Вестерос, золотое борское и куртизанки

      Элия устало опустилась на небольшую скамейку в тени апельсинового дерева и прикрыла глаза. В висках ломило. Девушка никогда не могла бы подумать, что столь короткое пребывание среди родных может утомить её так сильно. Обычно их тепло и поддержка умиротворяли Элию, помогали справляться с жизненными неурядицами, но не в этот раз. Сейчас, в Водных Садах, она чувствовала себя чужой. Чужой всем этим весёлым, счастливым людям, нежащимся под лучами итальянского солнца. Чужой, несмотря на старания Элларии, Оберина и любимых племянниц, которые с детской непосредственностью втягивали в свои детские игры «дорогую тётю Элию».

Три месяца. Три месяца отчаяния и боли. Три месяца с того самого дня, когда она узнала, что Рейегар сбежал с Лианной Старк, положив начало самому кошмарному периоду в жизни Мартелл. За это время она пережила язвительные насмешки Эйериса, затаённое сочувствие в глазах Рейлы, косые взгляды знакомых и друзей. Она не переставала надеяться, что Рейегар одумается, что он вернётся, поэтому терпела, пряча страдания ото всех. Держала спину ровно и встречала трудности лицом к лицу. А потом надежда превратилась в прах: стало известно, что старший сын Таргариенов и его молодая любовница ожидают первенца. В тот день она подала на развод и купила билет до Италии. На родину Элия возвращалась с твёрдым намереньем забыть свой брак как страшный сон. Вычеркнуть пять лет жизни с Рейегаром из памяти, будто их и не было. Увы, это стало для неё почти непосильной задачей. Среброволосый не желал покидать её мыслей, а беспокойство в глазах родственников ложилось на плечи Элии тяжёлой ношей. Они боялись за неё, боялись оставлять её одну. Мартелл понимала, что это — лишь проявление любви, но порой ей хотелось кричать о том, чтобы её оставили в покое хоть на несколько минут. Перестали обращаться так, будто она неизлечимо больна. Это отнюдь не помогало ей забыть о случившейся трагедии.       — Вот ты где! — В возгласе Элларии явно чувствовалось облегчение. Возлюбленная Оберина села рядом с Элией и взяла её за руку. — Мы уже полчаса ищем тебя по парку.       — Прости, я не хотела доставлять вам неудобства, — Элия вымученно улыбнулась. — Просто захотелось побыть наедине с собой.       Эллария понимающе взглянула на собеседницу и сжала её ладонь.       — Наша гиперопека надоела тебе, не так ли?       — Нет, ну что ты…       — Вижу, что надоела. Прости, Элия. Мы очень сильно волнуемся и желаем тебе счастья. С момента приезда ты ни разу не обмолвилась о… о произошедшем ни со мной, ни с братьями. Но это продолжает терзать тебя, и мы просто хотели быть рядом, когда ты захочешь выговориться.       — Спасибо, Элли, — на губах у Элии появилась искренняя улыбка. — Я всё понимаю и знаю, что вы заботитесь обо мне. Просто мне было бы легче, если бы со мной обращались так, будто ничего не произошло. Так бы было проще забыть обо всём.       — Договорились. Я сообщу Дорану и Оберину, чтобы прекратили принимать скорбный вид при виде тебя, о’кей? — Эллария хитро прищурилась и похлопала подругу по плечу.       — О, это было бы замечательно! - сказала Элия. — И, пожалуйста, заставь Оберина забыть о плане по уничтожению Рея.       — Боюсь, в этом вопросе он прислушается только к тебе. Если вообще прислушается. Пока Дорану успешно удаётся держать его в узде, поэтому тебе стоит поговорить об этом с Оберином лично. Но сначала ты должна кое-куда пойти со мной. Их было около четырёх десятков. Около четырёх десятков детей — членов семей Мартелл, Айронвуд, Блекмонт, Дейн, что каждое лето проводили в Водных Садах, пользуясь гостеприимством Дорана Мартелла. Их родители были служащими компании «Дорн», которую возглавлял старший брат Элии. Он считал, что подобное предприятие способствовало укреплению командного духа. Каждый из детей держал в руке по одному большому, яркому воздушному шару. При появлении Элии они прекратили шумные переговоры и дружно прокричали:       — Не грусти, тётя Элия!       Шары взмыли в небо, сопровождаемые удивлёнными вздохами и радостными возгласами, а Элия взглянула на Оберина, что с ласковой улыбкой протягивал ей красивый оранжевый шар, и поняла, что глыба льда в её груди тает. Пусть медленно, пусть с трудом, но тает. И в будущем она избавится от неё навсегда. Она забудет.       Оранжевый шар последовал за своими собратьями.