Сквозь линию жизни

Я скована в своих действиях. Я словно потеряна среди пустыни. Сложно, слишком сложно жить среди того, что рушит тебя изнутри. Мои чувства разбиты, избиты. Над ними поиздевались и бросили в уголок умирать. Разве так можно? Разве вы можете издеваться над той, кто слепо верит? Ты после того случая долго не появлялся. Исчез, бросил меня одну в неведение. Я искала встреч, приходила на мероприятия, где ты чаще всего появлялся. Но нигде тебя не было. Словно пустота среди толпы. Я виделась с Роном, он просил прощения. Но вернуться назад не просил. Ему нравится так жить, да и я не настаивала. Хотя признаю, было больно, очень. Только вот, желания иметь его возле себя нет. Моя карьера пошла вверх, я чаще задерживалась на роботе, готовя разные законопроекты. Я погрязла в этом. Вся моя жизнь заключалась лишь в моем кабинете и, время от времени, встречами с чиновниками, порой даже ужинами в ресторанах. А ведь мне казалось, что я схожу с ума, каждый вечер вспоминая твои руки и движения. Твой звериный оскал после каждого поцелуя. Я помню их все, словно это было вчера. И мне, наверное, скорее страшно, чем увлекательно. Твой пошлый взгляд, твой сладкий голос. Тону. В себе от пустоты, от непонятных ощущений. Эта игра не закончилась и не закончится, пока ты не поставишь точку или же многоточие. Не проходит и минуты без мысли о твоей сексуальной ухмылке в мою сторону, не проходит и дня без мысли о тебе и твоих намерениях. Та близость, что преследует меня в моей же голове, больно давит на виски и заставляет рыдать. Мы никогда не узнаем. Ты все время уходишь, и я так и не понимаю, как же я жила раньше, как же я могла терять твое присутствие и едва уловимый аромат в моей жизни. Твои глаза всегда так далеки, в них тонет айсберг твоей человечности, и лишь я, словно феникс, каждый раз сгораю от твоего взгляда и восстаю, теряя ощущение реальности. Я ждала тебя, как маленький ребенок, мне хотелось понять и уйти в пустоту. Я больше так не могу, всё накаляется, всё доходит до точки кипения. И вот, в очередной раз, когда я осталась подольше на работе, когда глаза теряли возможность четко видеть, мне хотелось убежать от самой себя туда, где никто не сможет найти. Я лишь решила пройтись в уборную, смыть с себя сон и усталость, привести себя в какой-то - но все же - порядок, хотя бы для вида. Пустота и темнота коридоров в моем отделе Министерства наводили не страх, не панику, я скорее наслаждаюсь этим одиночеством, которое позволяет мне идти вверх по карьерной лестнице. Мне нравится работать по ночам, и усталость совсем не мешает, а наоборот - мотивирует. Я слышу отчаянную тишину сквозь двери уборной, переступаю немую пустоту в холоде пустого коридора, ощущаю чьё-то дыхание рядом со мной возле стены, пытаясь перебороть себя и посмотреть ужасу в глаза, я теряю бдительность. Во рту остается привкус дешёвого мужского парфюма с ужасным послевкусием цитруса. Его рука хватает меня за волосы, не позволяя посмотреть на него, резким движением моя голова столкнулась с косяком дверей. Жгучая боль пронеслась по всему телу, пульсируя возле правого виска; жар. Я ощущаю, как по щеке текут не только слёзы, но и моя собственная кровь. Крепкие руки прижимают меня лицом к стене, и явно удерживают мое тело от падения на землю. Мне кажется, что ещё несколько секунд возле него и меня вырвет не только от боли, но и от его ужасного парфюма. Только вот, кажется, он наслаждается моментом, он наслаждается моим наполовину стоном, наполовину плачем. — Заткнись и слушай меня внимательно, — он издевательски прижимает мою голову к стене, и я больше, чем уверена, что он ехидно улыбается. — Я хочу, чтобы ты передала сообщение Драко Малфою, если он не прекратит лезть в дела последователей, он сначала потеряет всех своих близких, тебя, потом только умрет в страшной агонии сам. Ты меня поняла? — голос шепчет, словно змея, он заставляет меня дрожать от страха, от того, что я даже палочку оставила в кабинете. Я впадаю в панику и ощущаю, как темнота поглощает меня. — Я не имею ничего общего с ним, — мой голос подводит меня, моя истерика растёт с каждой минутой, — я не знаю, где он. — Зато я знаю, что он придет спасти тебя. Не успевая обдумать эти слова, я влетаю в уборную, теряя равновесие, падаю на землю. Мне кажется, что это я умру сейчас в агонии, пытаясь понять происходящее, в голове проносится сотни мыслей в одну секунду: «Он не убьет меня, я должна передать послание, но никто не говорил о нанесение увечий. И неужели Малфой придет сюда, чтобы помочь мне?» Меня, словно непослушную собачонку, швыряют в зеркало, и я ощущаю, как под моим позвоночником хрустит стекло и сыпется к моим ногам. В ту же секунду, падая на колени, опираясь руками о пол, чтобы не упасть всем телом, режу в кровь ладони. И лишь сквозь шум от боли в моих ушах я слышу голос Малфоя, слышу громкие крики, слышу звон бьющегося стекла и воды, ощущаю, что промокаю и раны жгут больнее. В голове возникает лишь одна мысль: «Ты не должна потерять сознание». Поднимая взгляд, замечаю, как тело мужчины падает к ногам блондина и он направляется с сочувственным взглядом ко мне. Приседает рядом, поднимает мою голову за подбородок и смотрит - как всегда - в глаза, словно ничего и не было. — Грейнджер? — рукой касается моих влажных волос, пытается найти в моих глазах понимание, но что бы он не искал, он явно этого не находит. — Скажи хоть что-то, пожалуйста. — Забери меня отсюда. Я ощутила тяжесть моих век перед тем, как я падала прямо в объятия сначала Малфоя, а потом темноты. Только вот не знаю, есть ли между ними какая-то разница или у них больше общего чем можно представить. Его теплые руки держали меня, прижимая к себе, я помню сквозь туман, что мы переместились в квартиру. Помню, как он уложил меня на диван и позаботился о моих ранах, спросил разрешения снять с меня мокрую одежду и натянул на меня халат, что пах ароматом, с которым я ассоциирую Малфоя - ароматом опасности, свежести и пряности. — Мне так жаль, что ты попала под раздачу, — он сидел рядом на диване, смотря куда-то в даль квартиры и пил виски. Его всегда такая идеальная прическа сменилась спутанными от злости, драки и усталости волосами. От всегда идеального костюма осталась лишь расстегнутая, окровавленная, когда-то белая сорочка и брюки. Уверенный голос сейчас уставший и томный. — Почему я? Мы ведь не так близки! — я развернулась к нему в попытке выбить из него объяснения, в попытке вызывать у него больше внимания, нежели эта стена. — У тебя была не одна женщина, та же Астория, но почему-то он пришел ко мне, он избил меня и меня заставил передавать тебе послания. — Ты, правда, не понимаешь, почему именно ты? Ты настолько глупа? — на его лице ни один мускул не дёрнулся, он даже не удивился моим словами, словно он ждал, что это когда случится. Словно он ожидал, что я буду в опасности, но он все равно ничего не изменил. — Малфой, прекрати! Ты сам знаешь, что я ничего не понимаю, ты обещал объяснить, но ты исчез и теперь из-за твоих каких-то действий я была в опасности. Ты мне теперь должен. Он резко поднимается, заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Я фокусирую взгляд на его руках, что, словно от паники, касаются лица и дрожат. Все, что на самом деле представляет собой Малфой сейчас, это лишь испуганный, потерянный в своих действиях человек. Я на самом деле боюсь продолжить разговор, так как его действия пугают меня. Я медленно, неуверенно повторяю за ним, поднимаясь, касаюсь его плеча, поворачиваю к себе. Он смотрит так, словно знает, что уже потерял меня. Его глаза кричат мне, там столько переживаний и боли, я не знала, что он умеет так смотреть. Мне казалось, что в нем, кроме самоуверенности и темноты, нету ничего. Он заметно повзрослел, нету чего-то детского, что всегда играло в его глазах. — Я имею право знать. — Ты сама знаешь, — его голос звучит немного раздраженно, он нехотя опускает взгляд. — Ты один из тех, кто выслеживает последователей Лорда? Пожалуйста, скажи, что ты не тот источник Министерства! — я делаю шаг назад, забирая руку от него. Мне кажется, что мой голос дрогнул, когда я это говорила. Кажется, во мне что-то дрогнуло от осознания того, что он подверг себя опасности. — Да, это я. Я пытаюсь вернуть себе осознание реальности, пытаюсь понять, кто же на самом деле есть кто. — Мерлин, — я касаюсь ладонью лба, — ты, наверное, окончательно сошел с ума? Не отвечай, просто скажи, почему я? — Во время нашей последней встречи, я хотел тебе обо всем рассказать, но потом решил, что тебе безопаснее в неведении. Кроме того, лучше я буду выглядеть, как типичный эгоист Малфой, нежели ты будешь в опасности. Только вот я не учел, что Последователи могут найти доступ к моим документам. — Что это значит? — он сделал шаг ко мне, приближаясь, но все же оставаясь подальше. — Это значит, что я завещал тебе все свое имущество. Зная, что ты не согласишься, я просто забыл об этом упомянуть. Кроме этой маленькой бумажки к тебе ничего не должно было привести, но так уж случилось, что я не углядел. — Зачем ты это сделал? — мое непонимание на лице, наверное, казалось самим глупым, что случалось со мной за всю мою жизнь. — Грейнджер, всё просто, я хотел, чтобы ты была моя, но, так как я не могу этого достигнуть, я решил отблагодарить тебя за упорство и за постоянные вызовы мне. Это было самим взбудораживающим в моей жизни. Его пальцы коснулись моей щеки, он улыбается, мне становилось не по себе от этой улыбки. Я не умею его разгадывать, я не умею играть на его уровне, но, кажется, играю очень даже достойно. Только вот чем эта вся игра должна закончится, чьей из нас двоих смертью? Кто станет следующей жертвой, и кто будет кого спасать? — Что будет дальше? Они знают обо мне, что мне делать? — Что ж, моя любимая заучка, знаю, что тебе не терпится все узнать. Но всему свое время. А сейчас ты останешься в моей квартире, не бойся она под охраной. У нас есть на такой случай план, тебе лишь остается сидеть здесь, ждать и молится, чтобы я вернулся живым. — Что? Что ты сказал? Он ухмыляется, целуя меня в лоб, поправляет мне волосы. К нему вернулся тот детский азарт, который светится у него в глазах. Меня подташнивало, но ещё в большей мере я была в замешательстве от непонимания. — И мне, правда, очень жаль, что с тобой это случилось. Я пытался тебя защитить. Извини за происходящее, — он играет моими чувствами, он меняет в мгновение мнение о нем. То он слишком самоуверен, то он слишком расстроен, то он потерян. — Малфой, мне страшно, и страшно совсем не за свою жизнь. Ты натворил глупостей, ты подверг себя опасности. Ты идеализируешь методы защиты Министерства, очнись, мы уже не подростки, ты должен думать не только о себе! — он беззвучно смеется, подходит ближе, касаясь моих плеч. — Грейнджер, Грейнджер, я не настолько верен системе, как ты себе представляешь. Министерство нашло слишком много рычагов давления на меня, и, уж если на то пошло, на самом деле у меня не было выбора. Но, как бы там ни было и какой компромат на меня бы не нашли, я рад, что сделал это. Его губы касаются моих рук, и глаза смотрят в глаза. Этот неловкий момент возвышается над всеми моими неловкими моментами в жизни. Никогда я не думала, что именно Малфой будет меня защищать, пусть даже из-за него я в опасности. Но ведь для него я почему-то стала важным человеком. Только вот почему? Почему все это происходит и к чему эта история приведет мою линию жизни? Где я окажусь? По чью сторону?