Клуб самоубийц

Как я уже говорил прежде, при жизни все мы являемся лишь безвольными куклами безошибочно работающей системы, до мелочи расписывающей нашу жизнь. Но были ли в таком случае правы фаталисты, верующие в предопределенность бытия? Ведь все наши действия и все события в действительности были уготованы нам еще до нашего появления на свет. Но, увы, как бы близка истина не была к их вере, они все равно остались не удовлетворены, потому что они, как и все другие люди, хотят верить и верят, что все не просто так, что у каждого человека свое предназначение и своя цель в жизни. Но на деле оказалось: все вовсе не так продуманно, в этих продуманных действиях нет никакой глубины или смысла. Фактически вся наша жизнь состоит из четко составленных бессмысленных действий и событий. Никакой тебе избранности, предназначения, тайного смысла. Все чрезвычайно просто и от этой простоты мучительно обидно. Прибывая в унынии после осознания этого удручающего факта, я долго блуждал в мыслях в поисках какого-нибудь лучика света. И я дошел до предположения, что вся эта «продуманность» не распространяется на наше посмертное существование. Ведь вся система существует в основном для контроля человечества, чтобы не происходило ничего из ряда вон выходящего. Но после смерти не было необходимости в управлении душами, потому как мы все равно не могли совершить ничего неожиданного, находясь под постоянным присмотром жнецов. Как же так случилось, что они проглядели? Удивительное совпадение. Был обычный день, может ночь. Клуб самоубийц, как и всегда, проводил время в квартире Рамоны, но на этот раз не в полном составе. Матиас куда-то ушел, а Эва, оставленная своим близким и, наверное, единственным другом была все равно, что не с нами. Рамона в компании меня, Микки и Юнатана естественно скучала и не знала чем себя занять. Проведя в этом невероятно веселом кругу лиц порядочное количество времени, я, что не типично для меня, начал задаваться вопросом, по какой причине мы постоянно зависаем в квартире и ничего не делаем. Ответ пришел, как только я нашел остатки своего разума. Мы клуб, собирающийся в квартире - в этом и весь смысл. Плюс снаружи даже унылее, что кажется почти невероятным, пока не убедишься лично. Наконец Рамона что-то надоумила и прервала наше угрюмое молчание, выдвинув типичную для себя идею. — А давайте чем-нибудь займемся! — с задором предложила она. — Детка, сначала сообрази, чем именно, а потом выдвигай предложения, — со скукой ответил ей вечно ворчливый и пессимистичный парень. — Ну, мы можем поговорить о чем-нибудь. Точно, придумала! Эндрю же у нас недавно, давайте расскажем ему какие-нибудь забавные истории, которые происходили с членами клуба самоубийц! - она была в таком восхищении от своей идеи, что несколько раз эмоционально хлопнула в ладоши. — Если ты сможешь вспомнить хоть одну, дерзай. — Ну, например… Помнишь, когда Микки потерялся и боялся спросить дорогу, а когда наконец решился, подошел по ошибке к жнецу и, заикаясь, попытался спросить, как пройти? — У меня идеальная память, Рами. Только ты не договорила, что в тот раз Микки забрали в департамент больных душ, - не смотря на то, что Юнатан говорил, он выглядел так, словно давно мертв и уже разлагается. — А, действительно. Микки, прости, тебе, наверное, все еще тяжело это вспоминать. — У него глубокая психологическая травма. Ты только посмотри на него, — парень кивнул в сторону болезненно побледневшего здоровяка. — У него даже кровь, сочащаяся из дыры в голове, свернулась. Ты почти довела его до рецидива. — Рецидив? — Он чуть было снова не умер. — Прости, Микки! Я правда не хотела тебя огорчать. Давайте тогда вспомним о чем-нибудь другом. А, помнишь, Юн, когда только к нам попала твоя еще при жизни любимая певица, и ты пошел на раздачу автографов, а в итоге стоял и ругался с ней, доказывая, что все ее убеждения полная чушь? — Ага, в тот раз меня забрали в департамент больных душ, - я только заметил, что все это время у него были закрыты глаза, и он понемногу сползал на пол. — Ой, прости. У тебя тоже психологическая травма? — А ты как думаешь? — спросил парень, слегка приподнимая почти лежащую на полу руку, демонстрируя довольно сухие запястья, из глубоких ран на которых всегда обильно лилась кровь. — А у меня гемофилия, между прочим. — У нас что нет никаких забавных историй, которые не связаны с психологическими травмами? — уныло поинтересовалась Рамона, но никто не успел ей ответить. Нашу только начавшую оживляться беседу прервал уверенный стук в дверь. Мы переглянулись, первоначально подумав, конечно, что это Хоффнер, а девушка поспешила открывать. Но наши ожидания не оправдались. Хотя не скажу, что я был разочарован. То, что это был не жнец, мы поняли с самой первой фразы, которой испанка поприветствовала гостя. — Ну, наконец-то ты пришла. Честно говоря, я даже не лелеяла надежду увидеть тебя снова. Затем последовал короткий разговор в коридоре следующего содержания: — Здравствуй, Рамона. Я не планирую оставаться надолго. Я зашла сказать тебе кое-что, — голос гостьи казался низковатым, по сравнению с птичьим щебетанием Рамоны, но бесспорно очень мелодичным. — Нет уж, ты зашла впервые за очень долгое время. Я тебя просто так не отпущу. К тому же у нас тут творятся очень интересные дела, да и в клубе пополнение. Неугомонная девушка почти насильно затащила незнакомку в квартиру. Я был очень заинтересован новой личностью и испытывал желание наконец увидеть ее, поэтому, когда она зашла, все мое внимание было приковано к ней. Я, увидев, как она входит в комнату, полностью потерял дар речи. Она была красивее всех женщин, которых мне доводилось прежде встречать, и безусловно гораздо респектабельнее. Она производила впечатление деловой и статной дамы, об этом говорила ее уверенная походка, ее великолепная осанка и, больше всего, ее холодные серые глаза. Одного взгляда на нее хватало, чтобы понять, что эта особа привыкла подчинять, а не подчиняться. С такой дамой даже сильный мужчина будет казаться маленьким безобидным щеночком. Ведь любая женщина по природе своей сильнее мужчины духом, а в этой незнакомке сила чувствовалась особенно. В общем, стоило ей зайти, и вся наша скромная мужская половина клуба самоубийц почувствовала себя «униженной и оскорбленной». Я немедленно решил узнать у Юнатана, кто эта великолепная особа, для чего, не отрывая от нее глаз, ткнул лежащего на диване парня в бок, отчего он, по-моему, еще сильнее сполз на пол. — Юн, кто она? — тихо спросил я с волнением в голосе. — А? — он лениво приоткрыл очи, чтобы посмотреть туда, куда были направленны мои глаза. — А-а-а-а. Ее Рами пыталась затащить в секту, но она всего пару раз заходила. Вижу по твоим глазам, что некий француз очарован. Не советую, она мертвее всех мертвых. — Что ты имеешь в виду? — Сам скоро поймешь. Тем временем Рамона продолжала топить незнакомку в потоке слов. — Ты так давно не заходила, я уже вся испереживалась. Думала, с тобой что-то случилось. А где ты пропадала? А, наверное, не захочешь рассказывать. Ну, ничего. Зато я тебе расскажу все, что ты пропустила. Общество разбитых сердец собиралось подать на нас жалобу в канцелярию. Честно, не понимаю почему. Ты сама знаешь, у нас тут такая мертвая обстановка. А еще Юна недавно чуть патруль канцелярии на проверку не забрал, уж больно вид у него неживой. И еще Матиас вниз ходил, принес оттуда рекламные объявления. Ну прям как для нас писали, вот: «Вдохните жизнь в свое дряблое тело», «У вас откроется второе дыхание», «Гарантированный способ начать жизнь заново». — Опять, — едва слышно простонал Юнатан. — И как часто это происходит? — Каждый раз, когда она пытается с кем-то познакомиться и вот в этих вот случаях. Слышал о КМН? — Нет. Что это? — Клуб мертвых и находчивых. Она в нем еще до клуба разбитых сердец состояла. Вот это она делает, чтобы «не потерять сноровку». Ее надо срочно отвлечь, а то она скоро про повешение начнет шутить, — решительно произнес Юнатан и, немного приподнявшись, драматично воскликнул: — Детка, наш француз теряет сознание от любви! Представь его скорее прекрасной даме. Я внезапно испытал желание провалиться под землю. Я даже покраснел по-своему — у меня из шеи начала хлестать кровь. — Ах да! Прости, Эндрю. Алессандра, познакомься, это наш новатор, наш революционер, в общем, настоящая находка для нашего клуба — Эндрю-француз. Она смерила меня равнодушным взглядом и слегка кивнула головой, погружая меня во льды Антарктиды. Это ее высокомерное пренебрежение окончательно покорило меня. И мне было уже все равно на то, что она в действительности словно соткана из холода, и на то, что она, вероятно, даже никогда не была полностью жива. Я был влюблен, бесконечно влюблен. — Рамона, и все же я пришла не просто так, — не дав мне даже шанса ответить, Алессандра лишила меня даже той живительной капельки внимания. — Но я тебе еще не все рассказала! Пойдем на кухню, поговорим о женском, — и радостная испанка утащила моего мучителя. — Хватит пускать слюни, — сурово отрезвил меня Юнатан. — О, мой друг! Она явный идеал женщины. — Она явный идеал недотроги. Поживи она подольше, стала бы идеалом сильной и независимой женщины. Хотя, с такой даже коты бы не ужились. — Юнатан, ты так юн, мой друг. Ты еще ничего не понимаешь в женщинах. — Может, я и правда ничего не понимаю в таких нелогичных существах как Рами, но эта дамочка совсем не такая. Она как безупречная машина, у нее ледяная логика. Ты думаешь, я не узнаю себе подобного? В таких как мы нет никакого огня. Даже наше стремление к знаниям и любопытство — ничто иное, как холодный расчет. В общем, она птица не твоего полета. Не обижайся, но ты слишком посредственный для нее. — Ну да, Юн. Ты бог диалога. Парень в ответ лишь пожал плечами, окончатльно оказываясь на полу, что, похоже, не сильно его волновало. В этот момент как раз вернулись девушки. — Эндрю, расскажи Алессандре, что ты организовал, — полыхая энтузиазмом, попросила испанка. — Ммм… Ну, — я как последний влюбленный дурак замялся от смущения. — Мне все понятно, Рамона. Я действительно не вижу смысла мне оставаться здесь. Прошу прощения, но я ухожу, — смерив меня умеренной дозой презрения, Алессандра собралась было уйти, но наша райская птица загородила ей дорогу. — Нет уж, я не отпущу тебя так просто. Да, Эндрю, ошарашенный моей внезапной просьбой, не смог сразу ответить, но ты даже не дала ему шанс! — Рами, детка, дай ты ей уже уйти. Не хочет оставаться — мы не держим. Разве главный принцип нашего клуба — это не абсолютная свобода воли? — Да, ты прав. Прости, я не должна была тебя задерживать, — Рамона виновато опустила голову и освободила девушке проход. В этот момент в моей голове что-то щелкнуло, образно выражаясь. Стоило мне только подумать, что она сейчас уйдет и, вероятно, я больше никогда не смогу ее увидеть, и я не смог себя заткнуть. — Подожди, как же она уйдет! Она же пропустит все самое интересное. Как она потом будет существовать с мыслью, что упустила такой уникальный шанс? Уже повернувшаяся, чтобы оставить наше унылое общество, Алессандра медленно обернулась и посмотрела мне прямо в глаза. — Даю тебе тридцать секунд. Ну же, удиви меня, — четко процедила она. Я даже поежился от ее тона и взгляда, но не позволил себе растеряться. — Мы собираемся идти вниз, — начал я, но эта ледяная королева бесцеремонно меня прервала. — И что в этом такого необычного? Многие неугомонившиеся мертвецы страдают привязанностью к нижнему миру. — Дай договорить. Мы же не просто так вниз пойдем. Мы собираемся проведать наших будущих сорайоновцев, — ухмыльнувшись, глядя на ее растерянное лицо, закончил я. — Что за неразумный бред? И этой глупой шуткой ты хотел меня заманить? Попытка провалена. Я ухожу, — высокомерно хмыкнула она и направилась к двери, которая очень неожиданно распахнулась прямо у нее перед носом. В квартиру вбежал взволнованный Матиас, размахивая какой-то бумажкой. — Он у меня! Хоффнер передал список! В моей душе разлилось ликование, потому что теперь хотя бы даже любопытство ученого не позволяло ей так просто меня покинуть. Меня не перестает удивлять то, как мало мы все-таки знаем о нашем мире. Даже я, уже раскрыв тайну смерти, тайну загробной жизни, все равно не могу объяснить, по какой причине происходят те или иные события. Только после смерти я по-настоящему поверил в такой феномен, как судьба, или в способность людей находиться в нужное время в нужном месте. Ведь Алессандра пришла сказать Рамоне, чтобы та больше ее не ждала в клубе. Но приди она немного позже или раньше, и она могла уже не застать нас, или она бы ушла раньше, чем пришел Матиас. В общем, что бы там не случилось, но наши с ней судьбы так бы и не переплелись. Так бы я и закончил свое существование без знакомства с этой потрясающей женщиной, а она так бы никогда и не смогла почувствовать хотя бы эту посмертную пародию на страстный огонь жизни. И пусть Юнатан назовет меня наивным романтиком, но я действительно искренне верю, что наша встреча не была бессмысленным стечение обстоятельств.