Дрейф чёрной бабочки II: Я отправляюсь на войну!

- Ги-и-ин! Куда ты идёшь, Гин! – она бежала вслед парню по заснеженной тёмной вершине. Цепочки следов уводили всё дальше от хижины. - Я хочу стать шинигами… - А-ах! – вздрогнув, Мацумото окончательно проснулась. Кажется, это луна вышла из-за облаков и ударила её светом сквозь занавеску. Большие голубые глаза беззвучно распахнулись, и женщина в тысячный раз осмотрелась на новом месте – квартире одной из бывших риока, а ныне союзницы Общества Душ и просто замечательной девочки - Орихиме. Сейчас они обе лежали в одной кровати. Слова Ренджи оказались правдой: Готей собрал отряд для выдвижения в Мир Живых. В него входил он сам, Рукия, третий офицер Мадараме и пятый офицер Аясегава из Одиннадцатого Отряда. Поначалу, к всеобщему удивлению, главенство над солдатами собиралась взять на себя капитан Сой Фонг, которая, по слухам, в тайне посещала Каракуру совсем недавно, но после того, как сама Мацу присоединилась к рейду, бразды правления перешли к Хицугае. И вот она оказалась здесь. Ради чего? - Что-то не так, Рангику-сан? – приподнялась в полусне Орихиме. Одеяло спало с её больших открытых грудей. Шинигами приучила её не только делить с собой спальное место, но и делать это полностью обнажёнными. Девочка удивительно легко к этому привыкла. – Вы, может, снова проголодались?.. - Нет, всё в порядке, - поспешно вымолвила женщина, укладывая подругу назад в постель и мягко целуя в щёку. – Спи, дорогая, приятных снов… Луна сегодня была необычно яркая. Может, стоило бы позвать капитана, уже которую ночь справляющего сон на холодной крыше домика принцессы? «Вот бы нам повеселиться сейчас втроём, - рассеянно подумала Мацумото, плотно прижимаясь к гладенькой попе Иноуэ своим лобком. Та уже снова сладко сопела. – Было бы здорово, а?..» Так подходила к концу девятая ночь в Каракуре. Девятая ночь на Земле. *** Несколькими кварталами дальше, в окне второго этажа дома, отмеченного, как «Клиника Куросаки», отражалась такая же кислотная луна… Вторая участница передового отряда Хицугаи с ужасом вскрикнула, заставив партнёра на секунду прекратить в ней свои монотонные движения: - Что-то не так, Рукия? – спросил Ичиго, с беспокойством поглядев на подругу. «Это чувство…» - Нет, - слабым голосом ответила девушка, обхватывая руками шею Куросаки. - Мне просто показалось. Продолжай, пожалуйста… Скрип пружин продолжился с новой силой. Была в этом какая-то необычная романтика. И тревога. Но сердце Рукии бешено колотилось. Наваждение было уж больно ярким. На миг ей показалось, что лицо временного шинигами исказилось в безумной ухмылке - точно такой же страшной, как ухмылка монстра из темноты, завладевшего ей той страшной ночью в Обществе Душ, а склера глаз окрасилась в ярко-чёрный. Как у Каена. В ту ночь. Это было именно то, о чём её тайно предупреждал Урахара. «Твои друзья из Готея-13 могут думать, что ты здесь, как и все они для того, чтобы сражаться с арранкарами, - сказал он её в тот раз. – Но это не главное здесь… И твоим командирам не обязательно знать… Просто… Позволь ему делать то, что он хочет делать… с тобою и… другими. Понимаю, это мерзко звучит, но это может оказаться единственной верной стратегией, чтобы спасти душу Ичиго-сана… ты ведь… любишь его, правда?..» «Просто показалось, - успокаивала себя девушка, нежно гладя ярко-рыжие волосы партнёра. - Просто показалось…» *** Шум сверху проявился в спальне Ишшина каждую ночь с тех пор, как он приютил Кучики под своей крышей. И каждую ночь он тревожно вслушивался в эти звуки, а напряжение его росло… «Назревает что-то огромное…» - думал он всякий раз, когда закрывал глаза и пытался спать. Как же он оказался прав… - Доброй ночи, Капитан Шиба, - раздался вдруг ломкий приглушённый голос. – Я всё-таки вас нашла… - Рангику… - тихо проговорил мужчина. – Я знал, что это будешь ты, когда услышал о передовом отряде капитана Хицугаи. Малыш Тоширо совсем вырос, я думаю… Хм, - он поднялся со своей кровати. – Многое изменилось, Рангику. Давай-ка присядем, а? *** Тёмненькая девочка стояла на коленях перед братом, вся красная от смущения, и неумело теребила его оттопыренный член перед своим лицом. Горячий и крепкий. Карин не могла точно сказать, что же такого было в этой запретной пульсирующей штуке, что заставляло её сердце уходить в пятки, а голову кружило бешеной каруселью. Однако один только запах от него сейчас наливал соски девочки соками, а мягкую, аккуратную дырочку под пупком раскрывал миллиметр за миллиметром. - Всё хорошо, Карин, милая, - Рукия аккуратно массировала девочке плечи, а губами ласкала шею и загривок, стараясь расслабить напряжённые мускулы младшей Куросаки. Терзала резцами кожицу между плоскими лопатками. – Ты можешь сделать это снова… - Эм… Да, - та несильно кивнула и высунула язычок навстречу головке безмолвного юноши. Девочка казалась сосредоточенной, смотрела прямо «в глаза опасности». Несколько раз лизнув, она отправила достоинство брата в свой разгорячённый рот и начала осторожно посасывать. Ладони Рукии медленно опустились по спине и животу школьницы, жадно тиская и сжимая всё, что попадалось им на пути, а затем остановились пальцами у накалённых центров удовольствия юной крошки: в киске и под копчиком. Тело черноволосой задрожало. - Ты молодец… - Кучики обняла сестру Ичиго ещё сильней. Одной рукой она принялась водить по её мокрым тёмненьким половым губкам, а другой – осторожно надавливать на напряжённую точечку сфинктера, остающуюся горячей как пламя, между такими прохладными ягодицами. Трогала шинигами совсем легонько, без малейшего проникновения руки. «Это то, что нужно делать… - Рукия раз за разом сжимала зубы. – То, что нужно делать…» - Ох! – Ичиго кончил во рту сестры так сильно, что струя спермы заставила девочку поперхнуться и закашляться. Во все стороны полетела бела жижа. - Карин, я… Но Рукия быстро развернула девочку лицом к себе и силой поцеловала, принимая из губ в губы большую часть оставшегося семени. Белая субстанция текла по их телам, оскверняя и невинную сестричку, и грустную подружку-шинигами. Когда со спермой было покончено, Рукия поцеловала Карин ещё раз: - Что… что ты чувствуешь? – спросила она, укладывая черноволосую перед братом и разводя её напряжённые ноги в стороны. - Я… я не знаю, - сбивчиво прошептала Карин. – Во мне как будто… что-то есть… в моей голове… Оно захватываем мои мысли по ночам и… мне начинает хотеться… Оно… Оно как бы просит трогать себя… вот здесь… - Тише, - успокоила её Рукия. Рассказ был более чем ужасным, но нужно было оставаться спокойной. – Тише… - она погладила Карин по голове, затем коснулась груди со вздёрнутыми кверху сосками. – Мастурбация не может успокоить твоё бедное тельце. Чтобы тебе стало хорошо, нужно кое-что другое… Она протянула руку в темноту и ухватила ею за хорошо знакомый член Ичиго: - Вот так, - она осторожно пристроила опасный прибор рыжеволосого в узенькой киске маленькой девочки и медленно подтолкнула его вовнутрь. Всё свершилось на её глазах. – Давай, Ичиго… Парень медленно опустился на миниатюрную Карин под её высокие стоны и начал делать хорошо изученное дело. Странно, в тот момент, когда плечо юноши закрыло от Рукии искажённое лицо Карин, ей вдруг показалось, что одна из склер девочки стала чёрной, как у пустого. Нет, не показалось, она точно это увидела. Уж эти глаза она точно способна была распознать из тысячи. Однако спустя десяток-другой толчков о лоно бледной школьницы, когда временный шинигами переставил руку, оба глаза Карин были уже нормальными. *** После Карин член юноши блестел влагой и был всё ещё очень твёрдым. Рукия сделала пару шагов вперёд и аккуратно насадилась на его головку сама: - Сделай это теперь со мною… - одними губами сказала она. – Прошу тебя… Отсветы луны эротично ложились на её кругленькие ягодицы. Золотистый цвет хорошо оттенял огромный член любимого и его неспешное погружение в такую же сияющую дырочку шинигами, которую та осторожно растягивала за края кожицы обеими руками. Пока член окончательно не пронзил её, и девушка полностью не села на таз Ичиго своей попой. Вновь положив руки на плечи юноши и кое-как уперевшись в кровать ногами, Рукия пришла в движение: - Как… Как в старые добрые, Ичиго. ты ведь помнишь? Не забыл?.. Меня?.. – шептала она со страстным придыханием, летая в темноте, словно демон похоти, и глядя на Куросаки несчастными влюблёнными глазами. Карин долгое время просто наблюдала за тем, как её брат любился со своей подругой, но потом отважилась подойти ближе. Девочка примостилась на коленках у края кровати и лицом замерла в нескольких сантиметрах от крепкой попки Кучики и маслянистого члена Ичиго. Девочка даже не заметила, как взялась за упругие ягодицы Рукии, а язычок аккуратно вставила в её попку, пока та продолжала двигаться, насаживаясь на Куросаки вверх-вниз. «Вы сделали мне так хорошо… теперь я хочу сделать хорошо и вам…» Девочка принялась ласкать задний проход Кучики, буравя его своими проворным остреньким язычком, который тело шинигами прочувствовало не хуже второго члена. Вдобавок Карин обильно смазала её слюной, и в заднице Рукии стало вдруг мокро, как никогда до этого… Странное чувство, которое сложно было сравнить с чем-нибудь другим. И… Очень приятное. Плотно прижавшись лицом к телу шинигами, Карин тоже улыбалась. *** Дни и часы перемешивались в головах у всех. И каждый пытался найти начало и как можно лучше увязать его с концом… «Капитан Шиба… Вы снова увиливаете от ответов…» *** - Папочка, я слышала у тебя какие-то голоса, всё хорошо? – в дверь Ишшина неожиданно постучали. Мацумото вздрогнула, как от пушечного выстрела. «Папочка…» - Э… Да, Юзу, всё в порядке, - с большим трудом выговорил Ишшин. – Возвращайся в кроватку, милая… - Ум… Ладно… Постараюсь снова уснуть. Рукия-сан всё равно сказала, что сегодня очередь Карин-тян… - на этом моменте девочка ушла, неизвестно что имея в виду. Мацумото словно громом сразило. Столько часов разговоров впустую, а один лишь крохотный диалог капитана с дочкой расставил всё на свои места: Рангику никогда не была для капитана особенной женщиной. Женщиной, с которой этот пустоголовый дикарь мог иногда становиться серьёзным и делать серьёзные вещи. Но он нашёл такую женщину здесь… Женщину, с которой он смог завести детей. Женщину, для которой он всё-таки стал таким, каким она, Мацумото, его любила… «Я ничто… Я просто слепая идиотка…» - Рангику! – запоздало воскликнул Ишшин. Но женщины уже не было. Лишь тихо раскачивались тяжёлые занавески, и холодный ночной воздух просачивался в комнату.