Париж - город любви

Соло приоткрыл глаза и сонно огляделся. Рядом все было измято, но Курякин в постели не обнаружился. Зато из ванной слышалось странное бульканье. Потерев лицо, Наполеон поднялся и побрел на звук. - Уже не запираешься, большевик? – американец усмехнулся, когда ручка поддалась и в глаза ударил тусклый алый свет. Они вытащили из номера все прослушивающие устройства и готовились сегодня съехать. Ради безопасности – потому что русский страдал манией преследования. Соло, хоть и не был особенно доволен, поддержал его. Гюзо начала вести себя непредсказуемо. - Ты все равно вламываешься, когда приспичит, - буркнул Илья и достал из раковины еще один проявленный снимок и повесил его на прищепку. – Как рука? Габи им помешала. - Мальчики, я достала лекарства! – девушка возникла на пороге с аптечкой. Русский отлетел от Наполеона раньше, чем тот успел это осознать. Теллер еще какое-то время возилась с чемоданчиком, отыскивая в нем обеззараживающее и бинты, но Курякин не стал ее ждать и покинул номер. Чтобы «поискать прослушку». - Не думал, что ты спросишь. Я в порядке и способен завалить еще пару сотен негодяев, - Соло дернул плечом, которое было перемотано напарницей. – Но сначала мне необходимо побриться. Ты надолго с этим? - Уже закончил. Илья достал пробку и опрокинул остатки фиксажа и реактивов в раковину. Наполеон присмотрелся к фотографиям. Камера пострадала от купания в Сене, но на качество снимков это не повлияло. Или Курякин был волшебником. На кадрах четко отображался текст паспорта и накладных. - Не затягивай. У нас по расписанию завтрак и выход. Навестим дом Гюзо, раз в офисе у нее ничего нет... что ты делаешь? Соло как раз стянул пижамную рубашку через голову. - Ты сам сказал не затягивать. Или я что-то не так понял? В воздухе послышался тяжелый вздох – а потом Курякин вышел и включил ему нормальный свет. Наполеон невольно усмехнулся. Его напарник был даже чересчур стеснителен для махрового социалиста, готового «строить и делить» – все, кроме ванной. Следуя плану, после завтрака они направились по адресу прописки мадам Гюзо. Это было небольшое частное владение на окраине Парижа. Изучив окрестности на предмет слежки и отступных путей, агенты подошли к самому дому. - Я залезу внутрь, а ты покараулишь снаружи. - Почему это? – Курякин свел брови. - Так грабят банки, – Соло достал комплект отмычек и поднял глаза на напарника. Тот смотрел на него с чем-то типа: «Откуда бы МНЕ такое знать?» Наполеон цыкнул и пояснил. – Кто-то всегда должен оставаться на стреме. Ударишь в мусорный бак, если заметишь посторонних. Добившись от русского неохотного кивка, Соло обошел дом и проник в него с черного хода. Они заранее договорились с Гюзо о расположении «ценных бумаг», поэтому найти кабинет мадам не составило труда. Соло расположился за ее столом и достал письма. Все было как положено – если бы не покушение у реки. Об этом они с Гюзо не договаривались. Наполеон чувствовал, что его или проверяют, или хотят устранить вместе с напарником. Женщина довольно быстро потеряла к нему доверие. И вела себя глупо. Но он с этим разберется чуть позже. А сейчас, чтобы чем-то занять свободное время, которое он, по идее, должен был потратить на поиски, Наполеон обошел кабинет и, достав из шкафа сборник Бодлера, немного почитал. - Что ты так долго? – встретил его за забором русский, запустив руки в карманы. - Такая работа требует тщательности и внимания, - Наполеон убрал отмычки обратно под пиджак. – Я раздобыл весь компромат. Похоже, нашу мадам шантажируют. Взглянем в такси. Наполеон отдал листы коллеге и вышел на обочину, чтобы посигналить. Курякин его не послушал и стал на ходу изучать одно письмо за другим. Автомобиль подъехал, и Соло уже привычно открыл перед русским дверцу. Они сели, и Наполеон придвинулся к Илье, чтобы тоже изобразить интерес. Водитель переспросил улицу и повез их к гостинице. Но добраться туда у них не вышло. - За нами «хвост», - обнаружил неприятный сюрприз американец. Подозрительность Гюзо портила ему всю игру. – Прошу, остановите здесь. Им повезло оказаться на знакомой улице. Таксист припарковался возле ресторана, и агенты вышли. Соло отобрал у русского бумаги и кокетливо подхватил его под локоть. Эта схема была уже понятна им обоим. - Здесь нам не скрыться от них, - натянув кривую улыбку, Илья повел его к стеклянным дверям. – И зачем этот цирк? - Если бы они хотели нас убить, то уже стреляли бы. Мы скинем их, просто доверься мне. Высвободив руку, Соло придержал для напарника дверь. Они вошли в ресторан, и метрдотель предложил им столик. Однако обедать Наполеон не собирался и вместо этого поинтересовался, где у них находится уборная. Они были здесь с Габи несколько дней назад, но это не помешало Соло оттянуть время. Пока они говорили, американец заметил, как машина, преследовавшая их, остановилась у входа. - За мной, - скомандовал он, увлекая русского следом. Они пошли к мужскому туалету. Илью приходилось тянуть, потому что он едва передвигал ногами, не понимая необходимости. С боем Соло завел напарника за угол и остановился перед дверью, легко отворив ее, чтобы убедиться – внутри никого не было. - Что ты задум… Ну какие тут еще могли быть вопросы? Привстав на мысы, Наполеон обвил шею напарника руками и прижался к его удивленно приоткрытому рту. Русский моментально сомкнул веки. Соло успел убедиться, что люди Гюзо их заметили, а потом тоже прикрыл глаза и толкнулся своим языком, углубляя поцелуй. Ответом ему послужил судорожный вздох. Наполеон чувствовал, что ходил по лезвию ножа. Он мог в любой момент получить в челюсть, но это, пожалуй, лишь разжигало азарт. Он потянул Курякина внутрь уборной, не разрывая поцелуя. Слепо нашарив дверь, Соло захлопнул ее и впечатал сверху русского. Они все еще целовались, в то время как он проворачивал отмычку, чтобы запереться изнутри. Как только замок щелкнул, Наполеон отстранился. Их глаза встретились, изучая друг друга. Губы Ильи были влажными, дыхание сбитым, но суровое выражение: «Что это было?», заставило Соло ответить заученным: «Игра». Ничего не поменялось. Кроме одного – пальцы Курякина каким-то образом оказались на его ремне. Наполеон отошел к умывальнику и включил кран. Ну, и сладко простонал, чтобы преследователям стало яснее, зачем они тут скрылись. От его артистизма Курякин дернулся с читаемым: «Прекращай это». - Мне бы в действительности столько секса, сколько у нас было… - пожаловался Наполеон, поправляя одежду перед зеркалом. Курякин за его спиной снова дернулся. - Как мы снимем «хвост»? – спросил он о более насущных проблемах. Соло махнул рукой в сторону окна. Илья понятливо кивнул. Ему понадобился один рывок, чтобы вскрыть раму и вылезти во внутренний двор. Наполеон последовал его примеру. Дальше они пошли между домами, чтобы не привлекать внимания. Когда их отель замаячил в просвете, Соло остановил напарника и вручил ему бумаги. - Знаешь, посидите с Габи и разберитесь с этим. А я хочу немного развеяться. - У нас задание. - Я быстро. Это будет очень короткая экскурсия по достопримечательностям француженок. Обещаю! Взгляд Курякина мог бы убивать. Его кулак скомкал листы, и Соло порадовался, что этой участи избежала его шея. Он не стал дожидаться согласия, потому что все равно не получил бы его. Но ему нужно было уйти – к женщинам. К француженке, именуемой как «мадам Гюзо». - Мне не хотелось бы казаться резким, но что это все значит? – Наполеон блестяще владел собой, поэтому, вместо того, чтобы переворачивать стол, он закинул ногу на ногу. Женщина усмехнулась, оценивая его тон. Они сидели в ее офисе недалеко от студии Бонне. - А что-то случилось? – красная помада подчеркивала белоснежность ее улыбки. – Я всего лишь предпринимаю некоторые меры, чтобы обезопасить себя, мсье Соло. - Вы не следуете плану. И нашему договору. Из чего я могу сделать вывод, что вы больше не заинтересованы в моих услугах, – он обвел взглядом комнату, примечая у выхода двух быков-телохранителей. – Я прав? - Нет, почему же. Вы, как и прежде, нам интересны. Особенно ваши познания в области секретной информации ЦРУ. Соло поморщил лоб – он предполагал, что этим может все закончиться. Его жизнь была прикована цепями к этому проклятому ЦРУ. Разочарование подняло его на ноги. - Сожалею, но я не склонен распространяться о таких вещах. И я не уверен, что вам удастся меня заставить. «Это мы еще посмотрим», - отразилось на лице Гюзо, и она щелкнула своим людям. Мадам была убеждена, что им удастся схватить лучшего агента секретной разведки США, но «схватить» Соло мог разве что Курякин. Охранники Гюзо во многом уступали русскому, поэтому Наполеону удалось вырваться из их лап и выскочить на улицу, не получив ни одной пули и ни одного вывиха. В этой схватке американец был в меньшинстве, отчего предпочел скрыться в толпе вечернего Парижа. Ему следовало вернуться в гостиницу и рассказать коллегам все, что ему было известно. Соло не представлял, во что облечь свое признание, чтобы Курякин не пришиб его на месте. Господи, каким же он был идиотом! Наполеон злился на себя за проявленную доверчивость. Ему искренне хотелось, чтобы Илья его ударил – а потом все-таки выслушал. Он добрался на попутке до отеля и по лестнице взбежал на третий этаж. - Я вернулся, - он открыл дверь. И замер, врезавшись в обезумевший от злости взгляд русского, как в стену. Обе их тумбочки были перевернуты, лампа разбита, а руки Курякина дрожали. На трюмо лежал выпотрошенный мешочек с самоцветами. Кажется, он уже опоздал с объяснениями.