— Поклонник Поттера, — послышался язвительный голос небезызвестного белобрысого слизеринца.
— Какая приятная встреча, Малфой. Был бы рад поговорить с тобой, но я тороплюсь.
— Отбой был два часа назад. Интересно, что скажет декан, когда узнает, что его сын нарушает правила?
— Ты тоже их нарушаешь.
Драко тут же переменился в лице. Теперь он был похож на удивленного зверька, который понял, что не только он кого-то застукал, ведь ему тоже запрещено в такое время находиться вне гостиной.
— Ты меня не видел, я тебя не видел, — коротко изрек Малфой, удивив тем самым Снейпа. Чего-чего, а подобного Гарри от однокурсника не ожидал.
Ненависть Снейпа к Гарри была столь сильна и непоколебима, что весь Хогвартс уже устал удивляться тому, что собственного сына Слизеринский декан ненавидит больше, чем всех гриффиндорцев вместе взятых. Змейки в довольно короткое время приняли это и переняли у профессора привычку. В результате репутация Гарри на факультете была столь незавидной, что немногие теперь нормально с ним общались. И услышать столь слизеринскую фразу от Малфоя было огромной неожиданностью для Снейпа.
Гарри коротко кивнул и они синхронно продолжили движение в разные стороны, будто и не видели друг друга.
***
Гарри таскал книги из запретной секции. Как ему удалось туда проникнуть незамеченным и сделать копии нескольких древних фолиантов с опасными зельями — оставалось загадкой. Но на руках у него было несколько рецептов и список ингредиентов. Зелья связи с душами умерших. Оставалось лишь научиться зельеварению, чтобы постараться разобраться с этими сложными составами, а после приготовить их. Множество бессонных ночей, проведённых в подробном разборе каждого этапа приготовления, пока Гарри не выучил на зубок всё до малейших деталей и мог описать подробно каждый этап. И это, как и всякий труд, было вознаграждено.
И даже после нескольких длинных недель, проведенных в приготовлении зелья, Гарри не был уверен, что не испортил его. Но у него просто не было больше шансов. Сны больше не снились, а узнать прошлое казалось жизненно необходимым.
На вкус оно получилось отменно ужасным, хотя этого и стоило ожидать, учитывая входившие в него ингредиенты.
— Если со мной что-то случится, обещай тут же доставить меня в больницу святого Мунго. Передашь им рецепт зелья, дальше они сами разберутся, — приказал Гарри Энди, и принялся ждать.
Но не случилось ровным счётом ничего.
— С мистером Гарри что-то должно произойти? — спрашивал волнующийся эльф, переступая с ноги на ногу. Он понимал, что что-то идёт не так.
— Да. Должно было. Полчаса назад.
Гарри устало поднялся с пола, разминая тело. Вновь посмотрел на страницы, исписанные прыгающим почерком. Но за последние пятнадцать минут ответ в словах всё ещё не находился. Сон должен был прийти полчаса назад, ему должна была присниться женщина, которая его воспитывала, но ничего не происходило.
Гарри вновь и вновь накладывал на себя диагностические. Состояние стабильно хорошее, никаких ухудшений. Он здоров. Заклинания не показывали никаких изменений.
— Наверное, я сделал что-то не так, — вслух рассуждал мальчик, перебирая листы, но не находя там нужного. Мельком посмотрел на эльфа. — Спасибо, что согласился помочь, — Гарри улыбнулся.
— Энди всегда готов помочь, — закивал головой эльф. — Мистеру Гарри нужна ещё помощь Энди?
— Спасибо, дальше я сам. На сегодня хватит.
Эльф кивнул, поклонился и исчез, оставляя мальчишку одного.
В туалете Плаксы Мирттл начался слабый шум в ушах. Гарри обернулся, но не обнаружил источника звука. Его же не обнаружили ни поисковые чары, ни диагностические, но последнее заклинание указало на усталость и необходимость сна, с чем мальчишка не мог не согласиться, однако Фортуна — могла.
— Снейп.
Гарри резко обернулся и встретился взглядом с Дином Томасом, прищурившись. Ну и что ему в этот раз надо от Снейпа младшего? Последнему казалось, что сегодня на уроке они прекрасно выяснили отношения, получив в итоге по несколько отработок у Филча и взорванный котел разозленного гриффиндорца, которому ярость застилала глаза и мешала следить за зельем.
— Чего тебе?
Дин смотрел с насмешкой и превосходством, а Гарри закатил глаза. Уизли и Финниган — вечное сопровождение Томаса — стояли по обе стороны от друга, держа палочки наготове. Эти трое вели себя так, будто были самыми главными на факультете, вот только смелость проявляли лишь в общении с младшими курсами.
— Как думаешь, что скажет папочка, когда узнает, что его сын каждую ночь бродит по коридорам Хогвартса? — Томас был горд собой. — Он снова оставит тебя на отработку? Или придумает нечто поинтереснее?
Слава о ненависти слизеринского ублюдка к собственному сыну облетела весь замок. Лишь глухой и слепой был не в курсе происходящего. Самому Гарри уже изрядно надоело ловить на себе жалостливые взгляды некоторых преподавателей.
Дин ухмыльнулся. Два его неразлучных друга, которых Гарри уже начинал подозревать в нетрадиционной ориентации, подхватили настрой товарища, посмеиваясь.
Снейп младший прищурился. Томас не унимался.
— А ты даже не можешь пожаловаться своей шлюхе мамочке, — реакция Гарри была незамедлительной — к шее Томаса прижался кончик палочки. Мальчишка, уверенный в том, что Гарри не рискнет предпринять что-либо, лишь удовлетворённо улыбнулся и продолжил с ухмылкой. — Которая нагуляла тебя. Снейп оттрахал ее и бросил, а потом она сдохла, повесив тебя на шею этого ублюдка. Но ты ему не нужен, ты вообще никому не нужен.
— Заткнись, — едва слышно прошипел Гарри. — Иначе пожалеешь. — мальчишка сильнее надавил на палочку, чтобы та еще отчётливее впечатывалась в шею гриффиндорца.
— И не подумаю, — в тон однокурснику ответил Дин. — Испугался правды? Так у меня её достаточно. Снейп тебя терпеть не может, и будет назначать тебе ещё сотни отработок, пока тебя не выгонят из Хогвартса.
Продолжение не способно было задеть Гарри, но прощать «шлюху» в адрес матери он не был готов. Мерлин, он не знает собственную мать! Но любит её. Впрочем, любит ли? С ним все это время была не мать, другая женщина. Он даже не помнит маму. Разве что её волосы, вероятно, были рыжими. И он должно быть похож на неё.
Но сейчас было не до раздумий.
Гарри понадобилось не больше нескольких секунд, чтобы отбросить Ступефаем первого гриффиндорца, однако второй из них оказался не дураком, отвечая Гарри тем же.
Поттер открыл глаза, поднимаясь в другом конце коридора после того, как хорошенько приложился об пол. Перед глазами все начинало плыть, но он не мог так легко сдаваться.
Рыжий помогал другу подняться, тогда как Томас шел прямо на Гарри, доставая палочку.
— Инкарцеро!
— Протего, — реакция Гарри была абсолютным рефлексом, выработанным в результате долгих тренировок, когда его заставляли раз за разом использовать различные щитовые заклинания от проклятий.
Мгновение — и Дин уже лежит связанный собственным заклинанием, а рыжий уже целится в Гарри, собираясь произнести новое заклинание, тогда как его товарищ стоит у стены, держась за правую руку.
— Серпенсор…
— Экспеллиармус!
Палочки вылетели из рук всех, кто стоят в коридоре, и полетели в конец коридора, из которого секундой позже появился Северус Снейп.
— Что здесь происходит?
Тишина. Легкое движение рукой — и веревки исчезают с тела Дина.
— Я задал вопрос, — тихий голос профессора зельеварения разносился по коридору, заставляя чувствовать себя нехорошо. Все участники неудавшейся потасовки знали, что если их обнаружил Снейп — не видать им пощады.
— Снейп напал на нас, — раздался голос Симуса и Гарри захотелось закатить глаза. Если бы прямо сейчас гриффиндорцы стали говорить о том, что сын декана вызвал дракона, который чуть их не съел, а потом волшебным образом куда-то пропал, Снейп поверил бы в это куда охотнее, чем в правду, сказанную собственным чадом.
— Что с вашей рукой?
И не дожидаясь ответа зельевар резко шагнул к гриффиндорцу, заставив последнего от неожиданности отступить, что однако не помешало профессору схватить парня за руку, а после произнести какое-то заклинание, проведя палочкой над рукой гриффиндорца.
— Возьмете утром у мадам Помфри зелье от растяжения. И если уж всем вам настолько не спится, что вы покидаете спальни в поисках приключений, предлагаю вам заняться другим, не менее интересным, но более продуктивным занятием. Отработка. Сейчас.
И Снейп обернулся, летящей походкой направляясь в кабинет зельеварения. У него не было сомнений, что студенты последуют за ним.
***
Выдавливая слизь из флоббер червей, Гарри осознал, насколько ненавидит Снейпа. Особенно стоя рядом с Томасом, Уизли и Финниганом. Внезапный всплеск ненависти охватил его, оставляя лишь одно желание — перегрызть глотку преподавателю. Однако сделать с этим Гарри ничего не успел — все вокруг вдруг растворилось, заменяясь лишь белым фоном. Все исчезло в небытие, которое взамен отдало Гарри того человека, о встрече с которым он мечтал все последние месяцы с появления в этой странной школе.
— Мама? — инстинктивно вырвалось у Гарри. Сознание вдруг отказалось воспринимать этого человека как кого-то иного, хотя парень был уверен — биологической матерью эта женщина ему не являлась. Но какое это сейчас имело значение, когда напротив стоял человек, вырастивший его?..
— Здравствуй, Гарри, — улыбнулась рыжеволоска. Она была такой настоящей, какой не была ни в одном воспоминании мальчика.
Гарри не выдержал. Он, улыбнувшись, порывисто обнял девушку, стоящую перед ним. Почему он ни разу не обратил внимание на то, что она не менялась с годами? Менялся он, его учителя, соседский пёс на улице. Но не она. Такая же, как в первый день. Почему это не насторожило Гарри?..
Мама обняла его в ответ. Вот она, рядом. Снова, как и всегда раньше, становится так спокойно, когда она рядом, и все беспокойства уходят на второй план. Никакой больше злости. Будто не существует нигде Снейпа, Хогвартса, кабинета зельеварения и этих глупых флоббер червей. Гарри теперь ненавидит зелья, в которых используется их слизь.
— Ты вернулась? — с надеждой спросил парень. Сил оставаться в этой школе у него не было.
— Нет, дорогой. Но сейчас я здесь. Ты хотел меня видеть. Хочешь что-то узнать?..
— Почему ты отправила меня туда? — вопрос вырвался сам собой, а парень мигом забыл обо всем, что на протяжении месяцев мечтал спросить у этого человека. Сейчас гораздо важнее казалось выяснить, что же послужило причиной его «ссылки».
Мама нежно провела рукой по его лицу, заставляя прикрыть глаза и пожелать растянуть этот момент на все оставшееся время, отведенное Гарри.
— Ты больше не мог оставаться со мной. Там было небезопасно, поэтому тебе пришлось отправиться к отцу, он защитил бы тебя лучше. Если бы у меня только был шанс сделать что-то с этим…
Движения, касания, голос — все это невольно возвращало парня в то время, когда не было Хогвартса, отца, такого огромного мира, когда вполне хватало небольшого дома на окраине, мамы, соседской девочки…
Гарри резко открыл глаза. Он вспомнил. Лили. Живущая по-соседству девчонка, которая часто приходила к ним в гости, а мама всегда угощала ее домашним печеньем и ароматным травяным чаем. Они столько времени проводили вместе во дворе, будучи еще детьми, а когда выросли — часто сбегали на небольшой пруд у леса. Лили плела восхитительные венки весной из цветов, что росли у берега, а после дарила Гарри. Озорная, улыбчивая, милая Лили…
— Лили. Девочка-соседка. Что с ней?..
— Ты разве не помнишь? — лицо мамы побледнело, насторожив Гарри. Он вспомнил.
***
— Лили нет дома. Там никого нет, — обеспокоенный Гарри подошел к матери, занимающейся на кухне. Девушка резко отвлеклась от своего занятия, поворачиваясь к парню.
— Как нет? Вы ведь собирались сегодня позаниматься у них дома.
— Но их там нет. Я обыскал все — ни Лили, ни тети Корделии.
Мама молчала, нахмурившись. Она явно что-то знала, но говорить не спешила, обдумывая происходящее.
— Тетя Корделия ничего не говорила тебе? Возможно, они собирались уехать куда-то в ближайшее время? Что-то, о чем не знала бы Лили? Она не предупреждала меня ни о чем…
— Я уверена, что они скоро вернутся и объяснят где были, — попыталась успокоить его мама, и Гарри искреннее желал узнать верит ли она сама в свои слова.
— Но что если..?
— Если они не вернутся до вечера — начнем действовать. Сейчас мы ничего не можем сделать. Возможно, Корделия просто решила устроить Лили сюрприз в честь приближающегося дня рождения, и отправиться куда-то вдвоем, а нам не говорила, чтобы мы не испортили его, случайно проболтавшись, или просто забыла. Попробуй не думать о плохом, дорогой.
***
Он был прав. Больше он не видел ни тетю Корделию, ни Лили…
— Они пропали, — констатировал факт Гарри, с надеждой глядя на маму — вдруг она прямо сейчас опровергнет это, что если они нашлись за время его отсутствия?..
Но женщина лишь кивнула.
— За неделю до того, как умерла я, а ты отправился сюда.
Гарри только и мог, что смотреть в упор на маму, пытаясь осознать сказанное.
— У… Умерла?.. — в горле резко пересохло, заставляя мальчишку громко сглотнуть.
— Да, дорогой. Поэтому ты здесь. Поэтому исчезла Корделия.
— И Лили?.. — только и смог спросить Гарри, чувствуя, как по спине бегут мурашки, а по телу проходит мерзкий холодок.
— Корделия никогда не говорила, что будет с Лили в случае ее смерти… Мне очень жаль, но я не знаю.
Гарри отступил на шаг назад. В голове вдруг резко возникли все те вопросы, которые он хотел задать раньше — начиная с того, где они жили все это время, заканчивая тем, кто эта женщина, стоящая сейчас перед ним.
— Кто ты? — Гарри сжал руки в кулаки, стараясь не дать волю эмоциям.
— Я твоя мама. Но не биологическая. Мне правда жаль, что я не сказала тебе это раньше, я не могла тебе рассказывать… Послушай, мне не хватит времени объяснить тебе все, поэтому тебе придется самому разобраться с этим. Если бы у меня только было больше времени…
Гарри смотрел на женщину, стоящую перед ним, и видел боль на ее лице, не скрываемую никакими масками. Было так просто поверить в ее слова, но столько лет лжи… Гарри испытывал острое желание обнять ее и сказать, что не злится и благодарен, но сначала хотел услышать объяснения.
Рыжеволоске понадобилось несколько секунд, чтобы продолжить.
— В библиотеке есть отдел с книгами о магических тварях. Ты должен найти книгу Ньюта Саламандера, самое первое издание. Глава о Прокреаци. В переизданиях исчезают какие-либо упоминания о моем народе. Ты все поймешь. Извини меня, дорогой, что я не могла раньше тебе все это рассказать, что не предупредила о том, что происходит… На нас охотились, уничтожали один за одним, а нам было просто некуда бежать — нас везде находили.
Гарри только и смог, что кивнуть. А после его резко притянули в объятия, сопротивляться которым не было даже желания. Этот запах полевых трав, привычный с детства, заставлял голову кружиться. Глубокие вдохи и выдохи — хотелось запомнить этот аромат надолго.
— Ты должен опасаться. Он охотится и ищет тебя и других детей, которых мы защищали. Береги себя.
— Кто «он»?
— Том Реддл.
И Гарри словно выбросило в темноту.
