Упавший духом гибнет раньше срока

      Моя первая жертва? Нет, здесь больше подходит утоление жажды.       Мои холодные, словно бездонное море руки, ухватились за лицо парня, который всеми силами старался не глядеть на меня. Его еще не покидала надежда, что он выживет. Наивный, он на моей территории. Ищу его карие глаза, но Николай настолько низко опустил голову, что волосы закрыли их.[2]       — Посмотри на меня… — парень упорно прятал взгляд, — я настолько страшна? Я уже не такая красивая? Я не буду твоей? Твоей…       — Я… Я хочу сказать, что с тех пор уже много лет прошло. У меня жена и маленькая дочь, — зажмурившись, говорил мужчина.       — И что мне делать?! — меня это разозлило еще больше. Огромная волна хлынула на берег, погрузив Николая до самой макушки. Когда волна отошла, он остался на месте, поскольку я его держала. Несчастного еще сильнее стало колотить.       — Помиловать… — как сладко это слово раздалось в моей голове. Я только улыбнулась, а холодная рука с длинными пальцами потихоньку уходила с лица, через шею и на плечо.       — Хорошо. — От этого одного обещания я соблазнила брюнета, и он посмотрел мне в глаза.       «Да! Теперь он точно мой!»       — Я тебя помилую, — тяну каждое слово с толикой наслаждения, — и ты будешь мучиться недолго.       — Что?! — Николай хотел что-то сказать или возразить. Зрачки в карих глазах от удивления стали шире в два раза. Больше он не мог произнести ни слова, вода впитала каждый крик и мольбу. Его горло раздиралось, а легкие неугомонно требовали больше воздуха. Я чувствовала это настолько остро, что уже не понимала, кому делаю больно: себе или ему? Эта боль невыносима! Кто я? Я жива или мертва? До этого я чувствовала только пустоту, темноту, отчужденность и злость. А теперь могу чувствовать как прежде. Страх, боль, надежда.       Море утихло, как и я. Мои тонкие, но сильные руки все еще сжимали тело Николая. Он не двигался, голова безвольно склонилась.       «Что я натворила?! Я его убила!»       Я часто задышала, а скупые слезы по капельке падали на тело мужчины. Он ни в чем не виноват, это все я… Положив Николая на мокрый песок, еще минутку смотрю на него, не понимая, что натворила. Его глаза уже не будут на меня смотреть, а смех преследовать. В руке он все еще крепко держал полынь.       Он так отчаянно хотел жить…

***

      Вечернее солнце пригревало прозрачные волны и камни, на которых лениво грелись русалки и я . Закинув ногу за ногу, жмурюсь от солнца. Мое тело не чувствовало такой теплоты, как прежде. Вдыхая больше морского воздуха, любуюсь морскими волнами и ни о чем не думаю.       — Тамила, иди с нами, — весело крутились у меня «сестры» русалки.       — Куда? — после содеянного, я снова чувствую себя ужасно. Стараюсь не думать о том поступке и о том, насколько я изменилась. Темнота блуждает в моей душе, она не может вырваться из холодного тела. Бездушие — вот, что я чувствую. У меня украли душу, вырвали ее и не оставили ни частицы.       — Хотим в столицу! — девушки начали брызгать друг на друга соленой водой, отчего пустилась новая волна смеха.       — Зачем вам столица? — бесстрастно спрашиваю, ничего не могу поделать с собой, равнодушие руководит мной. Черпаю ладонью синюю воду, а в голове замелькали воспоминания:       Мерцание месяца проникало сквозь темную воду, холодное освещение блестит в карих глазах парня, которые испуганно смотрят вверх. Руками и ногами он пытается помочь себе, но ничего не получается, я внезапно тяну его вниз в самую глубь моря. Николай не выдерживает, начинает паниковать и выпускать воздух из легких, создавая огромный вихрь пузырьков. Он руками ухватился за мое лицо, будто что-то панически в нем ищет. Но что?! Надежду? Помилование?       — Тамила! Ты меня слышишь? — спрашивает разгневанная русалка, забрасывая густые волосы за плечи.       — Да, говори… — не уверенно отвечаю девушке. Перед глазами все еще остается напуганное лицо Николая.       — Так вот, мы идем в город, потому что здесь скучно. Правда, девушки? — Русалки весело подтвердили это, от чего поднялся небольшой шум.       — И что мы там будем делать? Бегать в таком виде? — Жестом показываю на свое обнаженное тело. — И пугать людей?       — Этот вариант тоже подходит! Будем делать маленькие пакости и, возможно, найдем с кем повеселиться. — «Сестрицы» еще сильнее засмеялись, а потом стали радостно играть и брызгаться водой.       — Чего сидишь? — спрашивает меня красавица с русыми волосами и настолько светло-серыми глазами, что казалось, радужка абсолютно прозрачна. Не давая мне ответить, девушка брызгается в меня водой, в результате сбрасывая с камня. Эти дикость и веселье передались и мне, я тоже начала танцевать и играть в пока что невинные игры.