Путь в прошлое

      Гарри в сотый раз бросил быстрый взгляд в сторону Снейпа и нетерпеливо заёрзал. Мальчик уже полчаса следил за профессором и ясно видел — его что-то беспокоит. Вот только заговорить с зельеваром оказалось сложнее, чем пригласить Чжоу на Святочный бал — и один Мерлин знает, на что нужно больше решимости. — Мм-м… Извините, сэр, я могу вам помочь? — как можно вежливей выпалил Гарри и наткнулся на острый, полный искренней неприязни, взгляд. — Передайте мне стакан с водой, если вас не затруднит, — елейным голосом проговорил Снейп, въедаясь в душу ученика недобро прищуренными глазами. — Конечно, сэр.       Зельевар пристально наблюдал за подростком, с целью уловить на его лице злость или презрение — и ничего. Мальчишка отвечал ровно и смотрел на профессора с участием и… пониманием? От этой приторной покорности со стороны ученика Снейп раздражался больше, чем если бы Поттер хамил или дерзил — это, как раз, было бы совершенно естественно. С какой целью паршивец притворяется и играет свою гнусную роль?       Снейп перевёл внимание на руку со стаканом, зависшую у него перед носом, издевательски скривился и обхватил холодное стекло непослушными пальцами. Сделав несколько глотков — чёртов мальчишка всё-таки придерживал ёмкость — он откинулся на подушку и на секунду прикрыл глаза.       Гарри помялся и произнёс: — Обращайтесь, если что, сэр. То, что вы здесь — моя вина, и я должен… — Очень мило, что вы помните это, мистер Поттер. А теперь избавьте меня от ваших благородных речей, — холодно отрезал Снейп.       Мальчик пожал плечами. — Я просто хотел сказать «спасибо». Извините.       Так и не дождавшись ответа, Гарри пошатываясь опустился на кровать, пожалев, что вообще открыл рот.       А Снейп почувствовал, как неприятно кольнуло кое-что, запрятанное глубоко внутри — тревога. Поттер выглядел чересчур подавленным и, казалось, даже не слышал колкостей в свой адрес. На душевное состояние Избранного ему было глубоко наплевать, но вдруг мальчишка узнал что-то, о чём ещё не доложили ему, Северусу? Зельевар покачал головой — о многом придётся допрашивать Дамблдора.       К счастью, директор не заставил себя долго ждать. Как только медсёстры, разносившие утреннюю порцию зелий, ретировались, в палату шагнул седобородый волшебник. Глаза Дамблдора сияли, а очки-полумесяцы заговорщически поблёскивали. — Доброе утро! Северус, рад, что вы снова с нами, — Снейп кивнул, и коллеги обменялись коротким рукопожатием. — Спасибо, Альбус. Как обстоят дела в Ордене? Были новые атаки Тёмного Лорда? — Снейп осёкся и покосился на Поттера: мальчишка внимательно слушал их разговор.       Дамблдор посмотрел на зельевара поверх очков. — Северус, вы не меняетесь; мне кажется, позволь целитель Картер, вы с Гарри оба сегодня же сбежали бы из больницы. — Альбус… — Хорошо, но только в двух словах, — сдался директор под настойчивыми взглядами. — Наша главная проблема — полное незнание планов Волдеморта. Мы потеряли последний надёжный источник информации, единственного достойного шпиона. И когда наши люди прибывают к месту нападения Пожирателей Смерти, их встречают только мёртвые тела, раненые магглы и волшебники и сожжённые дома. С той ночи Волдеморт не предпринимал серьёзных рейдов — я предполагаю, что своими набегами он только показывает силу и подогревает панику людей. К сожалению, не могу сказать, что у него не получается — несколько семей уже забрали своих детей из Хогвартса и покинули Британию. — Неужели ничего нельзя сделать? Никогда не поверю, что из наших людей в рядах Волдеморта был только профессор Снейп! — с вызовом перебил директора Гарри и сам опешил от своей наглости. Видимо, не только он: Дамблдор и Снейп синхронно подняли брови и уставились на ученика. — Естественно, Поттер. Но он не входит в круг доверенных лиц Тёмного Лорда, — вкрадчиво пояснил профессор. — Всё намного сложнее, Северус. Моррин погиб от руки Волдеморта, — добавил директор, тяжело вздохнув. Только сейчас Гарри обратил внимание, насколько изнурённо выглядел Дамблдор.       Какое-то время волшебники молчали. Мальчик прислушался к доносившимся из приоткрытого окна звукам проезжающих машин и заунывно певшей сигнализации. — Альбус, я теперь бесполезен для Ордена, — задумчиво, словно обращаясь к себе же, проговорил вдруг Снейп. — Сейчас, когда Тёмный Лорд узнал о моём предательстве… — Не говорите глупостей, — строго прервал коллегу Дамблдор. — Именно сейчас вы как никогда нужны нам. Ордену — как сильный волшебник; Хогвартсу — как профессор зельеварения и декан Слизерина.       Директор сделал паузу, и Гарри заметил, как в его глазах загорелся весело-хитрый огонёк. А любой огонёк в глазах этого человека — знак, пожалуй, недобрый. — А Гарри всё ещё необходимо научиться блокировать видения. И я прошу вас продолжить занятия окклюменцией с профессором Снейпом. Надеюсь, мой мальчик, на этот раз ты отнесёшься к этим урокам более серьёзно, — с лёгкой укоризной взглянул на ученика волшебник. — Да, сэр, — машинально отозвался Гарри. — Тебе нужны опытные наставники, чтобы подготовиться к войне. Мне кажется, мы с профессором Снейпом подойдём на эту роль, тебе так не кажется? — Дамблдор улыбнулся и подмигнул мальчику.       Гарри не был уверен, как стоит реагировать на заявление директора. С одной стороны, это действительно хорошая возможность сблизиться с зельеваром, а с другой — зачем это нужно самому Дамблдору? У Гарри появилось ощущение, что старик знает больше, чем он думает. — А меня, Альбус, вы спрашивать не собирались? — холодный низкий голос разрезал тишину палаты. — Я знаю, что у вас с Гарри были конфликты, но сейчас, на пороге Второй магической войны, пора хотя бы на время забыть о личных разногласиях. Я не могу и не хочу заставлять тебя, Северус, но, прошу, задумайся о просьбе старика. — Я услышал вас, директор, — неопределённо ответил Снейп, ясно давая понять, что разговор окончен.       Волшебники переглянулись, и Дамблдор удовлетворённо кивнул. — Теперь мне пора. Несколько дней меня не будет — срочные дела в Румынии. Вам что-нибудь принести из замка? Здесь, кажется, довольно скучно. — Всё, что сможете, Альбус, — скривился Снейп, всем видом показывая недовольство своим положением. — Как скажешь, — хмыкнул директор и без лишних слов аппарировал.       Гарри тупо смотрел на то место, где секунду назад стоял волшебник, и пытался переварить ком свалившейся информации. Конечно, у него больше не было ненависти к Снейпу, но сама идея заниматься с ним окклюменцией мало радовала мальчика. И раньше-то Гарри было неприятно, что в его голове бесцеремонно роются, а уж теперь профессор точно удивится, если заглянет к нему в воспоминания. Особенно когда увидит, в чьём прошлом ученик побывал. Значит, есть только один выход — попытаться объяснить всё зельевару раньше, чем он узнает это сам. Мальчик громко вздохнул. Да неужели у него не будет ни одного спокойного дня? — Что, Поттер, рад? — издевательским тоном протянул Снейп. — Не больше, чем вы, сэр, — парировал Гарри. Ехидная ухмылка тут же сползла с лица зельевара, но от наказания за дерзость мальчика спас громкий хлопок.       Посреди палаты стоял, выпучив огромные глаза, домовик. В ручонках эльф держал два одинаковых холщовых рюкзака. — Здравствуйте, почтенные сэры! Сэр Дамблдор просил принести вам ваши вещи! — пропищал человечек, радостно растопырив уши. — Благодарю. Разложи их по тумбам, — кивнул Снейп и поморщился — резкое движение причинило дискомфорт. — Да, сэр Снейп, Тарки поможет!       Гарри с улыбкой наблюдал, как забавное существо раскладывало по полкам предметы. Дамблдор не соврал — эльф принёс всё, что только могло пригодиться в больнице, от нормальной одежды до нескольких книг. — Нет, это дай мне, — остановил домовика голос зельевара.       Эльф послушно тряхнул ушами и с почтением вложил в раскрытую ладонь Снейпа чёрную рукоять волшебной палочки. Мужчина удовлетворённо сжал знакомую ребристую поверхность, почти физически почувствовав, как по телу разливается тепло и сила. Мучительное ощущение беспомощности испарилось. — Тарки закончил. Если Гарри Поттеру или Северусу Снейпу что-то понадобится — просто позовите Тарки. Он будет рад прийти на помощь в любое время дня и ночи! — домовик поклонился и аппарировал.       Гриффиндорец слегка завидовал, глядя на профессора, который лёгким взмахом руки пододвинул тумбу поближе и призвал из неё чёрный свёрток. — Отвернитесь, Поттер. Или вам так не терпится увидеть, как я переодеваюсь? — поднял бровь Снейп, смерив ученика насмешливым взглядом.       Гарри издал нечленораздельный звук и, густо покраснев, уставился в противоположную стену. Подумав, подросток выпалил: — Тогда и вы тоже.       Сзади раздалось злобное полушипение-полурычание, но, слава Мерлину, профессор сдержался и не бросил ему в спину отборное заклятие. Вообще, сегодня Снейп показался Гарри терпимее, чем обычно. «Либо я делаю всё правильно, либо он просто не отошёл от комы; или у него впервые хорошее настроение». В первое верилось слабо, а для третьего не было повода.       Мальчик быстро натянул лежащую на краю койки одежду и, стараясь не смотреть в сторону Снейпа, забрался с ногами на кровать. Шорох за на соседней кровати прекратился, но Гарри не решался обернуться.       Северус покосился на подростка и криво усмехнулся — судя по красным ушам и неестественно прямой спине, Поттер его сильно стеснялся. Зельевар задумчиво провёл пальцем по губам: признаться, поведение мальчишки в который раз его озадачило — паршивец никогда не был скромным и, тем более, застенчивым. Но, по правде говоря, причины загадочных перемен в гриффиндорце больше его не волновали. Ясно, что парня хорошо подготовили — а Дамблдор это, или сам Мерлин, — наплевать.       Снейп полулёжа устроился на подушке и взял с тумбы лист пергамента и перо. Неловко нацарапал пару слов — раздражённо вздохнул. Он и раньше не мог похвастаться каллиграфическим почерком, а теперь разобрать написанное непослушными пальцами было попросту невозможно. — Поттер, собираешься просидеть так до вечера?       Гарри закатил глаза, но развернулся на грубый голос. Профессор, как ни в чём не бывало, что-то записывал, скрыв лицо за стеной сальных волос. «Злобная летучая мышь», — мрачно подумал мальчик, но осёкся — во-первых, без своей мантии, в обыкновенных брюках и чёрной рубашке, зельевар не был похож на мышь. А во-вторых, обзываться на Снейпа, пусть молча и в шутку, было стыдно. — Мм-м… а что вы делаете, сэр? — сделал попытку заговорить Гарри. — Составляю план. — План? — План занятий, Поттер! — рявкнул Снейп, с удовольствием отметив, как вздрогнул мальчишка. — По которому в ближайшее время буду учить вас зельеварению… Правда, не конкретно вас, — губы волшебника скривились в нехорошей улыбке. — Что вы имеете в виду? — не понял Гарри. — В моём классе будут обучаться только самые способные студенты… или хотя бы набравшие проходной балл. Вы не относитесь ни к тем, ни к другим, — вкрадчиво произнёс Снейп, продолжая ядовито ухмыляться. — Блеск… — пробормотал Гарри, разглядывая свои руки. Он и не надеялся, что сдаст зелья на «Превосходно», ведь так? Но жгучая досада подсказывала, что всё-таки надеялся. — Не расстраивайтесь, Поттер. Уверяю, с вашими знаниями и рвением к учёбе вы бы не продержались на углублённом зельеварении и недели. Скажите спасибо, что вам не придётся с позором вылететь из группы. — Спасибо, сэр, — уязвлённо процедил Гарри. Снейпу что, жизненно необходимо задевать его умственные способности? — Подождите, профессор, а Рон? Он ходит на занятия, значит… у него «Превосходно»? — с недоверием нахмурился мальчик. — Конечно нет. Уизли — последний, после Лонгботтома, кого я допустил бы к котлу, — фыркнул Снейп, не скрывая презрения. — Заменяющий меня преподаватель ошибся — и я исправлю это недоразумение. Так что, к моему большому удовольствию, ваша сладкая парочка больше не будет нарушать дисциплину на моих уроках.       И он опять перевёл всё внимание на пергамент.       Гарри промолчал, сделав медленный вдох-выдох. Хотел поскорее вернуться и поговорить с профессором — получай. Наслаждайся. Только теперь придётся держать язык за зубами и любезно реагировать на все проявления скверного характера Снейпа — иначе он потеряет последнюю возможность наладить отношения с зельеваром.       Зачем ему это? Гарри и сам не мог ответить. Сначала, пытаясь вырваться из прошлого профессора, он только хотел извиниться перед мужчиной, объясниться за своё скотское поведение. Сейчас, когда Снейп лежал в двух метрах, живой и относительно здоровый, подросток понимал — ему мало простых формальностей. Естественно, он никогда не будет сплетничать с зельеваром о новостях мирового квиддича, попивая чай с плюшками — на эту роль подошёл бы Дамблдор, ну или Ремус. Но добиться хоть капли уважения он попытается. Сколько бы оскорблений перед этим ни пришлось выслушать. — Сэр, можно задать вопрос? Всего один. Но если не хотите, можете не отвечать — это не так уж важно, — поспешно добавил Гарри.       Снейп скрипнул зубами и медленно повернулся к гриффиндорцу. — Я сам решу, что важно, а что нет, Поттер. Задавайте, только быстро. — Вы останетесь деканом Слизерина?       Лицо зельевара застыло. — Почему вас это волнует? — медленно произнёс Снейп ровным, ничего не выражающим тоном. — На вашем факультете много детей Пожирателей. И теперь, когда вы… ну, просто я подумал, может быть, вам будет сложно, потому что они будут вас… — Ненавидеть, — помог Снейп, деловито складывая руки на груди.       Гарри с трудом сглотнул и, стараясь не смотреть профессору в глаза, кивнул. — Как интересно …- задумчиво провёл пальцем по губам зельевар. Мальчик напрягся: в весёлом тоне Снейпа было что-то пугающее, — видимо, вы считаете, что до этой… ситуации я купался в потоке всеобщей любви? — Нет, я… — Молчать, — тёмные глаза сузились, тихий голос сочился угрозой. — Конечно, нашему Золотому мальчику невдомёк, что обязанности могут быть неприятными, обременительными. Вы, Поттер, как и ваш драгоценный отец, нуждаетесь в толпе фанатов — когда тебе рукоплещут восхищённые приятели, можно и подвиг совершить, не так ли? Так запомните: взрослые люди — не все, естественно — исполняют свой долг даже в окружении тех, кто их презирает, даже когда им «сложно». И я буду исполнять свои обязанности декана, преподавателя и вашего… наставника не потому, что горю желанием работать с теми, кто меня ненавидит, а потому что должен. — Профессор, да я совсем не это… — Не смейте меня перебивать, — Снейп говорил медленно, выделяя каждое слово; негромкий голос, казалось, заполнил всю палату. — А теперь я хочу, чтобы вы уяснили ещё одну вещь: я помогу вам всем, чем смогу, в борьбе с Тёмным лордом, но это не значит, что впредь мы будем болтать о жизни, как старые приятели. Так и передайте Дамблдору, или кто вас там надоумил. Если некому излить душу — позовите Уизли, Грейнджер, кого угодно — я уверен, весь Хогвартс прибежит поговорить с Мальчиком-Который-Выжил-Опять. А меня оставьте в покое.       Перо, которое зельевар до сих пор сжимал в кулаке, сухо треснуло.       Снейп нахмурился, словно приходя в себя, прошептал «Репаро» и продолжил пачкать пергамент, как если бы пару минут назад его никто не отвлекал от этого занятия.       Гарри ошеломлённо смотрел на профессора — такой тирады он точно не ожидал. Ну вот что, Мерлин бы его драл, Снейпу на этот раз не понравилось?! А эта фраза про Дамблдора? Не мог же Снейп реально подумать, что директор надоумил его любезничать с зельеваром? Похоже, так и подумал. Параноик…       Мальчик почувствовал, как в нём просыпается, казалось, навсегда угробленный, прежний Поттер. И его так и подмывало ответить Снейпу парой ласковых, как в старые добрые времена. Гарри сжал зубы и запихнул это желание поглубже.       Не в силах больше терпеть собственные мысли и давящую тишину, парень схватил с полки первую попавшуюся книгу — на проверку это оказалась зачитанная до дыр «История квиддича» — и уткнулся в строчки, надеясь хоть как-то отвлечься. «…Название игры, по одной из версий, произошло от названия болота „Квирдитч“, где впервые…»       Ну вот о чём он думал, когда задавал Снейпу такой личный вопрос? Зачем было так торопить события? Теперь профессор вообще перестанет с ним разговаривать. Гриффиндорец в который раз пожалел, что рядом не было никого, кто мог бы отвесить ему пару пинков. «… Но, как ни странно, упоминания о золотом снитче встречаются только в записях XIII века…»       Скрип пера ускорился и стал действовать на нервы.       Волшебник протяжно вздохнул и прикрыл глаза. Уютная палата теперь до боли напоминала карцер для душевнобольных.

***

      Гарри сделал очередной глоток некрепкого чая и в блаженстве улыбнулся — горячий напиток с терпким ароматом трав снял всё напряжение, которое давило на мальчика с самого утра.       Причиной этого напряжения, как всегда, был Снейп. Через пару часов после неприятного разговора гриффиндорец всё-таки сделал попытку заговорить с зельеваром — и, конечно, она провалилась. А за ней провалилась и вторая, и третья, и седьмая. Только на этот раз Снейп просто делал вид, что не слышит неуверенного: «Мм-м… сэр?», с поистине олимпийским спокойствием что-то записывая на своём пергаменте.       Гарри покачал головой и хмыкнул — неизвестно, чем мог закончиться этот бойкот, но положение спас Картер, который так вовремя решил проверить состояние пациентов. И тут парня ждал приятный сюрприз — после того, как он лично показал, что может довольно уверенно стоять на ногах, целитель позволил ему дойти до уборной. Когда волшебник, с удовольствием пройдясь по коридорам Мунго, вернулся к палате, у дверей его ждала та самая медсестра-пышка, с пластиковым стаканчиком и двумя намёками. Первый: входить пока не стоит — целитель ещё не закончил «реабилитировать» Снейпа; второй: чай в пластиковом стаканчике — это единственное, что мальчику дадут на ужин (есть, оказывается, им разрешат только завтра). Вот Гарри и стоял, прислонившись спиной к стене и краем уха слушая неразборчивые слова зельевара. Судя по голосу, он опять с кем-то спорил.       Как бы подтверждая его догадки, из палаты вылетели две женщины в белых халатах. Толстушка — Гарри она определённо понравилась — громко хлопнула дверью и гневно всплеснула руками. — Ну что за кадр, Лора?! Нашёлся барон — нам, работникам, указывать ещё будет! А закраснел-то, засмущался как — сорок лет мужику, ведёт себя как подросток. «Его личное пространство», право на что-то там ещё мы нарушаем, видите ли… Тьфу, тоже мне! — разошлась волшебница, не обращая никакого внимания на выпучившего глаза Гарри. — Это что… он в обед зелье принимать не хотел, сказал — некачественное. Пришлось просить мистера Фултона переделать, — тихо вставила вторая, нервно закусив губу.       Гарри не выдержал и прыснул в кулак — в памяти всплыла физиономия Снейпа, когда он минут десять с неприкрытым отвращением принюхивался к колбе. — Тогда пусть сам себя и лечит… целитель, вот согласитесь!.. — накинулась женщина на вышедшего Картера, но тот устало поднял руку, прерывая лавину возмущений. — Потом, Элли, идите.       Волшебница сдула выбившуюся прядь волос и, схватив коллегу под руку, гордо поволокла её к сестринской.       Парень в последний раз подавил смешок и полушёпотом обратился к целителю: — Извините, сэр, как там профессор Снейп?       Мужчина внимательно посмотрел на пациента и постучал пальцами по папке с бумагами. — Я врал, когда говорил о месяце лечения. При правильном уходе мы скоро поставим его на ноги. Неделя… может, две, — уклончиво ответил целитель, не отводя пронзающих глаз от подростка. — Вам не стоит сомневаться. Возвращайтесь на своё место.       Гарри пожал плечами и зашёл в палату, мягко прикрыв дверь. Что-то в поведении Картера его настораживало — обычно он был разговорчивее, а сейчас как будто даже нервничал. Хотя, он долго со Снейпом в одной комнате сидел…       Но беглый взгляд в сторону зельевара только всколыхнул свербящее на сердце чувство — профессор выглядел неважно: из желтовато-бледного лица словно вытянули последние краски; до сеанса «лечения» он и то казался здоровей.

***

      Вдох. Выдох.       Прохладный лондонский воздух прорвался в лёгкие, ветер взъерошил волосы, но мальчику всё равно было жарко. И невыносимо душно.       Гриффиндорец прижал сцепленные ладони ко лбу и, как можно шире открыв окно, облокотился на подоконник. Какое-то время просто стоял, прикрыв глаза, и проклинал жизнь, которая в целом не задалась, этот день, которому уже пора бы закончиться, собаку на улице, изводившую нудным лаем, и своё паршивое состояние. Уже четвёртый час его беспокоил саднящий шрам, и в этот раз за помощью обратиться не к кому: связаться с Дамблдором и членами Ордена не было возможности, целитель Картер вёл себя странно и не вызывал доверия, а Снейп… после некоторых событий Снейп был последним, кого Гарри подпустил бы к своей голове.       Подросток апатично наблюдал за двумя тёмными фигурами, маячившими под окнами больницы. Авроры. Естественно, Дамблдор не оставил «своих мальчиков» без охраны — днём Гарри заметил, по меньшей мере, пятерых волшебников в одинаковых мантиях, патрулирующих этаж.       Соседняя кровать заскрипела — Снейп тоже, кажется, не собирался ложиться, хотя уже перевалило за полночь. Гарри покосился в его сторону и поднял брови — зельевар сидел, спустив ноги на пол, и сверлил неподвижным взглядом дверь. — Что-то случилось? Сэр.       Снейп моргнул, наконец сфокусировав зрение, и досадливо поморщился — опять голос Поттера. После этого дня сложно было представить более раздражающий звук. — Я могу вам помочь?       «Нет, чёрт возьми, мне уже тридцать лет не нужна помощь, чтобы дойти до уборной!» — Снейп почувствовал, что его лицо начинает гореть от смеси гнева и стыда. Мерлин и Моргана, вот почему рядом с ним сейчас именно Поттер? — Или… — Довольно! — рыкнул Снейп, вскакивая с постели.       Гарри стоял как вкопанный, вглядываясь в лицо волшебника. Несколько секунд ничего не происходило, а затем взгляд зельевара стал отстранённым, и мужчина неловко покачнулся.       Мальчик одним прыжком пересёк палату и подхватил профессора под руку, помогая тому удержаться на ногах. С лёгким смущением Гарри почувствовал, как холодные пальцы судорожно вцепились в его плечо. Похоже, на этот раз Снейпу действительно было плохо — другую ситуацию, в которой зельевар не побрезговал бы прикоснуться к нему, подросток представить не мог. Разве что для того, чтобы придушить.       Гарри поудобней перехватил руку с оголившейся чёрной меткой и с опаской посмотрел на профессора — смертельно бледный зельевар привалился к стене, тяжело дыша.       Взбесившаяся земля перестала вылетать из-под ног, только неприятно покачиваясь, и Снейп нашёл в себе силы приоткрыть глаза. Картинка была смазанная. Проклиная себя за дикую глупость и при этом тихо радуясь, что всё-таки не свалился на кафельный пол, он медленно повернул голову, выискивая койку. Но столкнулся нос к носу с Поттером, который выедал в нём дыру своим противно участливым взглядом. Хуже того, именно мальчишка прямо сейчас поддерживал его, не давая упасть. Волна стыда захлестнула Снейпа, отключив на миг здравый смысл, и мужчина с отвращением оттолкнул от себя гриффиндорца. Поттер, явно такого не ожидая, отшатнулся, а зельевар тут же пожалел об этом — без опоры стоять просто не получалось. Разум советовал попросить помощи, гордость кричала не унижаться, а уплывавшее сознание, не спрашивая никого, отправило слабое тело опять навалиться всем весом на подростка. Дрянь… — Куда вам надо идти, профессор? — тяжело пропыхтел Поттер: держать Снейпа, снова буквально упавшего на него, было не так просто.       Зельевар скривил раздражённую мину, злобно сверкнув глазами, но вдруг слегка покраснел. — О… извините. Я сам понял. Не говорите, — выдавил Гарри, страшно смутившись. Волшебники обменялись быстрыми, тут же отведёнными, взглядами и медленно, вцепившись друг в друга, потащились к двери. — Отвратительны, Поттер, — слабо выдохнул Снейп в затылок гриффиндорца, чтобы сказать хоть что-то. — Я знаю, сэр, — просто отозвался Гарри, прикидывая, как будет безопасней ронять профессора в случае, если тому станет хуже.       Бесконечно долгое шатание по полутёмному пустому коридору больницы — и двое стояли, переводя дыхание, у входа в мужской туалет. Зельевар провёл рукой по мокрому ледяному лбу, в очередной раз перетерпел приступ тошноты и головокружения и отцепился от ученика. Гарри не мешкая шагнул следом, но застыл на месте под стальным взглядом слегка повернувшего голову Снейпа. — Я так не думаю, Поттер. Стоять. — Вам нельзя идти одно… … — Здесь я справлюсь без вас. Однако меня настораживает ваше рьяное желание идти со мной туда, куда вам идти не следует, — почти по слогам пропел Снейп, растягивая губы в презрительной ухмылке. — Вы пожалеете, если попытаетесь перечить мне сейчас, Поттер. Ты будешь стоять тут и ждать, — вдруг серьёзно с нажимом отрезал профессор, резко поднимая руку и прерывая подростка.       Гарри сдался и отступил обратно в коридор, прикрывая дверь за Снейпом и напряжённо прислушиваясь: мальчик решил, что, если за стеной раздастся звук падения, он всё-таки войдёт, пусть это и будет последними шагами в его жизни.       Перед тем, как опять выйти к Поттеру (Снейп усмехнулся — даже здесь было слышно, как мальчишка мнётся за дверью), мужчина облокотился о раковину, поднял взгляд к зеркалу и скривился — время в больнице явно не пошло ему на пользу. Ничего, через несколько дней он будет в норме, случалось переживать вещи и пострашней. — Можете войти, мистер Поттер.

***

— Профессор, мне нужно с вами поговорить, — выпалил Гарри, нашедший в себе смелость, наконец, произнести эту фразу.       С момента их последнего разговора ночью прошло ровно четыре дня, и это время подросток без преувеличений мог назвать невыносимым. Каждые сутки в точности повторяли предыдущие: снующие по этажу медсёстры, целители и пациенты, белый потолок палаты, резкий запах приносимых лекарств и бесконечная скука, давившая на нервы.       За эти четыре дня никто так и не пришёл навестить пациентов — Дамблдор ещё не приехал, а остальным это делать запретили в целях безопасности. Снейп же, единственный возможный собеседник, не произнёс ни слова и больше не просил помощи. У Гарри возникло чувство, что зельевар без всякого дискомфорта мог бы просидеть в этом гробовом молчании и месяц, копаясь в принесённых директором бумагах.       Но этим вечером заговорить мальчик решился не только из-за бездействия, ставшего для гриффиндорца самой страшной пыткой. Просто Гарри понимал, что вне больницы, в повседневной суете шанса обсудить с профессором что-то важное уже не будет. — Сэр, только один разговор, и вы меня больше не услышите, клянусь. Это важно, — тихо проговорил подросток, не сводя взгляда с волшебника, сидевшего за небольшим столом, который принесли по его же требованиям.       Снейп и в этот раз собирался проигнорировать заносчивого мальчишку, но что-то в голосе Поттера его остановило. Гриффиндорец ни разу, на его памяти, не говорил серьёзно и без намёка на дерзость. Зельевар раздражённо вздохнул, отложил письмо, оставленное директором, и впервые за несколько дней поднял взгляд на ученика. — Я весь внимание, мистер Поттер. У вас есть пять минут. — Я хотел… То есть, должен… — запинался Гарри, тут же забыв, что вообще хотел сказать, — Я хочу, чтобы вы знали — я сожалею о своём поведении. Всё, что я говорил и делал все эти годы по отношению к вам — моя ошибка, которую я уже признал и хотел бы исправить, если бы мог. Меня никто не заставлял это сказать, правда, — мальчик старался тщательно подбирать слова, не решаясь отвести глаз от рук, но чувствовал, что всё идёт не так. — Просто попытайтесь хоть раз взглянуть на меня с другой стороны, не как на сына Джеймса и крестника Сириуса — мы, может, и похожи, но не так… как кажется на первый взгляд. Мне стыдно за многие их поступки… сейчас. — Сейчас? И какое же событие разделило ваше мировоззрение на «было» и «сейчас», Поттер? — холодно перебил Снейп. Вся эта ситуация казалась мужчине чем-то невозможным и неправильным. Этого разговора не могло быть в принципе. Мальчишка презирал его, ненавидел, — и так должно было оставаться всегда — а теперь он просит прощения. — Если я расскажу, вы подумаете, что я спятил, сэр… — …Я и сейчас сомневаюсь в вашей адекватности. — …Поэтому могу я предложить вам посмотреть? Примените легилименцию, сэр, и вы всё поймёте.       Гарри на одном дыхании произнёс последнее слово и посмотрел на Снейпа. Профессор сидел неподвижно, сцепив пальцы в замок, с нечитаемым выражением лица. — В этом нет необходимости. Что изменило ваше мнение обо мне и ваших… родных — не так важно, — медленно ронял слова Снейп, — важно то, что не изменились вы. Даже смерть Блэка ничему вас не научила. И проблема не в вашей неусидчивости, вспыльчивости, не в «синдроме героя». Проблема в нежелании слышать других. Наш Золотой мальчик уверен, что правда всегда за ним, что только его решения — единственно верные, а все остальные — идиоты, которые ничего не понимают в этой жизни. И этим вы похожи на Блэка и отца, даже если вам этого не хочется признавать.       Зельевар говорил ровно, вкрадчиво, почти задумчиво, а Гарри всё равно не мог вставить ни слова. — В ту ночь, больше месяца назад, вы снова поступили так, как считали нужным. Почти лишили себя жизни, забыв про тех, кто эту жизнь за вас отдал, — мальчику стало мучительно стыдно. Он до последнего надеялся, что Снейп ничего не узнает. — Но даже это не главное. Вы сбежали из дома, проигнорировав предупреждение, и десятки человек были вынуждены искать вас по всему городу. Члены Ордена, авроры — все были брошены в засаду Пожирателей.       Гарри сковал холод, зародившийся где-то под рёбрами — он боялся, не хотел слышать то, что собирался сказать зельевар.       Но Снейп не собирался останавливаться, несмотря на приказ Дамблдора молчать. Не сегодня. — Вы знаете, скольких раненых привезли в эту больницу в ту ночь? Восемь человек погибли, Поттер, — тихо проговорил Снейп, приподняв письмо директора, в котором тот перечислил потери и кратко описал ситуацию. — Их смерть — отчасти ваша вина.       Гарри принимал правду молча, прижав колени к груди и уткнувшись в них лбом. О чём он вообще думал, когда надеялся, что наладит отношения с профессором? После всего произошедшего такая скотина, как он, вообще не заслуживает разговаривать с нормальными людьми. — Профессор, — прошептал Гарри и тут же зашипел, вскочив с кровати, — шрам взорвался ослепляющей болью. — Что с вами, Поттер? — словно издалека донёсся голос Снейпа и скрип отодвигаемого стула. — Шрам, — выдавил мальчик, ничего не видя перед собой.       Снейп подскочил к ученику и, схватив за предплечье, прислонил его к стене. — Успокойся и попытайся сконцентрироваться на моём голосе. Вспомни то, чему я тебя учил. — Я не могу! — Ты должен. Старайся…       Конца фразы мальчик так и не услышал, поддавшись новой вспышке боли.       На этот раз Гарри наблюдал со стороны. Перед Волдемортом в тускло освещённом помещении стоял только один человек, лицо которого было скрыто за капюшоном. — Ты уверен, что Картер сделает всё правильно? — Да, Тёмный Лорд. Не позднее, чем через два часа, мальчишка и предатель будут доставлены туда, куда Вы приказывали. Они всё ещё недостаточно сильны и в это время наверняка будут спать. Картер и его люди справятся. — Предупреди всех, чтобы не навредили Поттеру. — Да, Повелитель.       Гарри резко открыл глаза и встретился с встревоженным взглядом Снейпа. — Картер предатель. Через два часа он придёт… за нами, — сбивчиво объяснил подросток, пытаясь восстановить дыхание. — Я понял, — мужчина взвился на ноги и протянул ученику руку, помогая подняться с пола. — Немедленно собирай вещи, только самое необходимое. — Да, сэр.       Гарри, не до конца придя в себя, подбежал к тумбе и с бешено колотящимся сердцем без разбора побросал вещи в рюкзак. — Куда мы? Может, стоит позвать на помощь авроров, патрулирующих этаж? — парень наконец справился со шнурками и, забросив рюкзак на плечо, подошёл к Снейпу, уже ждущему его у двери. — Нет, мы не знаем, сколько в больнице людей Тёмного Лорда на данный момент. И тем более не можем доверять посторонним. Тихо выходим из палаты и спускаемся в холл — там по возможности воспользуемся камином. Если сеть заблокирована, идём на улицу и аппарируем, — внешне Снейп был абсолютно спокоен, но голос и отрывистые предложения выдавали его тревогу. Вряд ли сейчас, глубокой ночью, они наткнутся на кого-нибудь, но, если это случится… Профессор не был уверен, что сможет защитить их в своём состоянии. О чём думал Дамблдор, оставляя их в такое время? — Почему мы не можем сделать это здесь? — На здание наложен антиаппарационный барьер, по приказу Министерства. А теперь закрой рот и держись рядом. Не геройствуй — без палочки ты будешь только мешать.       Гарри кивнул, и двое вышли в тускло освещённый коридор.       Волшебники быстро пересекли этаж, периодически останавливаясь и осматриваясь по сторонам. Больница выглядела абсолютно пустой и была неестественно тихой. Уже положив руку на перила, мальчик краем глаза заметил движение. — Профессор, мне показалось… — Ни звука, Поттер! — прошипел Снейп и ускорил шаг.       Ступеньки казались бесконечными, и к тому моменту, как зельевар и Гарри добрались до первого этажа, нервы гриффиндорца были на пределе. Волшебники почти бегом пересекли последний коридор и, повернув за угол, застыли на месте: на полу посреди холла распласталось тело. — Что за?.. — Снейп не успел выругаться — навстречу им вышли двое мужчин, а за спиной раздался вкрадчивый голос: — Уже уходите?