Парень, девушка и собака

(Примечание: звуки здесь очень тихие и свет приглушен; сцена почти без слов). (У врат Нарготронда. Десять воинов ждут у входа, одни стоят, другие сидят, наблюдая за внутренними помещениями и за окрестными серыми осенними лесами. Они облачены в темные боевые доспехи и хорошо вооружены. Среди них нет Сенешаля, но есть Берен, сидящий у одного из огромных каменных столбов ворот, опустив голову на руки. На нем его старая кольчуга, но самые заметные прорехи закрыты зимним эльфийским камуфляжем, таким, который носит его товарищи. Никто не разговаривает, но некоторые точат мечи или ножи. Солнце почти зашло, но край неба еще залит золотом, показывая, где Оно). (В вестибюле возникает суматоха: появляется король, быстро идущий к выходу. Ородрет справа от него говорит и пытается добиться утвердительного ответа или хоть какого-то подтверждающего знака, но тщетно. Финрод берет у Сенешаля слева шлем и надевает его, игнорируя брата. За ними идет Финдуилас, которую для моральной поддержки сопровождает Гвиндор. За этой парой следует Хуан: все трое выглядят чрезвычайно встревоженными. Ородрет снова пытается добиться ответа и умолкает. Заметив, что брат, наконец, перестал говорить, Финрод поворачивается и быстро обнимает его, закрывая ему ладонью рот, когда он снова начинает извиняться. Не сейчас. Ожидающие воины поднимаются и выстраиваются в ряд, Берен с ними. Он смертельно бледен; Капитан дружески треплет его по плечу для поддержки). (Финрод вешает на плечо дорожную сумку, которая стоит там. К нему устремляется Финдуилас и хватает за руку; неохотно терпит он ее слезливые объятия и в свою очередь обнимает племянницу. Она выглядит опустошенной – жалобно смотрит на Берена, который отвернулся от нее, его взгляд устремлен вперед и он не видит никого и ничего перед собой. Гвиндор выглядит несчастным и пристыженным. Король подходит к каждому воротному столбу и в последний раз проверяет их на прочность, затем бегло осматривает снаряжение своих воинов). Капитан: (в сторону, Сенешалю) Как наш лорд? Сенешаль: А как ты думаешь? Но он ничего не покажет перед ними. (Смотрит в сторону, где в тени ворот эльфийским зрением можно обнаружить одну – или несколько – фигур, скрытых от человеческого взгляда). Капитан: Когда мы вернемся, они будут улыбаться только одной стороной – той, на которой останутся целые зубы, помоги мне Тулкас! Сенешаль: Когда. (Горько улыбается). Капитан: Думаешь, мы не вернемся? Сенешаль: Думаю, нет. Капитан: (хрипло) Ты это Видел? Сенешаль: Нет. Но скоро зима. И план, опасный, когда предполагалось использовать три крыла кавалерии, теперь должны выполнить двенадцать воинов. Даже если один из них – Беоринг. Капитан: (фыркает) Ну и что же! Что до меня, я верю в короля. Сенешаль: (без обиды) Я тоже. Но, не думаю, что, по крайней мере, я сам вернусь в Нарготронд. Воплотит ли король свой безумный план в жизнь – или нет. (спокойно, игнорируя тревожный взгляд собеседника:) Не имеет значения. В этом походе ему не будут нужны герольд или знаменосец; но меч и щит ему понадобятся. И я охотно предоставлю их в любое время. (До того, как Капитан успевает ответить, король заканчивает проверять остальных воинов и поворачивается к своим командирам. Они обмениваются взглядами. Финрод кладет руку в кольчужной перчатке на плечо Берена и не снимает ее, пока Берен не выходит из своего транса. Они идут через террасы, игнорируя часовых у ворот, которые, похоже, тоже их не видят). (Хуан внезапно начинает бегать вокруг них, душераздирающим вытряхну-из-вас-все-нервы способом, как делают все сторожевые собаки, только это не Смерть-всем-нарушителям-границ!, а жалобный Пожалуйста-пожалуйста-не-оставляйте меня! лай. Берен оборачивается, быстро идет назад и пытается его успокоить, поглаживая голову и позволяя Псу на несколько секунд поставить лапы себе на плечи. Затем он поворачивает обратно и, больше не оглядываясь, быстро настигает остальных. В сумерках невозможно сказать, что один из этих закутанных в плащи и кольчуги воинов – не эльда). (Они идут на север вдоль реки и проходят мимо часовых и постов, не окликая их и не замеченные ими. Очень скоро они теряются из виду в темноте. Медленно, будто идя навстречу злой судьбе, а не возвращаясь в мир света и эльфов, родичи Фелагунда заходят в ворота, двигаясь, будто призраки. Остается лишь Хуан, покинутый, он смотрит из широких ворот в поднимающийся туман).