III.1.
24 августа 2015 г. в 18:08
Акт третий, сцена первая – романтично-музыкальная
На сцене – гроб Белоснежки. Волшебная диснеевская живность и орк Стёпа проводят у подножия гроба митинг, размахивая маленькими лозунгами и скандируя: «Белоснежка жила, жива и будет жить!», «Кормите синичек зимой! Стройте кормушки!», «Свободу скунсам!», «Гринпис форева!», «Зайцы тоже люди!», «Выдай нам зарплату, Джексон!».
На сцену выходит Трандуил. Стирает со щёк следы помады и громко вздыхает, обращаясь к залу:
— Да неужели ж на весь фэндом – одни Мэри Сью? А нормальную бабу сложно придумать?
Разгоняет весёлыми
песнями пенделями звериный митинг, приближается к гробу.
Трандуил:
— Чу! Кто эта прекрасная незнакомка? Моё эльфийское, королевское, тёмное, холодное сердце вдруг тает, сразу же наполняясь, к вещему восторгу Аффтороф Йуных–неразумных, вечной любовью.
Белоснежка довольно похрапывает, улыбаясь.
Диснеевский зайчик выходит вперёд и запевает песню тоненьким голоском:
— Он – Король, холодный и прекрасный,
Был суров, как хмурый день ненастный,
Но стрелой Амура был пронзён,
С Белоснежкой будет обручён.
Над сценой, разбрасывая цветочки, на тросах и с приклеенными крыльями проплывает Голлум.
Бурундучок подхватывает песню, танцуя вокруг Трандуила:
— Тяжела монаршая судьба:
Ты – герой фанфикшн навсегда!
Недоступным ты не сможешь быть,
Будут с гномом вечно шипперить.
Синичка подпевает:
— Белоснежка – это твой клиент.
Может, даже будет хэппи-энд!
Лучше всяких гадких Мэри Сью,
Пусть лежит и спит себе в гробу.
Из-за сцены вереницей друг за другом выходят тринадцать гномов. У каждого в руках – корзиночка с цветами, из которой гномы периодически их разбрасывают вокруг.
Гномы идут и поют:
— Феей доброй можешь ты не быть,
Но для фильма должен послужить!
Средь суровых рож и топоров
Эльф сразить всех пафосом готов.
Устаёт от гномов зритель наш.
Тут им эльфа стильного подашь!
И уже не слишком скучен фильм,
Если есть в нём Трандуил один...
Выходит Питер Джексон, грозит Трандуилу «Оскаром» и запевает:
— Я тебе создал Тауриэль!
И, скажи, чего же ты не с ней?
Леголасу тоже не нужна,
Зритель добрый скажет: «Не важна!»
И куда её теперь девать?
Гномам, что ль, совсем её отдать...
Гномы радостно потирают ручки, Кили тянет вверх руку: «Мне! Мне! Мне!»
На сцену, а-ля «танец маленьких лебедей», выплывают Шерлок и Джим. Джим запевает:
— А, ваще, хотелось бы понять:
Ну, зачем
меня вам воскрешать?
Трандуила в каждый фильм суём
И бабло лопатами гребём!
Торин, с криком: «А-а-а! Бледный орк!» по привычке кидает топориком в Джима. Пока Шерлок с жужжащими вокруг головы словами и фразами оттаскивает Мориарти за кулисы, на сцену выходит Леголас.
Принц Лихолесья, запихивая за щёку конфетку, запевает:
— Я попал случайно в сей фэндом.
Я с ним вовсе даже не знаком!
Да, немного килограмм набрал,
Результат – нелепейший финал.
Папа, всех фанаток ты увёл!
Даже эту мёртвую завёл!
Джексон, что ты делаешь со мной –
Был красавчик, а теперь смешной...
Все вместе поют:
— Трандуил – шикарный персонаж!
Белоснежка – прям его типаж!
Молча может долго пролежать,
Мэри Сьюх навечно распугать.
Сверху слышится глас Злобного автора:
— Трандуил, целуй же, наконец!
Будет феерический пипец,
Белоснежку нужно разбудить,
Чтобы сцену эту завершить!
Трандуил, скинув мантию, подходит ближе к гробу, наклоняется и целует Белоснежку. Громкий звук лобызаний, поцелуй затягивается, грозя перерасти в NC-17, из-за кулис выглядывает Гендальф и нарочито громко кашляет: «Кхе-кхе!»
Белоснежка открывает глаза, смотрит на Трандуила, и тут сверху на всех, находящихся на сцене, падает здоровый кусина птичьего помёта.
Из-за сцены доносится радостный голос Бильбо:
— Орлы прилетели!
Свет гаснет. Занавес.
Конец первой сцены
