Париж - город любви

Это напоминало Стамбул, если не учитывать, что тогда его подвесили вверх ногами. Илья медленно выпустил воздух из легких. Его руки затекли, а в ногах скопилась невероятная тяжесть. Он не мог определить, сколько прошло времени – в эту комнату не проникал дневной свет, только под потолком мигала лампа. Вокруг стоял резкий запах: смесь машинного масла, водорослей и пыли. Очередное заводское помещение. Плеть рассекла воздух, прерывая поток мыслей. Илья стиснул зубы. Он перестал считать удары и не позволял себе открыть рта даже для немого вскрика. За то время, что он провел здесь, вся его кожа покрылась испариной, а спина была полностью обглодана плетью. С него сняли рубашку и обувь – когда он очнулся, то нашел себя в одних брюках, подвешенным на дыбу. Ему никто не сказал, куда увели Жака. К нему вообще не обращались, словно он был здесь исключительно для того, чтобы получить наказание. Его избивало трое мужчин – поочередно. Арабы о чем-то переговаривались между собой, но он не понимал ни слова, а иногда они что-то выкрикивали ему, и тогда плеть хлестала особенно сильно. Его поврежденное плечо пульсировало болью. Поджившая рана снова открылась, и когда удар хлыста попадал по ней, Илья был чрезвычайно близок к тому, чтобы издать предательский стон. Но он молчал. В КГБ его научили сносить пытки, однако это не было пыткой – его просто истязали. Зачем-то. Новый удар – и в голове опять все перемешалось. Нервный импульс заставил Илью дернуться. Он вновь втянул воздух через рот. Неожиданно дверь на другом конце комнаты открылась. Курякин приподнял голову, смаргивая пот. Ему хотелось разглядеть вошедшего, но того загораживала спина тучного араба. - Ваш товар на наш. Чистная сдилка. - Спасибо. А потом раздался выстрел. Мужчина рухнул, а следом за ним полегло еще трое тех, кто пытал Илью. Курякин смотрел на вошедшего, не в силах поверить в то, что глаза не обманывают его. Габи. - Илья! Господи, ты цел?! – тут выдержка изменила напарнице, и она кинулась к нему. Отбросив выкраденный у араба пистолет, девушка достала из трупа нож и, привстав, потянулась, чтобы перерезать веревки на запястьях напарника. Илья проследил за ее стараниями, а потом, когда путы ослабли, качнулся и со стоном рухнул на землю. - Держись-держись, у нас мало времени… Они очень скоро раскусят подмену. Девушка опустилась на колени, чтобы порвать веревки на его ногах. Почувствовав свободу, Курякин кое-как подвигал конечностями, возвращая им чувствительность. Он не понял объяснений Теллер, но оставаться здесь дольше необходимого не собирался при любом раскладе. Илья слышал, как к ним приближались чьи-то шаги. Им стоило поторопиться. Однако девушка не утихала, кажется, не подозревая об опасности: - Они ищут драгоценности, которые стащил Соло. Мы подкинули им подделку, чтобы узнать координаты их базы и вытащить тебя, - тараторила она, складывая ножик. – У меня при обыске забрали всю аппаратуру, так что, как только выйдем отсюда, нужно будет подать вертолетам сигнал к атаке. - Сзади! – попытался предупредить ее Илья, но Теллер не отреагировала. ХРЯСЬ! - Габи!.. Забыв о боли, русский кинулся на того, кто приложился автоматом к затылку девушки. Он вжал араба в пол, способный голыми руками переломать тому все кости. - Тихо! – приказал другой мужчина в повязке. – Иначи придится собирать мозги твоий подружки в банку. Дуло прижалось ко лбу Габи – и Илья с ненавистью отступил. - Связать иго, - кивнул араб остальным из отряда. Курякина вздернули на ноги и заломили руки, обкручивая затертые запястья новыми веревками. Его дотащили и привязали к поручню на стене. - Говори, гди гадкий амириканиц! – к нему подошел знакомый араб, которого им с Соло так и не удалось поймать на стройке. Взгляд Ильи стал тяжелым и угрожающим. Он молчал. - Какой гирой! – усмехнулся мужчина. – Выхлищити иго! Курякина развернули к стене лицом – он услышал свист воздуха перед ударом и приготовился. Он уже привык к боли. Первый… пятый… двенадцатый… - Молчишь?! Дайти мни нож! Холодное лезвие прижалось к вымокшим бинтам – точно над местом, где пуля Бонне прошла насквозь. Курякин зажмурился, выдыхая… - Не надо!!! Мольба Габи оборвала насмешливые шепотки и возню. Все замерло. - Пожалуйста, не трогайте его больше! – Илья слышал в голосе коллеги слезы. – Наш напарник сбежал, он больше не в деле! Умоляю, поверьте мне! Он не придет… Курякин повернул к Теллер голову, но ее взгляд был обращен в другую сторону. Соло бросил их?.. Илья фыркнул, не ожидая ничего другого. Лишь бы у Уэйверли нашелся запасной план. После ее заявления арабы засуетились, что-то талдыча на своем языке. Кто-то дал распоряжение, и агентов, перевязав, повели к выходу из затхлой комнатушки. Это был провал операции «А.Н.К.Л.» – полный крах. Курякин смотрел на Габи, пытаясь поддержать ее. Пока они оба были живы, все было не так плохо. Но девушка была на нервах – она шла рядом, и ее всю трясло. Их вели куда-то наверх из подвального помещения. В воздухе запахло Сеной. Честно, Илья не представлял, как им выбраться из всего этого дерьма… Но тут Габи неожиданно ему подмигнула.

***

- У меня фулл хаус. - Прости, приятель, стрит флеш! Соло вздохнул – ему сегодня не везло. Отказавшись от следующей партии, Наполеон вышел из-за стола, чтобы размять ноги и еще раз сверить время. Габи отправилась на задание два часа назад. Ему пора было выдвигаться из этого подполья. После активной подготовки к операции, которую, судя по всему, назначили на утро, Габи вышла от Уэйверли выжатая как лимон. Девушка не выказала никакого удивления, когда напарник встретил ее на кабриолете. Двое надсмотрщиков Соло валялись связанными в двух секторах отсюда. Уэйверли подошел к вопросу его ареста недостаточно серьезно. Все произошло именно так, как они и рассчитывали. - Что за спектакль ты там устроил? – Габи села к нему, и они поехали. – Я думала, ты ему врежешь! - У меня была прекрасная возможность, которую ты испортила, - Соло с укором кинул взгляд на девушку, но та все равно не одобрила его идею. – Да брось, мне уже нечего терять! Агенты подъехали к ресторану, где они с Курякиным так и не отметили первое свидание. Соло открыл перед девушкой дверцу авто, а затем достал из багажника кейс. Метрдотель встретил их с улыбкой, но вместо столика им опять был нужен туалет. Наполеон запер дверь изнутри. Габи подтащила к центру уборной скамейку и села. Им нужно было действовать быстро, чтобы начальство не хватилось пропажи Теллер – на поиски Соло и так был брошен целый спецотряд УВМР. - Хочу сперва кое-что уяснить. Ты же не веришь в то, что они станут прислушиваться к вашим с Уэйверли требованиям обмена? – уточнил Соло, на что Габи с усмешкой помотала головой. – Отлично. Иными словами, никакой засады у вас не получится: они обыщут тебя и уведут к себе. Или похитят. В любом случае, ты должна быть готова изобразить из себя жертву – болтливую жертву. Бросив кейс на свободное место, Соло раскрыл его и достал заготовленные металлические пластинки, кусачки, клей и лак для ногтей. - Предлагаешь мне сдаться им и выдать план Уэйверли? - Да, - Соло легко пожал плечами и взял руку девушки, чтобы приклеить к ее накладным ногтям металлические заточки. – Если они узнают, что я в бегах, а камни – подделка, они отправятся разыскивать меня. - К слову, подсунуть боссу фальшивку было довольно грубо, - Габи фыркнула, сменяя руку. - Я слишком к ним привязался, чтобы раздавать кому попало. Закончив с ногтями, Соло вскрыл флакончик лака и занялся маникюром. Габи смотрела на него с нескрываемой улыбкой. - Как давно ты умеешь красить ногти? – полюбопытствовала девушка. – Только не говори, что такому учат в ЦРУ! - Это было одним из вступительных заданий. Я их все провалил, но это не помогло… – Наполеон провел линию от кутикулы до кончика, маскируя металлическую дугу. – Вот, теперь у тебя получится перерезать любые веревки. Девушка повернула ладони к себе и начала дуть на пальцы. Соло жестом попросил ее встать на скамейку – и полез под юбку, чтобы сменить подвязки на чулках специальной нитью для удушения. Это было довольно трудоемким занятием, потому что нитка, больше похожая на гитарную струну, постоянно соскальзывала с крючка. - У тебя это серьезно, – ни с того ни с сего констатировала Габи. – Охренеть. - Прошу прощения? – Соло прервался в борьбе с подвязками. - Ты семь минут возишься между моих ног, а я до сих пор не получила ни одного пошлого комплимента или предложения. Это охренеть. Наполеон нахмурился. Действительно. - У тебя очаровательные чулки, - моментально нашелся он. – Кстати, как насчет того, чтобы спрятать жучок куда-нибудь поглубже? Габи шутливо стукнула его по голове, и он смог продолжить работу. Стальная дверь за его спиной закрылась. Сразу после разговора с Габи американец отправился перетряхивать все исподнее Парижа. Зря он не поступил так сразу – это избавило бы его и коллег от необходимости выплясывать перед Жоржем Равелем. Их спонсор был невиннее младенца – криминалитет знал о нем лишь то, что он заведует молочным комбинатом и спонсирует некоторые модные выставки. А еще страстно желает выдать дочурку замуж. Вся эта информация стоила Соло пары просаженных в покер сотен и мотаний по клубам до рассвета. Наполеон запрыгнул в кабриолет и дал газу. Перед ним стояла непосильная задача – попасться на глаза арабам, но не подцепить кого-нибудь из УВМР. В то, что Габи справилась со своей ролью, он верил непреложно. Машину Соло припарковал в стороне от дома Жака. Это было последним местом, где находился Илья перед похищением. Многолюдный район, активная застройка. Впервые Уэйверли поселил их свидетеля в приличном здании. Каким образом никто из соседей не заметил табуна арабов – загадка. Возможно, Илью перехватили где-то на подъезде к дому. А, возможно, это был совсем не тот дом. Соло задумчиво потер лоб, опираясь локтем на раму. Время шло, а он до сих пор не замечал за собой никакого «хвоста». Разочаровавшись в искусности противника, Наполеон пригнал автомобиль к еще более доступной точке обзора – их отель. Уж за этим местом точно должны были следить. Однако Соло никто не обнаружил. Американец совсем отчаялся, но вдруг заметил в толпе знакомую фигуру. Наполеон свел брови и, достав шляпу, проследовал к входным дверям. Людской поток был достаточно активен, чтобы ему удалось подобраться незаметно. А потом он, зажав жертве рот, оттащил ее за колонну в вестибюле. - Жак?!.. Соло развернул француза к себе, и тот вцепился в него: - Святая Дева Мария, я не знал, кого мне искать!.. – мужчина дрожал. – Где вы все? Почему не выходите на связь?! - Не здесь. Оборвав бессвязные всхлипы, Наполеон вывел фотографа из здания и усадил в свою машину. К тому моменту, как они отъехали, француза перестала бить истерика. - Меня связали и бросили возле мусорных баков… – Жак сглатывал. – Мою квартиру опечатали. Я звонил вам из таксофона, но никто не брал трубку, – он обнял себя за плечи и кинул на Соло взгляд. – Что случилось, ты можешь мне объяснить? Что с Ильей? «Что с ИЛЬЕЙ?» – американец повел бровью. Вообще, он не представлял, с чего ему следует начать рассказ, да и не считал это особенно важным. У него Жак не вызывал такого доверия, как у русского. - Где была та мусорка? – они остановились перед светофором. - Южная пристань, – Жак втянул голову в плечи. – Мы же не поедем туда опять? - Поедем, разумеется. По всей видимости, тебя выпустили не случайно. Они хотят заманить меня, в чем я не склонен им отказывать. Уже через полчаса они были на месте. Вонючая Сена, вонючая пристань, вонючая фабрика, сливающая отходы прямо в воду. Его коллеги, скорее всего, были там. - Прости, дальше я сам, – Соло защелкнул наручники на запястье Жака, приковав второй конец к дверце машины. - Не бросай меня здесь! – не своим голосом завопил Жак. – А вдруг они придут за мной?.. - Сомневаюсь, что ты им нужен, – Наполеон фыркнул, раскрывая кейс. Он собрал снайперскую винтовку и передернул затвор. – Если что – кричи, глядишь, ИЛЬЯ придет тебе на помощь. Очаровательно улыбнувшись до смерти перепуганному французу, Соло достал ключи зажигания и покинул салон автомобиля. Желтый кабриолет резко выделялся на фоне серых гаражей, но участь фотографа волновала Наполеона в последнюю очередь. Закинув винтовку за плечо, Соло достал с ремня пистолет. Он прокрался через забор и подошел вплотную к одному из входов на фабрику. Как он и ожидал, работа цехов была приостановлена. Вместо этого на входе маячил человек в арабской повязке. Соло закрепил на пистолете глушитель и, наведя прицел, снял одного охранника. Когда он заметил чуть выше этажом второго – поступил аналогично. Наполеон прокладывал себе путь наверх. Он ни минуты не сомневался, что после сообщения о вертолетах пленников выведут во внутренний двор. Сирийцы не были идиотами – им не хотелось поджариться, ничего не получив. В какой-то степени Соло их понимал. Пробившись наверх, Наполеон занял позицию и прижался к оптическому прицелу винтовки: его взгляду предстали Габи с Ильей, примотанные к торчащим из земли металлическим столбам. Теллер держалась в образе, а вот русский был откровенно плох. Американцу стоило выгадать момент, чтобы убрать от них охранников. Теллер была вооружена удавкой, но ее одной было маловато против целой группировки. Только если выстрелить по ближайшему противнику, чтобы Габи смогла выхватить пистолет… Соло почти навел прицел, как вдруг к его затылку прижалось чужое дуло. - А теперь поднимайся. Соло, вздохнув, отложил винтовку и встал с полуприсяди. Он медленно обернулся, чтобы увидеть человека, за которым они с коллегами так долго гонялись. Их «поставщика». - Я с самого начала говорил, что тебе нельзя доверять, - Наполеон усмехнулся. - В этом мы с тобой очень похожи, не находишь? Жак с иронией дернул бровями.