Путь в прошлое

Часы гулко пробили три раза.       Гарри вздрогнул и снова сфокусировал взгляд на строчках. Странный автор опять пустился в размышления и теорию; мальчик устало пролистнул ещё пару страниц и отложил тяжёлый том. Похоже, на этом подсказки для него закончились. «Северус» испытал лёгкое разочарование — книга не стоила того, что за неё отдал «путешественник». Вспомнив, о чём он подумал пару минут назад, волшебник почувствовал, как внутри разрастается холодный страх. Мог ли он, сам того не подозревая, каким-то образом убить профессора Снейпа? Если да, то возвращаться не имело смысла. Жизнь с невыносимым чувством вины под косыми взглядами окружающих — не то, ради чего стоило рисковать.       Подросток потянулся и, придерживая одну руку другой, выбрался из кресла. Пол под ногами тут же опасно закачался, а погружённая в полумрак комната стала уже привычно кружиться и расплываться. «Только не сейчас!» — краем сознания подумал мальчик перед тем, как упасть на потёртый ковёр у камина. Первое, что почувствовал Гарри, придя в себя — резкий запах зелий и трав. Такой был в кабинете Снейпа и в школьном лазарете. «Меня нашли? Или…» — подросток попытался открыть глаза, но вовремя понял, что не может пошевелить и пальцем, словно кто-то наложил на него парализующее заклинание. Наслаждаясь странной, но приятной лёгкостью, волшебник чуть было вновь не провалился в безмятежный сон, но слева от него скрипнуло кресло и раздался сдавленный всхлип. Мальчик замер и прислушался. — П-профессор… Он же не… — Гарри почувствовал, как его сердце сделало тройное сальто. Срывающийся заплаканный голос принадлежал Гермионе. — Я правда не знаю, мисс Грейнджер. Мы делаем всё возможное, но вы же видите… — Дамблдор помолчал, а затем всё так же бесцветно продолжил: — Боюсь, целителю ничего не остаётся, как… — Нет! Как вы не понимаете! Он жив, и все это знают! Только дайте ещё немного времени, мы не можем просто сдаться и позволить М-министерству окончательно убить их… Рон, да скажи уже что-нибудь! — последнюю фразу всегда сдержанная Гермиона почти прокричала. Затем вокруг снова повисло молчание, иногда нарушаемое всхлипами. Гарри камнем лежал на кровати, пока его душа буквально вопила от боли. Неужели он и правда жив? Вот же он, его мир, его друзья сидят совсем рядом, стоило лишь открыть глаза и протянуть руку… Но как он ни старался, вокруг сгущалась лишь полная чернота. Запахи стали блекнуть, а голоса дорогих людей — отдаляться. Волшебник изо всех сил пытался уцепиться за клочок рассеивающейся реальности: «Подождите, я здесь!» Но отчаянный крик так и остался при нём.       Гарри приоткрыл глаза. Перед его носом лежала пахнущая табаком мантия, в камине дотлевали угли, но мальчик мог поклясться, что до сих пор чувствует ещё кое-что: запах крепкого алкоголя смешался с характерным медицинским. «Северус» перевернулся на спину, тонкие губы мальчика превратились в широкую улыбку, а в груди волшебника быстро разрасталось согревающее, почти забытое веселье. Наконец-то ком сомнений и вопросов, давивший на него всё время, стал исчезать, а на смену ему пришла спокойная уверенность. Слишком много деталей подсказывало ему единственно верное решение, а видение окончательно убедило подростка немедленно действовать. Так или иначе, он просто не сможет годами сидеть в чужой жизни, пока в родной его ждут. Да и опаздывать, как известно, невежливо.       Гарри, всё ещё ухмыляясь, облокотился на обе руки — и, охнув, завалился на бок. Правая неловко изогнулась, но мальчик, к своему ужасу, не почувствовал абсолютно ничего. Осторожно дотронувшись до своего тела, подросток нервно сглотнул — за время видения странная «скверна» охватила почти половину туловища, начиная от основания шеи и заканчивая бедром. Мальчик вспомнил, что похожие ощущения были в глубоком детстве, у маггловского стоматолога. Покачав головой, Гарри неловко встал на колени и трясущейся рукой открыл самую первую страницу. В середине пожелтевшего пергаментного листа чернел такой же символ, что был на обложке, а под ним аккуратным почерком выведен текст. «… Дорогой волшебник! Если ты читаешь эти строки — гордись, ибо тебе выпала поистине великая честь. Нет, я говорю не только о праве прочитать эти ничтожные труды. Настоящая честь — оставить после себя след в магическом мире. Открыв книгу, ты выразил готовность служить мне. О да, не удивляйся, мой друг, совершенно не важно, кто ты: тёмный маг, министр или вор — прямо сейчас по твоим жилам течёт сама Смерть. Не пугайся — это не наказание. Я даю тебе шанс испытать удачу. Приходи ко мне, и, клянусь, я отправлю тебя в любое время и место. Всё ещё не хочешь? Подумай: бездарно умереть в агонии, не найдя противоядия, или попасть в историю одной лишь ценой — своей прошлой жалкой жизнью… …Твой покорный слуга, Себастиан Авис. Великобритания, Керколди, ул. Мэриголл, 6».       Как это цинично. Человек создал бесполезную книгу, чтобы без всякого труда находить живой материал для настоящих, серьёзных исследований. Гарри отодвинул фолиант и насмешливо улыбнулся. В любой другой раз он, конечно, пришёл бы в ужас от всей ситуации, но сейчас… Сейчас этот неизвестный, одержимый запретными науками, просто помог ему совершить должное. В глубине души Гарри даже испытал облегчение — пойти на самоубийство, пусть и ради жизни, было бы непросто, а Себастиан и его медленнодействующий яд сделают своё дело. В эту же секунду грудь мальчика словно обожгло изнутри, и Гарри согнулся в приступе кашля. — П-похоже, ждать долго не придётся, — прохрипел волшебник, вытирая рукавом выступившие слёзы. «Только теперь в этом доме оставаться нельзя. Заставлять хозяина беспомощно наблюдать за угасанием жизни ребёнка — это слишком бесчеловечно. Кстати…» Гарри поднял голову и в недоумении посмотрел на мужчину; за несколько часов он устроил здесь такой шум, а волшебник безмятежно спит в паре метров, даже не меняя неудобной позы. Подросток нахмурился и, покачиваясь, подошёл к своему спасителю. — Сэр! — прошипел слизеринец. В ответ не донеслось ни звука. Гарри, сжав зубы, легонько потряс мужчину за плечо, а затем, закусив губу, обхватил пальцами чужое запястье. Мертвенно-бледное и холодное. Осознав произошедшее, мальчик тут же отскочил назад, со стуком уронив тяжёлый стул. — Чёрт… — выдохнул «Северус», пятясь к выходу. — Чёрт, чёрт, чёрт! С трудом сдерживая приступы тошноты, подросток упал в кресло и закрыл лицо здоровой рукой, отчаянно желая, чтобы этот мир вместе с нарастающей болью, дьявольской книгой и сидящим за столом покойником просто провалился в Ад. По-хорошему.

***

      Подросток сидел перед камином, невидящим взглядом уставившись на беспокойный огонь, в котором только что навсегда исчезла книга. После богатого событиями дня наступило долгое ожидание. Когда яд убьёт его? Насколько это будет больно? Гарри устало посмотрел в пыльное окно: небо заметно посветлело, ещё одна ночь 71-го года подходила к концу. Опустив веки, мальчик положил голову на колени и обхватил их пока ещё здоровой левой рукой, прислушиваясь к неровному стуку сердца. Было бы здорово просто заснуть, но нарастающее жжение в груди не позволяло встретить смерть в царстве Морфея.       Краем сознания Гарри-Северус решил занять себя и подвести итоги этого «путешествия»: за несколько дней он морально повзрослел на пару лет; по крайней мере, сейчас волшебнику стыдно даже вспоминать о всём, что он творил в Хогвартсе и за его пределами. Это плюс. Жизнь в теле Снейпа открыла ему глаза на многих родных (и не очень) людей. Привязался ли он к зельевару? Несомненно, да. Попытался понять слизеринцев? Конечно. Про Джеймса и Сириуса же вспоминать просто не хотелось. Их поступки оставалось только принять и стерпеть. «Из хорошего вроде всё».       С другой стороны, сам Снейп, если он и жив, никогда не поменяет своего отношения, и Гарри не мог его за это осуждать. От мысли, что зельевар продолжит язвить и издеваться, на мальчика накатила почти детская обида. Ничего нового, но теперь терпеть равнодушную ненависть профессора будет во много крат сложнее. Это минус. — Оказывается, всё не так уж плохо. Хорошего больш… — не успел подросток закончить тихую фразу, как его голову пронзила сводящая с ума боль. На секунду мальчик забыл, как дышать, и просто сидел на полу с распахнутыми в ужасе глазами, хватая ртом воздух. Так вот какая она, обещанная агония. Жгучие волны без перерыва захлёстывали сознание юного волшебника, не давая и минутного отдыха, и вскоре кричащий Гарри перестал понимать, что происходит вокруг. Словно в тумане мальчик встал с деревянного пола и, хватаясь за стену, вывалился из тёплого дома. Гарри не помнил, когда успел взмахнуть палочкой и под изумлённые возгласы незнакомого парня шагнул в трёхэтажный «Ночной рыцарь». Не помнил, как трясущейся рукой протянул перепуганному кондуктору неизвестно откуда взявшиеся деньги и не своим голосом прохрипел нужный адрес. Не помнил, как без сил упал на автобусную кровать и искусал губы в кровь за время сумасшедшей поездки, хотя это и не помогло до конца сдержать рвущийся из груди крик.       Только шагнув за порог фиолетового автобуса, мальчик рухнул на мокрую дорогу, не справляясь с головокружением. В прояснившемся на секунду сознании снова забилась короткая мысль: «Добраться!» Гарри не знал, сколько пролежал в грязном переулке, но нестерпимая агония перешла в тупую боль, которая затем исчезла так же неожиданно, как и началась.       Неведомая сила заставила мальчика со стоном подняться и сделать несколько неловких шагов вперёд, к облупившейся двери уродливого здания. Размазывая по лицу кровь и слёзы, Гарри с неимоверным усилием сфокусировал взгляд на табличке с номером дома — ул. Мэриголл, 6. — Пожалуйста… — выдохнул волшебник и из последних сил забарабанил по деревянной поверхности. — Да открывай же ты, скотина! — в отчаянии прорычал Гарри «Снейп» и всем телом бросился на несчастную дверь. Точнее сказать, попытался броситься. В это же мгновение в открывшемся проёме застыла высокая худощавая фигура хозяина, в которую со всей доступной скоростью и влетел подросток. Парень, распахнувший дверь, явно такого не ожидал, и оба человека влетели в прихожую, с шумом упав на пол

***

      Забыв о своём состоянии, «Северус» пружиной вскочил на ноги и прижался спиной к кирпичной стене, наблюдая за неспешно поднимающимся человеком. Словно в немом кино высокий мужчина в длинной чёрной мантии надвинул на глаза упавший капюшон и развернулся к «гостю», скрестив руки на груди. — Позволь представиться — скотина, а по чистой случайности — хозяин этого дома, — с насмешкой проговорил худощавый волшебник. Гарри только с недоверием окинул его взглядом — судя по фигуре и голосу, парню было не больше 25-ти. «И это “великий” учёный?» — Хорошо, мой маленький друг, обойдёмся без прелюдий. Что ты здесь забыл? — Это вы Себастиан Авис? — в лоб выпалил Гарри, чувствуя, как в глубине груди снова зарождается неприятный огонёк. Парень тут же напрягся и, повертев головой, схватил мальчика костлявыми пальцами за предплечье — Сколько тебе лет? — прошипел из-под капюшона возбуждённый голос. — Шестнадцать. — Книга? — Да. Отпустите меня. Волшебник распрямился и, вынув из кармана палочку, быстро наложил на входную дверь запирающее заклинание. Словно забыв про своего гостя, парень скрылся в комнате с правой стороны узкого коридора.       Гарри слушал, как из помещения доносились позвякивание стекла, скрип половиц и другой шум. Пока странный волшебник возился в другой комнате, «Снейп» осматривал дом, чтобы хоть как-то отсрочить новый приступ боли.       Жилище волшебника походило на обычную маггловскую квартиру, но выглядело так, словно в него только-только переехали: освещённый одинокой тусклой лампочкой коридор был заставлен картонными коробками; напротив выхода на улицу виднелась ещё одна закрытая дверь, рядом с которой лежала одинокая пара обуви. Вся эта скудная обстановка сбивала Гарри с толку — почему молодой волшебник, написавший свою собственную книгу, живёт в такой нищете?       Неожиданное открытие заставило мальчика ещё сильнее запутаться — фолиант казался очень и очень древним. А энергичный хозяин дома был далеко не стариком. Но зачем парню понадобилось обманывать его? Высокая фигура волшебника наконец-таки появилась перед Гарри, но как подросток ни старался разглядеть лица, капюшон не позволял сделать этого. — Зачем вы скрываетесь? И почему лжёте мне? Вы не можете быть автором той идиотской… — Гарри осёкся, с опаской посмотрев на непредсказуемого человека, но из-под капюшона послышался только тихий смех. — Ещё как могу, мой дерзкий друг. Хочешь посмотреть на мою физиономию? Да мне не жалко, — хмыкнул волшебник и резким движением головы отбросил с лица ткань. Гарри чертыхнулся и рефлекторно подался назад, сразу же сложив в голове весь паззл. Подростку захотелось исчезнуть под прожигающим его голодным взглядом абсолютно чёрных глаз, в которых плясали огоньки веселья. На худом, мертвенно-бледном лице молодого мужчины, обрамлённом свисающими грязно-русыми волосами, играла хищная улыбка, создававшая странный контраст с тёмными кругами под глазами. Словно прочитав мысли гостя, волшебник оскалился, выставляя напоказ острые клыки. — В-вампир? — промямлил Гарри, не в силах оторвать взгляда от красивого и одновременно слегка безумного лица. — Умный мальчик, — подмигнул парень, — ну, не надо так бояться, конкретно тебя я не трону. Ты заразный. — По вашей вине, между прочим, — оскорблённо процедил слизеринец и тут же зашипел, опустившись на колени от первой вспышки резкой боли. Вампир тут же переменился в лице и подбежал к подростку. — Сколько часов? — Ещё вчера вечером, — простонал Гарри, снова закусывая губу и клубком сворачиваясь на полу. — Как ты ещё добраться сюда смог… — пробормотал волшебник и, с лёгкостью взяв щуплого мальчика на руки, отнёс ребёнка в комнату, из которой недавно вышел.

***

      Гарри чувствовал, как его укладывают на твёрдую поверхность, потом к губам прислонили холодное стекло колбы. Желая только одного — чтобы эта пытка навсегда прекратилась, мальчик глотнул безвкусное зелье. Как ни странно, уже через пару минут желание исполнилось, и юный волшебник снова смог слышать, видеть и думать. И первое, что он разглядел, щурясь от яркого света, было лицо вампира, в глазах которого горел неподдельный интерес. — Зачем вам это надо? Так издеваться над людьми — бессердечно, — прошептал Гарри, глубоко дыша. Высокий волшебник скрестил руки на груди и смерил бледного мальчика пустым взглядом. — Яд — всего лишь повод. Приманка для новых подопытных, если хочешь. Создавая его, я знал, что рано или поздно любой, даже самый стойкий, не выдержит и придёт прямо ко мне в руки, — ровным тоном ответил парень, который вдруг нахмурился: — Забавно слушать, как ты называешь трёхсотлетнего мужчину «парнем». — Откуда вы?.. — Легилименция. Расслабься, мальчик, зато тебе не придётся рассказывать свою долгую историю. Я видел, что ты убил себя и попал в чужую жизнь; я также знаю, что ты просто мечтаешь вернуться домой. А мне как раз нужен человек, на котором можно проверить мою теорию. Так что предлагаю тебе забыть о ненависти к моей персоне и просто подождать, пока я сделаю всё необходимое. Согласен? — в ожидании поднял брови волшебник, облокачиваясь о стойку с блестящими инструментами. — Согласен, — сухо отозвался Гарри, не отводя взгляда от трещинки на белом потолке. — Да и какой у меня выбор? Я почти не чувствую тела и едва ли смогу добежать хотя бы до выхода из вашего дома, — горько усмехнулся мальчик, рассматривая комнату. Помещение напоминало алхимическую лабораторию: у стен стояли шкафы с сотнями колбочек и жуткими приборами, о назначении которых Гарри мечтал никогда не узнать. Чуть повернув голову, слизеринец заметил под собой что-то вроде операционного стола; руки и ноги волшебника обвивали фиксирующие ремни. — Я рад. Теперь лежи и, умоляю, не пытайся двигаться, ты мне всё собьёшь. Парень («Нет, мужчина», — поправил себя Гарри) засуетился вокруг подопытного, ловко присоединяя к телу ребёнка разнообразные провода и шнуры, подключая громоздкие приборы, которые издавали писк, шум и гудение. — Похоже на маггловские медицинские штуки, — заметил «Северус», с любопытством наблюдая за действиями вампира. — Признаюсь, кое-какие идеи я взял и у магглов, хотя принцип тут совершенно другой, — отозвался волшебник, который то наблюдал за экранами, то что-то увлечённо записывал в своём блокноте. Гарри прикрыл глаза. «Подумать только, ещё вчера я ходил по Хогвартсу, а сейчас лежу при смерти в полной власти сумасшедшего учёного-вампира. А меньше двух недель назад вообще торчал у Дурслей, в полном унынии из-за гибели Сириуса». Погрузившись в приятные (и не очень) воспоминания, Гарри-Северус не заметил, как провалился в глубокий сон под тихий скрип пера. Он так давно не спал...

***

— Парень! Просыпайся, у меня всё готово! Гарри только недовольно застонал. Меньше всего ему хотелось вставать и снова что-то терпеть. Обладатель раздражающего голоса нетерпеливо затормошил мальчика, и тот нехотя приоткрыл глаза. — С добрым утром, как себя чувствуешь? — с любопытством поинтересовался волшебник, в руках у которого дымилось ярко-красное снадобье. — Я бы сказал паршиво, если бы хоть что-нибудь чувствовал, — скривил губы «Северус», понимая, что пошевелить он может только шеей. — Я знал, что мой яд даже спустя сотню лет сохранит свои свойства. Не тряси головой, я час всё настраивал! — рявкнул вампир, поправляя обруч из сотни проводов, обхватывающий лоб Гарри. — Извините. А зачем всё это? — с неподдельным интересом спросил подросток, выразительно посмотрев на множество уставленных вокруг стола приборов. — Понимаешь, когда я буду тебя… возвращать, я должен отслеживать твоё состояние. Эти «штуки» позволят мне подключиться к твоим мыслям и некоторое время наблюдать за ними, даже если телесная оболочка… уже будет мертва. Конечно, получится это только в том случае, если твоей душе удастся попасть в другой мир, а не глупо погибнуть здесь, — возбуждённо пустился в объяснения парень, с нетерпением закусив губу. — Это… поразительно, — выдавил Гарри, с недоверием разглядывая учёного. Неужели он так уверен, что всё это получится? Со стороны звучит как невероятный бред. Хотя… когда-то и магия казалось ему просто сказкой. — Да! Именно! Это прорыв в науке, да только нашим тупым властям интересней открыть новый шампунь или идиотскую модель гоночной метлы, — махнул рукой вампир, а Гарри не смог сдержать сдавленного смеха — на некогда умном аристократическом лице сейчас играл почти детский восторг. — Ладно, давай продолжим. Выпей вот это. Когда Гарри проглотил последнюю каплю, вампир убрал кубок и продолжил: — Это мягкий и совершенно безболезненный яд, основанный на твоей крови… Не смотри на меня так. Он будет медленно погружать тебя в сон. Если ты будешь видеть какие-нибудь образы — не паникуй, это нормально. Потом, если всё закончится хорошо, тебе придётся действовать самому, по ситуации. В любом случае, всё это время я буду здесь. Когда почувствуешь что-то странное — подай знак. Гарри только кивнул, безучастно наблюдая, как волшебник усаживается на стул возле него. Это было странно, но присутствие вампира… успокаивало. Возможно, всё это — влияние боли и страха, пережитых за последние сутки; а может, всё дело в сильной энергетике, исходившей от мужчины. Этот человек, казалось, был полностью уверен в себе и вряд ли чего-то боялся; таким был… Снейп. — Вам не скучно жить здесь совершенно одному? — задумчиво, сам не зная зачем, поинтересовался Гарри-Северус. Собственный голос заплетался и доносился будто из-за толстого слоя ваты. Вампир поднял брови и вздохнул: — Это не важно. У меня есть любимое дело, да и найти друзей или завести отношения с моей сущностью… скажем так, проблематично. Мы как оборотни — вроде официально имеем право на жизнь, да только Министерство этой жизни ни за что не даст. Думаешь, почему я живу в этом захолустье? Гарри подумал и грустно усмехнулся: — Прямо как я. В смысле, тоже вроде свободный человек, но принадлежу другим. Пешка. Оружие. У нас ведь там ещё одна война, кстати, — вставил подросток, опуская потяжелевшие веки. — Интересно. Тогда зачем тебе туда? Обязанности, мерзкие манипуляторы, война — не лучше ли остаться здесь? — Не-а. Тут всё так же, только там меня хотя бы ждут. Я знаю это, — зевнул Гарри, слушая, как в наступившей тишине всё медленней бьётся его сердце. Долгое время двое просто молчали. Вдруг вампир, прокашлявшись, подал голос: — Знаешь, а мне немного не по себе. Впервые за все годы пыток, убийств и экспериментов есть что-то… понимаешь, ты — ребёнок, и попал сюда по обычной подростковой тупости… — волшебник замялся. Гарри удивлённо приоткрыл глаза и посмотрел в пустые глаза парня. — Неужели вам стыдно, Себастиан? — улыбнулся мальчик, перед глазами которого заплясали разноцветные точки. — Вот ещё, мальчишка! Постой, ты меня слышишь? Гарри только успел качнуть головой, когда мир детства Северуса Снейпа окончательно и навсегда канул в черноту.