Три Грейнджер

      Отвечать Грейнджер совершенно не хотела, но пришлось. Рассказывала она долго, с выработавшейся методичностью и тараторя, иногда напоминая Гарри, что пол в коридорах грязный и не подружится с его челюстью.       — Вот такие дела, — на выдохе сказала Гермиона, и, замолчав, глянула на внезапно притихшего Поттера. — Кстати, Гарри, что было в той комнате с чемпионами?       — Почти тоже самое, что в зале. — хмуро отозвался он. — Мадам Максим и Каркаров наперебой обсуждали моё жульничество и хулиганство, вмешался Шизоглаз, встав на мою сторону и аргументируя тем, что на меня снова хотят напасть.       — А Дамблдор? — недоуменно спросило Гермиона.       — Улыбался. — после небольшой паузы последовал ответ.       Сделав ещё пару шагов в воцарившей тишине, Гарри издал нервный смешок и следом засмеялся вполголоса. Но не так, как смеются от хорошей шутки или забавной истории; его смех, истерично перемежаясь с приглушёнными всхлипами, был сначала похож на хихиканье какого-нибудь сумасшедшего из больницы Св. Мунго. Став громче, смех уподобился гомерическому гоготу азкабанца, обвинённого в сотне убийств и приговорённого к поцелую дементора на рассвете.       — Как думаешь, кому это нужно?! — Поттер громко зашептал срывающимся, дрожащим голосом. Он резко развернулся к Гермионе так, что та, испуганная и опешившая, оказалась почти впечатана в стену, и смотрел. Изумрудно-зелёные глаза парня, сверкая в пламени настенных факелов, воззрились на Грейнджер, словно ища в ней ответ. Гарри стоял в ожидании несколько секунд. Не услышав ничего, он отвернулся, а его взгляд, только что безумный и наполненный отчаянием, потух. — Это не случайно. Ни одна вещь, произошедшая вчера, в прошлом году или на первом курсе не была случайна! — сжатый кулак летит в стену. Удар. — Нет, блять, ничего чудесного в твоих близнецах, в моём участии в Турнире, в этих ебучих ежегодных «приключениях»! — громкий всхлип. Удар. Удар. УДАР.       Гарри сполз по стене, прижавшись к ней спиной и не обращая внимания на в кровь разбитую руку. По искривлённому злобой лицу стекали слёзы. Гермиона растерянно села рядом на каменном полу, достала платок из кармана мантии, и, осторожно касаясь покалеченной кисти, замотала её.        Они сидели так недолго, но казалось — три вечности разом. Он безучастно смотрел куда-то сквозь неё, сквозь холодные хогвартские стены, будто в пропасть, бездну, полную сплошного ничего. Она поглаживала перевязанную ладонь и думала над услышанным, тщетно пытаясь найти нужные слова, и, не найдя, просто обняла его.       Однако чей-то противный голос, прозвучавший издали за одним из коридорных поворотов, их прервал.       — И каково это — вытянуть счастливый билет, а, Дигори? — Уоррингтон с привычно нахальным и недружелюбным выражением лица пристально смотрел на Седрика, шагая задом наперед и ухмыляясь.       Седрик лишь скользнул взглядом по кривозубой физиономии, размышляя над решением Кубка. Да, то, что он был чемпионом Хогвартса было новостью определённо хорошей, но Потте…       — Может, ответишь? — Кассиус, староста Слизерина, надоедливый придурок и сегодняшний напарник Дигори в вечернем патруле, был определённо против любого вида мозговой деятельности в радиусе ста метров.       Только Седрик захотел сообщить ему об этом, как Уоррингтон нахмурился и прогнусавил:       — Слышал? — потуги Кассиуса выглядеть сосредоточенным делали его похожим на испражняющегося горного тролля. — Неужели какие-то придурки кроме старост шарахаются по коридорам после отбоя?       — Видимо. Идём, кажется, это в той стороне было. — сделав вид, что из-за портьеры за спиной Кассиуса не торчал кусок мантии и чья-то туфля, Седрик поспешил за побежавшим в противоположную от цели сторону слизеринцем. «Я сегодня добрый. Не знаю, кто ты, но ты мой должник,» — мрачно подумал про себя Дигори.       Когда шаги старост стихли, Гермиона, выдохнув, слезла с подоконника:       — Слазь. — скомандовала она уже чуть более оживлённому и спокойному Гарри.       — Пора на боковую, — сладко зевнул тот, как будто не помня то, что было чуть менее получаса назад, и зашагал в сторону гостиной Гриффиндора. — во второй раз так не повезёт.       Гермиона стояла в смятении. Если раньше она верила в случайность происходящего, стечения обстоятельств и мудрого директора, то сейчас реальность показывает всё под другим углом. С начала этого года её картина мира сгорает, тлеет и оставляет только пепел былой уверенности. Теперь ей нужно его развеять.       — Гарри, я…       — Завтра. Поговорим завтра. — на долю секунды изменившись в лице, Поттер вновь обрёл безмятежный вид. Деланно-безмятежный.