Замене и возврату (не) подлежит

— Упс, — нога утопла в чем-то мягком, и Хаос подергал конечностью, пытаясь отряхнуться. Что-то Тартар совсем хватку потерял. Оглянувшись, бог окинул взглядом Нико. Вернее сказать, то чудовище, во что он превратился не без его помощи. Тени, по сравнению с тем, как вели себя на поверхности, поутихли, чувствуя, в каком именно месте оказались. Темное марево, окружавшее тело полукровки, уменьшилось в полтора раза, ощущая на себе давление атмосферы. Однако, гляди ж ты, призрачные когти крепко цеплялись за поверхность, царапая и без того хреново выглядевшую плоть Тартора. Хаос цыкнул, проследив, какого размера были клыки, на мгновение мелькнувшие в оскалившейся пасти. Ага, значит, почувствовали-таки. — Ну-ну, — протянул он даже как-то ласково. Он не хотел, чтобы тени взбеленились против него, пока они не приступили к самому интересному. — Я же вижу, что вам не удалось поглотить этого ребенка целиком. Монстр зарычал, вновь щеря пасть. Тени стали сгущаться, снова образуя человеческий силуэт. Хаос знал, почему именно такой, а не какой-либо другой: наружу вырвалось то, что долго и упорно копилось в сознании несчастного полукровки, и его память сказывалась подобным образом. Несмотря на свое положение, Нико даже так умудрялся вставить свои пять копеек, интригуя бога все больше. Интересно, заметит ли разницу божественный папашка, когда выудит тело сына из скопления мрака? Бог заулыбался. Вряд ли. Конечно, если он не подумает над тем, чтобы оказать помощь. Не за просто так, разумеется. — Не смотри на меня так, — состроив обиженное выражение лица, пробормотал он. Хотя теням смотреть особо и нечем было: на месте глаз красовались провалы, внутри которых, казалось, сияла сама темнота. Достаточно завораживающее зрелище, но что-то вот не хватало... — А! — спохватился Хаос, вспомнив. Он щелкнул пальцами, и монстр, ощутив воздействие на свою сущность, отшатнулся от него резко, взвывая и будто стараясь выцарапать самому себе же глаза. — Так-то лучше. Покрасивее. Тело Нико внутри дернулось, и бог нахмурился. Вот те раз, что говорится. Ну ладно, если ди Анджело оклемается, то на память у него останется маленький подарок от Хаоса. Не обращая внимания на реакцию чудовища, он внимательно осмотрел расщелину перед ним. — Глубокая, — подметил он не без интереса. Где-то там, на самом дне, охраняемый прислужниками Геи, томился в заточении Аид. — Пришло твое время, друже мой, — снова обратился он к сопровождающему, понимая, что тени не смогут преодолеть тягу к хозяину своему, а живая часть сына Аида почувствует родное и желанное. — Вызволяй, что ли. Чудище плавным движением стекло вниз, растворяясь в темноте, захватившей дно. Хаос постоял какое-то время на месте, отсчитывая секунды до своего эпичного появления. — Теперь можно, — кивнул сам себе и спрыгнул. — Так-так-так, — протянул он, оглядывая темницу. Аида спеленали прямо как младенца, только вместо тряпок он был замотан в цепи. Да не в какие-то там, а самые противные для темной сущности бога. Видимо, Гея разумно распорядилась всеми подарками, правильно распознав намеки. Как заставить бога потерять сознание? Никак. Но если у тебя есть подобающие знания и возможности, то даже такое осуществимо. В десяти метрах от него валялись разорванные на кусочки гиганты в количестве, кажется, двух штук. Кровь их оросила горячий камень, температура которого здесь могла оплавить даже золото. Перешагнув куски плоти, Хаос приблизился к теням, зависнувшим над телом своего хозяина. — Не знаете, что делать? — хмыкнул он, ничуть не удивившись. Ни один из ныне существующих богов и понятия не имеет, что из себя представляют эти серебряные, на первый взгляд, цепи. Что уж говорить о таких прямых и мало в чем заинтересованных сущностях. Секрет состоял в том, что цепи могли быть порваны только изнутри и только темной сутью, которая имела прямое отношение к пленному, но не являлась им самим. Проще говоря, для спасения своего хозяина теням придется оставить так пришедшегося им по вкусу Нико. И более того — потратить львиную долю своих сил на то, чтобы разорвать металл. О, Хаос с нетерпением ждал исхода. Тени прекрасно знали, чего им это будет стоить. Значительно ослабить себя перед тем как освободить бога, которому явно не придутся по душе их призрачные лапы, наложенные на его сына. И еще одна маленькая деталь... Сам Нико. Осталось в нем еще что-то, что воспротивится, если тени решат оставить хозяина? Сможет ли он заставить их подчиниться его воле после того, что сделал, практически добровольно отдавая себя в их пользование? Монстр покачивался над телом Аида, как загипнотизированная кобра, и издавал едва слышное потрескивание. Мыслительный процесс — окрестил это действие Хаос. — Чего ты ждешь? — обратился он к ним спустя долгие минуты. — Это же твой хозяин, разве нет? Чудовище показало зубы, зарычав множеством голосов, и протянуло когтистую конечность к цепям. Естественно, это не дало никакого результата. — Так не выйдет, — покачал головой бог, подошел ближе, осмотрел Аида всего со странными ощущениями. — Только. Изнутри. Тени медленно попятились назад. Но что-то не дало им сдвинуться еще дальше. — О, так что-то есть, — присвистнул Хаос, наблюдая за тем, как острые когти скребутся по грудной области, пытаясь достать Нико. Тот, казалось бы, безмятежно пребывал в бессознательном состоянии. Через секунду пронесся такой оглушительный визг, что бог сделал шаг назад. Тут же перед ним вперед метнулось черное пятно, словно впитавшись в кольца цепи, а рядом стали проявляться знакомые очертания. — С возвращением, — усмехнулся Хаос, опустившись на колени перед ди Анджело и осторожно приподнимая его, чтобы не запачкаться кровью.

***

Боги умели появляться эффектно, отметил про себя Перси. Зевсу стоило, пожалуй, вручить отдельную грамоту за это. Лука рядом с ним мялся на месте, то и дело бросая взгляды в сторону столпившихся братьев и сестер, что окружили Гермеса со всех сторон. Фигура его отца выделялась среди них, возвышаясь над светлыми макушками, как дерево возвышается над скоплением кустов. — Иди к ним, — Джексон кивнул головой в их сторону. Кастеллан посмотрел на него как-то печально, вздохнул, проводил кучку долгим взглядом и помотал головой. — Я останусь с тобой. Мне там делать нечего. Перси не показал своего удивления. Ответ Луки порадовал его: не хотелось идти дальше одному. Он готов поспорить, что с минуты на минуту столкнется с Посейдоном. Эта мысль резала по живому. Отца хотелось и не хотелось видеть одновременно. Тем не менее, с богами стоило поговорить как минимум о том, почему они долгое время не исполняли их договор как надо. Идти становилось значительно проще. С появлением богов полукровки воспрянули духом, открыли в себе второе дыхание и с новыми силами бросились защищать свой дом. Внимательный Лука сказал ему, что в живых осталось только два титана из пятерки нападающих. — Это ненадолго, — заметил Джексон. Чем ближе они были к берегам залива, тем больше он нервничал. Кастеллан не мог проигнорировать его состояние. — Оно тебе надо? — просто спросил он, внимательно заглядывая в глаза. Юноша нахмурился раздраженно, отводя глаза в сторону и сжимая зубы. — К сожалению, — прошипел он. — Несмотря на то, что он отказался от меня, он мой отец. А еще отец Томаса, если стоит тому верить. Сын Гермеса лишь кивнул, сжав крепко плечо Перси, стараясь поддержать. Он всем своим видом говорил: я здесь, я с тобой, я за тебя. И, честно говоря, это вносило толику уверенности и спокойствия. Джексон выдохнул, вдохнул и снова выдохнул. Взял себя в руки и кивнул: — Пошли. До залива они добрались довольно быстро: им никто не мешал. Численность монстров стремительно сокращалась, подавляемая совместными силами полукровок и четвертушек (как окрестил их как-то в шутку Лука). Мимо пронесся Вит, осознал, вернулся и принялся отчитываться: — Потеряна треть. Остальные могут продолжать бой. Бьянка и Силена в порядке. Зоя и Чарльз выведены из строя. Майкл не приходит в себя уже как час, мы не можем понять, что с ним. О местонахождении Кастора, Ли и Нико ничего не известно. Он проговорил это так быстро, что Перси секунд на пять завис, обдумывая информацию. — Хорошая работа. К Зое, Чарльзу и Майклу привести Соласа. Он где-то у лесополосы. Кастора и Нико не искать. А вот Флетчера найти, и быстрее. — Принято, — Вита как ветром сдуло. Джексон выдохнул. — Неплохо. Полукровка подавился воздухом, застыл на месте, не смея двигаться. Лука сжал его предплечье, развернутый к нему спиной, такой же натянутый. В отличии от Перси, он видел говорившего, но тому и не обязательно смотреть. Этот голос он узнает из тысячи. Стараясь не выдать своего состояния, Джексон разворачивается и сразу сталкивается взглядом с отцом. Посейдон смотрит на него со странной смесью эмоций, и юноша не уверен, что вообще хочет разбираться в них. — Знаю, — демонстративно спокойно пожал он плечами. Взгляд мужчины перемещается на Кастеллана. — Гермес будет рад тебя видеть, — сказал он. Перси незаметно сжал зубы. — Вряд ли, — вежливо улыбаясь, ответил Лука. Посейдону пришлось смириться с присутствием полукровки. Сложно было не заметить, как тот относился к Джексону. Он стоял на полшага впереди, намереваясь в случае чего загородить Перси собой. — У меня к тебе разговор, — пресекая еще множество лишних слов, начал Джексон. — И что именно ты хочешь обсудить сейчас? — выделяя последнее слово, поинтересовался мужчина. Он озадаченно свел брови к переносице. Последний их разговор прошел очень плохо, его хотелось забыть. Только вот боги мало что забывают, и ему придется как-то объяснить сыну тот ужасный... порыв. — Я хочу услышать все, что ты знаешь о Томасе Майере. Посейдон очень убедительно подавился воздухом. Почесал бороду, пригладил ее нервным движением и едва слышно спросил: — Откуда ты узнал про него? Перси хмыкнул, прикидывая, какой будет следующая его реакция, и с ухмылкой ответил: — От него самого.