Синоним слова "одиночка".

Моя рука произвольно вычерчивает по бумаге линии в то время как я напряженно размышляю. Что же делать дальше? Футу разыскивает чуть ли не весь мафиозный мир, поэтому, так как он остался без защиты Вонголы, скоро Намимори наводнят различного вида мафиози. Но, даже, если мы сбежим, не факт, что нас не найдут. Как же поступить? А оставить Футу я не могу. Значит, нам надо исчезнуть. Исчезнуть из всего мира. — Кусакабе-сан можете мне помочь? — обращаюсь к сидящему напротив вице-президенту Дисциплинарного Комитета, у которого мы с Футой временно проживаем. Его родители известные флористы и уехали на какую-то конференцию по поводу защиты окружающей среды. Поэтому вопросов о нас у них, конечно же, не возникло. — Чем? - и, заглянув на рисунок, сказал. — Кстати, очень необычно и красиво. — Угу. У вас есть знакомые, которые могут сделать поддельные документы? — прямо в лоб спрашиваю его. — Да, всё чудесатее и чудесатее. — с удивлением протянул Кусакабе-сан. — То есть, такие знакомства имеются. Не одобряю я подобного. — Спасибо вам. И, хочу ещё кое о чем попросить — не могли бы вы мне помочь найти съемную квартиру в Токио. Или найти того, кто поможет. — немного помолчав и подняв глаза к потолку, продолжил я, — Я хочу покинуть Намимори навсегда, ну конечно, с Футой. Нам нельзя здесь больше оставаться, да и не смог бы я остаться в этом городе. — Я помогу, конечно. Но, почему именно Токио? — недоуменно взглянув на меня, спросил Кусакабе-сан. — Знаете, если хочешь что-то спрятать — прячь в самом заметном месте. Кроме того, Токио — большой город, в котором легко затеряться. — посмотрел ему прямо в глаза. — Мы с Футой должны исчезнуть навсегда, чтобы начать всё заново. — Понял. Как же вы исчезнете? — он вопросительно поднял бровь. — Ведь просто так люди не исчезают. — Всё просто, — я улыбнулся уголками губ, — Мы с Футой умрём. Через неделю. » С вами новости Намимори. Сводка сегодняшних происшествий. Найденный в соседнем городе NN труп подростка опознан, им оказался ученик старшей школы Намимори Савада Тсунаёши. С родителями мальчика связаться не удалось, и в полицию о его пропаже не заявлялось. Но одноклассница юноши, Курокава Хана опознала тело. Это действительно Савада Тсунаёши. Как показало следствие, мальчика избили до смерти одна из банд, промышлявших в городе NN. Далее, на одной из улиц нашего города сбили десятилетнего мальчика, он умер на месте преступления. Водитель скрылся. Если вам что-то известно об этом происшествии просим сообщить по номерам…» — Ужас! Бедные дети! — отовсюду слышались разговоры. Похоже, нам удалось, все поверили. Теперь никто не будет искать нас. Для всех мы умерли. — Братик Тсу… — по привычке начал было говорить Фута, но я шикнул на него, после чего он исправился. — Братик Сора, а мы вернемся сюда? — Кто знает, может быть… — резко остановившись, неопределенно ответил я. — Скоро наш поезд отправляется, может хочешь чего-нибудь купить поесть? — мальчик усилено закивал с радостной улыбкой в ответ мне. — Держи деньги, только быстро. Хорошо? — Ага. — взял деньги и со скоростью болида помчался в сторону магазина. Я глубоко вдохнул родной запах Намимори. На самом деле мы не вернемся в этот город, он слишком любим мною. Я хочу начать новую жизнь, а это значит забыть старую. Старого себя, город, дом и семью… — Я всё-таки не ошибся! — отвлек меня от мыслей знакомый голос. Поворачиваюсь и вижу не кого иного, как отца Ямамото. Попался… — Успокойся, я не буду тебя сдавать. У меня к тебе вопрос. — Х-хорошо. — а что ещё делать? Бежать бесполезно, однозначно. — Как вы меня узнали? Ведь я в парике и гриме. — Пойдем присядем — поговорим. — мы сели на скамейку, стоявшую неподалеку, после чего он заговорил. — Мальчик тебя на улице Тсуной назвал, а ты отозвался. — без комментариев, только, я — идиот. — Зачем этот спектакль я спрашивать не буду, но я хочу знать, что произошло. Правда ли то, что рассказала про тебя та рыжая девушка? Ты действительно изнас… — Нет! — вскочив, резко прервал его, при этом в душе начала подниматься злость. Но, чуть успокоившись, тут же бессильно упал обратно на скамью. — Я не делал этого. Кёко-тян, я не знаю почему, солгала всем об этом. Я правда не виноват! — Куда же ты тогда пропал почти на два месяца? — прищурившись с подозрением, спросил отец Ямамото. — Я был в больнице. Они избили меня до полусмерти, отчего я на некоторое время впал в кому, поэтому я не мог даже ходить. Как только смог подняться на ноги, тут же вернулся. — я горько улыбнулся. — Но никого уже здесь не было. Они все уехали из города. — Значит, Такеши тоже участвовал в твоем избиении. — сквозь зубы задал вопрос мужчина, а в его глазах появилась печаль, разочарование, раскаяние и частичка отчаяния. Он в один миг превратился из пышущего крепостью мужчины средних лет в старика. Мне действительно жаль его, но он должен знать правду. Я не буду лгать об этом, ведь он и так знает ответ. — Как это ни прискорбно говорить, но, да. Простите. — я поднялся и пошел навстречу к Футе, который уже пять минут искал меня. — Идем, Фута. Наш поезд уже отправляется. — тут я увидел Курокаву и Кусакабе-сана, — Что вы здесь делаете? — Проводить вас пришли, конечно же. — со снисходительными нотками в голосе ответила Хана. — А ты как думал? Мы же ваши друзья. — на неё все уставились с шоком. Услышать подобное от этой девушки - это, как встретить братьев Винчестеров* и Сальваторе**, горланящих «Калинку-малинку» и «Во поле береза стояла». Это страшно. Странно. Охренительно. — Даже твой, мелкий, то есть Фута. — сказав это, она мило улыбнулась мальчику. — Нам уже пора! Братик! — Тогда пошли. — придя в себя, ответил я. — Тсуна, возьми. — что-то важное, однозначно, — Это письмо меня просили тебе передать. — она протянула мне белый конверт. — Откроешь потом. А теперь идите быстрее. Удачи. — Удачи вам. И от меня держи. — Кусакабе-сан, мягко улыбнувшись, тоже протянул мне конверт, но более тяжелее, нежели Ханы. — Потом поблагодаришь. Давай, бегите, опоздаете! — До свидания. И спасибо вам за всё! — мы с Футой побежали к поезду. Последний раз обернувшись, я помахал рукой, успев заметить отца Ямамото — он всё также сидел не сдвинувшись ни на миллиметр. Совесть больно кольнула душу. — Мне жаль. — тихо произнес я. — Простите меня. Простите…