Париж - город любви

- Не спи, красавчик, - проворковал нежный голос ему на ухо. Наполеон улыбнулся. Впрочем, сделал он это бесцветно. В Париже было одиннадцать часов утра, и он заявился в стриптиз-бар первым посетителем. Ему выделили отдельную комнату и пригласили танцовщицу. Бедная француженка крутилась у шеста, но у нее лучше получалось избавлять себя от одежды, чем Соло – от депрессии. Он успел побывать у врача. Его нервная система восстановилась, и психиатр разрешил ему открыть «сезон охоты». Наконец-то! Почему-то первой мыслью было осчастливить этим напарника. Изловить его где-нибудь, заманить в их номер, вжать в матрас… а потом собирать с пола зубы. В который раз его фантазии портила злободневная реальность. Стриптизерша сошла со сцены и присела к нему на колени. Она обвила его шею руками – слишком слабыми. И прижалась грудью – слишком женской. Он опустил ладони на ее слишком узкую талию и понял, что этих «слишком» собралось многовато для одного Наполеона Соло, который славился своей распутностью и легкомыслием. Настало время признать, что на сей раз он нуждался в определенном человеке. Соло проснулся от необычного чувства – ему сопели в макушку. Было раннее утро, сквозь шторы пробивалось солнце, а сзади прижимался напарник, который, как вьетнамский перебежчик, каким-то образом перебрался через границу. Не самая блестящая из всех провальных идей русского. К концу вчерашнего дня Наполеон с трудом держал себя в руках. Он страдал тяжелой формой помешательства. Илья совершенно точно ему не подходил. Курякин даже официально подтвердил это перед Жаком, отчего Соло вне всякой логики захотелось ему что-нибудь прищемить. Однако желания американца не исчезли: это перешло из разряда «надо – не надо» к «стоит и хочу». Соло попробовал отпихнуть от себя коллегу, отчего Илья, не просыпаясь, закинул на него лапу, чтобы угомонить. Неосознанно. Нестерпимо близко. Наполеон выдохнул. Остатков его самообладания хватило на три секунды, а потом он послал все к дьяволу и позволил себе вплавиться спиной в напарника. Никто ничего не увидит, никто ничего не узнает – Уэйверли в том числе, а Илья – в первую очередь. Горячий, колючий, твердый… настолько «Курякин», что Соло не хватало воздуха. В его поясницу уперлась чужая эрекция. Дыхание Наполеона оборвалось – он боялся разбудить напарника. Закусив губу, Соло прихватил себя через пижамные штаны, ЧТОБЫ НЕ… или, напротив, ЧТОБЫ ДА… - Дай поспать еще хоть пять минут, ковбой, - неожиданно буркнул Илья и откатился от него на другую сторону постели. Сукин сын. Возбуждение никуда не делось, но, как говорится, береженого Бог бережет. В последнее время Наполеон откровенно пренебрегал этой поговоркой. Он скинул одеяло и ушел в душ, чтобы затем, вернувшись, узнать о том, что шеф освободил их от работы и половина дня была в его полном распоряжении. Более не задумываясь, Соло бросил свой вожделенный «лапоть» и отправился искать «туфли» подоступнее. И вот куда он скатился. - Котик, шел бы ты к своей подружке, - посоветовала ему танцовщица и встала с колен. Ну, он должен был хотя бы попытаться. Наполеон вновь улыбнулся и провел рукой по волосам девушки, а потом неожиданно притянул ее ближе. В таких заведениях были не приняты поцелуи, но он всегда получал их бесплатным бонусом. Не то. В итоге Соло и его сексуальная неудовлетворенность вернулись в отель, впустую просадив около трех сотен франков – на новые запонки и приватные танцы. Однако в номере его ожидал сюрприз. По счастливой случайности он застал Курякина за… ручной работой. Ручная работа, в понимании его напарника, означала прикручивание прослушивающих устройств под трюмо. Илья сидел на полу и ушел в работу с головой. - Ты меня потерял? – Наполеон хлопнул дверью, не в силах противостоять соблазну. Русский дернулся и от неожиданности приложился головой о крышку. Он вылез и смерил американца взглядом: «Рискуешь сломать себе нос об дверной косяк, ковбой». Он угрожающе навис над Соло, но внезапно втянул воздух и неодобрительно сузил глаза. Запах женских духов, вероятно, еще не выветрился с пиджака Наполеона. - Какие новости? – Соло бочком обошел Илью. Получилось как-то неудобно. Он положил коробочку с запонками на стол. – Нам пора выдвигаться или есть еще время отдохнуть? - Специалисты Уэйверли обыскали пристань. Они нашли в будке отпечатки некоего Жоржа Равеля, - Илья убрал руки в карманы, не прекращая пилить его взглядом. – Он благотворитель местного помола. Скорее всего, один из «заказчиков». - Потрясающе, я испытываю тягу к вечерам милосердия, - Соло подошел к зеркалу и поправил галстук. – Я свободен для тебя этой ночью, большевик. Уэйверли уже достал нам билеты на какую-нибудь встречу? - Его люди в процессе, - ответил Илья и смолк, над чем-то раздумывая. – Я считаю, нам стоит обратиться к Жаку. Он лучше разбирается в этих делах. - Не впутывай его в это, - Наполеон не заметил, когда в его голос пришла жесткость. Он развернулся к напарнику и запустил одну руку в карман. – Он не агент. К тому же… я не доверяю ему. Он слишком умен и находчив для человека, который круглосуточно работает с моделями. Илья нахмурился в явном несогласии. Соло вскинул брови: «Возражения?» - Я сделаю только один звонок. - Господи боже, большевик. Если ты все решил, то, будь добр, не грузи меня этим. И не обвиняй потом, если твой Жак нас подставит. Соло раздраженно взмахнул рукой и отвернулся обратно к зеркалу. Он ждал какой-нибудь гадости. «Не все в этом мире предатели» или «Жак не такой, как ты» – но Илья ничего не сказал. Он промолчал и ушел, чтобы позвонить из номера Габи. Наполеон потер переносицу. Когда речь заходила о Жаке, он взвинчивался как по сигналу. Ему не понравился этот француз с их первой встречи – Наполеон не мог выделить главную причину, но он чувствовал, словно они с ним были... соперниками? Какая-то ерунда. Илья вернулся в номер через пять минут. Он не пытался скрыть тревогу на своем лице и сразу метнулся к комоду, чтобы достать из тайника оружие. Соло свел брови и опрокинул в себя виски со дна рюмки. Ему не требовалось задавать вопросов – он уже догадался, что собирается делать напарник. И это не придавало ему энтузиазма. - Можешь подежурить тут, - Илья проверил магазин. - Щедрое предложение, но разве я могу пропустить все веселье? Наполеон встал из кресла и быстро собрался. Илья никогда его не благодарил, но в данный момент русский был ужасно к этому близок, судя по его сконфуженному молчанию. Если бы они не выезжали спасать Жака от каких-то неприятностей, Соло с удовольствием подсказал бы напарнику пару способов для выражения признательности. Они спустились в холл и вышли к швейцарам. Это был первый случай в истории, когда напарники не нарушали закон – Соло арендовал машину. Илья с недоверием уступил ему место у руля, помня о выпитом спиртном. Наполеон закатил глаза и нажал педаль газа. Он запомнил адрес фотографа, а остальное было неважно. - Не то чтобы меня действительно это волновало, но не мог бы ты объяснить, почему мы срываемся с места и едем туда, хотя должны ждать звонка от Уэйверли? - Жаку угрожают, - Илья всматривался вдаль. – Что-то произошло, когда мы говорили по телефону. Исчерпывающе – русский и его чутье. Соло преодолел желание вторично возвести глаза к небу и сохранил внимание на дороге. Они довольно скоро оказались возле нужного здания. Жак жил в многоквартирном доме. Номер квартиры агенты, естественно, не знали, так что Курякин взял на себя задачу вытрясти из консьержа информацию – своим излюбленным «методом КГБ». - Да кто вы такие? Не помню, чтобы у Жака были друзья-уголовники! – просипел мужчина. - Советую тебе не злить его, - порекомендовал Соло, пока Илья вжимал консьержа в стойку, – иначе ты лишишься памяти и всю оставшуюся жизнь будешь представлять себя лягушонком. Он это умеет. Илья обернулся к американцу: «Не заткнешься, будешь следующим». Соло примирительно поднял руки и отступил. Консьерж стал выглядеть на порядок испуганнее. - Седьмой этаж, квартира сорок три… - выдохнул он. Русский разжал хватку и отошел к лифту. Соло почти последовал за ним, но возвратился. - И кстати, никакой полиции, - обратился он к мужчине, который потянулся к кнопке экстренного вызова. Наполеон с улыбкой показал ему значок. – Мы из жандармерии. Двери кабины закрылись за спинами агентов, и лифт начал подниматься. - Постоянно забываю о новом алиби… - Илья потер шею, справляясь с гневом. - Ничего, я уже привык к тому, что мне приходится подчищать твои ляпы, - Соло иронично хмыкнул, откидываясь на стенку. Курякин вперился в него недобрым взглядом. От него несло раздражением, близким к срыву, и Наполеон должен был как-то это исправить, пока ситуация не стала хуже. «Успокойся», - Соло отыскал руку напарника и сплел их пальцы. Пару недель назад Курякин прибил бы его за одну мысль о подобном. Теперь Илья только ошеломленно моргнул. Его взгляд стал сознательнее. А когда раздался сигнал остановки, русский отпихнул его ладонь и вышел на этаж: абсолютно сурово, но так пристыженно, будто Соло сделал с ним что-то неприличное. Наполеон лишь улыбнулся, скрывая вздох. Они остановились у нужной квартиры. - Жак? Жак! – пару раз позвал Илья и переглянулся с Наполеоном. Соло пожал плечами – и русский навалился на дверь. Вышибить замок не составило для него труда. Они спешили, как могли, но обнаружить француза в квартире им не удалось. Все кругом было перевернуто. - Полагаю, его похитили. Как-то это странно. - Жак!