Бильбо Бэггинс и Шеролин Тук, или туда и обратно

      И вот опять я задаюсь риторическим вопросом - Кто? Ну кто сказал, что я не боюсь высоты? Покажите мне этого бесстыжего лгуна! Я очень, очень-очень её боюсь! Неимоверно, безумно боюсь! Особенно, когда в острых когтях сжимает огромная курица, ой, простите, орёл, а рядом частит чью-то мать и в жопу драных орков Бифур! Хотя это подарок судьбы, что он здесь, иначе бы я рехнулась, вот честное слово!        Делая широкие круги, взмахивая крыльями, орёл взлетал всё выше, оставляя далеко внизу варгов и орков, которые стремительно разбегались по всему лесу. Разрывая ночной мрак, полыхающий склон казалось в один миг превратился в шквал искр и дыма. Пламя охватывало всё - от сухой травы до самых верхушек деревьев, которые с треском и стоном начинали валиться - одни на раскалённую землю, другие - прямо в пропасть.       Через несколько минут зарево пожара осталось далеко внизу - алое мерцание на сизо-чёрном фоне. Орлы летели плавно, быстро набирая высоту. А этой самой высоты я панически боялась с самого раннего детства, с тех самых пор, как пятилетней влезла вместе с соседскими мальчишками на крышу сарая и, поскользнувшись, свалилась с неё, разбив и нос, и коленки, заодно разорвав красивое розовое платье, которое сшила мне матушка. В общем, ревела я тогда громко и долго, и теперь, глядя вниз на стремительно удаляющуюся землю, готова была продолжить тот давешний концерт. И обязательно бы сделала это, да только цветистую ругань Бифура вряд ли бы украсил аккомпанемент моего рёва, к тому же напомнил о себе пустой желудок: меня так замутило, что казалось, ещё немного и я банально испущу дух.       Вот только кто сказал, что судьба будет настолько милостива и благосклонна ко мне? Вместо того, чтобы отдать орлу душу и отправиться к прахоббитам, я, продолжая бороться с головокружением, слушала теперь причитания Бифура о том, за каким лядом он отправился в эту хренову мясорубку с этими чёртовыми долбоёбами? О, все зрелые яблоки, гном пожалеет мои уши или нет? В конце концов, даже Фили не выражался так цветисто в его адрес, когда в горах тот забыл приторочить к седлу вьюк с провизией, и нам пришлось за ним возвращаться. Ну, кстати, и зачем мы тогда за ним возвращались? Чтобы теперь гоблины, устроив поминки по убитому Гэндальфом королю, его опустошали? Вот интересно, а гоблины вообще устраивают поминки, или они уже и самого короля с почётом схарчили? От этой мысли в желудке стало ещё хуже, и, чтобы хоть как-то отвлечься, я взглянула вниз. Зря. Не рождена я птицей и радости полёта мне не оценить. Мы были уже настолько высоко, что в ночной мгле самой земли видно не было, лишь лунный отсвет играл то на скальной породе, то на поверхности пересекающего равнину ручья.       Вскоре я увидела, что мы летим к горам - всё ближе были их заснеженные вершины и каменные острия, торчащие вверх из темноты. Может там внизу и стояло лето, но здесь было очень холодно, кожа покрылась мурашкам, а зубы стучали так, словно отбивали походную дробь. На миг зажмурившись, я попыталась понять, сколько ещё смогу продержаться, учитывая, что плащ мой сбился за спиной, и не было никакой возможности в него завернуться. Как раз, когда мне показалось, что кровь, загустевая, обращается в лёд, орёл подлетел к скалистой расщелине, в которой было выложено полное соломы и пуха каменное гнездо, и, разжав лапы, опустил нас в него, а сам устроился рядом на узком уступе. Трясущимися руками расправив шерстяной плащ и закутавшись в него, я рухнула на слипшиеся перья и, подтянув колени к подбородку, закрыла глаза. Как же хорошо! Мне в жизни не было так хорошо! Какое счастье не сгореть в пожаре и не погибнуть от рук орков или гоблинов! Какое блаженство лежать в чем-то тёплом и мягком и плевать, что это гнездо гигантского орла, запрятанное высоко в горах, так же как и плевать на то, что желудок сводит судорогой от голода. - Ну вот, - пробормотала я, зябко пряча пальцы под плащ, - теперь я знаю, каково ягнёнку, которого привели на бойню, а мясник уже ушёл домой. - Нет, не знаешь! - возразил рядом голос Бифура. - Ягнёнка рано или поздно всё равно заколют, и ему это известно. А мы, смею надеяться, сумеем выпутаться. И вообще, орлы не мясники. - Разумеется, - не размыкая век и уютнее прижимаясь к мягкому перу, кивнула я, - они исключительно одуванчиками питаются.       Испугавшись, что обидела орла, я нехотя села и, оглядевшись, увидела, что гном, бормоча очередные ругательства, что-то вытряхивает из своих сапог, а гигантская птица, сидя неподалеку от нас, точит клюв о камень и не обращает на мои слова никакого внимания. Вскоре к гнезду подлетел ещё один орёл. - Повелитель приказал тебе принести пленников на Большой Уступ! - прокричал он и улетел.       Первый орёл вновь подхватил нас в лапы и взмыл в ночной мрак. Все мысли мои были о "пленниках" и о том, как скоро я попаду вместо кролика орлам на ужин, поэтому время полёта показалось лишь секундой, через которую орёл опустил нас на широкий уступ. Остальные наши спутники уже сидели там и, заметив дядюшку, я тут же бросилась к нему. Обняв, Бильбо молча прижал меня к себе. Уткнувшись подбородком в его плечо, я со страхом обозревала шероховатый уступ, на который не вела ни одна тропа, сюда можно было только прилететь, а отсюда - улететь или спрыгнуть в пропасть. Поскольку летать я умела только носом в землю да и прыгала не очень, то предпочла продолжить оглядываться. Гномы сидели прислонившись спинами к скале, а Гэндальф и Торин, на лице которого я отметила необычную, бросающуюся в глаза даже при лунном свете бледность, беседовали с Повелителем орлов.        Из их разговора выходило, что есть меня никто не собирался, и это, разумеется, не могло не радовать. Похоже, орёл и маг были давно знакомы и даже были в дружеских отношениях. Из прозвучавших слов я узнала о том, что Гэндальф, часто по роду своих занятий бывавший в горах, однажды вылечил Повелителя орлов от раны, нанесённой стрелой, так что "пленники" означало лишь "пленники гоблинов", а вовсе не то, что я себе со страху навыдумывала. Сейчас же волшебник просил Повелителя орлов, чтобы орлы отнесли нас как можно дальше, это сократило бы наш путь через равнину. Однако Повелитель орлов отказывался нести нас туда, где лежали людские поселения. - Они начнут стрелять в нас из больших тисовых луков, - звучным чистым голосом пояснил он, - решат, что мы прилетели за их овцами, и, нужно сказать, у них есть для этого основания. Нет! Мы с удовольствием вырвали игрушки из рук орков и рады отблагодарить лично вас, но рисковать жизнью ради гномов не станем. - Пусть будет так, - согласился Гэндальф, - тогда отнесите нас просто как можно дальше на юг на ваше усмотрение. Мы вам и так обязаны жизнью. А сейчас мы умираем с голоду. - Я так уже умер, - громко вздохнул продолжавший обнимать меня Бильбо, чем заставил развернуться к нам Торина. - Ну этому горю помочь мы сможем, - улетая, пообещал Повелитель орлов в то время, как я, втянув голову в плечи, наблюдала за приближающимся к нам с дядей подгорным наследником, сапфировый взгляд которого горел неудержимым гневом, что не предвещало ничего хорошего. - Ты! Куда, будь прокляты все орки Мории, ты полез?! Азог мог убить тебя, неужели ты этого не понимаешь?! - в голосе гнома бушевало столько ярости, что как последняя трусиха я спряталась за спину дядюшки. - Я подозревал, что ты будешь обузой, что ты не выживешь в нашем походе! Я считал, что тебе не место среди нас! Я никогда так не ошибался в своей жизни!       То, как резко после этого агрессивного выпада Торин сгрёб мистера Бэггинса в медвежьи объятия, заставило меня стремительно отступить на пару шагов назад. Почему-то я была уверена, что он умеет лишь смачно частить всех, и похвала из его уст казалась чем-то нереальным, чем-то находящимся за гранью того, что я узнала о его характере за два месяца нашего похода. - Прости, что сомневался в тебе, - голос Торина заметно смягчился, а когда он от души хлопнул дядюшку по плечам, за моей спиной раздался одобрительный смех гномов. - Возможно ты был и прав в своих сомнениях, - немного растерянно ответил Бильбо, когда наследник Трора отпустил его, - я и сам многого от себя не ожидал, считал себя другим; этот поход он что-то изменил во мне.       Торин улыбнулся ему, и эта улыбка... она словно завораживала, приковывала к себе взгляд. Я в первый раз видела, как он улыбается да ещё так искренне и светло, что от этого быстрее забилось сердце, хотелось любоваться, не отрывая глаз, но в этот миг гном, словно впервые заметив, посмотрел на меня. Знаю, уступ совсем маленький и бежать с него некуда, однако захотелось сделать именно это. Синие глаза вновь полнились гневом и негодованием, отчего, забыв о своей уверенности, что не умею летать, я быстро попятилась назад. Разумеется, меня за то, что я швырялась камнями в орков, никто по голове не погладит, поскольку это было обыкновенное ребячество достойное лишь осуждения.       Однако же гном оказался гораздо быстрее и уже через минуту навис надо мной, хватая за плечи и сверля прищуренным взглядом. - До сих пор сомневаюсь в том, что в нашем опасном пути есть место несмышлёной девчонке, и спрашиваю себя, не совершил ли непоправимой ошибки, взяв тебя с нами, - покачав головой, наконец произнёс он, тогда как я с перепугу уже едва стояла на ногах, - и всё же - спасибо.       Прежде чем я успела что-либо сообразить, гном сжал меня в объятьях как минуту назад мистера Бэггинса, и всё что мне оставалось, так это, всхлипнув, спрятать голову на его груди. Впрочем, долго так прятаться он не дал. Продолжая обнимать одной рукой, второй он взял меня за подбородок, внимательно заглядывая глаза. - Никогда больше так не делай, - в этот раз улыбка его была кривоватой и всё же опять мягкой. - Но я так испугалась, когда этот огромный орк приказал уби... - Никогда, - прервал меня Торин, прижав мозолистую ладонь к губам.       Я остро ощутила запах кленовых листьев и грецкого ореха, когда он крепче обнял меня, приподнимая над землёй. Я и раньше его чувствовала, но теперь он казался каким-то особенным и дорогим, как и быстрый поцелуй, которым он коснулся моего лба. Обняв гнома в ответ, я вдруг поймала взгляд Гэндальфа, волшебник улыбался, и улыбка его была настолько глубокой, понимающей, что я невольно улыбнулась ему в ответ.       Немного погодя на нашем уступе уже весело потрескивал костёр, а вокруг разносился запах жаренного на огне мяса. Это орлы принесли нам на скалу хворост, кролика, двух зайцев и барашка. Освежевали их Оин и Глоин, мне лично за время пути этому пока не удалось научиться, также я не умела и разделывать тушки, потому что мясник всегда доставлял их домой уже разделанными - оставалось только пожарить на сковороде. Зато я умела хорошо печь мясо в углях - оно было сочным, но не сырым, и гномы остались очень даже довольны. Довольна была и я, когда, поев, устроилась спасть возле дядюшки. Пусть камни были и жесткими, но спалось этой ночью слаще и крепче, чем иной принцессе на пуховых перинах.