понимаю, как он умудрился потеряться вместо того, чтобы держаться с нами? Неужели вы, Гэндальф, не могли найти нам в попутчики Взломщика посообразительнее? Если ещё и возвращаться за ним, так это уже перебор! - Да, я выбрал его, а ничего бесполезного я не делаю. Или вы мне помогаете искать, или я ухожу, - посуровел маг, - и расхлёбывайте свои неприятности сами. А вот, если мы найдём его, то вы ещё не раз поблагодарите меня.       Гномы вновь заворчали о бесполезности этой затеи, о потере времени и грозящей опасности. Сердце моё разрывалось от страха за дядюшку, я понимала, что слушать их возражения, это только терять время. Поэтому, повернувшись спиной к спорящим, толком ещё не представляя, что могу предпринять, я зашагала в обратном направлении к склону горы, с которого мы только что спустились. Из глаз вновь готовы были побежать слёзы. Пренебрежение гномов, которых считала друзьями, о ком заботилась в пути, горько ранило и заставляло задуматься о том, что, наверное, если цель похода - золото, то ничто кроме алчности и не движет теми, кому я доверилась.       Рядом раздались шаги, обернувшись, я увидела идущих за мной Фили и Кили. Покрытые пылью и сажей подземелья их лица были усталыми, но в глазах горела решимость. - Ну что, надерём задницы гоблинам? - подмигнул мне Кили, кладя ладонь на рукоять своего меча. - Заодно покажешь мне ту гниду, что тебе угрожала, - поддержал его братец. Как будто я его в лицо запомнила! - Не нужно никому драть задниц и уж тем более искать там гнид, потому что я здесь!        Широко распахнув глаза, не веря себе, я смотрела на дядюшку, который, появившись из-за старого бука, шёл нам навстречу. Лицо его также было в грязи, на порванном местами кафтане отсутствовали медные пуговицы, а костяшки рук были содраны в кровь. Но он был жив, жив! - Дядя! - с радостным криком я бросилась вперёд в его раскрытые объятия. - Как ты? Где ты был? - Всё хорошо, девочка, всё хорошо. Как же я переживал за тебя! - с этими словами мистер Бэггинс крепко стиснул меня в объятиях. Рассечённая кожа на спине полыхнула огнём боли, закричав, я вцепилась в плечи дяди, чтобы не упасть. - Ты ранена? - раздался позади, совсем рядом, голос Гэндальфа. Развернувшись в руках поддерживающего меня Бильбо, я к своему удивлению увидела волшебника и гномов, которые, оказывается, шли следом за нами с Фили и Кили. Значит, они всё же решили идти на поиски? - Это всего лишь царапина, - поморщившись, пожала я плечами, отпуская дядюшку, - я поскользнулась и заработала удар хлыста. Скоро заживёт. - Ты уверена? - встревожился Бильбо. - Может стоит посмотреть? - Нет, - затрясла я головой и, желая отвлечь внимание от своей персоны, спросила у Гэндальфа: - Что мы теперь будем делать? - Нужно уходить отсюда как можно скорее и как можно дальше, - ответил маг, указав посохом в сторону буковых и хвойных лощин. - Конечно, мы в ужасном положении: у нас теперь нет ни еды, ни пони, но всё станет ещё хуже, когда с заходом солнца гоблины пустят за нами погоню. - Вы продолжите путь с нами, Бильбо, или решили повернуть назад? - Торин внимательно вглядывался в наши с дядюшкой лица, словно пытался понять по их выражению ответ. - Как вы выбрались из тоннелей?        На минуту мистер Бэггинс замялся, и я заметила, как он тайком спрятал что-то во внутренний карман жилета, а после ответил: - Я немного отстал, но бежал вслед за вами, думал уж, что не догоню, да ноги вывели. А насчёт пути... Я знаю - ты сомневаешься во мне, считаешь мягким, слишком привязанным к своему дому. Да, я скучаю по моему камину и креслу, и книгам, и закипающему на очаге чайничку. Да, мне дороги мой сад, огород и рыбалка ранним утром, но, знаешь, я пойду с тобой. У вас отняли дом, а я хочу, чтобы он у вас был, чтобы было куда возвращаться, чтобы был очаг, которым вы будете дорожить. Я хочу помочь вам его вернуть.       А я хочу домой! Прямо сейчас домой! Но глаза гномов смягчились от слов мистера Бэггинса, наполнились внутренним светом, теплом, кажется, ностальгией и давней тоской. Дядюшка прав, у каждого должен быть свой дом, и, даже если в нём поселился дракон, нужно попытаться его вернуть.       Нам пришлось продолжить путь, хоть ночь и выдалась на редкость занимательной: бессонной и полной смертельной опасности. Мы должны были двигаться вперёд, должны попытаться уйти как можно дальше со склонов Туманных Гор. Бежать сил не осталось ни у кого; молча, почти не тратя времени на разговоры, мы пересекали поросшие соснами долины, цветущие мелкими голубыми незабудками лужайки, ивовые рощи. Неподалёку спускался с гор ручей, несколько раз мы останавливались напиться чистой ледяной воды и тут же вновь продолжали свой путь. Есть было совсем нечего, впрочем, чувства голода не было, спина болела всё сильнее, от нервного перенапряжения спать совсем не хотелось, руки и ноги, казалось, налились свинцом, но я упорно двигалась вперёд, стараясь не отстать от спутников, которые были гораздо выносливее и сильнее меня. Кажется, минувшая ночь разгневала их, всполошила, но не отняла физических сил, как у меня. Даже Бильбо отчего-то казался бодрым и воодушевленным.       Лишь когда солнце встало высоко, время перевалило глубоко за полдень, и мы отошли на приличное расстояние от возвышавшихся за спиной гор, Гэндальф разрешил нам немного передохнуть. Выбрав маленькую, окружённую цветущим шиповником и ивами поляну, мы расселись прямо на траве. Фили и Кили, а за ними и Ори с Двалином отправились к ручью напиться, у меня же сил не осталось совсем. Свернувшись клубочком, подложив под голову свою дорожную сумку, я устало наблюдала за обсуждающими события минувшей ночи Гэндальфом, Торином, Бильбо и Бофуром. В разговор их я не вслушивалась, слова проходили мимо сознания, наблюдала я лишь за лицами. - Ты уверена, что у тебя в котомке нет ничего съестного? - спросил расположившийся рядом со мной Бомбур, успевший, пока мы шли, наесться каких-то зелёных ягод с кустов, но, разумеется, этого ему было мало. - Только рубашки и иголка с нитками, - взглянув на него, с сожалением ответила я.       Толстяк разочарованно вздохнул, а возвращавшийся от ручья Двалин не упустил случая пошутить: - Так ты зашей ему рот, Шеролин, исключительно в лечебных целях: будет меньше жрать, похудеет и станет бегать ещё быстрее. - Скорее уж Бомбур ослабеет, и придется тогда вам тащить его на руках, - невольно улыбнувшись, ответила я ему. - Не, я не вьючный осёл, - тут же пошёл на попятную затейник и направился к решившему наточить получше свой топор Глоину. - Всё равно пожевать нечего, - вздохнул ему вслед рыжий толстяк. Ну да, у него одна проблема. Вечная. - Хоть бы поохотился кто. - Некогда охотиться, на нас самих скоро охоту откроют, - уведомил его подошедший к нам Торин, а затем, протянув мне руку, позвал, - пойдём. - Куда? - с подозрениям взглянув на свёрток, что он сжимал в руке, я вложила пальцы в его широкую ладонь. - Сейчас узнаешь, - гном помог мне подняться и повёл к высоким кустам, за которыми звенел горный ручей.       Навстречу нам из зарослей шиповника вышли Кили и Фили, которые не преминули умыться, раз уж предоставилась возможность, а заодно, похоже, окатить друг друга водой с ног до головы. - Что-то случилось? - в один голос спросили братья, удивлённо на нас глядя. - Может, нужна помощь? - Идите вон передохните, - велел им родственник. - Скоро выдвигаемся.       Тяжело вздохнув от этих слов, я позволила Торину вывести меня на пологий берег. Убедившись, что не в меру любопытные племянники ушли, гном усадил меня на траву у самой воды и, отложив свёрток, принялся бесцеремонно развязывать мой плащ. - Что вы делаете? - возмутилась я, попытавшись вырваться из его рук. - Сиди тихо, - приказал он, легко преодолевая моё сопротивление, снимая плащ и откладывая его в сторону, - не нужно пытаться казаться сильнее, чем ты есть на самом деле, это лишь ребячество. Повернись спиной, я хочу видеть что там у тебя. - Нет! - испугавшись, я вновь попыталась извернуться в его руках, но заработала лишь тяжёлый взгляд и пару бранных слов. Развернув меня к себе спиной, гном заругался ещё громче. Подняв разодранную рубашку, он аккуратно прикоснулся к воспаленному рубцу. Дёрнувшись от боли, я выгнулась дугой в его руках. - Потерпи немного, - голос Торина стал мягче, но в нём всё ещё кипел гнев. - Рану нужно промыть и обработать, Гэндальф дал мне целебную мазь.       Развернув свёрток, он извлёк из него лоскут белого полотна и маленькую глиняную склянку. - Терпи, - влажная холодная ткань, заставляя вскрикнуть, коснулась спины. Стало так больно, что теперь я вырывалась гораздо активнее, но гном, лишь сильнее сжав левой рукой плечо и заставляя лечь к нему на колени, правой продолжал своё дело, промывая рану и периодически ополаскивая полотняную тряпицу. - Поговори о чём-нибудь, - предложил он, - это отвлечёт. - Кто такой Азог Осквернитель? - я собиралась спросить об этом у Балина, но теперь решила воспользоваться ситуацией и поинтересоваться у него самого. - У некоторых на этой земле есть заклятые враги, есть такой и у меня, - ответил Торин. Отложив ткань, он начал наносить мазь волшебника на рану; я готова была взвыть, так сильно она пекла. - Когда дракон захватил Одинокую гору, мой дед, король Трор, попытался отвоевать древнее королевство гномов - Морию, но наши враги опередили нас. Мория была захвачена легионами орков, которых вёл самый жестокий из всей их расы - Азог Осквернитель. Этот гигантский орк с горы Гундабад дал клятву истребить потомков Дурина и первым делом обезглавил короля. Мой отец, Трайн, от горя потерял рассудок, он пропал... клеймили его или убили, никто из нас не знал; о последних его днях я узнал лишь в доме твоего дяди от Гэндальфа. В тот миг наш отряд лишился предводителя, мы были на грани смерти, гнев и горе теснили сердце, и я бросил вызов Бледному Орку. Мы бились один на один, я отсек ему руку. В тот день Азог Осквернитель узнал, что потомков Дурина ему так просто не сломить. Сплотившись, мы собрались с силами и отбросили орков назад. Наш враг был побеждён, но не было пиров и празднеств: в ту ночь погибших было столько, что их не успевали оплакивать. Немногие выжили в той битве.       Торин был прав, его рассказ отвлёк меня, позволив вытерпеть болезненную процедуру, но он не удовлетворил моего любопытства полностью. Когда гном оправил мою одежду и усадил на траву, я, развернувшись, заглянула в его синие, неимоверно глубокие глаза. - А Азог, что стало с ним? - Он зарылся назад в ту нору, из которой выполз, я думал, что он уже давно подох от своих ран. - Но Король Гоблинов сказал, что он жив и готов заплатить за вести о вас. - Что ж, значит у меня на одного врага больше, - пожал плечами Торин, беря меня за подбородок и проникая, кажется, в самую душу своим проницательным взглядом; другой рукой он обнял меня, аккуратно привлекая к себе. - Ты слишком мала, тебе не понять того, как трудно жить за границами вашего Шира, сколько опасностей и зла наполняет этот мир. Вы живёте своей уединенной жизнью в блаженном неведении того, что творится вокруг, не зная, сколько нечисти угнездилось в лесах, горах и долинах. - Этой ночью я об этом узнала, - не в силах отвести глаз, тихо ответила я. Робость, как тогда в Ривенделле, сковала тело, прикосновения гнома были приятны как и тогда. Они завораживали, волновали, будоражили. - Мне жаль, что такое хрупкое создание, как ты, пострадало от лап этих зверей. Ты не должна была отправляться с нами, должна была остаться в Уделе подальше от всего этого. Но теперь уже ничего не повернёшь вспять, - ладонь гнома скользнула с моего подбородка на шею, а потом зарылась в волосы. Подавшись вперёд, он накрыл мой рот губами, даря нежный, но в тоже время страстный поцелуй. Замерев, я с удивлением ощущала, как его губы ласкают мои, как он проводит по ним языком, втягивая мою нижнюю губу в рот. Никогда раньше никто не прикасался ко мне вот так. Я понимала, что это неправильно, что так не должно быть, и всё же, не в силах сопротивляться, наслаждаясь каждой секундой столь нежной ласки сурового гнома, ответила на его поцелуй. Его дыхание заполняло лёгкие, пальцы сжимали плечи, а губы были столь горячи, столь вольны, что от этого кружилась голова. - Прости, - прервав поцелуй, хрипло произнёс он, а затем, на миг прижав меня к груди, помог подняться и молча повёл на поляну, где нам предстояло ещё час отдохнуть, прежде чем продолжить свой путь прочь от этих тёмных, полных опасностей гор и скалистых уступов.        Вновь свернувшись клубочком на траве возле жующего травинку Бомбура, обхватив руками колени, я наблюдала за присевшим возле Балина Торином. Что происходит, я не понимала, но гном что-то изменил в моём сердце, он словно забрал себе его часть. Забрал без спроса. Властно. Как привык делать всё в своей жизни. В эти минуты мой уставший воспалённый мозг не мог связать и двух мыслей, сомкнув веки я погрузилась в глубокий сон. Сон, в котором, заставляя робеть, за мной следили внимательные сапфировые глаза.