Читай по губам

That's the beauty of a secret, You know you're supposed to keep it, But I don't have to fucking tell you anything.

Наташа жила секретами, даже не замечая, как сама стала одним большим секретом, закрытым почти ото всех. Секреты раскрывали настоящую ее. А она не могла позволить этому случиться. Она любила и ненавидела настоящую себя. Наставляя дуло пистолета на очередную цель, Наташа чувствовала себя свободно и одновременно отвратительно. Что-то Романова могла рассказать Бартону, а что-то старалась спрятать как можно глубже. Бартон тоже открытой книгой не был. — Он будет идти вечно, — бормочет под нос лучник, не отрываясь от окна. И, наверное, больше самому себе, так тихо звучит его голос. Дождь не вечен. Ничто не вечно. Когда-то Наташе сказали именно так. Ее подготовка не вечна, на ее место встанут настоящие задания, задания не вечны, они сменятся убийствами… даже смерть людей, что Романова убила, не вечна. Наташа не помнит всех, кого убила. Только знает, что их было много. И они до сих пор приходят в кошмарах. Она, прикусив губу, смотрит на Клинта, а тот так увлечен погодой, что не замечает рыскающего взгляда. Нат чувствует, что что-то не так, но нет, это его серые глаза, это его губы, это его руки… она чувствует себя абсолютно беспомощной и слабой. Агент Романова не может быть такой. Наташа вздыхает, заводит руки за шею, расстегивает цепочку, и вкладывает ее в раскрытую ладонь Клинта. Она до сих пор пытается. Еще рано сдаваться. Цепочка всегда была Наташиной надеждой. И как бы ни казалось, она нужна была ей чаще, чем она думала. Но сейчас в надежде нуждается не она. Бартон чувствует прохладный металл в своей ладони и инстинктивно сжимает ее. У него опущена голова, но Наташе кажется будто на секунду он ухмыльнулся. И этого хватает, чтобы почувствовать надежду. Клинт любит ее упорство и решительность, оно всегда было при ней, даже в первую их встречу. Он дышал этим всю свою жизнь. Но теперь у Клинта нет сил сказать ей, что зря старается, что ей пора расставаться со своей решительностью. У этого кулона такая же странная и пыльная история, как и у них. Слишком многое произошло за это время. Кажется, будто это было давно. Бартон редко делал кому-то подарки, да и кулон им не являлся. Все его отношения начинались и заканчивались в постели. Но Романова почему-то долго держала на себе внимание. Клинт больше не нуждается в словах, не нуждается в том, что бы кто-то говорил. Он, правда, хочет остаться с ней, но что-то говорит, что будет лучше, если он оставит Нат одну. Избавит ее от себя и своих проблем. Она сильная, она справится, он уверен. Но сейчас нужно сыграть будто все в порядке. Клинт ненавидит лгать Нат, но он должен. Это ложь во благо. Будет сложно, но попытаться стоит. Романову никто не может переиграть, если она не позволит. Он смотрит ей прямо в глаза.  — Прости… я идиот. Романова держит пальцы на маленьком расстоянии друг от друга и одними губами говорит: «чуть-чуть». Она точно выяснит что происходит, она точно вернет своего Клинта домой. Ее улыбка задевает, что-то внутри и Бартон понимает, что очень рад видеть ее рядом. Она спрыгивает с подоконника, одним движением снимает пальто и кидает его в руки Клинту. Он позволит ей действовать какое-то время. Он боится, что не сможет остановить ее, и, сказав это позже, ей будет больно. Он чертовски сильно любит ее, чтобы отпустить. Это его Наташа. Наташа, которая не объясняет что собирается сделать, Наташа, которая не привыкла отчитываться, Наташа, которая ненавидит сюрпризы, но носит один такой на шее. Пока он вешал пальто на место, Романова отыскивала что-то в ящиках на кухне. Клинт просто смотрит на нее, пока она вытаскивает из холодильника запасы еды, которые она приносила ему в первые дни, пока он не закрылся от всех, но Бартон не ел. Уверен, она что-то сказала по этому поводу. Не стояла бы Романова спиной, он бы узнал, какими ласковыми словами она одарила его за такое раздолбайство. Пройдясь как ураган по кухне Бартона, Нат водружает ему в руки две коробки пиццы, еще пару закусок и заканчивает свой гору двумя небольшими металлическими банками газировки. Сейчас Клинту Наташа кажется не обремененным жизнью подростком с каким-то планом, который просто так и плещет в ее глазах. Романова жестом показывает идти за ней и Бартону не остается ничего, кроме как улыбнуться и пойти следом. Наташа видит его притворство. Это сложно не раскусить, тем более для нее, она думает, что он все еще не привык…, но она вернет долг, как бы там не было. Однажды, он помог ей, она отплатит ему тем же. Для этого ведь и нужны друзья, верно? Наташа садится на кровать и кладет на колени ноутбук. Хлопает по месту рядом, и Клинт послушно пристраивается возле нее, перед этим оставив еду на столике рядом с кроватью. Бартон смотрит на Нат, пока она выбирает фильм, не отрываясь от экрана, один раз бросив фразу: — Секунду… И это пара минут, чтобы подумать. Они собираются смотреть фильм, будто какая-то влюбленная парочка… с едой, напитками и прочим. Но кто они, на самом деле? Друзья, любовники временами, просто напарники в Щите, надежда друг для друга? Сложный вопрос. Наташа никогда не говорит: я люблю тебя. Она качает головой, смеется и говорит: ты идиот. И в такие моменты, ему не нужно никакое «люблю», он и так чувствует себя счастливым. Так, кто они… Наташа включает фильм и бросает Клинту газировку. Прямо как раньше, но все равно это новое. Все придется начинать заново. Бартон замечает, что успевает читать по губам актеров, даже не слыша ни единого звука. Пару раз Клинт даже смеется, и Наташе кажется, что у него смех самого одинокого человека на свете. Бартон будет смеяться как раньше, он будет бросаться подколками, что Старк позавидует. Она его вернет… С какого момента Нат стала такой уверенной? Не помнит, но она знает, что на пути будет достаточно трудностей. Однако она готова преодолеть все тягости, дабы насладиться такими минутами спокойствия и умиротворения, как сейчас. Просто слушать его тихое дыхание и молчать. Наташа невольно улыбается и кладет голову на грудь Клинту. Просто как друзья. Ее рыжие волосы приятно щекочут нос, а позже Нат и вовсе засыпает. Клинт чувствует это по ее глубокому дыханию. Он хочет снова услышать, как она глубоко вдыхает носом воздух. Когда она спит так, он уверен, что все в порядке, он уверен, что его Наташа в безопасности. Он все еще сжимает цепочку в своей руке. Может и правда стоит попытаться?