Мы прах и тени

По возвращению Мелькора в Ангбанд, настроение его было еще более зыбким, чем когда-либо прежде. Сказать, что Владыка был не в духе, не сказать ничего. Он все больше кутался во тьму, исходя злостью и ненавистью. Под глазами залегли глубокие тени, кожа потеряла свежесть белоснежных снегов, став сероватой, а на всегда идеальном лице показались мелкие морщинки. Ладони были покрыты страшными ожогами, кожа вздулась и полопалась, открывая алое мясо. Камни. Мелькор приказал выковать корону и вставить в нее эти самоцветы. Корона не была массивной, она вышла легкой и изысканной, но все равно свет, находящийся в ней, невыносимо давил на властителя тьмы. Смотря на Сильмариллы, Майрон не мог не испытывать восхищения. Множество их граней переливалось чудным блеском и сиянием. Весьма искусная работа, а мастер, создавший это, должно быть гений. Но все же, они были всего лишь стекляшками, заключавшими в себе свет Древ. Майа не вожделел света. Для него он был обыденным, самому себе разумеющимся. Тем, от чего он добровольно отрекся. Но в невыразимый ужас Майрона повергло иное. То, что Мелькор навсегда лишился возможности менять обличье или ходить без покровов. Это никак не укладывалось в голове. Сменять облик и становиться невидимым было неотъемлемой частью природы айнур. И невозможно было представить, что может быть как-то по другому. Это было также естественно, как дышать для детей Единого. До всей этой истории с сильмариллами Мелькор время от времени принимал образ сгустка тьмы, состоящей из пляшущих и извивающихся теней. Он редко полностью облачался в плоть, подобно Перворожденным, оставаясь наполовину летящей изящной густо-черной тенью. Либо становясь совсем не похожим на предвиденных эрухини, с телом изо льда, золотыми глазами и смоляными волосами. А теперь навсегда остался связан обычным физическим телом. Это казалось настолько страшным и непоправимым, что не будь у темного майа железной психики, он наверно бы начал рвать на себе волосы. *** Теплые нежные прикосновения Майрона помогали расслабиться, отрешиться от мучавшей Мелькора боли, черных мыслей и разъедающей душу злобы. Он осторожно касался обожженных рук тканью, смоченной в отваре трав, напевая заклинания, которым в свою очередь научил его темный вала.* Затем наложил повязку и прикоснулся губами внутренней стороны ладони, смотря в глаза Мелькора, и с бледной улыбкой тихо произнес: — Квэнди говорят, это помогает… *** За дверью слышались стоны боли и тихие всхлипывания. Майрон конечно мог бы подождать, пока его Повелитель не кончит, в прямом смысле этого слова. Но тут сыграл фактор обычной вредности, и раздражения, которое он не мог в себе угасить. Резко открыв дверь, майа увидел следующую картину. Мелькор яростно вколачивался в бедную эльфийку, схватив ее за горло. Лицо девушки выражало ужасную муку, по щекам катились слезы. Все ее тело было покрыто ужасными синяками и ссадинами. Она слабо двигалась под Мелькором, пытаясь принять более безболезненную позу. Но тщетно. Темный вала был крупнее эльфов, не говоря о размерах его органа. К бедняжке можно было бы даже испытать жалость. В сторонке стояла еще одна девушка, застывшая в страхе и ужасе, явно дожидаясь своей очереди. Саурон схватил ее за волосы, и со словами: «Убирайся», — швырнул к двери. Чудным образом эльфийка не расшиблась от не рассчитанной майарской силы. С рыком Мелькор все-таки кончил, и увидев слезы, ударил свою жертву наотмашь по лицу. — Вон, — и брезгливо сбросил девушку с кровати. Шатаясь, еле плетя ноги, она поспешила покинуть покои. Между ее ног капала кровь. Все таки, Мелькор что-то ей повредил. Темный вала накинул на себя халат и откинулся на подушки — Назови мне хоть одну причину, почему я не могу тебя развоплотить за такое нахальное поведение? Майрон был спокоен. Как и полагалось деснице короля**, он поспешил известить его о приближающейся опасности. — Думаю, я буду вам весьма полезен в ближайшее время. Мне донесли, что Феанор устроил исход нолдор… — и после паузы добавил, — они идут войной на нас. Война с изгнанниками эльдар — это было последнее, чего сейчас им хотелось. — Пусть эти недоумки сперва до нас доберутся, — усмехнулся темный вала, — в любом случае им понадобятся корабли, которые самоуверенные нолдор строить не умеют. А с их характером, они перегрызутся друг с другом, так и не дойдя до Ангбанда. Прикажи отрядам разведчиков быть начеку. И предупреди балрогов. В случае чего, они устроят нашим гостям пламенный прием! *** Кулак в железной перчатке со всей силы ударил по столу. Этот звук неприятно отозвался в голове у темного майа. — Нолдор!!! Это огромная заноза в нашей заднице! Если собрать все свои силы, нам ничего бы не стоило захватить в два счета Белерианд, а затем и все Средиземье! Синдар плохо вооружены, у них нет серьезных укреплений, если не считать гавани Фаласа. А теперь сюда припёрлись нолдор, которые конечно же начнут воздвигать укрепленные поселения, они прекрасно вооружены, да еще и настолько яростны, что наши орки бегут пред ними! — Моргот схватил стоящий рядом стул и швырнул его о стену, от чего тот разлетелся в щепки. — Надо бы сообщить братику, чтобы Эстэ следующий раз лечила его эльфов от бешенства, прежде чем пускать куда-либо. Майрон невесело хохотнул. «Плетя козни и интриги всегда рискуешь тем, что они могут обратиться против тебя» Он склонился над картой, постукивая по ней пальцами и всматриваясь в земли Белерианда. Было и так ясно, что дела их далеко не блещут. Эти самые беспечные и неподготовленные, по словам Мелькора, тэлери, а все-таки разбили их «доблестные» армии на востоке и обратили в бегство, что тут сказать? Майрон предупреждал о возможности нападения пришедших на подмогу из Оссирианда нандор. Однако выбирать позиции не приходилось. Победой можно было бы считать осаждение гаваней Эгларест и Бритомбар. Но нет же! Пришли нолдор и сняли осаду! Мелькор нервными шагами мерил пространство, а когда остановился, Майрон подошел сзади, осторожно опустил руки ему на плечи, и пытаясь успокоить произнес: — Не злись напрасно. Мы обязательно что-нибудь придумаем.***