Всех господ пошлю я...

Подпольное здание для плотских утех. Рядом с ним стоит высокий парень атлетического телосложения. Вижу только его очертания, но потом мы с Греем подходим поближе, и становится ясно, кто его подельник. Не скажу, что удивлена. Лексус никогда не казался мне порядочным парнем. — Хэй. — Привет. Я привел к нам юную, красивую и невероятно страстную леди. Но, думаю, вы уже знакомы? — играет свою роль Грей. Лексус, как такой тип, что более прямолинеен, уклончиво бросает мне: — Входи внутрь. Грей не сильно расстроился, что его тупо проигнорировали. Впрочем, должен же понимать, что он ничуть не забавен. Заходит внутрь следом за мной, а я окидываю взглядом комнату и презрительно фыркаю. Тут очень душно, сыро и неуютно. Начинает першить в горле, смотрю под ноги, а там запыленный паркет. Мебели почти нет. Окна выглядят прилично, особенно снаружи, а вот все остальное, как казалось, просто пропиталось грязью. — Ты привел меня на помойку? — Прости, мы недавно купили этот дом, а обустроить все пока не успели, но мы ведь сюда не обстановкой любоваться пришли… — Что верно, то верно. Сглатываю слюну. Если мне и страшно, то всего чуть-чуть. — Можешь присесть на подоконник, а мы отойдем на секунду. Сажусь с опаской. Это здание не кажется безопасным, но подоконник меня без проблем выдерживает. Он такой длины, что на нем без проблем можно было бы и поспать. Особенно смотря на то, сколько мебели вокруг. Не на пол же ложиться. Он реально грязный, а еще твердый, как и полагается полу. В углу комнаты замечаю пепельницу. Одинокую с одиноким окурком. Дверь в соседнюю комнату они за собой заперли. Интересно, что они там делают и о чем говорят? Хочу уйти, но отчего-то еще остаюсь. Если и уходить, то не только отсюда, но и из гильдии тоже. Хотя… смогу ли я еще состоять спокойно в Хвосте феи? То, что было у нас с Нацу, как и то, что сейчас с Греем и Лексусом, — это все будет есть меня изнутри. Мы не сможем нормально разговаривать. Господи, чем я только думала? Хотя… раз уж все равно придется уйти, то почему бы и не поддаться животным слабостям в этот ебучий раз?.. Они возвращаются. И мне не нравятся эти взгляды. Они, точно Нацу, смотрят на меня с каким-то тупым выражением лица, которое, по всей видимости, у мужского пола обозначает «я тебя хочу». Надеюсь, что они отошли туда не для того, чтобы подрочить друг другу или накидаться афродизиаками. — Поднимись. Я встаю на ноги и понимаю, что они слегка подкашиваются. Улыбаюсь самой себе в мыслях и с вызовом спрашиваю: — Мы будем уже что-то делать? — спросить, будут ли они меня трахать, как-то язык не повернулся. С дураком Нацу можно и жестко, а тут попробуй поиграй. Ни Грей, ни Лексус ничего не говорят. Они подходят ко мне с двух сторон и зажимают у стены. Их руки скользят по моим бедрам, по моей талии и по груди. Мне хорошо, я даже немного успокаиваюсь. Без понятия, от чего. Залезают ко мне под кофточку, расстегивают лифчик. Я даже толком не разбираю, кто именно что делает. Совершенно теряюсь. Впрочем, они должны понимать, что в делах, связанных с сексом, я совсем не шарю. «Главное — не будь бревном», — как посоветовала мне однажды милая Кана. Кусаю губы, как какая-нибудь Анастейша, а они уже стаскивают с меня гребанную кофту, мнут грудь… больно мнут грудь. Я пытаюсь не кривиться, даже притворяюсь, будто мне это нравится, но, наверное, это плохая тактика. Да ведь? Не знаю, у кого спрашиваю. Мне холодно становится. Вот вроде на улице даже немного жарко было, а тут я будто под ледяную струю Грея попала. О боги, зачем я представила ледяной золотой дождь?.. Надеюсь, они не особо извращенцы. Хотя, наверное, странно думать так о людях, которые снимают за деньги девушек и которые наверняка перетрахали киски почти всех женских особей нашей гильдии. Мамочки ж мои. Это звучит довольно стремно. А еще более стремно то, что я думаю об этом, пока они раздевают меня догола. Это как с Нацу. Хотя нет, во время раздевания я еще более или менее надеялась на что-то. А тут я уже что, ни на что не надеюсь? Господи, хватит говорить мысленно с собой. Успокойся, Люси Хартфилия, а еще приструни вон ту вот Хартфилию Люси, если ты понимаешь, о чем я. Неважно. Грей стаскивает с меня трусики, Лексус лезет пальцами, сразу несколькими, к моей дырке, сует их туда, а я что-то ни о чем другом не могу думать, кроме того, помыл ли он их. Здесь ведь везде антисанитария. Они что, не слышали о венерических болезнях? Или они уже ими болеют? Хеппи б вас в зад выдрал в полете, народ, это не смешно! — Расслабься, ты ведь сама на это согласилась. Соглашаюсь с тем, что согласилась. Теперь мне немного тошно уже от двух соглашений. Лексус присасывается к моим соскам, мое состояние мгновенно ухудшается, мне хочется отогнать его подальше от моей груди, но не могу сдвинуться с места. Ощущаю, как моя спина уже вся обтерла грязную стену. Особенно это ощущается где-то на уровне двух увесистых булочек, за которые они меня час от часу пощипывают или поглаживают. Вообще нахрен не понимаю, что они там делают. Это их возбуждает? Судя по тому, что выпирает из их брюк, да. Пытаюсь ускорить процесс и сразу два члена накрываю своими руками. А вот и два движения вперед, два органа, инстинктивно вбивающихся в мои руки. А вот их ручки уже совсем не там. Грей кладет руку мне на левое плечо, а Лексус на правое, — и они оба давят вниз. Ставят меня на колени. Я сначала просто приседаю, потому что не слишком хочется коленями в пыль становиться, но потом не могу удержать равновесие и падаю на них. Парни только улыбаются. Так зло, что не могу больше их узнать. Смотрю снизу вверх на этих господ и кайфую. Есть во мне что-то от мазохистки. Униженная, в тупике, я сама принимаюсь расстегивать их ширинки. Сперва одну, потом вторую. Мои руки ложатся на стволы. Заряженные орудия ждут момента, когда им бы захотелось выстрелить. По-моему, запах секса это чисто запах пота. Даже без запаха прочих выделений. Это чисто пот. — Эй, — говорю я, потому что он неожиданно просто берет и тыкает своим членом мне в рот. Чувак, помни, что я держу его в своих руках. Если ты хоть раз еще тыкнешь, я тебе его выткну. Ну да, вслух я это не сказала, но мысленно собой уже горжусь. Отсасываю одному, работаю рукой. Потом второму. И тоже пахаю рукой. Как же скучно. Я еще ни капли не мокрая. Мне вообще не хочется с ними трахаться. Может, просто уйти? А как же деньги?.. Да еп же ж. Ладно… Не могу сказать, что вкус неприятный, он скорее никакой. Это как сосать вместо леденца пластмассовую палочку от этого леденца. Но эти палочки довольно нормального размера. Не слишком больше, чем у Нацу, но разница таки чувствуется. Даже это чисто ощутимо, когда провожу рукой по стволу. Ну типа дольше по нему водить приходится. Они ебут меня в рот по очереди, хватают за волосы, из-за чего-то, что на моей голове, становится похожим на какой-то курятник. Каждый из них пытается пропихнуть головку члена мне куда-то в глотку, но они оба идут нах, потому что рвотный рефлекс. Так вот, сучки! Я не умею заглатывать и горжусь этим. Не используйте меня, великую Люси, которая немного шлюси сегодня. Кажется, у меня плавлятся мозги. Хрупкие и, вероятней всего, такие же блондинистые, как и мои волосы, извилины тупо отказываются двигаться, но при этом болтать с самой собой я горазда хоть сутками. Это же так забавно. Им надоедает то, что они не могут справиться с моим шаловливым ротиком. Поэтому мы перемещаемся в еще более грязное горизонтальное положение. Так-с, вот этот вот, который тоже немного хрупкоизвилистый блондин, раздвигает мне ноги и снова, сука, вводит туда свои мерзкие отвратительные пальцы! Нет, я не злюсь. Вот ни грамма. Это вообще глупости. Если честно, то это самое приятное из того всего, что они со мной делали пока. Ведь типа эти пальцы быстро и четко двигаются внутри, а еще они могут в стороны двигаться и как угодно. И это так приятно. Не до оргазма, конечно, но хотя бы не отвратно. Теперь будут болеть лопатки. Жесткие деревяшки. Тепло только во влагалище, в остальных местах я ужасно мерзну, а прикосновения этих типов вызывают легкие мурашки у меня на коже и капельки пота на лбу и прочих частях тела, от которых, соответственно, становится еще холоднее. Он приятно водит головкой члена по половым губкам. Это, пожалуй, еще приятнее, чем пальцы. А потом он такой входит внутрь, не спеша, постепенно, стараясь, чтобы и ему было норм и мне хоть как-то. Лексус учтивый, это приятная неожиданность. Грей же, напротив, очень мерзкий тип — лезет мне в глотку… снова, а потом заставляет меня погрузиться в мир еще мерзейшего омерзения. …да, он заставляет меня лизать его яйца. В жизни ничего отвратительнее не делала. И, о боги, он моется вообще? Хотя да, вроде да. И он же вроде лед, так почему его яйца не два снежных шарика? А-а-а… кто-нибудь, спасите. Или спаси. Ты уже забыл, да, Нацу? Ты уже узнал обо всем и мысленно меня бросил?.. Ничуть не обидно… … Лексус наращивает темп, как и полагается. Я даже пытаюсь двигаться ему в такт, хотя получается с трудом, потому что из-за Грея я совсем не вижу и частично даже не понимаю, что происходит с нижней частью моего тела. Чувствую лишь то, как моя задница трется о древесину и как на спине и бедрах начинают появляться первые признаки синяков. Все это… раздражает. Может, секс это не мое? И это, наверное, хорошо. Хорошо то, что я поняла это. Сейчас получу деньги и преспокойно уйду, а потом уеду прочь из Магнолии и пойду творить добро. Я ведь из добренькой гильдии, мне нравится помогать нуждающимся. Я рождена не для того, чтобы дырки подставлять. И я рада этому. Они поворачивают меня и ставят на четвереньки. Теперь пришла пора беспокоиться о своей заднице и о ее полной и несокрушимой сохранности. Этот мудень проходится рукой по моей пульсирующей дырочке, а я предупреждающе пинаю его ногой. Пусть только попробует — узнает тогда, какие у меня крепкие копыта. Я-то все еще в обуви. Лекс меняется местами с Греем. И тут-то меня не по-детски начинает рвать. Все же член у Грея больше, чем у этих дракономесителей. Да-да, больше, чем у тебя, Нацу. Это ледяное копье, а оно… действительно ледяное… Я серьезно, нет, не шучу. Его член, войдя в мою вагиську, стал таким холодным, что я уж было подумала Грей засунул в меня мороженое, на подобии того, что мы съели несколькими часами ранее. Но это блять, самое возбуждающее, что только со мной случалось. Вроде моему замерзшему телу должно было стать совсем холодно от этой ледышки между ног, но все стало происходить совсем наоборот — тело разгорячилось, внизу выделилась смазка, из-за которой появилось такое ощущение, будто бы в меня вошло мороженое, которое по ходу действа слегка подтаивает. Я сосу член Лексуса и отстраняюсь, очень часто отстраняюсь, чтобы долго и протяжно застонать. Небось Лексусу должно быть обидно, но что сделаешь, если это и есть правда — Грей крут в постели… кхем… на полу, вернее говоря. Подмахиваю с огромных усердием и уже не хочу, чтобы это заканчивалось. Половые губы начинает покалывать, как будто он отлизал мне с мятной жвачкой во рту (это уже информация от Гилдартса). Я чертыхаюсь от удовольствия. Даже когда чувствую легкую боль, это все равно кажется чем-то расслабляющим и возбуждающим. … Они меняют позиции. …я снова хочу съебаться. И уже очень сильно, потому что слышу голос Грея: — Думала, что я дам тебе получить кайф от секса с нами? Можешь об этом забыть. Ты нам не совсем для этого нужна.