***
Они осторожно шли за дедом, соблюдая дистанцию. На’Шот, казалось, точно знал, куда направляется. Его движения были четкими и слаженными, как у машины. Дедушка вышел во внутренний двор и остановился около массивных железных ворот. Потом толкнул закрытые створы. Они даже не шелохнулись. После одной попытки ограбления отец поставил очень прочные ворота. На’Тот, выглянув из-за угла, наблюдала за ним. Некоторое время дедушка тупо стоял, глядя на ворота, а потом, сдернув с плеча центаврианскую винтовку, отошел на несколько шагов назад. На’Тот зажмурилась, вцепившись в плечо кузена… Грянул мощный выстрел, от которого вздрогнула земля. Когда На’Тот открыла глаза, то увидела, что от ворот ничего не осталось, а дед с оружием наперевес исчезает в клубах пыли. На’Тот побежала за ним. — Надо предупредить соседей, — крикнула она брату, — он очень опасен! Они услышали новый выстрел и поняли, что опоздали. — Скорее туда! — крикнула На’Тот. Они выбежали на улицу и увидели, что от ворот дома напротив осталась лишь груда обломков. Редкие прохожие испуганно метались вдоль стен, глядя на деда с автоматом в руках. — Эй ты, недоумок, что ты творишь?! — в ярости заорал привратник, выбегая из пролома. Дед мгновенно взял его на прицел и выстрелил. Привратника разнесло в клочья. Прохожие закричали от ужаса, пытаясь скрыться. — Осторожно! — воскликнула На’Тот. — Не надо суетиться! Он это не любит! Дед моментально отреагировал на беготню прохожих и выпустил очередь из автомата. На’Тот закрыла глаза руками. На’Ир пытался удержать других любопытных, сбежавшихся на шум. — Лучше уходите! Он не в себе! — кричал он, размахивая руками. Дед, убедившись, что вокруг не осталось ни одной живой души, быстро прошел во двор дома. На улице царила паника…***
На’Тот побежала за ним, сжимая шприц в руке. На первом этаже дома она чуть не упала, налетев на труп слуги-охранника, лежащий в луже крови. На’Тот почувствовала приступ тошноты, но сумела взять себя в руки и перепрыгнула через тело. Наверху раздались испуганные крики. Она поспешила туда. Дед стоял, держа автомат наготове. К стене напротив испуганно прижалась женщина — хозяйка дома, загораживая своим телом трех детей. — Нет! Дедушка, не смей! — вскрикнула На’Тот. — Не трогай их! Она протянула к нему дрожащие руки, а потом сказала женщине: — Не шевелитесь, прошу вас! Он не может контролировать себя. Я попробую его уговорить… На’Шот задрожал, держа их на прицеле. — Пожалуйста, дедушка, дорогой, не надо! — умоляла его На’Тот. — Брось оружие! Позволь мне сделать тебе укол. Тебе станет лучше… Его лицо исказила гримаса боли. — Я… не могу! — простонал он. — Она говорит мне — убей! Он закричал от невыносимой муки. — Говорите с ним, — обратилась На’Тот к соседке, — отвлекайте его! Когда с ним общаешься, то он не так агрессивен… Женщина стала умолять его отпустить их. Деда начала бить мелкая судорога. Автомат задрожал в его руках. На’Тот тихо подходила к нему, бормоча какую-то чепуху. — Ты уснешь, и она не будет тебе докучать, — говорила она ласково, — брось оружие! — И Джа’Дур уйдет из моей головы? — спросил На’Шот, морщась от боли. — Несомненно, — бормотала она, подходя к нему вплотную. На’Тот посмотрела деду в глаза. Его зрачки были черными, расширенными, и это придавало ему жуткий вид. Неожиданно в дверях появился встревоженный муж женщины, сопровождаемый десятком вооруженных слуг. — О, нет! — простонала На’Тот в отчаянии. Дед вскинул автомат и открыл огонь. На’Тот ударила его по руке, поэтому выстрелы попали в потолок. Дед легким движением локтя отбросил ее в сторону. Она ударилась о стену головой и сползла вниз, оглушенная…***
Очнувшись, На’Тот увидела, что дед, покачиваясь, стоит около стены. Его одежда была залита кровью. Несколько слуг неподвижно лежали на полу. Хозяин дома прятался за дверью, ожесточенно споря с На’Иром. — Если он только посмеет причинить им вред, я… — донеся до нее его приглушенный рык. На’Ир пытался удержать хозяина дома на месте. Заметив пистолет, который юноша все еще сжимал в руке, тот протянул к нему ладонь. — Ну-ка, дай его мне, мальчишка! — потребовал он. — Нет, это мой долг, а не ваш! — возразил На’Ир и неожиданно вынырнул из своего укрытия, прицелившись в деда. На’Шот успел среагировать, хотя кузен двигался очень быстро. Они выстрелили одновременно. Дедушка, вскрикнув от боли, выронил из окровавленной руки автомат. «Сейчас, или никогда!» — мелькнуло в голове у На’Тот, и в следующее мгновение она уже бежала к нему, сжав шприц в ладони. Краем глаза На’Тот заметила, что брат медленно оседает на пол… Дедушка потянулся здоровой рукой к рукояти меча. Но На’Тот оказалась проворнее и вонзила в него шприц. С гневным криком На’Шот выхватил меч и… замер. Постепенно с его лица исчезло выражение холодной ярости. — Внучка? — прохрипел он, опустив меч. — Где я? Он огляделся вокруг, тяжело дыша. Увидев мертвецов, лежащих на полу, он вздрогнул и потрясенно прошептал: — Г’Лан, неужели это все сделал я?! Что же это такое?! Проклятая машина! Когда же я обрету покой?! Он разрыдался. На’Тот осторожно погладила его по руке. Дедушка покачнулся, начиная погружаться в наркотическую дремоту. Уже засыпая, он неожиданно схватил меч покрепче. — Больше такого не повторится! — мрачно сказал он. — Я этого не допущу! Она должна замолчать! Дед поднял меч, клинок которого сверкнул на свету. — Я извлек тебя из ножен, но ты так и не отведал ничьей крови, — сказал На’Шот, глядя на меч, — здесь нет врага страшнее, чем тот, кто сжимает твою рукоять. Кровь невинных требует отмщения. Так прими же мою кровь в качестве платы! — крикнул он и вонзил меч себе в грудь, прежде чем На’Тот успела его остановить. Он осел на пол, вцепившись в ее рукав. — Как тихо… — шепнул он, улыбнувшись. Комната завертелась перед глазами На’Тот, и все снова погрузилось во тьму…