***
Уже лёжа в постели, Роберт всматривался в белоснежный от побелки потолок. Встающее солнце тенями играло на нём, рисуя волшебные истории и сказки. В голове мужчины было пусто, а на губах играла глупая и грустная улыбка. Он ни о чем не думал, только сердце всё не унималось в груди. А в большой кровати было слишком много места. Но, видимо, какое-то тёмное провидение тайком подслушало его мысли, и в дверь тихо поскреблись. — Заходи, — прошептал мужчина — большее для Девона было и не нужно. Быстро зайдя в комнату, он тут же скользнул обеспокоенным взглядом по лицу опекуна и, нырнув рыбкой к мужчине под оделяло, улёгся на локоть Роберта. Руки оборотня лежали под головой, и это было более чем реально. — Это все из-за него? — все так же шёпотом спросил юноша, перекидывая ногу через бедро опекуна и обнимая его одной рукой. — Так заметно? — спросил мужчина, зарываясь носом в пушистую макушку воспитанника. — Мне — да. Он, скорее всего, подозревает, но знает, что ты ничего делать не будешь. Забыл бы его уже и жил спокойно, — пробурчал Девон, потираясь щекой о плечо опекуна. — Не могу. Он, как вирус, отравляет кровь. Мне это не мешает, — тепло улыбнулся непосредственности подростка мужчина. — Когда он далеко, эта влюблённость мне не мешает. — Пожалел бы и себя, и меня. Мне неприятно смотреть на то, как ты мучаешься. Он инкуб, он не специально влюбляет, но окружающие от этого задыхаются. — Знаю, спи, или ты хотел напоследок расслабиться? — с легкой насмешкой спросил оборотень. — Нет, я пришел спать и тебя поддержать. Сомневаюсь, что у тебя что-нибудь получится, когда он в соседней комнате, — фыркнул юноша. — И всё-то ты знаешь, — поцеловав мальчишку в лоб, перевернулся на бок, обняв его и, притянув ближе, мужчина уснул, а Девон некоторое время размышлял о том, что этот инкуб слишком проблемный. И о том, что он ещё пожалеет, и не раз, о такой мягкотелости своего опекуна.***
Каким же трудным выдался этот день. Солнце, пробиваясь даже через толстую штору, так и норовило обжечь глаза своим неистовым сиянием, а сон всё не шёл. Этот дом напрочь пропах им. Как же Самариль пытался этого избежать… Однако единственным вариантом был старик Миродейл, но тот, мысленно ехидно ему улыбнувшись, просто ушёл в мир иной, оставив на шею Самариля свою дочь и еще более важную проблему — своего ученика. Как же сейчас мужчина ненавидел старика за это… Он даже и представить не мог, как будет выносить Роберта в одном помещении с ним, а ведь это теперь будет случаться всё чаще. Как будет выдерживать эти робкие, но не менее горячие взгляды, этот стыдливый румянец на щеках, эту грустную улыбку… Эх, столько вопросов… А солнце все светит, не желая уходить за горизонт. Самариль не знал, как выдержал эти ужасные часы в давящей тишине, но вот комната начала постепенно погружаться в сумрак, тени удлинились и стали темнее… Самое время. — Всем подъем! — без зазрения совести крикнул мужчина, без стука войдя в комнату Роберта. Мужчина поднял голову с подушки и, посмотрев через плечо Девона, вопросительно уставился на инкуба. — Ещё даже десяти нет. Куда ты так торопишься? Все равно раньше полуночи не выдвинемся, — зевая, сказал оборотень, вновь утыкаясь носом в шею обиженно сопящего юноши. — Роберт, что ты несёшь? — удивился Самариль. — Сейчас закат — здесь тени приобретают особую силу. А в поезде ещё неделю трястись я не собираюсь, даже и не мечтай, — категорично заявил инкуб. — Мы в любом случае не успеем — дом надо законсервировать, — отозвался с подушек Девон. — Вот и займитесь этим сейчас, — хмыкнул Самариль, обойдя кровать вокруг и присев на край, прямо на уровне груди Роберта. — Этим будет заниматься Девон — ему нужна практика, — сказал Роберт, отпуская тёплое тело юноши из объятий и садясь на постели. Девон недовольно поморщился и, обняв опекуна за талию, все же открыл глаза и с непередаваемым чувством уставился на инкуба. — В силу войду только после заката — если делать это раньше, то потрачу значительно больше энергии, а когда получится подпитаться в следующий раз — неизвестно, поэтому ждём заката и выходим после полуночи. Если волнуют тени, то я вам их организую — только скажите координаты куда надо, и я перемещу, — недовольно протянул Девон, когтями от досады царапая спину Роберта. Мужчина недовольно зашипел, но говорить ничего не стал. — Малыш, неужто учить меня собрался? — Самариль звонко рассмеялся. — Ты не волнуйся — я уж и сам как-нибудь справлюсь, без помощи мелочи. — В таком случае, сгинь и дай поспать, — твёрдо и равнодушно сказал Девон. — Вы и так спали весь день, молодой человек! — немного обиженно заявил демон. — И вообще, мне там скучно похуже, чем в компании нудящего Коты. — Коты? — Девон вопросительно уставился на Роберта. — Остагар Котани — один из лордов Оксфорда. Я тебе о нем пару лет назад рассказывал, когда объяснял аристократический строй Севера, — сказал мужчина. — Пепельный блондин, ярко-красные глаза с радужкой-хамелеоном, высокий рост, худощавое телосложение. Мастер ледяной магии. Это тот, что с тобой вчера был? — спросил Девон, смотря на инкуба. — Он самый, — чуть улыбнулся Самариль. — Каким же он был букой, когда мы с ним только познакомились, — надул губки он. Сейчас перед глазами встали воспоминания: как же он выворачивался и пререкался, стоило демону коснуться самого вожделенного — прекрасных волос; как тогда смущался и отворачивался, когда с ним пытались заговорить. Да и вообще, он был ледышкой во всех смыслах этого слова. Сейчас лёд начал постепенно таять… — Вылези из своих фантазий, фетишист, — насмешливо бросил Роберт. — Топай вниз в столовую, через десять… — посмотрев на хмурого Девона, мужчина исправился, — двадцать минут мы спустимся. От того, что ты сидишь над душой, легче не станет, учитывая, что не у всех она есть. — Хорошо, хорошо. И вообще, я проголодался — пойду прогуляюсь. Лондонские тени очень вкусные, — облизнувшись, Самариль уже было собирался уйти, как о чём-то на секунду задумался, с таинственной улыбкой повернувшись опять лицом к Роберту, чуть наклонившись, легко и коротко коснулся его губ своими, после, минуту понаблюдав за реакцией, просто выпрыгнул в окно, скрываясь за тенями. — Придурок, — беззлобно бросил Роберт. — И что ты в нём нашёл? — задал риторический вопрос Девон, ревниво поглядывая на опекуна. — Давай вставать, радость моя, а то все бока уже отлежали. Завтрак ты готовишь. — Угу. А то зря, что ли, тушке вчерашнего зайца пропадать, — поцеловав юношу в щёку, Роберт накинул халат и отправился в ванную, в то время как Девон, ещё немного полежав, пошёл на кухню готовить завтрак. Самариль же, просто прогулявшись по улицам вечернего Лондона, немного пососал энергию теней местных аристократов, с лёгкой усмешкой наблюдая, как пара девушек упала в обморок от того, что мало того корсеты всё сжимают, так ещё и энергию просто так высосали. Через часик вернулся в дом, энергетически сытый; зайдя на кухню, тут же уловил манящий аромат, от которого желудок издал характерный звук, требуя к себе внимания. В это же время из кухни вышел Девон, неся в руках большое блюдо с нарезанными кусочками сочного полупрожаренного мяса. Одной рукой держа блюдо, в другой он нёс ведёрко со льдом, в котором лежала бутылка с вином. Как заправский официант, он ловко обогнул инкуба, поведя едой прямо перед его носом, при этом не дав ни кусочка, и взглядом велел следовать за ним. — Роберт, он вернулся, — крикнул в гостиную юноша, проходя мимо арки по пути в столовую. — Сейчас, иду, — отозвался Роб из гостиной, заканчивая с упаковкой книг. Самариль лишь хмыкнул, по-обычному улыбаясь, прошёл вслед за парнишкой. Кушать хочется больше, чем ехидничать. Да и парню с ним сейчас проблемы ни к чему. Им ещё вместе жить. А сюрприз, какой для него подготовлен, наверное, мальчишку обрадует. Когда все расселись за стол, Девон по привычке начал разливать вино по бокалам и подталкивать самые вкусные кусочки к Роберту, пока тот что-то просчитывал в уме.***
Полночь приближалась. Пока Девон и Роберт занимались какими-то своими делами, Самариль нагло пользовался благоприятной для него смертельной энергией, пропитывающей помещение буквально насквозь. Что может быть для старого демона лучше? Он сейчас ведь может без угрозы потерять драгоценную энергию, даже пользоваться не просто теневой силой, а выпустить парочку захваченных в своё время реальных теней, заставляя их помочь ему. Просто чудесно! От этой мысли он улыбался как никогда, терпеливо ожидая, пока хозяева дома закончат все свои дела, при этом поглядывая на уже не новую луну. — Вы там уже всё? — сделав голос наиболее безразличным и скучающим, спросил Самариль, когда стрелка часов была в минуте от полуночи. — Почти, — отозвался Роберт, грузно упав на диван. — Чертов артефакт. Что б тебя в аду… — шипел себе под нос Девон, настраивая артефакт. Ровно в полночь, с первым ударом курантов в напольных часах, Девон восторженно воскликнул: — Всё! — прикрепив артефакт к достаточно объемной куче багажа, он победно посмотрел на Самариля. — Можем отправляться. — Отлично. Но для начала у меня вопрос — Роберт, мальчишка уже хоть раз переносился через мир теней? — оторвав взгляд от луны и переведя его прямо в глаза Роберту, спросил Самариль. — А я откуда знаю? — пожал плечами мужчина. — Я сам по себе через тени перемещаться не умею. — Я ходил тенями, но пару раз и на небольшие расстояния, — отозвался Девон, критически осматривая багаж. — Значит, контузить будет прилично, — посмеялся Самариль. — Что ж, пошли? — Я снял защиту — можно прям отсюда переноситься. На улице опасно — могут засечь, — начал говорить Роберт, но неожиданно сущность Девона всколыхнулась, и мужчину окатило могильным холодом. — Девон? — вопросительно приподнял бровь Роб. — Инквизиция… — прошептал парень, заметно побледнев. Самариль понимал, что на счету каждая секунда, поэтому, взглядом дав поручение Роберту, начал быстро зачитывать заклинание, сложив пальцы рук в необходимый знак. Вскоре, все тени в помещении как-то страшно исказились, повеяло каким-то адским холодом, Самариль, не теряя ни минуты, просто столкнул Девона в одну из них, при этом продолжая держать специальный фон; следом в портал запрыгнул и Роберт, а после и сам Самариль, предварительно полностью стерев собственный магический фон помещения. Они оказались в просторном холле, сейчас освещаемом лишь приглушенным светом свеч. Вокруг стояла такая тишина, что можно было расслышать собственное эхо. По обе стороны от них вели две полукруглые лестницы, поднимаясь на небольшую веранду, стоя на которой можно было разглядеть весь холл трансильванского дворца. Девон мёртвой хваткой вцепился в руку Роберта. Юношу конкретно трясло, и у него стучали зубы. Потом мальчишка что-то быстро-быстро заговорил, постепенно приходя в себя, но язык, на котором он произносил слова, был окружающим непонятен. — Девон, прекрати созывать нечисть! — гаркнул на него Роберт. — Ещё только призраков не хватало для полного счастья… где вещи? — это он произнес уже более миролюбиво. Зато крик подействовал, и юноша, проморгавшись, ткнул пальцем в другой конец холла. — Отлично. Самариль, где наши комнаты? — Пошли, провожу, — махнув рукой, проговорил мужчина. Поднявшись по лестнице, они оказались на той самой веранде. Сейчас было отчетливо видно, что стена не прямая, а чуть выпуклая, по обе стороны от неё вели пары дверей. Раскрыв одну из них, они оказались в еще одном холле, но уже в несколько раз меньше. По всему периметру помещения были двери, некоторые из которых подписаны красивыми, золотыми буквами. На одной было четко и ясно выведено: «Роберт Томсон. Алхимия». — Ну, вот мы и пришли. Ну надо же, мой дорогой Филенька так постарался, — с благоговением разглядывая позолоченную надпись, улыбнулся Самариль. — Роберт, милости прошу. А ты, мальчик, иди за мной, — теперь Самариль повел парня по коридору, преодолев одну из неподписанных дверей, предварительно взяв зажженный подсвечник с журнального столика. — Женское и мужское общежития отделены друг от друга преподавательским холлом, как и проход к учебным корпусам. Ну, не бери это в голову! Так, формальность, — добродушно улыбнулся мужчина, раскрывая одну из дверей в тёмном коридоре, — проходи и располагайся. О, и последнее, у тебя будет сосед! — с этими словами Самариль пошёл назад. — Убийца, тиран, изверг, псих, — равнодушно придумывал прозвище для Самариля Девон, разбирая вещи и аккуратно раскладывая их в шкафу. Комнатка, что ему выделили, была достаточно большой, но рассчитана она была на двух нелюдей, поэтому личного пространства было не особо много. Основными цветами отделки в комнате были серо-бежевый и тёмно-зеленый. Мебель, а именно две полутораметровые кровати с балдахинами, два стола, два кресла у камина, большие книжный и платяной шкафы и стулья, тоже в количестве двух штук, были из темного дерева. Единственное, что порадовало юношу, так это отдельная ванная на комнату и отдельная комнатка — видимо, что-то вроде кухоньки или столовой. Потому что кроме стола, пары стульев и минимум посуды, там более ничего не было. В жилой комнате на стенах были развешены гобелены, и кладки камня почти не было видно. Привезённые с собой книги заняли своё законное место на двух верхних полках шкафа. Одежда заняла ровно половину вверенной территории и была аккуратно развешена и разложена. Пергаменты были уложены в ящик стола, а принадлежности для письма расположились на столешнице. Сейчас кроме нескольких свечей в комнате более ничего не освещало пространство. Аккуратный и простенький подсвечник, рассчитанный на три свечи, и заклинание усиления на каждой из них давали более чем необходимо света. Окон в комнате тоже не было. Да и зачем они нужны тем, кто привык жить в темноте? А вот камин был кстати. Видимо, комната располагалась на уровне земли, и в ней было достаточно холодно и сыро. Переставив подсвечник на столик между креслами, который Девон ранее не заметил, и наложив дров в камин, он сосредоточился и поджёг древесину. Дерево жалобно застонало, но вспыхнуло, и огонь постепенно разгорелся. Довольно кивнув себе и похвалив за удачное невербальное колдовство, Девон приманил к себе одну из книг по некромантии, в которой была карта всех, даже самых маленьких, кладбищ Европы и Британских островов, надеясь выяснить, как далеко находится близлежащее. Хотя судя по ощущениям, не так далеко отсюда есть достаточно старое захоронение, и проблем с подпиткой не будет. Но лишний раз перестраховаться не мешало бы, поэтому юноша с интересом погрузился в изучение книги. — А кто здесь есть? — услышал он приятный, тихий, чуть шипящий юношеский голос где-то позади себя. Откуда-то повеяло могильным холодом, да и огонь в камине стал каким-то холодным и чуть устрашающим. Обернувшись, он первым делом натолкнулся на ясную и слишком уж искреннюю улыбку на тонких ярко-алых устах. Еле как расфокусировав на ней взгляд, наконец, смог разглядеть ее обладателя. Юноша лет шестнадцати, совсем невысокого роста, невероятно худощав, отчего светлая пижама просто висела на нем, и подвёрнутые штанины. Волосы тёплого золотистого цвета беспорядочными кудрями забавно разметались на голове, а два зелёных больших глаза на миловидном лице с довольно-таки приятными чертами, с интересом рассматривали самого Девона. Но было в этом милом мальчике что-то пугающее, от чего по спине бегали мурашки. — Я у камина предлагаю познакомиться, ибо я твой новый сосед по комнате, — отозвался Девон, внимательно следя за странным парнем. И без того широкая улыбка стала ещё шире. Мальчик с невероятной грацией обошёл второе кресло, мягко туда приземляясь, уперся руками в сидение, внимательно уставившись на Девона. Странно… почему он так и излучает из себя свет и невинность, а вокруг так холодно? Смертельно холодно. И не физически, а на душе. — Меня зовут Девон, я грим, мне семнадцать от рождения. А ты, я так понимаю, некромант? — спокойно спросил Девон, внимательно осматривая своего соседа. — Некромант? Как же это громко сказано, — после этих слов парнишка заливисто рассмеялся, чуть шипящим, завораживающим смехом, прямо как и его голос. — Я просто играю с этими безвольными куклами. Я Азазель, — приветливо улыбнулся парень, выставляя напоказ идеальный ряд снежно-белых зубов, протянув Девону руку. — Прямо как в Библии, — улыбнулся Девон, протягивая и пожимая тонкую руку. — Что ж, может мы и уживемся, потому что со мной мало кто может рядом находиться без вреда для здоровья и психики. Расскажешь о себе? — Рассказать? — на щеках юноши появился стыдливый румянец. — Как это — рассказать? А давай ты первый? — Хорошо, — легко согласился юноша. — Начну по порядку. Я родился и вырос в Британии. До шести лет путешествовал с родителями по всем островам, прячась от инквизиции. Когда мне исполнилось семь, я стал сиротой, увы, до моей семьи добрались раньше, чем мы успели что-то сделать. После этого меня по завещанию родителей усыновил один из моих дальних родственников. Его зовут Роберт, он будет здесь преподавать алхимию. Мы с ним много путешествовали, были и в Европе, и в России, даже на дальнем востоке и в Японии. Последние полгода прожили в Лондоне, и вот теперь, по решению ректора, — последнее было сказано с сарказмом, — мы оказались здесь. Люблю читать и гулять по кладбищам. Из литературы предпочитаю исторические романы классиков. Имею музыкальное образование, говорю на нескольких языках, в том числе и некро. Владею магией возрождения, тени и чувствую ауры окружающих меня существ. Если что-то интересно — спрашивай, — миролюбиво предложил Девон, смотря на Азазеля. — Девон, ты такой хороший! — воскликнул парень, резко подскочив с места, сев прямо на подлокотник кресла юноши. — А профессор Пекаттонис очень строгий. А ректор, говорят, тоже страшный, — обидчиво заговорил юноша. — Ректор не страшный, просто у него вместо мозгов тараканы в голове. А кто об этом говорит? Много ли народу в замке? И раз уж об этом заговорили, то расскажи-ка, как ты здесь оказался и что успел узнать, — сразу же оживился Девон, притягивая юношу с подлокотника на сидение широкого кресла. Вдвоём они без проблем на нём помещались, даже не касаясь друг друга. — И ты мне так и не сказал, сколько тебе лет. — Мне? Шестнадцать, — смутился юноша. — А здесь я не так давно, недели две — точно, профессор Пекаттонис меня сюда привел, он единственный, кто со мной общается. А ещё есть леди Скарлетт, она очень добрая и всегда готовит завтрак. А ещё, говорят, что в башне ректора есть тайная страшная комната. А тут народу совсем немного, но все такие серьёзные и страшные. Но никто не хочет со мной дружить, — это было произнесено с очень большой долей досады — Азазель неуверенно, но требовательно прижался головой к груди Девона, обдавая его волной некромантской магии. — У-у-у, я с тобой дружить буду, — довольно протянул юноша, впитывая без зазрения совести всю свободную энергию. Обняв парня за талию, чтобы Азазелю было удобно, Девон уткнулся носом в золотистую макушку. — За такое соседство лично ректору благодарность выпишу. — Правда? Ты такой хороший! — вновь восторженно повторил он. — Скажи, я разве плохой? — с надеждой в глазах парнишка уставился на Девона. — Нет, — покачал для наглядности головой Девон. — Просто твои способности слишком специфичны, и многие не могут с тобой дружить, даже если очень этого захотят. Но ты не расстраивайся, я с тобой буду дружить. А когда станешь старше и сможешь сдерживать свои способности, у тебя будет много друзей, если ты этого захочешь. На это мальчик только улыбнулся шире, чуть слышно всхлипнув, сильнее прижался к груди нового друга, наслаждаясь его прекрасной, смертоносной энергией. Ему сейчас было невероятно хорошо и тепло. — Профессор Пекаттонис сказал, что занятия начнутся на следующей неделе. А ты на чём специализируешься? — спросил Азазель, подняв голову, заглядывая в глаза Девона. — В смысле? — не понял Девон. — А тебе ректор не говорил? — удивленно уставился на него Азазель. — Нет, не успел, — ответил юноша, прикрыв от удовольствия глаза. Чистая энергия смерти так и витала в комнате. — Ну, значит, потом расскажет. Профессор Пекаттонис — уж точно, — улыбнулся юноша, также нежась в приятной энергии, — вот тогда и скажешь мне. — Сомневаюсь, что моя специализация сильно от твоей отличаться будет. Разве что предметов меньше, и то не факт, — вздохнул юноша. — Может, ты мне замок покажешь? Заодно и профессора Пекаттониса найдем. Чтобы сразу со всём определиться. — Хорошо. Покажу, — улыбнулся Азазель. — Тогда пошли, — уверено встав, Девон потянул за собой и мальчишку, после чего направился к двери в коридор. С улыбкой кивнув, белокурый мальчишка взял со стола подсвечник, после чего направился к прикроватной тумбочке, достав оттуда небольшой медный ключик, вышел из комнаты. Дождавшись, пока выйдет Девон, вручив ему подсвечник, запер комнату на ключ, взглядом выразительных зеленых глаз, в отсвете свечи имеющих янтарные блики, поманил за собой, идя в сторону преподавательского холла. Послушно идя следом за Азазелем, Девон внимательно осматривался в коридорах, запоминая расположение комнат и помещений. Преодолев коридор, они, наконец, вышли в освещённый холл. Параллельно с ними открылась другая дверь, которая вела к лестницам. Оттуда вышли двое — низенький, рыжий и на вид очень хрупкий паренек, чьи волосы торчали во все стороны, скрывая половину его глаз, вторая из которых была скрыта очками с довольно-таки толстыми стёклами, так же нельзя было не приметить россыпь едва заметных веснушек на бледных щеках. Рядом с ним шла высокая темноволосая женщина, на вид лет тридцати, может даже моложе, одетая в чёрное платье в пол с серебристой вышивкой на подоле, и о чём-то серьезно рассказывала пареньку. — Профессор Пекаттонис! Леди Скарлетт! — улыбнувшись, восторженно сказал юноша. Рыжий сначала чуть подскочил на месте, хватаясь за локоть женщины, но после снова встал ровно; робко поправив сползшие очки, чуть улыбнулся. — А, это вы, Азазель. Решили показать нашему новому студенту академию? Что ж, очень похвально, что вы, наконец, нашли себе приятеля, — добродушно произнес он, после чего обратился к Девону. — Добро пожаловать, юноша. Надеюсь, что вам уютно в вашей спальне? — Филипп, дорогуша, ну зачем мучить молодого юношу вопросами? Следует ведь сначала представиться, — тактично оборвала его женщина, — моё имя Скарлетт Аскори. Веду этикет и магию огня. Это, — она кивнула взглядом в сторону ее сопровождающего, — профессор Филипп Пекаттонис. Наш многоуважаемый зам, преподаватель физической подготовки и магии иллюзии. Добро пожаловать. — Премного благодарен вам, леди Скарлетт, за столь любезный приём, — ответил Девон, склонившись и поцеловав даме ручку. — Рад познакомиться с вами, профессор Пекаттонис, — улыбнувшись, Девон подал ему руку для рукопожатия. Тот сначала заробел и заметался взглядом по округе, но после неуверенно пожал руку студенту, немного пристыженно улыбнувшись. — Ох, прошу простить меня за мою бестактность. Просто столько дел, что поневоле забываешь элементарности, — чуть улыбнувшись, сказал рыжий, — я надеюсь, что вам тут понравится, сэр… — не зная имени, зам замешкался. — Просто Девон, — улыбнулся парень светлой и дружелюбной улыбкой. — Признаться честно, пока ещё не решил точно. Но комната и соседство, — короткий добрый взгляд на покрасневшего Азазеля, — меня очень порадовали. Но вот беда, профессор, мне тут нашептали, что в академии существуют специальности — мне бы в этом разобраться. Чтобы ненароком чего не натворить, — очередная улыбка профессору и леди. — А мой дорогуша Самариль как всегда забыл рассказать о деталях, — возмущенно помотал головой Филипп. Его прежнюю неловкость и робость словно ветром сдуло, перед ними сейчас стоял совершенно другой человек — очень серьезный и ответственный. — Прошу вас, присядем, — предложил он, указывая на несколько кресел в холле. Проследовав к ним и удобно там разместившись, Девон вопросительно посмотрел на профессора, не торопя его, но внимательно ожидая объяснений. — Эх, и неужели ректор вам ничего не рассказывал? — удивленно ещё раз спросил мужчина. Получив отрицательный кивок в ответ, сложил голову в ладоши, что-то зло шипя, после чего начал говорить. — Дисциплины в нашей академии делятся на общие и индивидуальные. К общим относятся такие, как история, физическая подготовка, и тому подобное. То есть, общедоступные и обязательные. А вот индивидуальные — это так называемая специализация, магическое направление, или, более доступным языком — врожденный дар. Вроде пирокинетики, водной магии, алхимии, некромантии. Надеюсь, я доступно объясняю? — Более чем, — утвердительно кивнул юноша. — Что ж, это всё, что мог сказать вам я. А теперь вам решать, какая специализация будет у вас. И советую сделать это в ближайшее время и обговорить с профессором, ведущим дисциплину, время ваших занятий, так как теоретические занятия пусть и будут общими, а вот практические — индивидуальны, так как до конца недели у меня или у ректора на столе должна лежать бумажка с заявлением и всеми данными, чтобы мы могли вывесить в холле расписание занятий, — Филипп чуть улыбнулся, глядя в глаза студенту своими чуть раскосыми разноцветными глазами сквозь преграду очков. — Хорошо, большое спасибо за информацию, профессор, — юноша поднялся и протянул руку для рукопожатия. — Да, конечно. Будут вопросы — можете смело обращаться ко мне, — улыбнулся ему тот, горячо пожимая руку. — Миледи, так вот. Если направить энергию в противоположную сторону, то… — продолжил он, скрываясь в одной из комнат. — Мдя, — протянул Девон. — Теперь ещё и заявление писать. — Девон? — тихо и аккуратно позвал его Азазель, убирая золотистые кудряшки с глаз. — Пойдём дальше? — Думаю, сегодня обойдёмся местами первой необходимости, — протянул юноша. — Где здесь кухня и библиотека? — Пошли, покажу. Как раз помогал сегодня профессору Пекаттонису расставлять книги по местам, — улыбнулся парень, подскакивая с кресла, бредя в сторону двери, ведущей на первый этаж. Спустившись в главный холл, они побрели по одному из тёмных коридоров, после нескольких поворотов зайдя в высокую двустворчатую дверь и сразу же оказывшись в громадном помещении, которое сверху донизу было переполнено стеллажами, заполненными книгами. — Вот это да, — с придыханием заключил Девон, оглядываясь. — Ну, прям-таки Александрийская библиотека, тысячелетием позже. — Профессор говорил, что семья, которая здесь жила раньше, собирала эти книги веками. К тому же, у самого профессора тоже очень много книг, на пару стеллажей — точно. А еще он постоянно заказывает необходимые, чтоб студентам и профессорам всегда было удобно находить нужный для себя материал, — улыбнулся Азазель, чуть проходя внутрь, останавливаясь у основания бело-бордового пушистого ковра на тёмном паркете. — Так, — протянул Девон. — На покорение библиотеки у нас есть ещё неделя. Так что пошли теперь на кухню, а то что-то кушать хочется. — Хорошо, пошли, — с готовностью сказал парень, выходя из библиотеки, бережно закрывая приоткрытую дверь. — Сегодня готовила Нейна. Она тоже новенькая. Очень странная девочка. Знаешь, у неё красивая улыбка, но очень грустная. А еще она угостила меня пирожком с абрикосовым повидлом, — с улыбкой вещал Азазель, бредя вдоль темных коридоров. — Когда я виделся с ней в последний раз, она наотрез отказалась зайти в дом, в котором я жил, — равнодушно сказал Девон, бесшумной тенью следуя за Азазелем. Идя за парнем, юноша внимательно осматривал все коридоры, помещения и двери, в которые они проходили, запоминая расположение и подмечая интересные укромные местечки в некоторых нишах, которые не всегда достаточно сильно прикрывали гобелены, в обилии навешенные на стенах. — Неудивительно. Она всегда молчит — не отвечает ни на один вопрос, словно никого вокруг нет. Только мне один раз улыбнулась. А вчера я слышал, как она плакала, — пожал плечами Азазель. — Пришли. Открыв очередную дверь, они оказались в довольно-таки просторном помещении тёплых красных и золотых тонов. Посередине стоял большой обеденный стол и бесчисленные стулья вокруг него. Посмотрев на противоположную стену, можно было заметить арку, занавешенную лёгким тюлем, доходящим примерно до половины, чуть приоткрывающим вид на кухню. — У неё на днях отец умер. Его инквизиторы убили. Так что неудивительно, что она так себя ведет — со временем оклемается, — грустно ответил Девон и, подталкивая Азазеля к арке, решился за неё заглянуть. — Наверное, это больно, когда близкие умирают на твоих глазах, — погрустнел юноша, опустив взгляд в пол, перебирая ногами под упорными толчками. — Больно, но и с этим можно смириться. Главное, кризис пережить, а потом все приладится. Зато в такие моменты можно найти себе спутника по жизни и опору. Надо быть чуточку позитивней, — отозвался Девон, приподнимая занавеску над аркой.