Парень, девушка и собака

Заголовок, конечно же, намекает на старую историю «Свидание в Самарре»(1), где рассматривается Судьба и иронизируется над сложными предосторожностями, с помощью которых ее хотят избежать. В «Сильмариллионе» говорится, как Элу Тингол, король Дориата, в закономерных мрачных предчувствиях от прихода множества амбициозных, могучих, сильных и беспокойных родственников и их последователей, которые занимают одну землю за другой, отказался открыть свои границы для вернувшихся нолдор и предостерег их от того, чтобы они сгоняли коренные народы Белерианда со своих земель. Нам также известно, что у него были предчувствия в вещих снах о гибели и разрушении, в которых упоминались смертные люди и будущее Дориата, и в отличие от других владык эльдар он отказался приглашать людей в свое королевство или брать их на службу. Читая главу Сильм. «О приходе людей на запад», можно узнать многое о политической ситуации Белерианда того времени (которая гораздо интереснее политики современной Земли, поскольку у нас нет Оракулов и сверхъестественных Сил, вовлеченных в дела современных народов) и о предвидении Судьбы в разговоре обо всем этом между Мелиан и ее ученицей Галадриэль, младшей сестрой Финрода… Акт I, очень короткий, на самом деле, практически повторяет сцену в Сильм. и ЛЛ1, мои вставки и изменения свелись к двум важным деталям (не считая того, что я «осовременила» диалоги). Первая деталь – это присутствие Маблунга и Белега при Дворе – хотя они не упомянуты особо и «неформальный» стиль Дориата не требовал от них обязательного присутствия в Менегроте, я решила включить их в число персонажей по нескольким причинам. Прежде всего, чтобы придать законченность и атмосферу «дурных предчувствий» концу сцены, так что они, так сказать, были свидетелями кульминации и были вовлечены в самую гущу событий, кроме того, включив их в число второстепенных персонажей, я добилась более легкого, «стороннего» взгляда на события, чем это было возможно для других, вовлеченных в ситуацию героев, включая Даэрона, чье странное поведение, как мы знаем, было замечено, если не понято, другими жителями Дориата. Вторая деталь – это убеждение в том, что описание драматического ухода и прощания с Лутиэн Берена в ЛЛ1 так быстро, прямо перед тронами короля и королевы – это больше поэтическая традиция, чем историческая точность – я считаю, что вполне справедливо дать им попрощаться подольше и наедине, потому что дориатрим – отнюдь не монстры, и потому что сказать кому-нибудь «прощай» в любой истории – не быстрее и не легче, чем влюбленным в наши дни. «В песне недостаточно строк, чтобы сказать обо всем» - такую поговорку я слышала, и любое сравнение или просто обсуждение проблем короткого рассказа это подтверждает. Сцена I «раб Врага с промытыми мозгами» - это относится, главным образом, к тому месту в Сильм. («О возвращении нолдор»), где описано, что Моргот обращал свой властный взгляд на любого эльда, схваченного живым, и так запугивал их, «что им не нужны были цепи, но всегда пребывали они в страхе перед ним, выполняя его волю где бы то ни было». Мы видим это, по большей части, во вставленной сцене в Нарготронде, где само число освобожденных рабов и тот факт, что их сопровождал домой Хуан, делает невозможным то, чтобы их не замечали или прогнали обратно прямо на границе. Этот факт играет также важную роль в истории Гондолина… Я предполагаю, что одним из способов использования таких жертв, кроме описанного в каноне шпионажа, было и использование их в качестве убийц (возможно, необоснованное и навеянное многократными просмотрами «Манчжурского кандидата», хотя я в этом сомневаюсь). «у нас было по-другому» - напоминает об истории встречи Тингола и Мелиан и их последующего брака, как описано в Сильм. и ЛЛ1. Э, действительно, здесь ничем не отличается. «лабиринт» - Тингол угрожает отправить Берена в лабиринты Завесы, и таким образом, не нарушить буквально своего обещания Лутиэн, о котором Берен ему напоминает (сработало бы это или нет, учитывая, что они знали, что он там был, неясно). Эта деталь происходит из ЛЛ1. Упоминание Береном могущественных друзей, что не приносит ничего хорошего, происходит из Сильм., эта мысль высказана еще более развернуто в ЛЛ1. Сцена II Здесь, думаю, все тоже достаточно очевидно. Что касается изменений, только предложение/напоминание поискать помощи Финрода Фелагунда от Лутиэн, принадлежит мне. Конечно, Берен, не дурак, но по-настоящему креативные решения в этой паре принимает Лутиэн, и, учитывая напряженность предыдущей сцены, не будет натяжкой считать ее достаточно хладнокровной, чтобы помочь ему с выбором дальнейшего пути. «программа спланирована в традициях жизни синдар» - вы думаете, это шутка? Он, на самом деле, так делает, и больше ничего. (ОК, все-таки это задумывалось, как шутка…) У меня возникло такое впечатление, что Лутиэн никогда не говорила о своих родителях, потому что привыкла, что в Дориате все знают, кто она, а Берен считал, что она сама по себе, пока в одну судьбоносную лунную ночь она не сказала: «Мои родители хотят встретиться с тобой…» «У тебя есть родители? Здесь?» «проблема моих родителей» - Эмельдир, прозванная «мужественное сердце», предпочла бы остаться и умереть, сражаясь за родину, вместе с мужем и сыном, но долг вынудил ее уводить последних выживших людей Дортониона из зоны военных действий и укрыться с ними у своей родни с материнской стороны в Хитлуме. Среди беглецов были две ее внучатые племянницы, Морвен и Риан, которые позже вышли замуж за Хурина и Хуора из Дома Хадора, у них были дети, знаменитые и печально знаменитые, согласно своим заслугам; см. их истории в Сильм. : «Дети Хурина» и «Падение Гондолина». Я написала эту сцену до того, как узнала, что в ИС упоминается, что пятьдесят – это обычный возраст для брака, как двадцать с небольшим в нынешнее время, и 15-16 – в более ранние времена – но я знала, что эльфы растут медленней смертных и просто пыталась найти возраст в тысячелетии+, который можно было бы назвать «слишком молодым» - по контрасту с тем, что сейчас Лутиэн почти полторы тысячи лет; потом, возможно, я это исправлю. Однако, возможно «пятьдесят лет» - это только для эльфов Амана, а в Средиземье возраст брака другой. ЭПИЛОГ «Косматозлобные твари» - весь последующий обмен репликами намекает на постоянные атаки на границы Дориата за пределами Завесы, следствие безрезультатных попыток Моргота пробить защиту Мелиан и жуткие мутации, которые возникали на северных границах не только из-за остаточных явлений времен Унголианты, но еще и из-за контакта с силой Мелиан. Это, как мы знаем, приводило к появлению жутких тварей, которые все умножались в числе с течением времени. (К примеру, они не были и вполовину так ужасны несколько поколений назад, когда Халет вела своих людей по этим местам к Бретилю). Я не знаю, были ли среди них многоголовые монстры, но в туманных описаниях едва различимых во тьме тварей Дунгортеб говорится, что у них было больше глаз, чем у обычных животных, и не все они были пауками… Капитаны Дориата уже встречались с людьми: например, Белег пришел вместе со своим отрядом на помощь к халадинам в Бретиль вскоре после Дагор Браголлах - за семь-восемь лет до описанных событий, когда Тол Сирион пал перед Сауроном. Но поскольку халадины, как правило, жили за пределами Дориата (что очевидно) и держались особняком, как и народ Дориата, непохоже, чтобы в это время эльфы Дориата были хорошо знакомы с людьми, в отличие от эльфов Дома Финголфина и Нарготронда. «Двадцать пять»: в самих историях не дается возраст Берена, и только в более ранних и противоречивых хронологиях можно вычислить, что ему к началу квеста исполнилось тридцать(2). Однако, согласно «Сильмариллиону» шестое поколение людей еще не достигло возраста мужественности(3), когда началась Дагор Браголлах, и по моим расчетам, прошло десять лет между битвой и прибытием Берена в Дориат: через два года после битвы Тол Сирион взят Сауроном, а Эмельдир собирает детей и других женщин и уходит в западные горы(4); четыре года спустя Саурон берет в свои руки задачу по уничтожению дортонионских мятежников и Барахир со своими товарищами убит; еще четыре года Берен ведет одинокую войну против Врага, затем около полутора лет он живет в Дориате: Берен пересекает горы зимой, впервые видит Лутиэн летом, следующей весной они встречаются, в конце лета их выдают королю. По этой причине я говорю «около двадцати пяти» о возрасте Берена. Таким образом, в Дагор Браголлах ему пятнадцать – или немного больше, и я не вижу никаких причин, почему он не отправился со всеми воинами на Осаду (как его двоюродные братья) – и, таким образом, замечание насчет того, что Финрод узнал его без всяких знаков – слишком очевидное и не требует упоминания, разумеется, король мог узнать того, кого видел раньше(5). «Около» - потому что во время жизни в глуши без людского общества, без каких-то общих сборов или праздников Берен не нуждался в календарях, и времена года просто текли мимо него. Примечательные умения Берена в жизни «на природе» постоянно упоминаются в «Лэ» - там написано, что он «как эльф, прекрасно зная лес», а также «В болоте - легок, в чаще – тих» - и этот аспект «вписывания в природу» подчеркивается тем, что его защищают деревья, свободные звери и птицы, а также загадочные духи, что населяют скалы и пустоши его родины. Конечно же, этот вопрос заслуживает долгого обсуждения и сравнения с архетипами фольклора и мифологии; но сейчас я просто замечу, что он оставался «невидимым» в пустынных пограничных землях Дориата несколько сезонов и его не могли поймать (хотя король уже знал о его присутствии от Даэрона и выслал несколько отрядов), пока он не пришел добровольно с Лутиэн ко двору. Все это доказывает, что мои утверждения не преувеличены и Берен, по меньшей мере, равен эльфийскому разведчику. В Дориате, и правда, довольно неформальный стиль управления – в конце концов, они наслаждались безопасностью в течение тысячелетий, в истории Турина хорошо заметно, что Белег мог спокойно проводить время в многочисленных охотничьих домиках на границах королевства или оставаться с друзьями долгое время, в то время, как в главе о Нирнаэт сказано, что в то время как Тингол отказался посылать армию на войну, где она бы сражалась на стороне Дома Феанора, Маблунг и Белег не хотели оставаться в стороне от славных подвигов, и он сказал им что-то вроде: «О, хорошо, только изберите себе другого командира, ладно?» Последняя речь Лутиэн – это не пустые слова. Хорошо запомните их: они вернутся, чтобы преследовать каждого героя. (1) Один багдадский купец послал своего слугу на рынок. Вскоре тот вернулся, дрожа от страха, и сказал: «Я встретил на базаре Смерть, она погрозила мне пальцем. Дай мне коня, и я уеду в Самарру» . Когда слуга умчался, купец отправился на базар сам. Действительно, там была Смерть. Он спросил: «Зачем ты испугала моего слугу?» Смерть ответила: «Я не собиралась его пугать, я просто очень удивилась, увидев его здесь, потому что у меня с ним назначено свидание в Самарре». Восточная притча (2)Под хронологиями, вероятно, имеются в виду «Серые Анналы». Тогда не совсем верно: 32 к моменту встречи с Лутиэн и 33(?) к моменту начала квеста (прим. перев.). (3) Что, однако, не помешало Барагунду и Белегунду жениться и обзавестись ко времени битвы детьми. Поэтому вышеупомянутую фразу можно понимать как некое художественное преувеличение: самые старшие из «шестого поколения» мужественности уже вполне достигли (а, например, Хурин и Хуор – еще нет), поэтому выкладки автора насчет возраста Берена мне представляются не такими уж состоятельными, да и мнение Толкина на этот счет (хотя хронологии, и правда, несколько противоречат тексту «Сильмариллион», особенно в плане падения Тол Сириона) мне кажется более весомым (прим. перев.). (4) В «Сильмариллионе» сказано, что они ушли на юг, в Бретиль (вероятно, через перевал Анах). Что касается выкладок насчет Эмельдир в Хитлуме, то они остаются на совести автора, мне представляется вполне вероятным, что Эмельдир осталась в Бретиле, поближе к Дортониону. Морвен и Риан попали в Хитлум потому, что по сведениям некоторых текстов их матери происходили из хадорингов. Впрочем, и вариант ухода Эмельдир в Хитлум, к родне со стороны бабки по отцу тоже возможен (прим. перев.). (5) В таком случае, не очень ясно, что делать с утверждением ЛЛ2, что «двенадцать беорингов» (отряд Барахира) принимали участие в битве в Топях Серех и спасении Финрода. Хотя можно предположить, что число «12» включает в себя Барахира и исключает Берена (но тогда неясно, почему он не принимал участия в Дагор Браголлах) (прим. перев.).