***
— Ой. Боги святые, как же это могло случиться? — леди Скарлетт была в замешательстве. Они с Девоном впервые после её отлучки встретились в тренировочном зале, испытывали новый довольно сильный аркан. С арканом-то было всё в порядке — он сработал, как и полагалось. Но вот такой силы при его воспроизведении никто не ожидал, а ведь они в несколько раз уменьшили требуемое количество вкладываемой обычно в него силы. — Миледи, это точно не я, — произнёс немного нервно Девон, поглядывая на внушительную дыру в полу зала. Он конечно не слабый маг и не столь опытен, но рассчитать силу он вполне способен, и, учитывая то, сколько магии он вложил в этот раз, не должно было быть даже копоти, не говоря уже о дыре в каменной кладке, усиленной магией! — Плетение было таким сложным… Девон, ты уверен, что рисунок был совершенным? Ты же знаешь, что единственная ошибка, одна слишком тонкая или, наоборот, толстая линия, и эффект непредсказуем? — предостерегла его колдунья. — Ты хорошо перепроверил рисунок, прежде чем начать вкладывать в него силу? Всё же, мы использовали довольно мощные комбинации рун. — Миледи, я не идиот. Я трижды все перепроверил — это мой не первый сильный аркан. Всё было правильно — ничего лишнего, ничего не достающего, — Девон даже немного обижено повёл плечами. Хотя, с другой стороны, стой они с миледи чуть ближе — могли бы недосчитаться пары конечностей, а то и головы. От подобного дрожь пробегала по спине. — Значит, какая-то ошибка в самой формуле! — уверенно заключила леди Скарлетт. — Ну-ка принеси сюда книгу и наши расчёты. Будем искать ошибку. Чтоб таким учёным и писателям в аду гореть… так же и умереть можно! А то и хуже — остаться на всю жизнь инвалидом, — фыркнула женщина, идя к письменному столу, где стояли все книги и записи. — Что произошло? — именно с этими словами в зал вломился как и всегда взъерошенный зам. ректора. Впрочем, такое его состояние никого не удивило — весь учебный год Филипп так и бегал за нерадивыми студентами, надеясь внушить им, что крушить академию — не самая лучшая идея. — Ошибка в расчётах, все нормально профессор. Накладки из-за старых любителей повыпендриваться, — произнёс Девон, неся к миледи толстый том в кожаном переплете, утыканный различными листочками и пергаментами. За спиной Филиппа парень приметил Себастьяна — тот стоял в тени и был почти незаметен, почти, но не для того, кто видит ночью лучше, чем днём, и передвигается по теням. — Профессор, раз уж Вы теперь отвечаете за нового постояльца академии, может, вы его оденете хоть? А то он так всех девушек распугает — сомневаюсь, что многие из них видели когда-нибудь двухметрового темнокожего некроманта, — фыркнул Девон. — Конан оставил некоторые свои вещи в моей комнате в общежитии. Думаю, рубашки будут впору, а брюки коротковаты, но с этим сами как-нибудь разберетесь. Парень положил книгу перед своей профессором и сел рядом за стол. — Да, ему б только рубашку, чтоб до деревни дойти. А там уже зайдёшь к портному, новые закажем. Спасибо, Девон, — Филя улыбнулся ему, почёсывая затылок. — Удачи вам с вашей формулой! — сказал он, уже выходя из тренировочного зала. — Девон, поглядите. Вот эти два плетения рун. Эти знаки, — леди Скарлетт обвела обратной стороной карандаша, показывая необходимые места в плетениях, — они не совместимы. Вернее, совместимы, но в этой комбинации дают как раз получившийся эффект. — Если их рассоединим, то детонации и самого взрыва тоже не будет, — подключился к разбору случившегося Девон. На следующие несколько часов и он, и его куратор пропали утонув в расчётах и уточнении формулировки заклинания. Ближе к обеду пришел сонный и немного бледный Роберт и, убедившись, что всё хорошо, отправился в сторону покоев Самариля. Тот ещё не проснулся, и даже жуткий взрыв его не потревожил. Вчера он отдал ему много магии, да и освобождение Филей некроманта не добавляло уверенности в завтрашнем дне, но Роб не стал спорить. Его любовник знал Пекаттониса дольше и ближе, так что ему видней. По лестнице оборотень поднимался в три присеста. Круглый живот и четыре килограмма дополнительного веса, давящего на позвоночник, не делали этот путь быстрее и короче. Самариль к тому времени уже всё же проснулся и когда Роберт открыл дверь в спальню, ректор, сидя на кровати, как раз зевал во все свои клыки, почти не прикрываясь ладонью. — А, Роб. Доброе утро, сладкий. Чего это ты так рано вскочил? — спросил ректор, потягиваясь до хруста костей. — Иди сюда. Поцелую, — поманив к себе, Самариль ему призывающее улыбнулся. У ректора настроение явно было весьма располагающим. Впрочем, их «зарядка» перед сном этому потрясающе способствовала. Инкуб был сыт, удовлетворён, полон сил и любви ко всему миру и отдельно взятому омеге. Роберт закрыл за собой дверь и довольно шустро для своей нынешней комплекции и пройдённого по лестнице пути приземлился демону на колени, тут же тянясь за поцелуем. Уже после того как нелюди оторвались друг от друга, омега ответил на вопрос Самариля. — У леди Скарлетт и Девона вышла накладка с арканом — не могут понять, что сделали не так. Но, как итог неудачной попытки, в полу тренировочного зала огромная дыра, — отрапортовал Роберт. — Меня взрыв разбудил, вот и встал посмотреть, что случилось. — Что?! Опять дыра?! Да сколько можно дырявить мог прекрасный замок! Чертовы огненные маги! — чуть ли не заплакал Самариль. Если пересчитать общее количество дыр, что они наделали в полах, стенах и потолках замка за год, что провели здесь, то, должно быть, на месте всей академии уже должна была быть груда руин. Благо, Самариль сам любовно латал свой замок, не позволяя сравнять его с землёй. — Я вот думаю, может, имеет смысл нанять квалифицированных рабочих на постоянной основе? Меньше нервов будешь тратить, — предложил Роберт прижимаясь к любовнику всем телом, по крайней мере настолько, насколько это позволял сделать круглый живот омеги. — Ну нет уж. Никаких рабочих! Они всё делают, лишь бы сделать — не факт, что качественно. А потом в один прекрасный день замок развалится! Лучше уж я сам, — Самариль успокоился и снова улыбнулся, коротко целуя Роба в губы. Рука ректора самозабвенно гладила покруглевший живот омеги. — И да, совсем забыл. Коли уж Филя влюбился в этого некроманта… как же они будут целоваться? Надо срочно попросить Патрика отрастить ему язык. А то ведь это самое настоящее издевательство над бедным Филей! Поцелуи — святое. И, потом, Филя любит, когда его целуют, он же такой нежный и ранимый! — Самариль даже вздохнул томно, для пущего эффекта. — Должен же кто-то выполнять эту обязанность заместо меня? — Самариль, я тебя очень люблю, и безумно уважаю Филиппа, но давай ты в нашей супружеской постели не будешь упоминать о том, что ты его трахал несколько десятков лет? Мне неприятно, даже очень, — попросил Роберт, наблюдая за тем как ладонь демона поглаживает его живот. — Завтра приедет менталист — как насчёт предложить ему место в педсовете, раз уж надобность допросов отпала? У нас есть студенты, у которых этот талант можно неплохо развить. А язык отрастить — дело пары часов. Дольше будем связки латать. Только я не знаю согласится ли Девон варить зелье — оно уровня мастера. То есть долгое, нудное и сложное. — Я тебе не говорил же о том, что я его трахал. Я говорил о поцелуях. Ему же не член отрастить надо, кстати. Надеюсь, он не кастрат? — вдруг спохватился Самариль. — А менталист и правда нужен. За прошлый год я уже многих своих знакомых менталистов посетил с этой просьбой… Двое уже умерли, ещё троих сожгли, у остальных свои проблемы. Так что может и сработать. Если, конечно, на нашей академии нет проклятия на менталистов. — Будь он кастратом, то не ночевал бы сегодня с Филиппом и не таскался за ним хвостиком. Сомневаюсь, что будучи недееспособным в этом плане, он стал бы на что-то рассчитывать, — отозвался Роберт. — А что касаемо менталиста, я смогу его уговорить, если сам не захочет. Академия на данный момент одно из наиболее безопасных мест в Европе. Более безопасно свалить в Америку, но не факт, что там не начнется та же история, — произнёс омега, слезая с коленей Самариля и разуваясь, чтобы залезть на кровать. — В Америке едва ли безопасней, чем здесь, — фрыкнул Самариль. — У них там сейчас очень серьёзная мафия из «наших». Каждый друг за другом следит, любого подозрительного свои же уничтожают. Меня там уже все в лицо знают — не трогают, боятся. Знают, гады, что всей своей кучкой вместе меня не стоят — в порошок же сотру в случае чего. Ну да ладно. Забудем об этом, — Самариль предвкушающее улыбнулся, кидаясь на Роберта с поцелуями, едва тот разулся. — Похотливое животное! — смеясь, воскликнул Роберт, подставляясь под поцелуи и вертясь в руках демона, насколько позволял живот. Малыши, видимо почувствовав второго родителя, зашевелись и начали активно пинать Роберта, прицельно попадая по органам. — Ох, Самариль, притормози. Щенки зашевелились, — тяжело дыша и болезненно морщась, попросил у любовника омега.***
— … Итак, Девон, мой сладкий, надеюсь, ты войдёшь в положение нашего любимого Филеньки? Вот представить, если б Ост тебя не целовал? — Самариль обворожительно улыбнулся, смотря Девону прямо в глаза. Информацию на грима он выбросил полностью, не скрывая ни своих мотивов, ни возможных последствий. Заставлять юношу он был не намерен — Самариль справедливо надеялся, что Девон сам войдёт в положение. — Мне искренне жаль, что профессор выбрал некроманта. Но помогать своему несостоявшемуся убийце? — сарказм так и лился в голосе грима. — У меня три котла со сложными и требующими контроль и внимание составами. Один для Роберта и два для Оста. Чтобы взять ещё один, мне нужно один из трёх убрать. Как вы думаете, я пожертвую этими составами для того, кто не убил меня лишь по случайному и счастливому совпадению? — скептически спросил Девон. — Я же говорю, что ради Фили, а не некроманта, — фыркнул Самариль. — Сдался мне этот изменник — будь моя воля, он бы уже гнил в подземелье. Заживо. — Девон, дорогой. Может, послушаешь его? — на плечи легли бледные и горячие от не спадающего жара руки любимого Оста, подошедшего со спины. — Ты же скоро закончишь эти составы, для меня. А для Филиппа это, может, действительно важно. К тому же, он сам алхимик. Может тебе помочь. — В том составе нужна уйма магии — он мне ничем не поможет, — покачал головой Девон, и прижался к ледяному магу — его пугало как тот горел. — Я сделаю, — глухо отозвался грим. Раз его даже Ост просил значит оно того стоило. — Мне нужны ингредиенты, список есть у дяди. Как только всё соберете, тогда и поговорим, — с этими словами он уткнулся моськой в отворот пиджака любовника и тяжело засопел — его мало волновали проблемы окружающих, когда его любимый горел в лихорадке. Но если тот просит, то он сделает. Лорда не стоит волновать ему и так тяжело. — Вот и замечательно, — улыбнулся Ост, обнимая блондина. — Самариль всё, что нужно достанет. Правда же, Самариль? — Котани поднял глаза на ректора, которого сложившаяся ситуация совсем не смущала. — Разумеется. Через, — ректор на пару секунд задумался, — пару часов всё будет. Я знал, что на тебя можно положиться, Девон, — улыбнулся Самариль, прежде чем исчезнуть, не дождавшись гневных воплей о коварном шантаже. — Сегодня будешь спать один, — недовольно выдохнул грим. — Если станет хуже, позовёшь? — парень переживал за Оста — лекарства не помогали, а составам готовиться ещё пять часов. — Осталось не так много, я как закончу сразу тебе принесу. Ладно? — Ты обиделся на меня? — Ост аж помрачнел от такой мысли, становясь ещё болезненней. Теперь Котани вынужден был постоянно носить очки — зрение падало стремительно, капли едва помогали. А сейчас от переживаний за Девона и за свои слова становилось ещё хуже. Всё же, должно быть, не стоило на него давить — Ост знал, что юноша не сможет ему отказать, однако иногда совсем не думал об этом. И частенько жалел о своих словах. — Прости, мне не стоило вмешиваться, — Кота снял с глаз очки, протёр запотевшие стёкла о край своей рубашки. — Ост, не говори ерунды! — прикрикнул парень. — Я не обижен, просто состав будет вариться тринадцать часов. За ним нужен присмотр и большая отдача магии. Я не могу поставить его вариться и уйти спать в другой конец замка — всё взлетит на воздух, — парень с негодованием посмотрел на мага — как тот только мог предположить, что он обидится. Это глупо — обижаться на то, что твой любимый поступил, так как считал нужным. — Хорошо. Прости, — Ост даже глаза в пол опустил от стыда за свои слова. Такого Коту было видеть непривычно. Я пойду с тобой. Не волнуйся, со мной ничего не случится. Мне очень одиноко будет тут без тебя и слишком холодно. Ты единственный, кто по настоящему греет меня, — улыбнулся Кота, поднимая голову Девона к себе за подбородок. Ост не врал и не лукавил, это действительно было так. Осту было противопоказано почти любое физическое тепло — оно неизменно приводило к ухудшению состояния. Он обязан был находиться в постоянном холоде. И если для других ледяных магов такая среда естественна и даже приятна, то только не для лорда Котани, потому что он, в отличии от других, действительно мерз. Согреть его могло немногое — лишь вино и любовь. Он давно это понял. Но в жизни Коты почти совершенно не было любви. Разве что Самариль. Но в годы, проведённые с демоном, Котани воспринимал его скорей как отца, наставника — ведь он тогда сам был совсем мальчиком. А после приходилось спасаться вином и любым другим алкоголем, что может разогнать его ледяную кровь, не дав замёрзнуть до смерти. Зато теперь в его жизни есть Девон, и Осту почти никогда не бывает холодно. — Женись на мне, и мы в расчёте, — хихикнул Девон и коснулся губ мага. — В лаборатории жарко, а тебе сейчас вредно. Может, все же останешься в спальне. Я боюсь, что тебе может стать хуже, — грим улыбался нежно и любяще — для него не было никого важнее Оста, ведь тот глава его семьи с тех самых пор, как он лёг с ним в постель в первый раз. Ему не нужны были слова любви или витиеватые признания, он видел отношение мужчины к себе, и этого было более чем достаточно — всё же он не был нежной девицей, которой вечно нужно было напоминать о чувствах. — Ничего. Я выйду на балкон, если станет совсем худо, — уверенно произнёс Кота, так же касаясь своими губами Девона. После он приник уже на дольше, беря нежные пухлые губы юноши в плен своих, пьяня, затягивая в поцелуй. — Мне ещё работать, милорд, — насилу оторвавшись от Оста, произнес Девон. Ему было довольно непривычно ощущать горячие и сухие губы Котани, вместо их полюбившейся прохлады. — А если вы продолжите в том же духе, я расплывусь блаженной медузой, — с этими словами он коснулся щеки и лба мужчины, отмечая, что температура повысилась еще немного. — Надеюсь на твое благоразумие. В соседней комнате есть кушетка, если распахнуть дверь, то будет видно, как я работаю. — Как скажешь. Тогда пошли? — спросил Ост, всё ещё обнимающий юношу и смотрящий ему в глаза, уже чуть пьяные от поцелуя. Котани хотелось целовать этого солнечного юношу вечно, не давая отстраниться. Но всё же пришлось нехотя выпустить его на свободу. -Да, идём, у двух составов через час и двенадцать минут будет переходная стадия. Её надо контролировать, — произнес Девон и, взяв мужчину за руку и подхватив с кресла плед и подушку, направился на выход.***
А вот ни Филя, ни Себастьян и знать не знали о том, что задумал Самариль и чем сейчас занимается Девон. За неимением никаких важных дел, Филипп унес некроманта гулять по окрестностям замка и по ближнему лесу (с дырой в полу замка Самариль клятвенно обещал разобраться сам). Так что в то время, как Девон и Ост варили составы, некромант и бес гуляли по лесным тропинкам. Себастьяну было все равно, где гулять, но вот конкретно лес вокруг замка не внушал ему любви и уважения — всё же здесь он провёл не самый приятный месяц свей жизни. Но Филя был так воодушевлен этой идеей, что он просто не рискнул его расстраивать своим безосновательным отказом. Если что, он мог защитить и себя, и рыжика. Хотя некромант очень наделся, что подобной необходимости не случиться. Именно поэтому они сейчас и шли по узкой тропке, прижимаясь боками друг к другу. У Филиппа же были свои причины уходить в лес. В замке они никогда не смогли бы остаться наедине. Даже если никого живого поблизости не было, Филипп, хоть и лишенный магии, но очень хорошо её чувствовавший, нутром ощущал взгляды из всех теней и потаённых уголков, отовсюду, куда не падал защищающий от них свет. Взгляды слуг Самариля. Не смотря на то, что ректор старался не производить серьёзного впечатления, казаться последним раздолбаем, бездельником и вообще казаться противником довольно слабым, Филипп знал его настоящую мощь. Если на то была необходимость, то всю беспечность как водой смывало, ректор становился опаснейшим противником, какого только можно представить — умным, расчетливым и чертовски сильным. Как никак, он был архимагом и высшим демоном. В слугах Самариля были демоны, едва ли не выше его по рангу, которых он в своё время смог заманить в свои хитрые ловушки, захватить и превратить в безликие тени, лишенные всего — личности, сущности, свободы. Они, когда-то безумно могущественные, стали даже не рабами — простыми марионетками, с которыми демон мог делать всё, что пожелает. Это была самое худшее существование, которое только можно было себе представить. Филипп непроизвольно скосил глаза на идущего рядом некроманта и вздрогнул. А ведь, если тот попытается предать и что-то сделать с самим Филиппом или любым другим обитателем академии, его ждёт участь не лучше. Филе было любопытно, сколько времени понадобится Самарилю, чтоб справиться с этим сильным колдуном? Как давно ректору встречался действительно серьёзный противник? И является ли некромант таковым? Ведь сила настоящего демона и не снилась даже самым могущественным смертным магам. Себастьян, почувствовав пристальный взгляд Филиппа, посмотрел на него в ответ. Тот, казалось бы, это и не заметил столь неприкрытого, уйдя глубоко в свои мысли. Некроманту очень нравился его спутник — тот был достаточно симпатичен, более чем умён и проницателен, в нём было в равной степени мягкости и твёрдости, и это подкупало, да так, что мужчина невольно опасался увязнуть в рыжике по самые уши и уже не выбраться. Ему хотелось любви и ласки, но сам он мог подарить лишь любовь. Отсутствие языка вроде и не столь серьёзная проблема для постельных игрищ, но, если задуматься, половина ласк и приятных моментов зависят именно от этой мышцы, а из-за её отсутствие многое Себастьяну недоступно, он не хотел расстраивать Филю тем, что тот будет чего-то лишён — тот был слишком хорошим и более, чем многие, заслуживал всего и даже больше. Мужчина, размышляя о чём-то своём, всё же внимательно приглядывал за Пекаттонисом и, в общем-то, не зря. На очередной кочке тот запнулся и упал бы, если некромант не успел вовремя обнять его за талию, притягивая к себе. — Спасибо, — мгновенно покраснев, поблагодарил Филя. Снова эта его чёртова неловкость в определённые, совершенно не подходящие моменты. Должно быть, некромант считает его чертовски рассеянным. Себастьян кивнул и, поставив Филиппа на ноги в вертикальное положение, пристроился рядом с ним и приобнял за плечи. Хотелось бы, конечно, за талию, но с их разнице в росте у него это вряд ли бы вышло достаточно хорошо. В любом случае, рыжик будет рядом, и вероятность его падения уменьшится, а это главное. Некромант улыбался удачно сложившейся ситуации и кидал заинтересованные взгляды на Пекаттониса, проверяя, не против ли тот подобной вольности. Филипп был совсем не против, хотя теперь румянец, заливший щёки и уши, покинет их не скоро. На самом деле лесными тропками рыжик вёл Себастьяна в деревню, где, как и обещал, они закажут в портного одежду. Деревня показалась внезапно. Резко закончились деревья, и перед ними открылся вид на поляну с раскиданными по ней домиками, двориками и лавками. Филя уверенно пошёл вперёд, к лавке портного. Себастьян немного нахмурился — всё же мало вероятно, чтобы жители столь отдаленной от крупных городов деревни видели когда-либо двухметрового и темнокожего гиганта, да и выглядит он не особо дружелюбно. А ещё мужчине не очень нравился тот факт, что у портного надо будет платить, у него не было денег — Ватикан запрещал зарабатывать на стороне и выдавал небольшие суммы в дорогу при задании. Но тех денег хватало на несколько кусков чёрствого хлеба и всё. А одежда наверняка будет не самым дешёвым удовольствием. А вот Филиппа денежный вопрос волновал в последнюю очередь. Они с Самарилем долгие годы над этим работали, и теперь этого добра хватало. Через голову зам. ректора была перекинута тряпичная сумка, откуда он достал большой чёрный плащ, вручил его Себастьяну. — Накинь. И правда ведь, не следует травмировать психику этих наивных людей, — с улыбкой посоветовать рыжик, словно прочитав мысли мужчины. Тот улыбнулся и благодарно ему кивнул — ему тоже очень не хотелось привлекать лишнее внимание. Всё же не в первый раз в глуши и знает, как местные на таких, как он, реагируют. Вот в одной из деревень в Англии его назвали Сатаной и Дьяволом, облили святой водой и пытались забить крестами, а он всего-то хотел попросить молока за какую-нибудь работу. Повторять подобный опыт ему как-то не особо хотелось, поэтому он предпочел выполниться просьбу рыжика, пусть тот и делал это по иным причинам. Весь следующий путь они прошли молча. Портной работал у себя дома, где так же жили его жена и помощники-детишки, которые и открыли гостям дверь. Филю они уже знали и тут же кинулись обниматься, буквально залезая маленькому бесёнку на голову. Мужчина поздоровался со всеми, угостил тройку детишек плюшками, испечёнными миледи вчера вечером, после чего к ним вышел и сам портной. Виду Себастьяна, когда тот снял капюшон, этот крупно сбитый мужчина, на вид настоящий богатырь и воин, совсем не удивился — он был довольно умел и нередко уезжал торговать в город, где видел совершенно разномастный люд, в том числе и негров. Хотя его удивило, что этот негр свободен и никому не принадлежит, однако находящийся рядом Филя отчасти развеивал это впечатление — возможно, это его раб. Пока Филя и портной обсуждали всё, что нужно, с Себастьяна снимала мерки жена портного — довольно симпатичная на лицо и хорошо сложенная женщина, пусть уже и в годах, но ещё не утратившая своей привлекательности, что было большой редкостью в деревнях, где вообще на лица дочерей порой внимания не обращали — главное, чтоб работали хорошо и хозяйственны были. Когда все мерки были сняты, от Себастьяна отстали, и он сел на колченогий табурет в одном из углов комнаты, стараясь лишний раз не показываться на глаза, хотя было довольно трудно не заметить двухметрового мужчину подобной наружности. Тройка детишек то и дело пробегали мимо него, поглядывая с интересном, но подойти ближе, чем на пять-семь шагов не решались. Мужчина же покорно ждал, когда рыжик освободится, и они пойдут обратно в замок. Там к нему относились несколько равнодушней, что его заметно больше устраивало, нежели внимание гиперактивного выводка детей. Когда Филя и портной обо всём договорились — они делали это достаточно тихо, что не слышала ни жена, ни сам Себастьян — рыжик полез снова в сумку и извлёк оттуда увесистый кошелёк — даже на слух было ясно, что явно не пустой. Оттуда бес отсыпал едва не половину — всё золотом — после чего протянул не верящему подобному счастью портному. — Вот. Сделайте всё из самого лучшего, — попросил бес, улыбнувшись. Хозяйка в это время словившая развеселившуюся троицу, так же заворожено уставилась на руки мужа, отчего детишки мгновенно улизнули из ослабевшей хватки матери. После чего бес распрощался с хозяевами, и они покинули уютный домик портного. — Ну что? Куда пойдём? Будет гулять или вернёмся? Некромант пожал плечами, оставляя выбор на совести и желании Филиппа. Если гулять, то в лесу, а там он уже излазил каждый овраг, да и неуютно было под сенью этих гигантов, в деревне он привлекал слишком много внимания. Он бы предложил пойти в замок и заняться чем-нибудь полезным, хотя бы книги в библиотеке расставить по местам (он уже успел оценить масштаб тамошней катастрофы) или немного рассортировать вещи в комнате рыжика — глядишь чего интересного нарыл бы. -Тогда пошли домой. Будем мозолить глаза Самарилевым слугам и действовать ректору на нервы, — Филя подмигнул Себастьяну, рассмеявшись, взял того за руку, ускоряя шаг. Портной обещал, что одежда будет готова через неделю. Что ж, ничего. Пока что некромант всё равно никуда не торопился и в ней не нуждался — Девон всё же их хорошо спас благодаря одежде Конана. Некромант чуть нахмурился, а потом, кивнув сам себе остановился, тормозя и Филю. Мужчина подумал, что рыжику, наверное, будет интересно посмотреть на мир с высоты его роста, поэтому он сел перед ним на колени предлагая взобраться себе на плечи. Да и так будет более велика вероятность, что он нигде не споткнется. Рыжик снова густо залился краской, отводя взгляд. Ему подобного ещё никто не предлагал, и было немного стыдно. К тому же, некроманту наверняка будет тяжело и неудобно… бес поднял на Себастьяна взгляд. Тот был таким большим, широкоплечим, что все мысли, что ему будет тяжело, вдруг ушли. А ведь это и правда довольно интересно. Плюнув на всё, Филя позволил Себастьяну посадить себя на его плечи. Довольный тем, что ему не отказали, некромант взялся за ладошки Фили, чтобы у того была опора и он не потерял равновесие. После Себастьян аккуратно поднялся и выпрямился, продолжая крепко держать теплые ладошки. Так они и пошли обратно в замок. Темнокожий великан не торопился, давая рыжику возможность насладиться видами, ведь раньше он не видел ничего, кроме бесконечных кустов и далеких верхушек деревьев. А вот Филипп скоро совсем позабыл и о своём смущении и о возможном неудобстве Себастьяна и стал вертаться и так, и эдак, издавая восторженные возгласы. Да, сверху и правда было видно куда лучше — он даже видел вдали их замок со всеми его башнями и шпилями и даже самую высокую, ректорскую башню. Вот только он так завертелся и забылся, что случилось самое настоящее несчастье для Фили — с его глаз упали очки. Столкнувшись с грудью не сразу заметившего это Себастьяна, они отлетели вперёд. Стекло треснуло. Мужчина остановился и заметался взглядом, пытаясь понять, с чем только-что столкнулся. Он ушёл глубоко в свои мысли и не заметил отлетевший предмет. Но то, что это было что-то тяжелое и блестящее, он успел заметить. Шаря глазами по земле, он нашёл искомый предмет и невольно удивился — это были очки Фили. Осторожно присев на корточки, он поднял предмет. Одно из толстых стекол треснуло, и трещина пошла от одного конца стёклышка до другого. Некромант вновь встал на ноги и, стряхнув с душек грязь и протерев стекла о ткань брюк, протянул рыжику, надеясь, что тот не очень расстроится, и у него есть запасные в замке. Филипп всё же расстроился, хотя и не хотел этого показывать. Очки дарил ему Самариль много лет назад, когда бес разбил последние. Он берёг эти, и они прослужили рыжику очень долго — намного дольше всех остальных. Они напоминали ему обо всех странствиях, проведённых вместе с этим демоном — ведь прежде Филипп никогда так много не путешествовал и, если четно, не путешествовал вовсе. — Спасибо, — всё же поблагодарил бес, улыбнувшись, пусть последнее Себастьян и не увидел. Очки Филипп всё же надел, ведь без них не было видно абсолютно ничего. Некромант понял, что Филипп расстроился — его это очень огорчило, и идея покатать рыжика на плечах уже не казалась столь хорошей, как вначале. Мужчина поднёс зажатую в своей руке ладошку Фили и поцеловал в тыльную сторону, прося прощения за плохую идею и сочувствуя. Он не хотел, чтобы тот расстраивался, улыбка шла ему гораздо больше. — Себастьян, ты чего! — поняв, что сейчас почувствовал некромант, возмутился Филя. — Ты не виноват, ты очень добрый и заботливый, это я слишком рассеян. Это же надо! Мы когда с Самарилем в горы залазили и спускались, не уронил, а тут так глупо разбил, — Филя рассмеялся, взъерошил свободной рукой кудри Себастьяна, зарываясь в них. Мужчина улыбнулся — раз рыжик не расстроен, скорее раздосадован, значит всё нормально и хорошо. Но мужчина все же не отказал себе в удовольствии ещё раз поцеловать тыльную сторону узкой и аккуратной ладошки, при этом не сдерживая улыбки, которая ярко чувствовалась в прикосновении его губ. — Так, ну что ж, а теперь, — Филя хитро улыбнулся, пощекотав пальчиком Себастьяну под носом, — вперёд, мой верный конь! Домой! Ещё один повод действовать Самарилю на нервы, чтоб починил! Некромант беззвучно рассмеялся и укорил шаг — раз рыжик хочет скорее оказаться в замке, то почему бы не исполнить его просьбу? Правда, Себастьян всё равно не забывал крепко держать Филю за руки, чтобы он ни в коем случае не упал — потерять такое сокровище он не мог. Самариль вышел их встречать сам, что было весьма странно. Ещё страннее было то, что ректор был чем-то явно обеспокоен. Увидев Филиппа, сидящего на плечах Себастьяна, он помрачнел ещё сильнее. — Что ты с ним сделал, изменник? Какую магию ты на него наложил? — тут же накинулся на мужчину ректор. — Самариль! Стой, погоди, о чём ты вообще говоришь? — прикрикнув на демона, строго спросил Филипп. — Заклинание, которое я наложил на твои очки, чтоб они не падали, рассеялось. А это, в принципе, должно было произойти только в случае твоей смерти, — терпеливо пояснил Самариль, удивлённо глядя на Филиппа. Тот вроде ничем расстроенным или напуганным не выглядит. Как раз наоборот, он был удивительно весёлым сейчас. — Какое ещё заклинание? — удивился бес. Он был довольно сведущ в бытовой магии. Но такого, на постоянной основе, вроде не помнил. Если только…- Самариль! — буквально прорычал Филипп. Чтоб накинуться на ректора, его удерживал лишь некромант, с чьих плеч он так и не слез. — Когда это я давал тебе разрешение накладывать на меня заклятие слежения?! Себастьян благоразумно решил повременить спускать Филю со своих плеч — тот явно был настроен воинственно, а членовредительство не входило в его сегодняшние планы, да и он сам будет несколько спокойней, если рыжик будет в непосредственной близости, в идеале так, чтобы ближе было просто некуда. — Филенька! Миленький! Ты чего? — Самариль даже попятился, глядя на взбешенного Филю. Ведь этот маленький рыжий бес был страшнее самого Сатаны в гневе. — Да я ж как лучше хотел. С твоей-то «везучестью» за тобой глаз за глаз нужен. Я ж тебя люблю. — Иди сюда, лживый нахал! Куда это ты бежишь! Самариль, вернись немедленно! Куда?! Себастьян, немедленно спусти меня! Самариль, гад! Только попадись — убью! Некромант улыбался, ехидно поглядывая на быстро сбежавшего ректора. Рыжика он так и не опустил, лишь погладил по выпирающей коленке, призывая успокоиться и проигнорировать или же отомстить чуть позже. После они вошли в высокие двери академии. Мужчина остановился, и поднял голову, что бы взглянуть в глаза Фили, что бы молча поинтересоваться, куда ему идти, ведь у руля уже привычно был рыжик. — Пошли в лабораторию. У меня там есть ещё одни очки, — махнув на ректора рукой, со вздохом сказал Филя. — Сейчас поверни направо, там будет коридор… — стал указывать дорогу Филипп. Он ожидал от Самариля какого-то подобного шага, ведь не зря же он постоянно оказывался рядом, если сам Филя попадал в какую-то беду или должен был попасть. Да и к подобным замашкам ректора он давно привык. Но всё же не покричать на него не мог, а то ведь Самариль совсем обнаглеет. Некромант послушно пошёл в указанном направлении, приседая у низких дверей и следя за потолком, чтобы рыжик, не дай Бог, не ударился, не поцарапался и ничего не задел. А то ударится своей светлой головушкой, и будет потом она болеть, а допустить подобное Себастьян не мог. Следуя указаниям Фили, он уверено шёл по коридорам замка, неся на плечах ценную ношу. Но у дверей лаборатории рыжику всё же пришлось спуститься на землю. Сначала он был несколько дезориентирован, поэтому Себастьяну пришлось поддерживать его, дабы не упал. После чего Филя сам уверенно открыл дверь, уверенный, что там никого нет — Девон вроде должен был уже закончить там все свои дела, ещё когда они гуляли, и вошёл внутрь. Промелькнувший белый хвост лорда Котани у двери лабораторной комнаты удивил Филиппа. — Ост! — позвал он, входя во внутрь. — А ты чего тут делаешь? — А, Филя, ты? — кажется, Кота и сам удивился внеплановому визиту заместителя ректора. — Да иди оно все к черту! — прорычал откуда-то из недр лаборатории Девон, раздался хлопок и повалил красный дым. Правда буквально через несколько секунд он всосался в тени и полностью исчез. — Ост, иди сюда, я закончил, — крикнул парень, гремя плошками, колбочками и прочей утварью. — Что закончил? — услышал Девон совсем не Оствский голос. В проёме двери лаборатории возникла подозрительная рыжая Филина головка, только после показался и сам лорд Котани в компании некроманта, распахнув дверь настежь. — Капли и бальзам, — отозвался без промедления Девон, а после переключился к другому котлу. — Вы с Патриком по поводу «языкастости» новой местной знаменитости говорили? — спросил он, снимая котёл с огня и ставя его в специальный охлаждающий шкаф. Красноречивое молчание и изумлённая моська Фили стала ему ответом. Ост тяжело вздохнул на это, после чего, аккуратно пододвинув рыжика в сторону, прошёл внутрь, помогая Девону. — Опять Самариль за своё. Он что, вас даже не предупредил? — то, что ректор обращается к Девону не про просьбе Филиппа или тем более некроманта, Ост догадывался, но надеялся, что Самарилю не хватит наглости делать добродетели совсем уж без ведома их пациента. — В общем, наведайтесь к нему, покажи ему мистера Некроманта, а после топайте сюда в его компании. Будем возвращать косноязычие вашему… — парень задумчиво поглядел на африканца, поводил задумчиво носом, а после сморщившись продолжил, — мистеру. Сироп для связок варить будете сами профессор, если хотите результат в течение недели. У меня на него уже нет сил. Если нет рецепта, я скажу, где найти. — Девон. О чём вы? — всё ещё не понимал Филипп, растерянно озираясь вокруг, ища объяснений. — По дороге расскажу, — улыбнулся ему Ост, подталкивая рыжика к выходу. — Пошли скорей. Филенька, что это с твоими очками? Иди, починю, — Котани щелкнул по сломанному стёклышку пальцем, наверняка произнёс невербальное заклинание, и трещины пропали, а чуть перекошенная оправа встала на место, после чего мужчина всё же вытолкал их наружу, закрыл дверь и повёл по коридору, рассказывая на ходу план Самариля. Девон же остался заканчивать составы, попутно следить за тем, как остывает бальзам и капли для Остогара. Всё же, несмотря на просьбу ректора, его любимый лорд оставался на первом месте. Когда зелье для некроманта перестало требовать его постоянного внимания, он перешёл к последней стадии зелья для Роберта и его будущих малышей. Ост уверенно провёл парочку к гостевым покоям, где сейчас обитал Патрик. Медик должен был быть предупреждён о визите, пусть и ожидал их несколько позже. Но Котани все же рискнул постучать в дверь, надеясь, что он ничем не занят. Лекарь ответил разрешением войти откуда-то из глубины комнат, но стоило гостям войти, как тот сразу улыбнулся и покивал. — Я ждал Вас, мистер Пекаттонис, Вас и Вашего друга. А вы, Лорд Котани, по какому вопросу? — вежливо поинтересовался старичок, бодро гарцуя по небольшой гостиной. На столике в её центре уже стоял чайничек с чашками и свежезаваренным чаем. Время приближалось к пяти. — Ни по какому. Просто провожал, — улыбнувшись, сказал Ост, не переступая порога. — Что ж, если более моя помощь не требуется, я, пожалуй, вернусь в лабораторию. С этими славами Остогар закрыл дверь со своей стороны, оставляя некроманта и беса внутри. Филипп неловко молчал. Дурак Самариль! Вот просили его разве? И что ему теперь говорить лекарю? — Присаживайтесь, раз пришли. Ваше дело не срочное, успеете чайку попить, — добродушно предложил лекарь, идя в сторону столика с чаем, тот как раз был сервирован на троих. По пути старик прихватил вазочку с печеньем и шоколадом, редким в Европе и в этих краях в частности. Гости робко присели на указанные места. Воцарилась неловкая пауза. — Простите, Патрик. Мы, наверное, отвлекаем вас от чего-то очень важного, — наконец, начал разговор Филипп. — Для нас это тоже несколько… неожиданно, и если вы не хотите нам помогать, то мы вас поймём. Я знаю, что Самариль иногда бывает… через чур настойчив. — Желания избалованного демона тут не причем. Я как лекарь обязан помочь — каждый имеет возможность получить второй шанс, ваш подопечный не исключение, — ответил лекарь через какое-то время. — Да и времена сейчас тяжелые — чтобы выжить, нам нужна помощь со стороны, может быть, сам Бог велел Себастьяну появиться в этом лесу и сделать вид, что он убивает студентов. Некромант резко вскинул голову, смотря на Патрика. Он был удивлен подобной характеристикой его деяний. Он мало верил, что кто-то действительно подумает о том, что если бы он действительно хотел убить ту девушку и мальчишку, то сделал бы это сразу, а не давал возможность их найти и спасти. — Я сделаю, что будет в моих силах, чтобы помочь, да и Девон почти закончил с варкой необходимого зель -, будет жаль, если его труды пропадут зазря. Всё же, оно сложное и очень энергозатратное — отрастить часть тела не так-то просто, как кажется. Даже для тел, кто обладает магией. Зелье долго не храниться, и самым лучшим вариантом будет использовать его сегодня. Поэтому не будем терять время более. Мистер Пекаттонис, вы желаете поприсутствовать на осмотре? — спросил лекарь, уже поднимаясь со своего стула и делая знак, что бы Себастьян последовал за ним — тот же вскочил, но остался стоять, ожидая решения Фили, пойдёт он с ними в смотровую или не пойдет. — Конечно! Я же должен знать вердикт. К тому же, я могу помочь, чем смогу — есть опыт, — безапелляционно заявил Филипп, тоже вскакивая, поправил починенные Остом очки. Лекарь кивнул и, подавая пример, отправился в смотровую. Себастьян же пропустил вперед себя Филиппа. И лишь затем вошёл сам. Он нервничалт — сегодня, возможно ему вернут то, что у него отняли, и он перестанет быть большим изгоем, чем уже есть. А еще он сможет без зазрения совести любить рыжика и дарить ему ласки, если тот его подпустит к себе, что, судя по прошедшим суткам, более, чем вероятно. Повинуясь властному движению руки лекаря, он сел на высокий стол в центре комнаты. Рядом с ним уже материализовались три крупных и ярко светящихся шарика. Из-за их яркости у мужчины защипало глаза, и он их прикрыл, непривыкший к столь интенсивному свету. В этот момент и подошёл Патрик. Он вытирал руки чистым полотенцем. — Итак, откройте рот как можно шире, — произнес он, кладя полотенце на смотровой стол. Некромант подчинился и широко раскрыл рот, сильно сутулясь, чтобы лекарю не пришлось прыгать за ним, ибо он был, сидя на столе, не менее высок, чем стоя на ногах. Тот же внимательно осмотрел полость и ту часть, что осталась от родной языковой мышцы Себастьяна, при этом покачал головой и недовольно поцокал. Пощупав обрубок во рту темнокожего мужчины, он улыбнулся чем-то своему, а после разрешил закрыть рот, переходя к прощупыванию шеи. Потом он снова велел открыть рот, что-то разглядывая, продолжая мять шею некроманта. — Что же, могло быть и хуже, — вынес вердикт старик. — Голосовые связки атрофировались, причём довольно сильно. Придётся пить зелье и тренироваться, чтобы мы вновь смогли услышать вашу связную речь, Себастьян. Язык отрастим сегодня. Но, боюсь, придётся напоить вас снимающим боли и сонным зельями. Мне не нравится, как выглядит то, что осталось у вас во рту — мышцы живые, но обработаны очень плохо. Я удивлен, что у вас не началось заражение и гниение. Вы или очень везучий, или ваш организм достаточно сильный. В любом случае, мистер Пекаттонис, речевой аппарат будет восстановлен при тщательном уходе и тренировках через полторы-две недели. А вот активность языковой мышцы можно будет вернуть уже не этой неделе. Если, конечно, Себастьян будет этим заниматься, а не забудет. Поначалу язык будет казаться чужим, плохо слушаться, мешаться и всячески раздражать, но вы быстро привыкните. Дальше будет лучше, — уверенно заявил лекарь. — Можете спускаться со стола. Думаю, у Девона всё готово, и можно будет сразу приступить к реализации лечения. Только нужна комната с мягкой кроватью, но в замке достаточно гостевых спален — думаю, ректор не за жадничает одну и выделит для вас мистер Себастьян. — Может, лучше в моей спальне? — робко предложил Филипп, подавая голос в смотровой впервые. — Она не так далеко от лаборатории, там много места и есть всё, что, возможно, может понадобиться — я же всё-таки алхимик. А гостевые комнаты почти полностью пусты. Да и мне так легче потом будет ухаживать за ним, — при последней фразе на щеках рыжика выступил румянец. — Что ж, думаю, можно и так, — пожал плечами лекарь, кидая взгляды на явно счастливого и довольного некроманта. — В таком случае, идите. Где Ваши апартаменты, я знаю, мы с Девоном принесём все необходимые лекарства, и перед началом я дам Вам все возможные и необходимые рекомендации, чтобы не случилось экстренной ситуации. Это, конечно, дело не новое, но эксцессы и неожиданности иногда случаются — стоит быть бдительными, — после этого небольшого диалога, Патрик ненавязчиво выпроводил гостей из смотровой, а после и из комнат и велел подготовить тёплых одеял, натопить по жарче камин, перестелить чистое бельё и подготовить больше подушек. Филипп только и успел кивнуть лекарю, после чего схватил некроманта за руки и с довольной моськой повёл его в сторону своих комнат. Всё же, как бы он не ворчал на ректора, бес был ему благодарен — несомненно, Самариль наглый и оборзевший раздолбай, но ведь он действительно делает всё, чтоб жителям этого замка было хорошо, заботится о них. Филипп глянул на Себастьяна мельком, дабы оценить его реакцию на произошедшее только что в комнате лекаря. Кажется, и сам некромант был весьма доволен, отчего настроение рыжика повышалось многократно. В своих комнатах он начал активную подготовку к грядущему событию, следуя указаниям врача.