***
Но Алиса много думала о Паше и по другой причине. В связи с ребёнком, который в ней живёт. О ребёнке думать теперь нужно было постоянно. А из-за этого она постоянно думала и о загадке появления этого ребёнка. И о том, что делать с отсутствием информации об отце. И загадка касалась Паши. Когда Гай-до сказал ей о беременности, она только в первый момент удивилась. Но очень скоро поняла, что он прав. Ещё до того, как прошла диагностику в поликлинике. Она поняла это так называемым шестым чувством. Просто почувствовала, что так и есть. Она беременна, хоть и не помнит, как это началось. Более того — она поняла, что знает о своей беременности уже несколько дней. Да что там — практически с самого начала, наверное. Знает, хоть и каким-то глубинным знанием. Хоть это знание и не выходило не поверхность. Вот если бы она, как все нормальные люди, помнила о моменте зачатия — тогда она и о наступлении беременности раньше догадалась бы. Догадалась бы, что любовные объятия увенчались наступлением беременности. А так извините — догадаться о беременности в её ситуации как-то сложно… Но даже подспудное знание привело её к тем изменениям, которые заметил даже Гай-до. Компьютер, искусственный интеллект, если уж на то пошло. Хотя все давно уже воспринимают его как полноценную личность. Интересно — а остальные люди тоже что-то заметили? Заметили произошедшие в ней изменения? А … Паша? Стоп… он же буквально в тот же день, ещё до её разговора с Гай-до, говорил ей: — Алиса, что с тобой происходит? — О чём ты? — Ты какая-то особенная в эти дни. — Ну с чего ты взял? — Я так вижу. Мало тебе того, что ты и так была убийственно красива. Так теперь в тебе появилось ещё что-то неуловимое, но делающее тебя совсем уже неотразимой. Какая-то … тайна. Да, грандиозная тайна. Главная тайна Жизни. — Паша, ты опять за своё. — Алиса, ну честное слово. Разве я тебе когда-то врал? — Откуда же мне знать? — Ну хорошо, хорошо — разве ты меня ловила когда-то на вранье? — Ну… не хотелось бы расстраивать тебя правдой… — Нет-нет, Алиса, я сейчас не про детское своё глупое враньё. А про новую эпоху в нашем общении — взрослую. — Тогда не помню. — Потому что я и не врал. — Но когда ты начинаешь песни в стиле «ты особенная», я не то чтобы считаю, что ты врёшь там или льстишь, но …, но и поверить в то, что всё так и есть, как ты говоришь, мне довольно сложно. — Алиса, да я же ещё и преуменьшаю! Точнее, я просто не умею сказать, до чего всё сильнее на самом деле. — Ладно, тебе виднее. — Ага. Вот это ты правильно говоришь. Интересно — что же это такое. Из-за чего ты стала совершенно невыносимо прекрасна. Это что-то такое странное, что сначала я думал, что мне показалось. Не мог поверить. Но теперь вижу, что ничего не показалось. Что же это за загадка? — Не знаю, Паша. Но вспомни, что говорил про загадочность Ницше: дескать, все загадки женщин разгадываются беременностью. — Да, «Все в женщине загадка и все имеет в ней разгадку: она называется беременность.». Но по-моему, это звучит как-то недостаточно … точно. Лично мне чего-то в не хватает в высказывании Ницше. От него веет больше эпатажностью. Не хватает душевности. Да и беременность сама по себе — и в самом деле загадка загадок. Тайна новой жизни — что за человек идёт в мир, откуда он, из каких пространств идёт в наш простой мир, что несёт, какое задание, какую весть миру, какое откровение… А Ницше говорит как-то пренебрежительно. Не торжественно и не душевно.***
Как же близки они тогда оказались нечаянно к ответу на Пашин вопрос! В её случае «загадочность» и в самом деле оказалась связана с обычной беременностью. Ну разве что без памяти об обстоятельствах зачатия… Если бы они продолжали общаться и могли обсудить её положение, то оба непременно вспомнили бы о том разговоре. Но они не общаются. Точно ли она правильно сделала, сообщив о расставании? Она в который раз уже усомнилась в верности того решения. И в который раз сама себе ответила — ну, а как иначе можно было? Ну как? Если бы они не расстались — Паша мог бы догадаться о её беременности. И что она ему сказала бы? Уже лучше попытаться сначала узнать, откуда беременность. Чем убивать Пашу известием о беременности. Он просто не переживёт её измены. «Инфигна!» … А если он узнает, что она не собиралась изменять и сама не знает, как оказалась беременной … да вообще даже страшно представить, что с ним будет. Так что только вот так. Расставшись. Правда, благодаря Гай-до Паша снова рядом в пространстве. Но они уже не пара. Снова рядом… Для Пашки это конечно плохо — ему лишние страдания. И неловко для неё. Хотя в то же время… она не может не признать, что ей очень приятно его присутствие. И … как-то спокойнее и надёжнее, когда он рядом. Тем более что она в положении, когда возможны любые сюрпризы и неожиданности.