Оракул

      Лаксас уселся на небольшой диванчик и выжидающе уставился на Кану, размышляя о том, какая же она на самом деле. Ему казалось, что в теле этой женщины уживается сразу несколько личностей: одна усталая и замученная, та что напивается, чтобы забыть о том, что она видит. Другая же дерзкая и гордая, что без всякого стеснения способна раздеться перед мужчиной. От воспоминаний о шикарном теле шатенки у мужчины сбилось дыхание. Тряхнув головой, чтобы отвлечься от неуместных мыслей, блондин снова посмотрел на Кану, что сейчас задумчиво тасовала карты. На сей момент девушка была спокойной, уравновешенной и несколько апатичной — еще одна грань которую он смог увидеть. Следователь тяжело вздохнул. Интересно, какой еще может быть эта девушка?       — Ну, так что? — нетерпеливо поинтересовался Лакас, — Ты собираешься помогать или как?       — Не торопи меня, — холодно ответила Кана, продолжая перебирать карты. — Вызывать видения самой не так уж просто… Что именно ты хочешь знать?       — В смысле? — нахмурился блондин, не совсем понимая, что от него хочет шатенка.       — В прямом. Я могу снова увидеть момент смерти твоей жертвы и то, что было до этого…, но я должна знать, на что обратить внимание, что мне нужно рассмотреть, иначе я снова просто увижу картину в целом, без подробностей.       -Ясно, — следователь задумался. Ему нужна хотя бы маленькая зацепка, чтобы начать распутывать это дело. — Попробуй увидеть, может быть, они наследили, оставили улику, что-то забыли. Я не знаю что мне нужно точно…       — Я поняла, — Кана была раздражена. Ей придется снова пережить смерть жертвы, снова увидеть и почувствовать это на себе и при этом ни она, ни следователь не знают что искать.       Девушка начала раскладывать на столе карты, внимательно всматриваясь в них. Ни карты, ни руны, ни хрустальный шар, ни показывали ей картины прошлого и будущего, но они помогали ей сосредоточиться и погрузиться глубоко в себя. Вот и сейчас, глядя на изображения на картах, шатенка начала успокаиваться: её дыхание выровнялось, сердцебиение стало почти неслышным, а взгляд остекленел. Кана продолжала перекладывать карты, разделяя их на группы, то хмурясь, то улыбаясь — мир вокруг перестал существовать, теперь она была в месте, полном образов и воспоминаний.       За действиями девушки внимательно следил Лаксас. Его буквально в дрожь бросало от отрешенного вида шатенки. Казалось, что она не человек вовсе, а фарфоровая кукла, что умеет шевелить губами. Мужчина пытался прислушаться к тихому, неразборчивому шепоту Каны, но не мог разобрать ни слова. Ему хотелось встать со своего места, подойти к шатенке и привести её в чувства, но он понимал, что только испортит все и возможно лишиться единственной возможности засадить убийц за решетку.       Кана же полностью погрузилась в себя — она снова увидела тот злосчастный номер. Холодный липкий страх полностью сковал её тело, она знала, что сейчас будет, она уже видела это. Сердце бешено колотилось и сжималось от боли при каждом вдохе. Сейчас она сама была на месте жертвы, она видела происходящие собственными глазами, ощущала страх мужчины, его боль и отчаяние. Вот её толкают вперед, она падает, поднимает глаза с застывшими в них слезами. Она сталкивается взглядом с тем, кто приговорил жертву к мучительной смерти. Все внутри сжимается от страха, она молит о пощаде, но всё, что слышит в ответ, так это лишь холодный, полый презрения смех. Кана знает, что будет дальше, она видела это, но ничего не может изменить. Ей снова придется пережить боль и отчаяние.       Вот сильные руки хватают её за плечи и поднимают на ноги, Кана кричит, она не хочет снова чувствовать это, она хочет перестать видеть мир глазами жертвы. В следующее мгновение девушка смотрела на происходящее со стороны. Сейчас она видела мир глазами заказчика, что с безразличием и неким раздражением взирал на то, как его люди разжимают челюсти Кагеямы и вытаскивают язык мужчины. Шатенка хотела закрыть глаза и не видеть, что будет дальше, но сейчас она смотрела на происходящее чужими глазами, глазами человека, что наслаждался зрелищем мук своего бывшего подручного.       Девушка пыталась увидеть хоть что-то, что поможет Лаксасу посадить преступников за решетку, но ничего не замечала. А тем временем убийцы уже отрезали язык Кагеяме и залепили его рот скотчем, она знала, что будет дальше, его просто утопят, он захлебнется водой и собственной кровью.       Кана озадаченно озиралась по сторонам… улики… ей нужны улики, хоть что-то, что поможет восторжествовать справедливости. Но как назло ничего не было, убийцы были в перчатках, они тщательно все убрали за собой. Никаких следов… Но все же, девушка заметила кое-что важное. Маленькую оплошность, что может быть полезной Лаксасу. Что ж, теперь пора вернуться в реальность и хорошенько выпить, чтобы снова забыть все, что пережила.       С трудом открыв усталые глаза, девушка увидела хмурого блондина, что сжимал её в объятиях.       — Ты кричала и билась в конвульсиях, — вздохнул следователь, который уже сто раз пожалел о том, что попросил Кану помочь. Уж слишком страшным и жутким было зрелище, что он видел пару мгновений назад. Ему казалось, что в девушку вселился демон, она кричала не своим голосом, хрипела, дергалась.       — Ясно, отпусти меня, — прошептала девушка, потянувшись к открытой бутылке текилы. Лаксас брезгливо поморщился, но не стал её останавливать. Судя по всему то, что она видела и пережила за последнее время было действительно ужасно.       — Ты смогла увидеть что-то полезное? — блондин недовольно смотрел на то, как Кана начинает напиваться.       — Да, но не уверена, что это поможет тебе, но других зацепок нет…