Жертвоприношение

      Путь был долгим и утомительным. Конечно, если бежать, он оказался бы короче, но К’Яла не могла бегать слишком долго — начинала кружиться голова. Несколько раз ей пришлось присесть и передохнуть.       — Ничего, я это вытерплю, — бормотала она, растирая немеющие на ледяном ветру руки. — Надо добраться до гор, чего бы это мне не стоило!       Когда начало темнеть, девочка подошла к скалам. В закатных лучах неласкового зимнего солнца они выглядели зловеще. На мгновение ей стало не по себе. Вспомнились слова отца о том, что ночью нормальному нарну на улице делать нечего. Она поежилась, кутаясь в плащ. Но отступать было поздно. Заткнув дротик за пояс, К’Яла полезла по скалистым уступам. Примерно через час она оказалась наверху. Здесь ветер дул еще сильнее. Ее чуть не сбило с ног. К’Яла, отдуваясь, огляделась вокруг. Последние лучи солнца озаряли кровавые склоны гор. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь гулом ветра в камнях.       К’Яла побрела по безжизненному плато, выискивая хоть что-нибудь съедобное.              Через некоторое время какой-то хруст привлек ее внимание. Присев на колени, она осторожно поползла на звук.       Увиденное заставило ее сердце бешено забиться.       Прямо перед ней ходил вал. Точь в точь такой, как его и описывали! Это животное считалось ценной добычей, а его мясо — деликатесом. Но охотиться на него могли лишь самые отважные воины. Вал издревле был символом неукротимой ярости и злобы и никогда не сдавался без боя.       К’Яла удивилась, что он еще уцелел, ведь вся дичь давно покинула эти места. «Быть может, это обман зрения?» Она слышала, что в горах такое часто происходит.       Вал был очень худ. Своим крепким рылом он переворачивал камни в поисках насекомых. В лучах заходящего солнца костяные щитки на его спине горели как огонь.       Для обмана зрения он производил слишком много шума. Нет, это настоящий зверь, и то, что она нашла его так быстро, явный знак свыше. Сами боги привели ее к добыче.       К’Яла сжала в руке дротик. Отец подарил его ей совсем недавно. Это оружие совсем не подходило для охоты на вала. Но это было все, что она могла взять, не привлекая внимания взрослых. Обычно на вала ходили до зубов вооруженные мужчины. Это был свирепый и коварный зверь, быстрый и непредсказуемый. Охота на него была своего рода искусством.       К’Яла все же решила рискнуть. Вал был крайне осторожным животным, поэтому она начала подкрадываться, то и дело проверяя, откуда дует ветер.       «Подойду поближе и нанесу удар, — лихорадочно думала девочка, вспоминая все, что когда-либо слышала об этом звере от родных. — Главное — не промахнуться. Об этом даже подумать страшно…»       Вспомнив слова слуг, К’Яла попыталась сосредоточиться на цели.       «Ты должна видеть только животное, на которое собираешься напасть, тогда твой удар будет верен. Отбрось посторонние мысли, думай только о своей цели и ни о чем больше! Это древний способ, и редко кого подводил…»       Мысли прыгали, мешая сосредоточиться. Наконец, К’Яла сумела взять себя в руки и отбросить все лишнее. Она медленно подняла дротик.       Вал перестал рыться в земле и замер, принюхиваясь.       «Сейчас!» — подумала она и изо всех сил метнула в него дротик.       Будь К’Яла чуть постарше и посильнее, удар со столь близкого расстояния пронзил бы добычу насквозь. Но она была всего лишь маленькой шестилетней девочкой, ослабевшей от голода, поэтому дротик вонзился в бок вала и застрял в толстой шкуре.       Зверь подпрыгнул, взревев от боли и страха, а потом упал на передние ноги.       К’Яла яростно вскрикнула, выхватив нож, и побежала к нему, чтобы добить.       Вал вскочил на ноги и пустился наутек, оглашая скалы громкими визгами. Стремительность его бега давно вошла в поговорку. К’Яла, запыхавшись через три прыжка, отстала и упустила его из виду. В конце концов, у нее было всего две ноги, а у вала — шесть.       — Плохо, что я его упустила… — прошептала она, присев на корточки около лужицы крови, оставшейся на месте падения зверя. — Что ж, придется идти по следу, пока еще совсем не стемнело…              Держа нож наготове, она быстро пошла за ним. Охотничье возбуждение придало ей сил. Следы крови отчетливо виднелись на камнях. Наконец, К’Яла вышла к крутому обрыву. Там след исчез. Она в недоумении огляделась вокруг. Вал вряд ли рискнул бы спуститься в таком месте. А если бы спустился, то она увидела бы его внизу, на дне. Так куда же он делся?       Девочка в отчаянии всматривалась вниз. С каждой минутой становилось все темнее и темнее.       Спину будто обдало холодом, и это заставило ее обернуться. Позади стоял вал. С его длинных бурых клыков свисала кровавая пена. Маленькие алые глазки светились неприкрытой ненавистью.       К’Яла забыла о его любимом приеме — делать петли, в результате чего охотник сам становился жертвой. Недаром же вала прозвали самым хитрым зверем на Нарне.       Она едва успела сгруппироваться, когда раненый вал прыгнул на нее, и взвизгнув, полоснула его по морде ножом. Это на секунду задержало зверя. Мотнув головой, он снова пошел в атаку… К’Яла упала на спину, не устояв под столь мощным натиском, и в отчаянии еще раз ударила его ножом. Клинок, лязгнув, отскочил от крепких щитков и выскользнул из ее рук.       «Прощайте все…» — подумала она, тщетно пытаясь оттолкнуть зверя от себя…       От толчка при прыжке вал не удержался на краю обрыва и соскользнул вниз, увлекая за собой девочку. Они, кувыркаясь, покатились вниз по крутому каменистому склону, отчаянно пытаясь уцепиться за что-нибудь.       Ударившись об очередной уступ, К’Яла на какое-то мгновение потеряла сознание…              

* * *

             Очнулась она на дне оврага. Голова дико болела, из разбитого носа капала кровь. Исцарапанные руки жгло огнем.       Вал барахтался неподалеку, пытаясь встать на ноги.       К’Яла, застонав, пошевелилась, пытаясь понять, что случилось. Потом уставилась на вала. Перед глазами все плыло и качалось…       Зверь поднялся на ноги и, пошатываясь, направился к ней.       — Он’тар… — в ужасе прошептала она и поползла прочь от него.       Вал заметил движение и прибавил шагу.       К’Яла в панике уткнулась в сухое дерево, росшее на дне оврага. Какая-то неведомая сила подбросила ее наверх.       Вал яростно щелкнул зубами.       Она забралась повыше и обхватила ветку руками. Голова кружилась. Ее подташнивало, но из-за того, что она два дня не ела, рвоты не было. Дерево раскачивалось на ветру, и это усугубляло ее состояние…       Вал, сопя, грыз крепкими зубами кору дерева, не сводя с нее жадных глаз. Стоило ей шевельнуться, как он с хриплыми визгами начинал подпрыгивать вверх, щелкая челюстями.       К’Яла замерла в ужасе, боясь шелохнуться.       Солнце окончательно скрылось за горами и темно. Холодный ветер пронизывал насквозь. Вскоре девочка перестала чувствовать свои руки…       Вал темной тенью кружил внизу, карауля ее.       «Это смерть?» — подумала она, впадая в оцепенение…