Strangers when we meet

Пробуждение, коего, как такового не должно было случиться, повергло Рейвен в шок. Она была как никогда уверена в собственной смерти и никак не ожидала очнуться где бы то ни было. Как только девушка разлепила глаза, то моментально почувствовала колкую боль в висках, все вокруг плыло мутными пятнами, глаза жгло от ослепительного солнечного света, бьющего из какого-то окна. Брук тут же попыталась вспомнить, что с ней произошло, но как она ни пыталась, ничего не вышло. Единственное воспоминание в ее голове — пронзительная боль, теплая кровь смачивает одежду и жутко соленые слезы на губах и щеках. Да, безусловно, это был момент ее смерти, но впоследствии чего она наступила, Рейвен не могла вспомнить. Ею тут же овладел леденящий кровь ужас, ведь она и имени своего не помнила, что уж говорить о людях и событиях. Кто она, откуда она, как и где она умерла, в пустом разуме были лишь сплошные вопросы и не единого ответа на них. Неизвестность пугала зачастую больше, чем сама смерть. Рейвен, часто моргая, попыталась на что-нибудь опереться и судорожно начала водить руками вокруг себя, ощупывая предметы. Она лежала на какой-то кровати, скрип которой неприятно резанул слух, расплывчатые бежевые кляксы перед глазами приобретали очертания шкафа, стола, зеркала, окна с одной, кажется, оборванной мятой шторой. Быть может, воспроизвести события в мыслях она не могла, но постепенно к ней возвращались неясные образы, теневые абрисы, словно минуту назад она просто спала. В этих миражах не было ни людей, ни мест, никакой информации они не несли. «Что это за воспоминания такие?» — подумала девушка, бессильно откинувшись назад, оставляя попытку подняться и глухо ударяясь о металлическую спинку кровати. Однако все это было ничуть не бесполезным; Брук удалось понять, что, судя по вернувшимся ощущениям, – будто из прошлого, – она уже умирала до этого. Дежа вю в двойном размере. При каких-то других обстоятельствах, причем давно. Ей не нужен был воздух, как сейчас, ее время от времени мучила жажда, которую она утоляла... Кровью, смертью, еле уловимым, едва ли не вынужденным удовольствием от ощущения боли, от ее причинения другим. Девушка приоткрыла рот, глотнув спертого в духоте комнаты воздуха, словно только этого ей не хватало. Странно, это первый ее вдох за все время пока она в сознании. Похоже, ей не очень и необходимо дышать. Ее внимание привлек звук открывающейся двери, заставивший приподнять хотя бы голову. В комнате оказался респектабельного вида молодой мужчина в костюме, при галстуке, в очках с узкими стеклами и темно-сиреневой оправе. У него были пепельные и немного растрепанные волосы, а крупные зеленые глаза внимательно, но бесстрастно посмотрели на Рейвен. Незнакомец немного опешил, уловив пристальный и непонимающий взгляд девушки, однако тут же собрался и, невольно нахмурившись, хмыкнул. — Довольно быстро вы очнулись. Ну, оно и к лучшему, — он аккуратно закрыл дверь и опустился в кресло, стоящее у противоположной обшарпанной стены. — Что? — прохрипела она, не узнав собственный голос. Брук снова поддалась вперед, надеясь подняться и, как ни странно, ей удалось сесть. Голова мучительно медленно кружилась, но она старалась не отрывать взгляда от визитера, — Кто вы? — Меня зовут Чарльз Лоденнгот. Я прибыл из организации «Несущие смерть». Во всяком случае, вам это ничего не говорит. Рейвен лишь помотала головой, отчего загудели виски: в новом приступе она сжала в левой руке простынь рядом с собой. — У вас, должно быть, много вопросов, — продолжил Чарльз, — что ж, поэтому я здесь. Девушка пару мгновений молчала и, сдвинув брови, все же сказала: — Вы ждете, пока я их задам, или мне лучше послушать полноценный рассказ?... Жнец усмехнулся, придвинув очки ближе к переносице и опустив глаза. — Давайте по порядку: Вы находитесь в мире между миром богов и людей. — Мире между миром, — низко хохотнула Рейвен, вызвав недовольный взгляд из-под тонких бровей, — Чистилище какое-нибудь? — ее прежний голос начал потихоньку возвращаться к ней, самочувствие медленно улучшалось, тяжесть где-то внутри отступала, голова переставала кружиться и болеть, видеть она стала немного яснее, хотя, признаться, мужчина перед ней все еще немного «плавал». — Нет. Это мир жнецов. Слышали что-нибудь о них? Брук задумалась, пытаясь сообразить, не слышала ли она о них раньше. «Блестяще спрашивать о чем-то подобном человека с амнезией», — едко отметила она, но потом признала, что быть может это не их вина. — Кажется... Это те, кто забирают души умерших. — Верно, — не скрыл улыбки шинигами, но потом сразу посерьезнел, — организация, откуда я прибыл, как раз этим и занимается. В будущем, мы рассчитываем, что вы присоединитесь к нам. Так далеко заглядывать, конечно, рановато, но... Такова была последняя воля высокопоставленного жнеца, который, к сожалению, уже покинул нас. — Вы заменяете умерших жнецов другими? Я думала, что жнецами простым людям никогда не стать. То есть... Они должны быть из вашего мира, — положила ногу на ногу Брук, оперевшись двумя руками на матрас. — Ну, во-первых, он не умер, а ушел в отставку, — тихо поправил ее Лоденнгот, — во-вторых, вы правы, жнецом может стать лишь тот, кто родился в нашем мире, однако... Жнецом может стать тот, чью жизнь выбрали свыше. Это может случиться только после смерти. Лишь единицы удостаиваются такой чести. Ко всему добавлю, что вы были не человеком, а вампиром, — на последнем девушку передернуло – вампиром? Мертвым чудовищем, волочащим свое бренное существование целую вечность, убивающим людей? Впрочем, последнее делают и люди. Вот кем она была, но почему забыла об этом? — Этого не было в планах, поэтому становление жнецом отложилось на долгий срок, — продолжил Лоденнгот, — ибо, как вы понимаете, вампиры живут вечно, как и мы. Предназначение снова стало иметь смысл с вашей гибелью. Нам было бы полезно иметь в своих рядах вампира. С душами, которые попадают под распоряжение других существ, живущих на земле, мы, жнецы, порой не в силах разобраться. В конечном счете, нас можно убить. Куда сложнее будет с такой как вы. Конечно, мы могли забрать остатки вашей души, и вы бы так и оставались мертвой, но... — То есть вы даже не дали мне выбрать, хочу ли я быть здесь, жить вечно, работая на вас?! — внезапно даже для себя вспылила Рейвен, буравя взглядом русого. Похоже, она была весьма темпераментной При жизни. Жнец не подал ни одного признака растерянности и так же серьезно ответил: — Это не в моей компетенции. Возмущение оставьте при себе, все уже решено. Моя задача помочь вам освоиться и разобраться с тем, что вам до сих пор не ясно. Брук выдохнула, опустив взгляд. Она не в том положении, чтобы спорить с этим человеком, да и с другими, кто имеет к этому какое-то отношение. Собрав всю решимость, она опять посмотрела на Чарльза, который выжидающе смотрел на нее, готовый к любой ее реакции. С другой стороны, живой быть лучше, чем мертвой, кем бы ни пришлось быть. Условившись сама с собой, что обдумает это позже, она сказала: — Почему я ничего не помню о своей жизни? Даже имени. — Чистка памяти умершего проходит в целях безопасности, особенно если его собираются воскресить, — прзволил себе недобрую усмешку жнец. — Не переживайте, как личность вы все еще существуете, но для мира людей вы мертвы. Достаточно непростой случай. Вы были вампиром, и вашу сущность мы никак не подавим. Тем не менее, некоторые качества, которые не могут сдерживать вампиры, вы можете... Избегать. К примеру, жажда крови. Вам теперь вовсе не обязательно питаться кровью, ваш организм функционирует. Жнецы дышат, их сердца бьются. Чего в вас больше, мы не знаем. Думаю, с этим вы в состоянии разобраться самостоятельно, я, к несчастью, не специалист по вампирам, — шинигами зашуршал страницами в принесенной им книге, — здесь вы никак не числитесь, пока что. — Придется снова паспорт делать, — впервые за все это время Рейвен усмехнулась. Как только губы растянулись в улыбке, она почувствовала острые и чуть неестественно выпирающие клыки по бокам, поэтому поспешила скрыть их. — Это не самое трудное, — ответил ей жнец, не уловив сарказм и прекратив листать книгу, — Один единственный аспект может затруднить ваше положение, — он поправил очки, взявшись за душку. — Какой? — Вы женщина. От подобного замечания она опешила, недоуменно взглянув на жнеца. С каких пор женский пол является проблемой? Но, вероятно, она не знала, какие у них порядки, вполне возможно, что этой, если можно так выразиться, профессией могут заниматься только мужчины. Немного затянувшуюся паузу нарушил стук в дверь. Они не успели что-либо сказать, как в комнате возник еще один мужчина в песочного цвета костюме. Он тут же поправил свой черный галстук-бант и, будто не замечая Рейвен, повернулся к коллеге, да так быстро, что девушка даже не успела рассмотреть его лицо, лишь пшеничные волосы длиной до пояса, почти полностью застилающие широкую спину. — Не помешал? — спросил приятный на слух мужской голос. — Ты как раз вовремя, Джим, — русый снова открыл книгу, — У нас тут... Ситуация. Приказано жнеца из нее сделать, — он кивнул в сторону девушкт, отвернувшейся к окну, — да вот загвоздка в том, что... — ... Ясно, — бесцеремонно перебил его новопришедший. — Эй, красавица, повернись к нам. Рейвен, нехотя вздохнув, повернула голову. Она столкнулась с пристальным взглядом желто-зеленых глаз, – похоже, все жнецы ими обладают, – и плотно сжатыми губами. Про себя она отметила, что не встречала мужчины более привлекательного, чем этот (по крайней мере, на ее скромной памяти): высокие скулы, аккуратный подбородок, прямой крупный нос, резкий излом бровей и внимательные удачно посаженные зеленые глаза, не без интереса ее рассматривающие. Рейвен, не зная как реагировать, отвернулась и, дабы не выдать сконфуженность, потупила взгляд. Подумать только, взрослый человек, а ведет себя как школьница. — Меня зовут Джеймс Эрренс, будем знакомы, — он протянул ей руку в белой перчатке, которую она охотно приняла. — Я... — открыла было рот Брук, но тут же замялась, осознавая, что ей некем представиться в этом мире. — Какой из нее жнец? — не дождавшись внятного ответа фыркнул блондин, — Может, найдется место в департаменте каком?... Там полно девчонок, к тому же. Эти слова немного задели Рейвен. Что это за сексистское общество? Она не знала, каким человеком вампиром она была раньше, но сейчас в ней проснулось феминистское чувство справедливости. — Посмотри, — подозвал его к себе Чарльз, показывая ему досье на ни о чем не подозревающую Рейвен. Там была вся информация о ее прошлой жизни, которой они располагали. Лоденнгот решил не озвучивать при ней то, что она когда-то являлась первоклассным наемником, а потом еще и работала в только-только образовавшейся организации по борьбе с ей подобными. С убийствами Брук была на «ты», однако ей самой необязательно об этом знать. Пробежавшись глазами по данным, Эрренс присвистнул. — Да-а, таких грешно держать в офисе. — Нужно решить этот вопрос, — русый застучал длинными пальцами по папке, неотрывно глядя в одну точку перед собой. Рейвен это повеселило: не очень-то организованно с их стороны, так хорошо все продумать и не учесть ее половую принадлежность. Однако все разрешилось в одну секунду, после того, как у Джима в глазах мелькнули искорки. — Вампир. Это все упрощает. — Неужели? — скептически посмотрел на коллегу сидящий жнец, — Как именно? — Насколько мне известно, вампиры могут иметь несколько воплощений, будь то человеческое, то животное. Бесспорно, не все вампиры такое могут, но те, кто поистине силен... — мужчина остановился, так как Чарльз встал и что-то усердно зашептал ему на ухо. Может, он и не разбирался в вампирах, но ему нетрудно было сделать вывод о том, что сила вампира наверняка зависит еще и от создателя, коим являлся, пожалуй, сильнейший вампир на Земле. Девушку уже начала напрягать подобная скрытность. Неведение и без того очень сковывало Брук, а это периодическое перешептывание начало ее бесить. Русый остановился и снова глянул на напряженную и малость раздраженную Рейвен, наблюдающую за ними исподлобья. — Ну? — сложила руки крест накрест она, — Может, мне выйти? Ибо добрая половина нашей беседы проходит в шепоте между вами, все же так секретно, — ее голос был пронизан ядовитым сарказмом, свойственным ей. Жаль только, что она не помнила об этом. — Спокойно, — произнес светловолосый жнец, мысленно отметив острый язык новой знакомой, особенно в тот момент, когда она злится, — тебе повезло. Я, конечно, досконально не знаю, как устроены вампиры, но ты вполне можешь иметь и мужскую ипостась, а то и животную. Не знаю, что нужно делать для этого... Тут мы тебе не помощники. Рейвен как громом поразило. О чем они говорят? Как такое вообще возможно? Она, ожившая в который раз, наверняка много всего перенесшая, да еще и мужчина? С чего они взяли, что у нее получится? В голове девушки было одно простое «Как?». Ей жутко хотелось наорать на жнецов, мол, что за чушь они несут, и что она не собирается заниматься подобной ерундой, но какими-то силами она проглотила все возмущение и непонимание и, выдохнув, спросила: — Я не знаю, что из этого последует, но... Если мне удастся достигнуть этого уровня сил, то как я стану жнецом? Как у вас тут жнецами становятся? Мужчины неожиданно улыбнулись, почти синхронно. — Придется пройти суровый отбор, мучительное обучение. Га-а-адость, — протянул Джеймс и вальяжно развалился рядом с ней на другой половине кровати. — Не слушайте его, все не так ужасно, — опроверг его слова Чарльз, — это вполне интересно. — Я ненавидел этот период. У всех очки одинаковые, носишься там и сям, записываешь за всеми, экзамены сдаешь, — признался блондин, украдкой посмотрев на брюнетку, — скука. Но когда тебя принимают... Начинается веселье. Появляется индивидуальность. Можно быть диспетчером, отдел зачистки, а некоторые могут дослужиться и до руководства. Тут как у людей: есть всякие повышения, сверхурочные часы, выходные, — он рассказывал все очень сжато, обыденным тоном, но Брук приблизительно поняла, о чем он. — Так, Джим, остановись, — устало потер висок Чарльз, — она в сознании около часа, слишком много информации. — Все это, безусловно, интересно, — натянуто улыбнулась Брук, — но, думаю, с этим можно повременить. Мне бы имя свое узнать. — Рейвен... — блондин было хотел назвать и фамилию, как Лоденнгот выставил руку вперед и остановил его одним лишь недовольным взглядом. Он уже заранее думал, как будет оправдываться перед начальством, после того, как выдал такое ценное сведение. Пленку воспоминаний не так-то легко забрать, особенно у того, кто будет жить дальше. — И что мне делать с женским именем, раз я, при большом везении, мужчиной заделаюсь? — хмыкнула девушка. — Хм, — задумался Джим, потерев щеку и посмотрев куда-то в сторону, — Выбрать совершенно случайное имя не получится, ты вряд ли будешь откликаться на него, зная свое настоящее имя, — начал рассуждать он. — Можно оставить старое, — предложил Чарльз, — "Рейвен". Так можно было назвать и мужчину. — Не-ет, не пойдет, — отрезал блондин, — женское. Но если разделить его, — мужчина принял вертикальное положение, — на два слога. "Рей" – мужское имя Реймонд. А второй слог будет фамилией. — Был у меня знакомый с фамилией "Вэн", — потер подбородок Лоденнгот, — как раз созвучно, разве что пишется чуть иначе. — Вот и решили проблему с именем, красавица, — Эрренс коснулся щеки девушки, отчего та нахмурилась, но тут же выдавила из себя подобие улыбки. Красавицей она не была, но Джеймс всегда знал, что нужно сказать девушке, чтобы она почувствовала себя лучше. К тому же, было в ней что-то первобытное, неотесанное и одновременно с этим соблазнительное, — вампирша Рейвен, а потом и жнец Реймонд Вэн, для друзей просто Рей. Она не могла не усмехнуться. — Тогда где жнецу, с таким хорошим именем, теперь жить? — посмотрела на русого девушка. — Пока что здесь, — вздохнул Чарльз, осматривая помещение от потолка до пола. Он невольно вспомнил, как и он жил в маленькой тесной комнатке когда учился. Студенты, как правило, не могут себе позволить больше одной комнаты в коммунальной квартире или общежитии. Рейвен чуть брезгливо окинула комнату взглядом следом за жнецом, но ничего не ответила. Глупо жаловаться на такое, в каком-то смысле, она им и так многим обязана. Вскоре оба жнеца покинули девушку, оставив ей список кое-каких адресов, – самых необходимых, – и сказали явиться в «Несущие смерть» завтра утром. Проводив гостей, Рейвен застыла у зеркала. Ей было известно, что вампиры не отражаются в зеркале, и сейчас она разглядывала себя будто впервые, хотя знала, как выглядела. Цвет глаз ее изменился; в то время, как у вампиров глаза алые, у нее были желто-зеленые, как и у всех жнецов. Сейчас она вспомнила, что когда-то у нее тоже были зеленые глаза, при человеческой жизни, только чуть темнее. Рейвен снова опустилась на кровать, еще раз обдумывая все, о чем ей поведали Чарльз и Джеймс, и на данный момент, она себе слабо представляла, как будет жить дальше.