Уже не комедия

Она проснулась от слепящего света. Запустила руку в волосы и медленно села на диванчике. Диванчике? Да, точно, она же осталась ночевать в своем кабинете. Наскоро поправив одежду и глянув в зеркало, Анастасия немедленно вышла в коридор, буравя взглядом наручные часы, показывающие половину десятого утра. Все шло наперекосяк. Однако очень скоро ход ее мыслей был резко нарушен. И нарушен он был чьим-то криком, доносящимся из ординаторской. Этот гнусавый голос был знаком ей слишком хорошо, чтобы перепутать. — Андрей! .. — не задумываясь, она ворвалась в комнату. В ней действительно находился Быков, более того, он занимался совершенно привычным делом: орал на своих интернов. — …в следующий раз я приведу с собой макаку, и очень скоро вы убедитесь в том, что даже она превосходит вас в трудолюбии и умственных способностях! .. — он обернулся на шум. – А, это ты, Настя! Зайди-ка попозже, когда мозги этих даунов переварят информацию, которую я пытаюсь до них донести. Кисегач ошеломленно заморгала и, не найдя, что ответить, вышла в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь, и прислушалась. — Все все поняли? Хотя, задам вопрос иначе: все сделали вид, что поняли? — А Фил уже интернатуру закончил, что ли? По своей америкосской ускоренной программе? — Поздравляю, Глебка, ты нарвался на дополнительное задание. Еще вопросы? — А где вы были, Андрей Евгеньевич? — И тебе, Семка, работы подбавим, не проблема. Еще вопросы? — Андрей Евгеньевич, что происходит? — А происходит то, Черноус, что ваш лишенный извилин мозг не в состоянии провести простейший анализ причинно-следственных связей и понять, что каждое ваше отступление от заявленной темы карается наказаниями, вплоть до дежурства. А теперь валите отсюда, олухи, пока не договорились до чего похуже. Сопровождаемые этими словами, молодые врачи вышли из кабинета. Растерянно проводив их взглядом, Анастасия снова зашла внутрь и остановилась напротив источника своих проблем. Быков выглядел… странно. Он был слишком тщательно выбрит и слишком педантично одет. И, конечно, он совсем не походил на человека, разговор с которым прервался вчера так быстро. Тем не менее, она постаралась взять себя в руки. — Ты вернулся, это хорошо. А теперь, будь добр, объясни мне, где ты был и что делал эти два дня. Но тот и ухом не повел. — Взял себе законные выходные. Я, между прочим, даже не помню, когда они у меня были в последний раз. Его начальница всплеснула руками. — Выходные? Быков, ну ты и скотина! — вырвалось у нее. Он вдруг наклонился поближе и ядовито прошипел: — Я что-то понять не могу, что вы еще от меня хотите, Анастасия Константиновна? На работу я пришел, молодежь озадачил, пациентами занялся. Что вам всем от меня нужно, а?! Он развернулся и зашагал прочь, сжимая руки в кулаки. Когда Фил открыл глаза, то не сразу понял, что проснулся. Видя перед собой сдержанного и собранного начальника, он некоторое время думал, что ему все еще снится сон. Ричардс зашевелился и протер глаза. Кажется, это все-таки происходило наяву. Он не оставил его, он пришел! Но его радость продолжалась всего несколько секунд, пока не разбилась вдребезги о холодный и отстраненный взгляд того, кого он так надеялся увидеть. — Зарубцовывается нормально, — произнес врач, не слишком нежно задирая его пижаму. — Я пришлю санитара, он отвезет тебя на рентген, — с этими словами он направился к порогу. — Подождите, — вырвалось у Фила. — Меня знаешь, сколько больных ждет? Думаешь, ты у меня один такой? — Нет, — горько ответил парень. Голос предательски дрожал, глаза в очередной раз за эти дни начали набухать от слез. Быков внимательно осмотрел его сгорбленную фигуру, а потом решительно закрыл за собой дверь. Отойдя на несколько шагов, он с силой ударил рукой о косяк, и немедленно почувствовал, как по пальцам начала стекать липкая кровь.