Паутина

Коридор Медусельда еще хранил тишину, изредка прерываемую шарканьем слуг. Они таскали дымящиеся ведра, подносы или скрученные простыни, напоминая безликие тени, еще не впитавшие утренний свет. Такой же казалась и Эвита, равнодушно глядевшая на свои туфли, мелькавшие из-под юбки. Она ничего не решала, ноги сами привели ее на королевскую половину, где время будто остановилось: те же факелы, заменяющие окна, та же пустота и стражи, делавшие вид, что не двигались с рассвета. Безмолвие давило на виски, заставляя тревожиться, отчего короткий стук и мягкие шаги показались свежим ветром, отогнавшим духоту. Подняв голову, женщина увидела идущего к ней Леголаса; праздник кончился, и теперь он не сильно отличался от лихолесских воинов, надев привычное котарди терракотового цвета. Оно скрадывало очертания фигуры и расширялось на талии, образуя баску, закрывавшую бедра. — Ваше Высочество, — сделав реверанс, Эвита стрельнула глазками, изображая уверенность, — сегодня чудесное утро… В ответ эльф лишь равнодушно улыбнулся и прошел мимо, не собираясь начинать разговор. — Помогите мне, принц, — отчаянно шепнула она, уже не надеясь его задержать. Но Леголас услышал и резко повернулся. Его взгляд вмиг затвердел и прошелся, будто прощупывая, по лицу женщины, которая испугалась собственной дерзости. — Я знаю, кто напал и зачем… — Слова застревали в зубах, не желая выдавать тайну, но отступать было поздно. Брови эльфа дернулись вверх. Он кивнул и направился обратно, увлекая Эвиту вглубь коридора, минуя покои Фреалафа и Трандуила. А она безвольно плелась следом, чувствуя, что вот-вот задохнется: сердце колотилось молотом, призывая бежать отсюда. Бежать к Маршалу, злому и коварному, но ставшему почти родным. Словно угадав неладное, Леголас остановился и распахнул дверь, пропуская Эвиту. Она застыла, не ожидая галантности от королевской особы, однако взгляды принца и стражей бросили ее вперед, как спущенная тетива. Внутри оказалось не страшно: из-за мозаики и окна комната напоминала спальню Владыки. Только слева не было двери, а вместо кровати стоял прямоугольный стол цвета клена. Его окружали четыре стула без подлокотников, один из которых эльф с грохотом выдвинул, разворачивая. — Говори, — он махнул на аккуратную софу, обитую бледно-желтым бархатом, и устроился напротив. От страха Эвита будто одеревенела и с трудом прошла вперед. Колени едва гнулись, когда она садилась, отчего взгляд сумбурно заметался по комнате, ища, на что бы перевести внимание. И нашел: бронзовую фигурку высотой в две ладони, одиноко стоящую в центре стола. Она изображала мускулистого мужчину с голым торсом, волнистыми волосами и бородой, заплетенной в косу. Рядом была наковальня, а в руке он держал позолоченный молоток. — Вала Аулэ? — Женщина улыбнулась и откинулась, инстинктивно пытаясь завести легкий разговор, что всегда делала наедине с господами. — Не ожидала увидеть его в покоях лихолессца… — Рассказывай, что хотела, — добродушно, но строго велел Леголас, и ее лицо помрачнело. — Это Маршал из Волда! Это он организовал нападение в лесу во время охоты и вчерашним вечером. — Неожиданно для себя Эвита заговорила так быстро, что не успевала думать. — А все по приказу короля. Они не хотят никаких договоров с Лихолесьем, и… — Подожди, подожди, — эльф нахмурился и подался вперед, расставляя ноги и упираясь локтями в колени, — не так быстро. Откуда ты вообще про это знаешь? — Я служу Маршалу, давно уже, — она выдавила улыбку, но глаза Леголаса требовали продолжения, — развлекаю посланников, гостей… кого велят. — Женщина ненавязчиво кивнула, стараясь закончить, но пристальный взгляд не отступал. — Подслушиваю, подсматриваю. Несколько раз я подбросила какие-то бумаги… не знаю, что там было. — Если у вас все так ладно, почему ты здесь? — Не все, — Эвита заерзала и посмотрела на свои колени, точно ища в них смелость, — я ослушалась приказа. А он сказал, что убьет меня в таком случае. Я хочу, чтобы вы мне помогли. — А что он от тебя хотел? — Чтобы я убила Агату. — Повинуясь внезапному импульсу, женщина вскочила и замерла на миг, будто только что очнулась. Дальше застыл уже Леголас, когда она, без малейшего смущения, принялась задирать юбку. Но дрожащие пальцы то и дело роняли ткань, в складках которой мелькали белые ноги. — Вот! — Эльфу пришлось сморгнуть, чтобы разглядеть фляжку, ударившуюся о крышку стола. — Здесь яд, который дал мне Маршал, чтобы я дала его Агате! В темницу-то я прошла, но… не смогла… — В темницу с этим? А стражи? — Да какие там стражи… Вы бы их чаще из Леса отпускали, а то ведь они женщин-то не видели. Даже обыскать нормально не смогли — раскраснелись аки девица на сеновале… — Эвита, — протянул Леголас и взял флягу, — не отвлекайся. Как выглядел яд? — Такой… похож на битое стекло. Беловатый, блестел чуть-чуть, — голос вновь зазвенел со стороны софы, в деталях рассказывая о разговоре с Маршалом, желании открыться Трандуилу, сомнениях и благородном решении любой ценой спасти подругу. — Зачем убивать Агату? Она занимается тем же, чем и ты? — Закончив принюхиваться к вину, эльф обмакнул в него палец. — Нет, ей приказали вывести вас из Зала, только и всего. — Хорошо, — громко подытожил Леголас, убирая флягу в сторону, — значит, нападения организовал Фреалаф через Маршала? Они что, делятся с тобой секретами? — Да нет, конечно. Хотя Маршал иногда рассказывает некоторые мелочи, чтобы мне было проще, но… он уже старый человек. Все время что-то бубнит, рассказывает то ли мне, то ли самому себе. А я здесь уже достаточно давно, чтобы понимать, что к чему. — Вот как? — фраза прозвучала откровенно насмешливо. — Так зачем же понадобилось кидаться на нас? Вопрос заставил Эвиту потерять остатки мужества: она усомнилась в верности догадок, которые толком не обдумывала. — Пару лет назад сюда приезжал Трор. Как и вы, он хотел заручиться поддержкой рохиррим в надвигающейся войне. — Интересно, чем же ему приглянулся ослабленный дунладцами Рохан? — Да не нужны мы ни ему, ни вам — просто не хотите, чтобы наша кавалерия мешалась под ногами. Ну и резерв, какой-никакой. К тому же, лишнее убежище — на войне всякое бывает… В общем, каждый тащит на свою сторону всех, кого может, пока есть время. — Леголас слушал внимательно, и его лицо расплывалось в улыбке: выводы нельзя было назвать гениальными, но определенно есть шанс на то, что эта чудная женщина понимает, что говорит. — Так вот: гномы, зная о нашей плачевной экономике, предложили нам оружие и доспехи по смехотворной цене. Естественно, в обмен на верность. Его Величество был готов согласиться, ведь для Эребора это мелкая трата, а для нас просто спасение!.. — Но тут вмешался Гондор, который уже тогда был в союзе с Лихолесьем, — продолжил эльф, — он настойчиво посоветовал Фреалафу отказаться от предложения гномов, и тому пришлось подчиниться — Рохан слишком зависит от доброты соседей. В итоге договор не был заключен, и Трор, надеясь подкупить вашего короля, все-таки подписал не выгодное для себя торговое соглашение. Поэтому рохиррим и не хотят ввязываться в этот конфликт, ведь если гномы не получат желаемую поддержку, то вы лишитесь золотой жилы. Эвита, это ясно всему Средиземью. Лучше расскажи мне о нападениях. — С этим все еще проще: Его Величество не может принять ни ту, ни другую сторону, дабы не терять щедрых покровителей. Он хочет сохранить нейтралитет, по крайней мере, внешне. И поэтому решил создать впечатление, будто в Рохане беспорядки. Повсюду разбойники, бесчинства… чтобы вы думали, будто мы даже внутренние проблемы решить не можем. Зачем кому-то связываться с такой неорганизованностью? Они и на роль нападавшего подобрали человека, у которого на лбу написано, что он до такого бы и не додумался. А что это было: взяточничество или лень властей, вы бы уже сами решили… Шумно вдохнув, женщина замолчала: обращенные в слова предположения теперь казались бредом! И Леголас думал так же, судя по немому укору в неподвижных глазах. — Не верите?.. — Дело не в этом, — он откинулся на спину и поджал губы, размышляя, — способ весьма… экстравагантный, но имеющий перспективы: армия не выиграет, если в ней нет дисциплины. Но риск не оправдан, ведь мы могли и отказаться от воинов рохиррим, придумав для этих мест другое занятие. А летящие в воздухе стрелы и ножи не поддаются контролю — Маршал, как военный человек, должен был это понимать. Меня легко могли убить или ранить, а с учетом нынешнего положения дел и торгового соглашения между Роханом и Эребором, в случайность никто не поверит. Это всколыхнуло бы всех Эльдар — в таком случае ни Трор, ни Гондор, ни Изенгард не захотят портить отношения из-за бесполезных соседей. — Но он не хотел ничего дурного! Когда вы с Агатой потерялись в лесу, господин Агнар чуть с ума не сошел, предполагая, что его люди могли перестараться. Эвита привела еще не один довод в защиту своего рассказа, но лишь от отчаяния — было ясно, что эту головоломку ей не одолеть. В конце концов Леголас решил, что люди нарочно подослали ее, но волнение заставляло путаться. Не желая больше терять время, он пошёл к отцу, наказав стражам у дверей не выпускать женщину. Несмотря на ранний час, Трандуил уже сидел в зале и рассматривал бумаги, слушая размеренный голос Мэрилиона. Оба эльфа надели длинные накидки из парчи бирюзового и светло-пурпурного цветов. Одежда Владыки имела широкие рукава, под которыми иногда виднелась кремовая ткань, обтягивающая запястья. А советник будто укутался в покрывало с разрезами для головы и кистей рук. Стопки документов их явно утомили, и появление Леголаса стало отдушиной. Но рассказ его посеял напряжение: — Зачем-то же ее прислали, — говорил он, меряя шагами зал, — но я не вижу смысла в сказанном. Выходит, что Фреалаф намеренно хотел испортить с нами отношения, подвергнув меня опасности. Беззлобно усмехнувшись, принц замер и взглянул на Трандуила: тот откинулся на спинку, отчего полы накидки разошлись и обнажили узкую тунику. Но расслабленность не передалась глазам, блестевшим, как наконечники стрел. — О чем ты думаешь, отец? Не ответив, Владыка медленно огладил подбородок двумя пальцами, а затем уронил руку на подлокотник. — Это странно, — заговорил он через минуту, — но рассказ Эвиты обретает смысл, если допустить маленькое предположение. Испытующий взгляд предложил Леголасу задуматься, но он мотнул головой, не сумев выбрать что-то одно. — Допустим, что Фреалаф и впрямь хотел устроить для нас представление: если все тщательно продумать и избегать жертв, вреда не будет. — Не слишком ли это жалкий повод для нас оставить эти земли в покое? — Слишком. Он мог надеяться на переговоры, а мнимые беспорядки — всего лишь лишняя песчинка на весах. Король поручил организацию Маршалу из Волда. Но тот воспользовался оказанным доверием и действовал в своих интересах. — Все это ведет лишь к одному результату: ухудшение отношений между Роханом и Лихолесьем. Но Маршалу-то это зачем? Это его дом, он защищал его от врагов… Даже если Трор обманул или подкупил его, Маршал разделит последствия с рохиррим — ведь он здесь! — Предположить можно многое, но мы теряем время. Где Эвита? — В моей комнате, трясется от страха. Почему бы нам не спросить Фреалафа напрямую? Дадим понять, что в этой авантюре он не выиграл. Пригрозим закрыть дороги у Лихолесья, чтобы лишить его поставок из Эребора, и позовем на свою сторону? Король хочет лишь выгоды для своего народа, зачем ему отказываться? А с ним будет проще разобраться в происходящем. — Этот человек горд: у нас есть только неправдоподобный рассказ падшей женщины и домыслы — нас поднимут на смех и обвинят в клевете. Заметь, не без оснований. Нет, будем действовать иначе, — повернувшись к Мэрилиону, Трандуил заговорил резче: — Иди к Фреалафу и скажи, что я приглашаю его и Маршалов к себе через час. Леголас, приведи Эвиту, а сам отправляйся в темницу: избавься от людей и поставь туда еще стражей, эта женщина может пригодиться. — Возможно, стоит забрать Агату из темницы? — нерешительно сказал принц, но тут же встрепенулся. — Если ее и вправду хотят убить, то люди испугаются такого поворота. Станут нервничать и действовать, а мы будем наблюдать. Владыка приподнялся, однако услышанное между строк заставило его вновь откинуться на стуле. — Забрать? — Его глаза сверкнули, и под кожей Леголаса будто зашевелились насекомые: этот взгляд он знал с детства. — Что ж, возможно, так будет лучше. Но нет ли здесь другой причины? — О чем ты? — невозмутимо спросил принц, точно зная, как не выдать ложь. Мгновения тишины ничего не пояснили Трандуилу: слишком сильная любовь мешала увидеть фэа сына, и он отступил. Получив указания, эльфы разошлись, а через несколько минут пришла Эвита. Тихая и напуганная, она уже не походила на яркую соблазнительницу, какой впервые зашла сюда. Во многом благодаря одежде, скрывавшей линии фигуры, что всегда помогали. — Проходи, не стоит бояться, — поторопил Владыка. Дождавшись реверанса, он встал и направился к окну. При этом шелест одежд напоминал летящие искры: остерегающие, подчеркивающие давящую тишину, какой не было наедине с принцем. Оба синда излучали безмятежность, но один делился ею, а второй будто забирал у окружающих. — Леголас передал мне ваш разговор, — эльф растягивал слова, глядя вдаль, — но почему же ты не призналась ночью? От напряжения Эвита не сразу вспомнила причину и закашляла, давая себе время: — Мне было страшно. Я боялась, что вы не поверите. — И не зря, — повернувшись, Трандуил заглянул ей в глаза, — я не верю. Он еще не принял решения и внимательно посмотрел, как раскрылись губы женщины, словно желая что-то сказать. Как ее пальцы смяли ткань на животе и задрожали ресницы. — Почему? — только и спросила она, поднимая молящий взгляд. — Твое объяснение мотивов короля звучит глупо. К тому же тебя могли и подослать. Слова звучали как приговор, и Эвита мелко задрожала от злости и отчаяния. Нельзя было уступать эмоциям! Нельзя было делиться предположениями, в которых сама не уверена! А теперь поздно: Маршал предан, эльфы не доверяют — она в капкане, и помощи ждать неоткуда. — Ваше Величество, я… я понимаю, как все это выглядит со стороны. Возможно, я в чем-то ошиблась, но я искренне хочу служить вам! Я докажу, только скажите, как! — Докажешь? — Трандуил устало вздохнул и задумался. — Что ж, попробуй. — Как? — Подумай. Ты ведь давно служишь этому Маршалу? Вот и расскажи что-нибудь ценное. — Щеки Эвиты обдало жаром: она знала многое, но в то же время ничего. Лишь обрывки фраз, лишь догадки, лишь предчувствия. — Иначе мы окажемся в тупике. Ее натянутые нервы не выдержали последней фразы. В голове замелькали образы темницы, крупинок яда и палача в тканевой маске; женщина бросилась вперед, упала на колени перед Владыкой и схватила его руку. — Прошу, не наказывайте меня! Я хочу, но не знаю, что рассказать, я… я… — грудь сдавили рыдания и она всхлипнула, прижимаясь лбом к перстням: — Маршал не простит меня, если узнает. Умоляю, не выдавайте меня, помогите сбежать. Я сделаю все, что скажете, только помогите! Эвита скулила и вздрагивала, бормоча что-то несвязное о верности и беспомощности. Чувствуя на коже горячие слезы, Трандуил удивленно вскинул брови: неужели все человеческие женщины такие мягкотелые? — Прекрати. — Вкрадчивый тон стал командным, и он схватил ее запястье, поднимая на ноги. Эльф не собирался успокаивать истерику и вернулся к столу, громко стуча каблуками. Устроившись на стуле, он закинул ногу на ногу и задумался, будет ли толк от Эвиты, которая всхлипывала и прятала лицо, стыдясь своей внешности. — Ты умеешь читать? — Слова походили на удар молота, и она кивнула, едва понимая их. — Знаешь, где твой Маршал хранит документы? — Не знаю. Хотя… думаю, в своем кабинете. Я видела какие-то бумаги в ящике стола. — Хорошо, посмотришь их и принесешь мне, если найдёшь что-то необычное. — Я?! Но Ваше Величество, я не думаю, что он хранит важные бумаги просто в столе… — Вот и посмотришь. Фреалаф и его советники будут у меня следующие пару часов, так что не торопись. Взглянув на Трандуила, женщина ужаснулась: каменное лицо, неподвижные пустые глаза… да ему совершенно все равно, что будет с ней! Любопытство руководило им, не больше. — Но как же слуги? Меня не оставят там одну! — Солги. — Если так, позже Маршал обо всем узнает и отвернется от меня! Я уже не смогу помочь вам… Мы же не знаем, как все сложится… — Ты права, не знаем. — На миг Владыка отвернулся, рассматривая дверь. А после усмехнулся и кивнул своим мыслям. — Отправляйся к себе. Как только настанет время, за тобой придут. — Кто? — Помощник. Он сделает все, что скажешь, но, — эльф резко повернулся, и Эвита вздрогнула, сжавшись под колючим взглядом, — если с ним что-то случится, не важно, как, или ты ничего не найдешь… — Он слегка покачал головой, давая понять всю серьезность кары. — А если там ничего нет? Если у Маршала тайник, или у меня не получится выгнать слугу? — Ты выкрутишься, если хочешь моей помощи. Не забывай, что я все еще тебе не верю.

***

Агата не ощущала времени. Оно было лишь там, за небольшим квадратом тусклого света, который иногда дрожал, смазывался или начинал пульсировать. Скоро она заметила, что почти не моргает, и опустила веки, из-за чего в глазах кольнуло. Поерзав на соломе, девушка обняла свои колени и постаралась забыться. Но этому мешали стены: тяжелые и близкие, они казались такими же осязаемыми, как и сухой воздух, царапавший ноздри. Она чувствовала углы, чувствовала камень справа от себя, выпирающий дальше остальных. Чувствовала пустую навязчивую темноту, хотя, возможно, она просто задремала? Сказывалась бессонная ночь, и голова Агаты то и дело падала на грудь, к вязкому кому, мешавшему сердцу биться. Раньше он был страхом, теперь же напоминал напряжение, какое возникает перед ударом. Но скоро он начал растворяться в тишине, оставлявшей лишь удары в висках. Мерные, глухие. Усыпляющие… Тело девушки медленно клонилось вбок, но шум внизу заставил ее встрепенуться. Он походил на шаги, однако эхо мешало разобраться. Агата лишь слышала, что звуки приближаются, и встала, тяжело опираясь о стену. Она забилась в угол, отчего-то казавшийся безопасным, и стала ждать. Да, это шаги. Двоих или больше, торопливые. Вскоре они замерли под дверью, и воздух пронзил звон ключей. Петли скрипнули, впуская столб света и черный мужской силуэт; он казался безликим, но желтоватая полоска вокруг головы рассеяла сомнения: — Леголас? — угадала Агата, и, словно в подтверждение, тень направилась к ней. — Прости меня, — уже через миг эльф оказался так близко, что его дыхание коснулось лица, — прости, я должен был… испугалась? Его ладони нашли пальцы девушки и сжали их, ласково поглаживая. А она все еще дремала и растерялась, не видя напротив лица: только нечеткие линии и сияющие глаза, так похожие на воду. Живую, подвижную, чем и отличались от отцовских, напоминающих застывшую картинку. Вспомнив о вопросе, Агата откинула лишние мысли и покачала головой. Леголас тихонько выдохнул и притянул ее к себе, обнимая так осторожно, будто боялся сломать. Она не возражала и прижалась щекой к его плечу и мягким волосам. Они пахли ромашкой, и этот сладкий травянистый аромат напомнил ландыш и украденные мгновения нежности. Но почему-то вместо образа принца девушка увидела высокого эльфа с холодным взглядом и спокойным голосом, который так испугал ее… — А! — Забвение разрушила вспышка боли: целовавший лоб Леголас прикоснулся к шишке. — Что это? — Он отстранился. — Агата, что случилось? Это отец сделал? — Нет, это случайность. — Внезапная перемена тона эльфа настораживала. — Случайность? — Кажется, он не поверил, но девушка стойко перенесла испытующий взгляд и объяснила: — Я упала возле источника и ударилась о бортик. — Отчего Леголас подумал на Трандуила, знать не хотелось, и она прильнула губами к его ладони, скользнувшей по щеке. — Хорошо, — голос принца вновь смягчился, и он поцеловал Агату в висок, — идем. — Что? Почему?.. — Она дернулась в сторону. — Тебе не место здесь, пойдем. — Эльф хотел взять девушку за локоть, но та отошла еще дальше. — Я никуда с тобой не пойду!