Парень, девушка и собака

СЦЕНА XXXIII

Бард: Хитрость, будто вода, что постепенно камень точит, Даже прочнейшая крепость перед нею не устоит, Рухнет при малейшем толчке, при одном лишь намеке… (Зимний сад, если можно так сказать, с фигурными композициями из растений и большим количеством воды. Здесь сидят помирившиеся Финдуилас и ее жених и кормят рыбу в пруду. С другой стороны входит Куруфин и идет по дорожкам то ли не замечая, то ли не придавая значения их присутствию. Гвиндор видит его и начинает злиться). Гвиндор: (тихо) Фаэливрин, пойдем. Финдуилас: (в голос) Мы же только что пришли, Гвин, о чем ты говоришь? (он многозначительно указывает взглядом на Куруфина). Гвиндор: Здесь становится тесновато. Финдуилас: (тоже тихо) Ты не можешь изменить факты, просто отказываясь их признавать. Или если позволишь управлять тобой через эмоции. Гвиндор: Могу же я выбрать тех, с кем хочу общаться. Финдуилас: Я тоже. Гвиндор: Пойду в тренировочный зал. Может, пойдешь со мной? Вдохновишь меня? (она пожимает плечами явно расстроенная) Финдуилас: Не люблю Оружейни. Там шумно, воняет маслом и мне там явно нечего делать. (он поднимает бровь) Ну, кроме того, чтобы смотреть на тебя. Гвиндор: Я же всегда хожу на все твои концерты. Финдуилас: (устало) Но мне там скучно, Гвин. (пауза – тише) И мне не нравится, когда тебя бьют. (Лицо Гвиндора из раздраженного становится снисходительным. Он быстро целует Финдуилас и подбирает свой плащ, пытаясь одновременно вежливо поклониться сыну Феанора и перекинуть плащ через плечо, что определенно не идет на пользу поклону. Куруфин, однако, учтиво отвечает на поклон, как будто совсем не замечая пренебрежения. После того, как Гвиндор покидает зал, он прогулочным шагом подходит к месту, где Финдуилас крошит кусочки хлеба золотым рыбкам, скорее, машинально, чем пытаясь их накормить). Финдуилас: (резко) Ничего не говори. Куруфин: О чем? (Финдуилас многозначительно на него смотрит, но его выражение лица так же невинно, как голос. Она все еще смотрит на него с подозрением. Поставив ногу на скамью, он наклоняется к ней, на мгновение нахмурившись своему отражению в пруду. Потом говорит, убедившись, что его внимательно слушают). Я хотел бы поговорить о нашей дориатской кузине. (ее лицо становится еще более подозрительным) Ты не замечала в ее поведении каких-нибудь признаков… психической нестабильности? (быстро) Я… я знаю, ты не предашь ее доверия, ты о ней заботишься, да я и не прошу выдавать мне какие-то тайны. Я только говорю о том, что заметил, да и другие заметили… и думаю, неужели твоя забота о ней не перевесит нелюбви ко мне? Потому что – несмотря ни на что – мы оба заботимся о благе своих родичей и своего народа, и все эти заботы сходятся в одной точке – в ее высочестве, а твоя близость к ней могла бы дать какую-то информацию, какую-то возможность помочь ей. (Финдуилас выглядит встревоженной) Ты ведь согласна, что она нуждается в помощи? (Финдуилас даже не кивает, но ее молчание очень красноречиво) Ты не замечала… толики безумия, слабой связи с реальностью в ее словах в последнее время? Я… я должен спросить, потому что совсем недавно говорил с принцессой и… кажется, она говорит на ином языке, чем все мы. И я вовсе не имею в виду эти дурацкие шутки про ее акцент. (Финдуилас тяжело вздыхает, качает головой) Финдуилас: (с подчеркнутой иронией) С чего бы начать? (Пока камера отъезжает назад, Куруфин садится на скамью без единого признака неудовольствия дочери Наместника, которая начинает говорить, увлеченно жестикулируя).