***
Лео понял, что все пошло по пизде, когда издалека увидел ее. Ее, что постоянно была с ним основательную часть его жизни; ее, что отняла у него смысл жизни; ее, из-за которой он мог умереть. Джейсон, занятый кем-то у него за спиной, на автопилоте хотел двинуться дальше, но столкнулся с ним, вставшим столбом на месте. — Что?! Лео! Что такое?! — он кричал, стараясь быть услышаным, но Лео не мог ему ответить, хоть и понимал происходящее. Тело вдруг стало ватным. Оно стало напоминать ему глину: сначала он был тверд, как камень, и ничто не могло ему основательно помешать; потом случилось ЭТО, и он размяк, как от воды, стал мягким, безвольным, беспомощным в чужих руках. Гея окружила Томаса чем-то вроде земляных стен, рыхлых, но на вид очень прочных. Катлован, что образовался прямо перед лесом, в котором и сидела эта парочка, был размеров впечатляющих, хотя вряд ли это помешает что ему, что Джейсону. — Какого х... — Грейс выдал неразборчивое шипение, с силой сжимая плечи Вальдеса. Ох, кажется, он заметил. Лео ухмыльнулся и задрожал. Сын Зевса мгновенно отреагировал на это, резко развернувшись к нему всем корпусом. — Лео, хэй, друг, посмотри на меня, — он встряхнул его, но тут же отшатнулся, зашипев. Он посмотрел на свои руки, заметив значительное покраснение. — Эй... — он вновь глянул на Вальдеса и глубоко вздохнул. Кажется, все тело Лео пылало. Внутри него что-то надломилось, но он старательно воздвиг на освободившемся месте нечто новое. Из надежды на лучшее он построил ненависть. Ненавестить к грязевой богине. Глина получилась из него хорошая. При повторной обработке в подходящих условиях он стал крепче и качественнее.***
Перси думал, что закрыл глаза навсегда, вот честно. Однако, резко подскачив на месте, он увидел лишь чёрное от копоти небо, время от времени менявшее цвет. И подскачил он от ужасной, прошивающей все его естество боли. Так больно не было даже когда его проткнули мечом насквозь. Он постарался убрать чужие руки с себя, что безжалостно сжимали его прямо у раны. Он умолял человека, прижавшегося к его лбу своим, отпустить. Он хотел, чтобы это прекратилось, но боль только нарастала. А потом вместе со светом будто бы выключалась. Потом в мутном пятне и по знакомому голосу он узнал Луку, что тащил его на себе. Впереди, что-то сжимая в руке, кажется, мчался куда-то Солас. И вдруг позади раздался нечеловечский, пробирающий до самых костей, вой на грани ультразвука. Он казался раздвоенным: одновременно очень высоким и рычащим, глубоким. Уши мгновенно заложило, но Перси как будто резко полностью пришёл в себя. Остатки боли утихли, и он смог обернуться. Тут же запнувшись от его выкрутасов, Лука грохнулся на землю, утянув и его за собой. Перси оставалось только сидеть на выгоревшей почве и во все глаза смотреть на огромное, будто сотканное из мрака, нечто. Оно продолжало расти у него на глазах, пока не дернулось конвульсивно, и взвыло повторно, будто бы ещё громче, и двинулась вдоль поля боя, оставляя за собой след из мёртвых тел. Рядом послышался всхлип. Перси, прибывабщий в шоке, обернулся и увидел стоящего над ним Уилла, что пытался сдержать слёзы, но у него не получалось. Джексон встал и собрался было выяснить, что происходит, но перехвативший его Кастеллан покачал головой. Перси нахмурился, заметив, что психическое состояние Луки немногим лучше, чем у Соласа. Тот после недолго молчания решил пояснить, на грани слышимости произнеся: — Это был Нико.***
Томас заметил их. Джейсона и какого-то мальчишку рядом с ним. Последний, кажется, имел какие-то связи с Гефестом, другого объяснения его умению обращаться с огнём Майер найти не мог. Они пришли за ответами. По крайней мере один. Второй, скорее всего, часть новой семьи Перси, значит, и цель у него практически такая же. Внешний вид полностью соответствует. Но они опаздали. Он уже почти труп. В конце все будут считать его главным злодеем. Как же так?! Появился изниоткуда, всех обманул, выгнал Джейсона, разругался с лагерем Юпитера и навлек большую беду на лагерь полукровок. Поспособстововал, значит, восстанию зла. И никто. Никто из них не узнает, что он вырыл себе могилу, просто выставив Перси в надежде, что тот не появится. В надежде, что если вернётся, то достаточно будет надавить. В надежде, что не придётся убивать сводного брата, ближе которого у него просто никого нет.