***
— Пошли быстрей. — подгонял меня Кирилл, тащив за руку к залу физкультуры. Ну, опоздали мы на пару минут из-за того, что я долго чистил зубы, но обижаться-то из-за этого зачем? — Почему физ-ра первым уроком? — хныча, спросил я. — У меня всё болит. — От мужиков, которые тебя снимают, у тебя не болит. — Эти мужики используют смазку и презервативы. — я вырвал руку и встал на месте. Кирилл несколько секунд смотрел на меня, а я в ответ отвернул голову и сложил руки на груди. — Ладно, прости. — он подошел ко мне и обнял, касаясь губами моего виска. — Я куплю всё, что нужно. Прости. — он легко поцеловал меня в лоб, затем взял за руку и повел дальше к залу. — Ты переодеваться не будешь? — спросил парень, доставая из шкафчика одежду. — Неа, — я покачал головой. — Я же сказал, что всё болит. — Ладно. Переодевшись, Семченко пошел в зал, а я за ним, только он стал отрабатывать пропущенную разминку, а я сел на лавочку. — Шабанов, как же так ты своего мужа бросил? М? — пробегая мимо меня, спросил Тушенцов. В ответ на это я только скорчил ему улыбку, после чего он загоготал со своей свитой. После разминки физрук заставил играть в волейбол, который все безумно любили. Только я обрадовался, что Тушенцов был в команде, поле которой находилось на другом конце зала от меня, как он стал изображать меня с Кириллом. Наверно минуту я смотрел на это, затем отвернулся. — Что, Шабанов, не похоже разве? — смеясь, спросил он. Свисток, физрук заставляет делать подачу, и Тушенцов отвлекается. Пара минут, и мяч попадает в аут. Начинаются споры, кто и что должен был делать. — Шабанов! — кричит Тушенцов, и я рефлекторно поворачиваюсь. — А так похоже? — он повернулся задом и попытался им потрясти, но выглядело это ужасно нелепо. Я стал тереть переносицу, смотрев перед собой. А смех свиты Руслана всё не прекращался. — Максимка, — снова зовет меня он, но прерывается на приступ смеха. — Максимка, не обижайся. Хочешь, Дима даст отсосать. Шлюхи ведь любят это. Они заливаются смехом, сгибаясь пополам. Только через пару минут я заметил, что на них смотрит учитель. — Тушенцов, сел. — прикрикнув, сказал он. — Почему? — взяв себя в руки, спросил Руслан. — Ржать и кричать через зал надо меньше. Но, думаю, тебя это не должно расстроить. Ты же так хотел поговорить с Шабановым. Поджав губы, он, под смех своих друзей, пошел к лавочкам и сел рядом со мной. Свисток и все снова начинают играть. Поначалу Руслан следил за игрой, но ему быстро стало скучно, и он стал потягиваться, как бы «случайно» задевая меня. Его рука касается моей поясницы, и я вскрикиваю. Парень усмехается и снова начинает следить за игрой. — Неужели Семченко отмудохал? — Отвали. Он поворачивается на меня и несколько секунд внимательно осматривает меня с ног до головы, затем его лицо искажается и он отворачивается. «Что это с ним?»***
— Может, хотя бы ко мне потом придешь? — спросил Семченко, внимательно наблюдая, как я собираюсь. — Мама не разрешит. «У тебя своего дома нет?» — процитировал я речь мамы. — Скажи, что я твой парень. Я встал на месте, как вкопанный, и смотрел на Кирилла, пытаясь понять, пошутил ли он. — Я лучше скажу, что у меня СПИД. — кивнул я, став зашнуровывать кроссовки. — Почему ты боишься? — Отец меня убьет. — Я ему этого не дам сделать. — он обнимает меня за талию, прижимая к себе и утыкаясь лицом мне в плечо. — Если бы ты мог, — беру его лицо в свои руки и касаюсь его губ своими. — Пока. — Пока. — грустно отвечает парень и закрывает за мной дверь. Быстро спускаюсь вниз и спешным шагом выхожу на улицу, на ходу застегивая куртку. У меня был ещё почти час, чтобы добраться до клуба и придумать достойное оправдание тому, что меня вчера не было. Быстро, даже слишком быстро, добравшись до клуба, захожу внутрь и бегу мимо людей на второй этаж, надеясь, что Влад меня не заметил. Как только подхожу к парням, замечаю Артема, который как раз говорил с Владом. Отворачиваюсь и начинаю рассматривать стену. — Эй, — касание до моего плеча, и я поворачиваюсь. — Макс, ты чего не пришел вчера? — Учебой занят был. — улыбнулся я Артему, озираясь по сторонам. — Влад ушел, не парься. — Спасибо. — я улыбнулся и опустил глаза. — А вот он пришел. И, похоже, за тобой. — сказал парень, заставив меня поднять глаза и попытаться понять, о чем он говорит. — Кто? — Руслан. — он указал на парня, вокруг которого столпились люди. Только спустя несколько секунд я смог понять, что это Тушенцов. — Вот черт. — я уткнулся в плечо Артема, и тот засмеялся. — За что ты его так ненавидишь? — Мой «любимый» одноклассник. — Тогда понятно. — смеясь, сказал парень. Когда я снова посмотрел на Тушенцова, увидел, что теперь он говорил с Владом, затем поднял взгляд на меня и улыбнулся своей фирменной улыбкой, которую я ненавидел до чертиков. Руслан что-то сказал Владу, и тот тоже посмотрел на меня. Затем они оба пошли ко мне. — Пиздец тебе. — тихо сказал Артем. — Влад злой. — Что он мне сделать может? — По разному, — пожал плечами парень. — Меня за прогул он одел Белоснежкой. — Не страшно, в принципе. — Когда вокруг тебя много озабоченных, извращенных мужиков — страшно. — Ну бля. — захныкал я, снова утыкаясь парню в плечо, а тот только погладил меня по голове. — Артем, работать иди, — голос Влада заставляет меня поднять взгляд, а самого Артема — уйти. — Сученька ты моя, где вчера был? — Меня сняли. — соврал я, стараясь смотреть парню в глаза и не обращать внимания на ухмылку Тушенцова. — Врешь же. Я покачал головой и достал из кармана мятые купюры, которые мне дал Кирилл, протянув их Владу. Сутенер взял их и, сложив вместе провел по боку, затем зло посмотрел на Руслана. — Тушенцов, ну и какого ты пиздишь? Руслан пожал плечами и отвел взгляд. «Что он про меня сказал? Да и какое ему вообще дело до меня и с кем я трахаюсь?» — Меня машина ждет, — говорит Тушенцов и кидает сверток Владу. — Эй, шкура, пошли. — ухмыльнувшись, говорит он мне. Закатив глаза, иду за ним.***
Почти всю дорогу мы ехали молча. Только иногда Тушенцов кидал «очень смешные» шутки в мой адрес, а я не обращал на них внимания. Я думал, что он, как это бывало обычно, привезет меня к себе домой, но сегодня что-то пошло не так: машина остановилась у какого-то отеля, причем даже не среднего класса. Поначалу я подумал, что мы ещё не приехали, но когда парень заплатил водителю и стал выходить, стало ясно, что мы приехали туда, куда нужно. Руслан молча зашел в здание, иногда оглядываясь на меня, как бы проверяя иду ли я за ним. Он остановился у комнаты и, достав ключ из кармана, открыл дверь и запустил меня внутрь. Хлопок двери, и в номере загорается свет. Тусклый, неприятный, от которого мурашки по коже бегают. Прохожусь взглядом по комнате и замечаю несколько кроватей, одна из которых находилась в клетке, а у изголовья второй — колодки. — Нравится? — спросил Тушенцов, не скрывая своего сарказма. — Ты же не настолько конченый, чтобы таким заниматься. — я нервно сглотнул. — Для начала — я хотел бы просто поговорить. — он прошел к столу, на котором лежали несколько листов и старый телефон, и сел на стул, закинув ноги. — О чем? — Меня ты ненавидишь и всякий раз пытаешься избежать секса со мной, а к другу побежал, взявшись за ручку. Почему? — Кто тебе сказал, что мы друзья? Руслан нахмурился и с минуту смотрел в ступоре на моё лицо, затем гаденько улыбнулся. — Только не говори, что ты с ним встречаешься, или я потеряю к тебе уважение до конца. Я закатил глаза и, поджав губы, отвел от него взгляд. — Нет, ты серьёзно? С Семченко? С парнем, у которого комплексы маленькой девочки? — А тебе до этого какое дело? Ты меня и без этого ненавидел. " — Он ненавидит от любви?» — вспомнил я фразу, которую произнёс сам Руслан на уроке ещё пару месяцев назад, и мне захотелось убежать отсюда. Но потом я вспомнил, кто такой Тушенцов и расслабился. Он на это не способен. Кто угодно, но точно не он. — Только не говори, что влюбился, а то я потеряю к тебе уважение до конца. — я попытался изобразить его голос. — В минус уйдет. Тушенцов несколько секунд смотрел на меня, затем звонко рассмеялся. Да с такой силой, что чуть не упал со стула. — Шабанов, много на себя берешь, — продолжая смеяться, сказал он. — Ты всего лишь шкура. Симпатичная обертка, которую можно трахнуть за деньги. Влюбиться я могу только в человека с характером, который что-то представляет из себя внутренне. К тебе это явно не относится. — вытирая слезы, сказал он. Меня даже немного задели его слова. Нет, далеко не то, что он меня не любит или что-то подобное. Возможно, он просто заставил меня задуматься. Характера у меня и вправду нет, иначе бы давно поставил отца на место и не терпел гадости от этого уёбка, который сейчас смеется надо мной. Почему я этого не могу сделать? — Ты даже в школе столько лет терпишь меня. Я всё ждал, когда же ты ударишь меня в ответ так, что я больше не встану, а ты только плакал. Жалкое зрелище. Он встал и уверенной походкой пошел ко мне. Поднял мою голову, которую я сам не заметил, как опустил, за подбородок и ждал того, что я расплачусь, затем ухмыльнулся. — Раздевайся. — приказал он, убрав руку от моего лица. Пока я снимал с себя одежду, парень рассматривал колодки, а когда я разделся до конца, показал, что меня всё же будут иметь в них. Закрепив меня в деревянных колодках, Руслан снял с себя верхнюю одежду. Достав смазку и смазав два пальца, ввел их в меня, начиная расстегивать тщательнее обычного. — Шабанов, в тебя два члена поместятся? — Что? — я хотел повернуться на Руслана, чтобы понять, пошутил ли он, но колодки не дали мне этого сделать. Ответом мне послужил хлопок двери и голоса людей. — Ой, Русик уже шлюху приготовил. — сказал мужской голос. — Ну что? Кто первый? — Я. — ответил Тушенцов, и я буквально кожей почувствовал его ухмылку. Он вынимает пальцы и тут же входит в меня членом. Я вскрикиваю от неожиданности и сжимаю руки в кулаки. Руслан сразу набирает быстрый темп под голоса своих… друзей? Не один из этих голосов я не слышал раньше, соответственно — они не учатся в нашей школе. Хоть что-то… — А он ничего такой, симпатичный. — голос рядом со мной, и я поворачиваюсь на подкаченного парня с камерой. — Только тихий. — Ничего, мы заставим его стонать. — говорит уже другой парень, и мне по спине приходится обжигающий удар, от которого я вскрикиваю и начинаю глотать воздух ртом. — Ну вот, другое дело. — говорит кто-то, затем слышится смех. — Все, Рус, теперь я. — произносит другой парень, и из меня выходит Тушенцов, но взамен него входит кто-то другой, резко и жестко. Я вскрикиваю и сжимаюсь всем телом, от чего движения парня отдаются саднящей болью во мне. Начинаю скулить и сильно сжимать зубы. Парень впивается пальцами мне в бедра и начинает жестко и быстро трахать, будто избивая меня. — Может, ему ротик занять? — говорит парень с черными волосами, челка которых спадает ему на глаза. Он проводит пальцами по моему подбородку, а я сжимаю губы, вызвав у него улыбку. — Не надо. Хочу слушать стоны, — говорит какой-то другой парень на женский манер. Будто капризная, избалованная девочка. — Все, Рома, свали. — говорит грубый голос, и чей-то член снова из меня выходит, затем входит другой. Снова та же боль и тот же быстрый темп. Один парень сменялся другим, и с каждым новым становилось всё больнее и больнее, как физически, так и морально. Иногда парень с камерой снимал моё лицо, которое я опустил из-за непрекращающихся слез. Вот снова парень сменился, но на этот раз я почувствовал ещё более сильную и острую боль, чем раньше. Гортанно кричу и у меня подкашиваются ноги. — Фу, бля. — произносит парень с явным отвращением. — Парни, я его порвал. — Сережа, да какого? Как мы теперь в этой луже трахаться будем? — Презервативы наденьте и все. — говорит кто-то прокуренным голосом, и парень продолжил трахать меня. Когда все они кончали, измазав меня спермой с ног до головы, начали собираться и уходить, прощаясь с Тушенцовым. Но какому-то парню, который кончил последним и прямо в меня, показалось мало и он предложил отыметь меня ещё чем-нибудь. — Чем? Фаллосов тут нет. — Ложкой можно… Или бутылкой из-под водки. — Перебор. Всё, Андрей, вали. Хватит с него на сегодня. — закончил Тушенцов и закрыл дверь. Что он теперь будет делать? Отымеет один или снова унизит меня? Но нет. Руслан освободил меня от колодок и стащил так, что я оказался головой на подушке, в которую тут же уткнулся и продолжил реветь. — Завтра вылечу твою задницу. А пока отправлю твоему парню. — Ч-что? — заикаясь, спросил я, подняв голову на Руслана. — Влог с оргии. Думаю, ему понравится. — он гаденько улыбнулся. — Не надо, пожалуйста. Я не хочу, чтобы он это видел. — я стал быстро убирать с лица слезы, из-за которых парня не было видно. — Неа. Даже не проси. Я ему кину. Пусть видит. Я ненавижу шлюх и проституток. Буду их истреблять таким способом. Я снова уткнулся в подушку и продолжил рыдать. Когда слезы закончились, я просто лежал и всхлипывал, а потом не заметил, как вырубился.***
С утра я был разбужен мощным пинком, от которого тут же взвыл. Схватив меня за волосы, Тушенцов потащил в ванную, где бросил под ледяные струи душа. Я сразу съежился, обхватив себя руками за колени. — Задницей поворачивайся. — приказал Руслан, не менее холодным голосом, чем вода из крана. Под грозным взглядом мне всё же приходится повернуться, и руки парня сразу поднимают мою попу выше. Он проводит несколько раз рукой по попе, похоже, стирая кровь и сперму, затем выключает воду, и моего зада касается что-то теплое, похожее на крем. — У тебя десять минут, или добираешься домой сам. — сказал Тушенцов и, вымыв руки, вышел из ванной, хлопнув дверью. «Спасибо большое» Зло выдыхаю и, преодолевая адскую боль, выхожу из душевой кабинки. Вытираюсь жестким полотенцем и смотрю на себя в зеркало: глаза стали опухшими и красными из-за вчерашних слез, а под ними красуются огромные мешки, в которых можно было бы спать. Выхожу из ванной и вижу Руслана, который сидя на кровати, разговаривал с кем-то по телефону, иногда улыбаясь. Дождавшись того момента, когда я оденусь, Тушенцов заканчивает разговор и мы выходим из комнаты, а затем, сдав ключ, из самого отеля и садимся в машину. В полном молчании мы доезжаем до моего дома, и мне невольно вспоминается, как в пятом классе Тушенцов с Соколовым до самого дома шли за мной, кидаясь снежками. Тогда я пришел домой до нитки мокрый, а потом ещё несколько дней провалялся дома с температурой. Руслан отдает мне деньги, и я вылезаю из машины. Захожу в подъезд и нажимаю на кнопку вызова лифта. Обычно я не езжу на нем, так как он старый и медленный, но сейчас я слишком разбит, чтобы подниматься до своего этажа пешком. Захожу в квартиру, и по моей коже пробежали мурашки. Дома было холоднее, чем в подъезде. Почему так холодно? Отключить не могли — я неделю назад за отопление заплатил. Прямо в верхней одежде иду к первой, родительской комнате. Пусто. В гостиной также никого не оказалось. Я уже начал думать, что попал в какой-то дешевый ужастик, как услышал с кухни смех Кирилла. Зайдя на кухню я увидел маму и самого Кирилла, перед которыми стояли кружки. Теперь понятно почему холодно. Мама просто пыталась выветрить запах спиртного из дома, что похоже, получилось. Но что здесь делает Семченко. — Ой, Максим, ты уже пришел? — искренне удивилась мама, из-за чего я нахмурился. — Тебя же в школе должны были до вечера задержать. — соврал Кирилл. — Ах, да… — я почесал затылок. — Закончили быстро. — Что он мог сказать?! — Я устал, пойду прилягу. — попытался улыбнуться. — Конечно, Макс. — улыбнулась мама. Кирилл встал из-за стола и пошел за мной в комнату, а мать поставила его кружку в раковину. Как только я захожу в комнату, заваливаюсь на кровать и обнимаю подушку. — Я убью его. — твердо сказал Кирилл. — Что? — я нахмурился, пытаясь понять о чем он. — Не трогай его. — Макс, он выебал тебя толпой, и ты предлагаешь оставить всё как есть? — истерично говорил он, стаскивая с меня обувь. — Он меня снял, заплатил. Он захотел этого, и я ничего не могу с этим сделать. — Ты можешь уйти оттуда. — он стал стаскивать свитер и джинсы. — Мы уже говорили про это. — устало отвечаю я. Да, за всё время мы слишком много об этом разговаривали, но я продолжал стоять на своем. — Значит поговорим еще раз. — Кирилл, не сейчас, пожалуйста. У меня всё болит, мне плохо и я хочу спать. — я уткнулся в подушку. — Ладно, спи. Я вечером зайду. — он легко целует меня в висок, укрывая одеялом. — Только позвони сначала, а то папа ругаться будет. «Ну не совсем ругаться, но…» — Хорошо. — улыбается Кирилл и выходит из комнаты, тихо закрывая дверь.