***
— Вставай! — кто-то трясет меня за плечо, заставляя открыть слипшиеся глаза. — Пора устраивать тусу! — Меня раздражает это слово… — ворчу я, начав тереть глаза. — Какое? — спрашивает Семченко, открывая занавески в комнате, которую выделили мне. — «Туса». Как будто я во времена молодости родителей переместился. Кирилл начал смеяться. Обычно его смех действовал на меня заражающе, но сейчас он бил по ушам. — Зачем ты меня так рано поднял? — Ну родители уехали, вот я и поднял. Давай, у нас много дел. — Каких же? — вставая с кровати, спросил я. — Найти бухло, убрать нужные и хорошие вещи, найти посуду… — Ладно, ладно. Не надо дальше. Я понял. — перебил я парня, зная, во что может перерасти это перечисление. Кирилл может назвать тысячу пунктов из того, что нужно сделать, а выполнить всего несколько. В этом весь Кирилл. Проблем с первыми двумя пунктами у нас не возникло — все вещи были спрятаны, а алкоголь любезно одолжен до лучших времен у родителей Кирилла. Они вроде раньше коллекционировали и дегустировали разный алкоголь, но после каких-то проблем полностью отказались от спиртного, и теперь оно стоит у них для «красоты». Надеюсь, с моим отцом тоже это случится… А вот с третьим мы долго решали — вся посуда у Кирилла на даче дорогая, даже не просто дорогая, а безумно дорогая, и давать её пьяным подросткам все равно что выкинуть. Но после наших долгих раздумий — Кирилл решил сходить в ближайший магазин за пластиковыми стаканчиками.***
И вот вечеринка в самом разгаре. По всему дому ходят пьяные парни и девушки, в надежде найти что-то интересное и развлечься. Ну, а я сижу на балконе с Ильей: очень худым парнем с красивой улыбкой. -… А потом меня раскрасили зеленой краской и отправили в школу. — закончил историю парень и засмеялся, отпивая из красного стаканчика напиток. — Весело вам там, — смеясь, ответил я. — Ага, меня ещё в Таллин отправляют. — Поедешь? — повернувшись на Илью, спросил я. — Посмотри на курс евро, затем на меня, снова на курс евро и снова на меня. Да, чувак, я в жопе. — он развел руками, как бы делая радугу. Я засмеялся и чуть не опрокинул свой стакан на пол, и от этого засмеялся сам Илья. — Вот вы где, — зайдя на балкон, сказал Семченко. — Тебя там Зина искала. — обращаясь к Илье, сказал он. — Вряд ли ещё увидимся. Помните меня.- приложив руку к сердцу, сказал парень. Опираясь о стену, он поднялся и, махнув нам рукой, ушел, растворяясь в клубах дыма от кальяна. — Я тебя обыскался. — Кирилл сел рядом со мной на то место, где сидел Илья. Я пожал плечами и, отпивая немного тоника, посмотрел на небо через стекло балкона. Сейчас я почему-то вспомнил сказку, которую мне рассказывала мама, когда я был маленьким. Она была о трёх сестрах, которые живут среди звёзд и вяжут наши жизни. В голове невольно всплывали образы того, как они смеются, когда нужно вязать мою жизнь, как они специально натягивают и рвут нити. — Эй! — Кирилл щелкнул меня пальцами по кончику носа. — Что? — Я тебе уже минуты три рассказывал, а ты ничего не услышал? — Прости, задумался. — О чем же? — Семченко сделал глоток из темно-коричневой бутылки. — Пьяный бред. — улыбнулся я. — Ммм, — Кирилл допил остатки спиртного и пнул бутылку куда-то в угол. — Сам тут потом убирать будешь. — Ладно. — он выдохнул и положил голову на моё плечо. — Удобно? — издав смешок, спросил я. — Ага. — он подмял меня под себя, как подушку, прижимая к себе. «Черт, опять, что ли?» Я стал смотреть за Кириллом, чтобы в случае, если он полезет снова целоваться, я вовремя увернулся. Ну, примерно на это рассчитывал мой пьяный мозг, который не учел, что на балконе нас освещала только луна и уличный фонарь, часть света которого попадала в большие окна, да слабый свет из комнаты, который перекрывали плотные шторы, но при этом я всё-равно свои руки видел с трудом, а различить, как ко мне повернут Кирилл было почти невозможно. Касание чего-то теплого до моих губ, затем рука на щеке и частое дыхание в нескольких миллиметрах от меня. Ещё одно касание, но теперь по губам проводят чем-то влажным. Приятно? Да. Хочется ли мне этого? Не знаю. Одна рука ложится мне на талию, а вторая раздвигает мне ноги, притягивая ближе, а я судорожно сжимаю руками пустой стаканчик. — Кирилл, не надо. — говорю я, хотя сам прекрасно понимаю, что он меня не послушает. Снова чужие губы на моих, затем лёгкое покусывание. Из моего горла вылетает судорожный стон, и я чувствую подавляемую улыбку Кирилла. Он углубляет поцелуй, проводя языком по моим зубам. Медленно, осторожно, боясь меня спугнуть. Семченко отстраняется и сглатывает, затем перетаскивает меня к себе на колени, взяв под ноги. Руки стали холодными, но при этом всё-равно потели. Нервно выдыхаю и закрываю глаза. Теперь моё лицо в двух ладонях. Нежное касание влажных губ к моих, затем ко лбу. Кирилл обнял меня за плечи, прижимая к себе. — Не бойся, — прошептал он на ухо, опаляя его горячим дыханием, затем коснулся губами моей макушки. — Тебе принести ещё выпить? Я кивнул. Да, пожалуй, выпить мне сейчас точно не помешает.***
Был уже конец вечера, и я ходил, врезаясь во всё, что попадалось на глаза. Заносило из стороны в сторону, пока я не рухнул на диван в гостиной и не стал просто залипать на людей. Но и это не продлилось долго — пришел Кирилл и повел меня куда-то, а я обмяк в его руках. Парень притащил меня в мою, на эти несколько дней, комнату. Уложил на кровать и заботливо укрыл одеялом, при этом что-то говоря про боль на следующий день. Семченко несколько раз проводит рукой по моим волосам, и я вырубаюсь.***
Я проснулся из-за сильной жажды и, с трудом разлепив глаза, увидел перед собой Кирилла. — Что ты тут делаешь? — спросил я хриплым голосом. — Мою комнату занял Никита. — Как будто тут других комнат нет, — я попытался встать, но мне помешала нога парня, лежащая на моих ногах. — Тебе удобно? — Вполне. — Убери. — Макс, — выдохнув, начал Кирилл и сел на кровать. Чувствую, разговор предстоит не очень приятный. — Неужели я настолько противен тебе, что ты даже лежать рядом со мной не можешь? — С чего ты это взял? — я взялся за виски. Кирилл говорил слишком громко для человека с похмельем. — Я как уже не намекал, что не хочу быть тебе просто другом, а ты только игнорируешь, — он приблизился ко мне. — Не просто «не хочу», а даже «не могу». Он провел рукой по моей руке, затем убрал её от моего лица. — Макс… «И не отстает ведь!» — Ты понимаешь, что меня каждый день трахают другие парни. — Да, — он пожал плечами и немного сжал мою руку. — Пожалуйста, давай попробуем. — Я не буду траха… — Да нет, — он перебил меня, замахав головой. — Встречаться. Максим. — он придвинулся ещё ближе ко мне. — Черт, я тебя ненавижу. — я опустил голову и зажмурился. — Это да? — я по голосу слышал, что он улыбается. Я кивнул, а в голове лишь были мысли, что это очень плохая идея. А сам Семченко лишь засмеялся и обнял меня. — А теперь, — я выбрался из его объятий и встал с кровати. Наконец. — Я всё же хочу найти воду, пока не умер от обезвоживания.***
Пока мы убирались и возвращали все вещи на место, прошло часа два-три. К этому времени вернулись родители Кирилла. И почти сразу мама Кирилла начала спрашивать, чем мы занимались. — Да в консоль поиграли… — начал Кирилл, но сразу замолчал, когда лицо его мамы стало сердитым. — Тогда теперь вы идете гулять. — Куда? — Мы мимо площади когда проезжали, там устанавливали что-то. Сегодня день города вроде. — Тут скорее день села устраивать нужно. — ответил Кирилл, и из моего рта вырвался смешок. — День деревни. — добавил я. — С коровками по… — Хватит, — прервала нас женщина. — Гулять идите. — Пошли собираться, — выдохнув, сказал мне Кирилл. — Мне кажется или у тебя мама ещё строже стала? — спросил я, когда мы поднимались в свои комнаты на второй этаж. — После моей неудачной шутки про спайс. — Что ты ей наговорил? — Что мы с тобой каждый день после школы закидываемся им. Я же не думал, что она поверит. — Как она нам ещё общаться не запретила?.. — Она твоей мамке позвонить хотела, но я её вовремя остановил, — он довольно улыбнулся. — Одевайся и спускайся вниз.***
— Я думал, что тут меньше людей живет. — сказал я, пряча рот в вороте куртки от холода. — Из соседнего села приехали, — усмехнувшись, сказал Семченко. — Пошли туда. — он показал пальцем туда, где заканчивались многочисленные лавочки и детские аттракционы. Мы стали проходить мимо людей. Вот многие идут, улыбаются, а глаза у них всё-равно грустные, как будто пару минут назад у них хомячок умер. Странные они… — Опять о пьяном бреде думаешь? — Вроде бред, а вроде здравые мысли. — Какие же? — О хомячках. — Ты до сих пор о своём хомяке горюешь? — Что? — я повернулся на Кирилла, не понимая, о чем он говорит, пока меня не осенило. — Кирилл, блин, я уже забыл про него, — он начал смеяться. — И это нифига не смешно. — Да ладно. Тебе лет восемь было, но ревел ты как в младенчестве. — он притянул меня к себе, положив руку мне на талию. Я зло выдохнул и опустил глаза в пол. Я рассматривал грязный асфальт, пока он не сменился на тонкую, выложенную камнями дорожку. Подняв голову, я увидел детскую площадку, на которую мы приходили, когда были маленькими. Это площадке лет тридцать и находится она у заброшенной школы. Когда мы сюда ходили, казалось, что мы пробывали тут по пол дня, но возвращаясь обратно домой, обнаруживали, что проходило не больше трёх часов. Тогда для нас это было каким-то мистическим местом. Даже как-то мы здесь духов вызывали, но вместо них пришли взволнованные родители, которые сразу отправили нас домой, в постели. — И зачем мы сюда пришли? — Всё-равно некуда больше. — пожал плечами Семченко и сел на красное место на карусели. Та со скрипом сдвинулась, грозясь разорвать ушные перепонки. Я сел боком на следующее, синее место, свесив ноги над землёй. Кирилл оттолкнулся, и карусель сделала полукруг, издавая адские звуки. — Не крути. — морщась, попросил я. Кирилл кивнул, а я закинул голову назад и стал смотреть на небо. Тёмно-серое, которое так и говорит своим видом: «Я могу сделать погоду ещё хуже, только попросите». — Будешь? — спросил парень. Повернувшись на него, я увидел как он протягивает мне прикуренную сигарету. Кивнув, я протянул за табаком руку. Делаю затяжку, и перед глазами всё как будто плывет, но всего на секунду. Выдыхаю дым и смотрю, как он медленно растворяется во влажном воздухе. Делаю ещё одну глубокую затяжку и несколько секунд держу дым внутри себя, но чувствую недостаток кислорода, выдыхаю его и отдаю сигарету обратно Кириллу. Мы просидели так около получаса, а может и больше, но эту, на редкость, ламповую атмосферу разрушил дождь, и нам пришлось идти домой.***
Мы поднимаемся к двери в дом и как только достигаем цели, Семченко тянет за ручку, но та не поддается. — Черт, — выругался он и посмотрел во двор, пытаясь там что-то разглядеть. — Что ты ищешь? — Машину, — сказал он, не отрывая взгляда. — Бля, уехали. Как вовремя. Подожди тут. Кирилл стал спускаться вниз по ступенькам, а я опустился на холодный бетонный пол по стене и обхватил свои колени, в надежде хоть как-то согреться. Пока мы дошли до дома, оба промокли и замерзли. Я даже с трудом сгинал ноги, а Кирилл как-то умудрялся бегать. — Нашел! — вскрикнул он, подбегая к двери. Кирилл пытался попасть ключом в замок, тихо матерясь при этом. Спустя пару минут всё же открыл дверь. — Иди в ванную, пока не заболел. — сказал парень, вытаскивая ключ из двери. Кивнув, я походкой пингвинчика пошел в ванную. Зайдя туда, я стал «деревянными» пальцами пытаться расстегнуть куртку, но выходило не очень. — Давай помогу. — сказал, появившийся неожиданно рядом, Семченко. Он расстегнул молнию на куртке и скинул её с меня, затем снял с меня толстовку. Опустился вниз, стащив кроссовки и носки. Поднялся обратно и снял с меня джинсы. — Какие у тебя трусы веселые. — усмехнулся Кирилл, рассматривая мои чёрные в цветочек боксеры. Я недовольно поджал губы и опустил глаза. Парень взялся за резинку боксеров и немного оттянул вниз. — Не надо. — я надавил своими руками ему на грудь, затем уткнулся ему в шею. — Эй, ты чего? Всё нормально, — он растер ладонями мои плечи. — Залезай в ванну. Послушав парня, я сел в ванну, обняв себя за колени и уткнулся лицом в них. Кирилл включил кран и, настроив воду, забрал мои вещи и вышел из ванной, а вернулся в одних боксерах, когда ванна уже набралась на половину. Он сел в ванну сзади меня, зажав меня между своими ногами. Вода немного поднялась, и он выключил её, затем обнял меня за шею и уложил на свою грудь. — Согрелся? — спросил Семченко, кладя подбородок мне на макушку. — Немного. Он стал обливать мою грудь и плечи, не погруженные в воду, пока те не стали теплыми. Не знаю, что на меня сильнее действовало — Кирилл, который прижимал меня к себе или горячая вода, но сейчас мне было спокойно, хорошо. Не хотелось думать о чем-то, просто лежать и наслаждаться тем, что сейчас происходило. Лёгкий поцелуй за ухом, я улыбаюсь и поднимаю голову, поворачивая её к Кириллу, и мои губы накрывают губы Семченко. Он касается своим языком моего языка, затем неба, зубов и щек. Парень заканчивает поцелуй лёгким касанием своих губ до моих. «Может, всё не так плохо, как я думал?» Семченко вылез из ванной и по его телу струйками стала стекать вода. Он взял белое махровое полотенце и стал вытирать себя, а я просто смотрел на его. — Встань. — тихо попросил он, подав руку. Взявшись за него, я встал в ванне, и Кирилл стал вытирать теперь меня. Взяв меня за талию, он вытащил меня из ванны, поставив на пушистый коврик. — Я мог бы и сам… — Мне поухаживать за своим парнем нельзя? — улыбаясь, спросил он. — У тебя тёплые вещи есть с собой? — я отрицательно помотал головой. — Тогда сходи сухие трусы надень, я тебе принесу что-нибудь. — сказал он и укрыл мои плечи полотенцем, затем чмокнул в лоб. Я вышел из ванной и поднялся к себе в комнату, достав из рюкзака чистые боксеры, переоделся и, сев на кровать, стал ждать Кирилла, смотря в окно. Звук поворачивающейся ручки, и в комнату заглядывает Кирилл. Он заходит и кладет вещи мне на кровать, затем садится рядом. Сам парень уже был одет в какие-то джинсы и серую толстовку. Я стал одевать принесенные мне вещи, а ими оказались теплые красные в клеточку штаны и огромных размеров белый свитер. — Пошли на кухню, я чай сделал. «И когда он всё успевает?» Как только мы заходим на кухню, в нос бьет запах карамели. Мы садимся за стол, на котором уже стоят две огромные кружки с чаем. Беру обжигающе горячую чашку в руки и делаю маленький глоток. Тепло сразу же расходится по моему телу. Забираюсь с ногами на стул и делаю ещё один глоток, обжигая язык. Поворачиваю голову к окну на звук грома. Там уже идёт гроза, а на почти чёрном небе то и дело появляются яркие вспышки молний. — Пойдем с балкона посмотрим? — предлагаю я и получаю утвердительный кивок от Кирилла. — Только одеяло возьмем. — говорит он и уходит в гостиную, возвращаясь с пледом. Мы вышли на балкон, на котором я вчера сначала сидел с Ильей, а потом с Кириллом. Сильнее сжимаю в руках кружку, смотря в окна. Сзади меня обнимает Кирилл, кутая в одеяло, кладет подбородок мне на плечо и легко целует в шею. От этого прикосновения губ по моей коже пробегают стаи приятных мурашек, заставляющие меня улыбаться. — Как это всё ванильно… — тихо говорю я, закидывая назад голову, чтобы увидеть лицо Семченко. — Это плохо? — Не знаю, но мне нравится. — улыбаюсь я, и меня снова целует Кирилл.***
Дни на даче прошли почти незаметно, но снова нужно идти в школу и на работу. За эти дни я отвык вставать так рано, именно поэтому я сейчас шел по дороге к школе в какой-то прострации. Захожу в школу и первыми, кого я вижу, это шайка Тушенцова с ним самим во главе, конечно. Увидев меня, его лицо сменилось с улыбающегося на разъяренное. Я пошел дальше под его разъяренным взглядом. Захожу в раздевалку и теряюсь среди толпы. Несколько минут пытаюсь пробраться к части своего класса, но толпа постоянно уносит меня в другую сторону. Звонок, и за несколько секунд большая часть людей исчезает из раздевалки, и я спокойно вешаю куртку и иду к лестнице, но, заметив Тушенцова на пролете, замираю. — Сюда иди. — сказал парень злым голосом. Нервно сглотнув, я стал медленно подниматься к нему и как только дошел, парень схватил меня за шею и прижал к стене. — Пиздюк, ты где был всю неделю? — почти шипя, спросил он. — Не твое дело. — я попытался вырваться, но Руслан ударил меня по голове. — Ты забыл про фото? — он усмехнулся. — Где был? — На даче. — Не пизди, я твою мамку видел. — У Кирилла на даче. — Сука, — выругался он. — Хорошо потрахался? — Отъебись. Он ещё раз ударил меня по голове. — На урок вали. — он кинул меня на другую сторону пролета лестницы. «Как будто и не уезжал.»